биохимических, неврологических или генетических признаков синдрома дефицита внимания, оппозиционного расстройства неповиновения, депрессии, шизофрении, беспокойства, компульсивного злоупотребления алкоголем и наркотиками, переедания, страсти к азартным играм или любых других так называемых психических заболеваний или расстройств»
(Брюс Левин, доктор философии, психолог и автор книги «Восстание здравого смысла»).
«В отличие от медицинских диагнозов, которые отражают вероятную причину заболевания, подразумевают соответствующее лечение и позволяют строить прогнозы, расстройства, перечисленные в DSM-IV, представляют собой термины, установленные на основе общего согласия членов комитета». (Тана Дайнин,
доктор философии, канадский психолог) »[/i]
Вот такие вот дела с этими самыми психическими заболеваниями. Не всё оказывается так просто. Так кого же и как, тогда лечат в ГПНД - неужели гениев или их там делают из простых людей с простыми душевными расстройствами ?
Как вы поняли, уважаемые читатели, речь в этой заметке пойдёт о городском психоневрологическом диспансере*, сокращенно ГПНД. Давно мне хотелось, познакомить вас с этим лечебным заведением. Благо что по роду моей служебной деятельности, я много лет имел дело и с врачами, и с их пациентами. Накопилось много информации, которую я периодически вставляю в свои произведения.
Многие из сетераторов (сетевых литераторов) обвиняют своих оппонентов в том, что они там лечатся или что им пора там полечиться, а есть и такие, которые хвастаются, тем, что якобы там стоят на учёте. Лично я, из них не верю никому. Причина проста, психически больные люди, которые там стоят на учёте, здесь по сайтам не тусуются, и уж тем более не публикуют свои рассказы.
Они, уважаемые читатели, заняты более важными делами: кто-то изобретает вечный двигатель, кто-то машину времени, кто-то подрабатывает на кухне ГПНД и т.д. Дела у них, как видите вполне жизненно-важные и максимально приближенные к реальности, так что заниматься какой-то ерундой давя на клавиши компа у психбольных нет времени, да и денег на интернет и на тот же компьютер нет.
Так что все диагнозы - это всё досужие выдумки чересчур заумных авторов, которые сами не являются врачами, в ГПНД не лечились, но мечтающие туда упечь своего оппонента, так сказать, коллегу по цеху сетературы. По крайней мере у здешних авторов мне не встречались произведения действительно списанные с реальной жизни психиатрических лечебниц. Описание зон, тюрем - это сколько угодно, а вот правдивое описание дурдома (ГПНД) - с этим сложнее. Хотя, у тех людей кто прошёл советскую карательную медицину они и встречаются... Но вот когда это было, за царя Панька?
Немногие признанные писатели с мировой славой, были готовы признать, что они проходили курс лечения в дурдоме. Моветон. Но где находится кузница гениев надо знать, хотя бы для того, чтобы самому не спешить становиться гением.
Так с чего же начинается ГПНД? Откуда в нём начинается трудный и тернистый путь излечения больного и возможно превращения его в гения? С приёмного отделения, с нескольких комнат, с зарешеченными окнами, куда привозят пациента или куда он приходит сам, если себя адекватно чувствует. Ничего страшного там нет, если не считать решеток на окнах. В том отделении три комнаты, в одной стоят два стола за которым сидят врачи, которые описывают пациента, вписывают его параметрические данные (вес, рост, давление) и жалобы в его историю болезни. Больше всего их почему-то интересует с кем тот живёт и главное в какой квартире. Этим вопросом интересуются не только все врачи, но и медсёстры. Интересно зачем им это надо?
Во второй комнате стоят старые советские весы и ржавая чугунная ванна. В третьей комнате отдыха находится холодильник, шкаф с вещами сотрудников, стол, банкетка и тумбочка в которой хранятся кружки и другие чайно-кофейные принадлежности. В той комнате персонал приёмного покоя, во время отдохновения, пьёт чай и кофе. И занимаются любовью, ибо ничто человеческое и им не чуждо. Всё происходит так же, как и в обыкновенном приёмном покое, в обыкновенной больнице.
После того, как пациента врачи опишут, приглашают по телефону из отделения медбрата. Тот отвозит на лифте пациента в психиатрическое отделение. Я не описался, именно на лифте,потому, что здание дурдома имеет девять этажей. Первые два этажа это служебные помещения и поликлиника, а остальные психиатрические отделения, в которых и находятся больные. Раньше на том месте находились два двухэтажных барака, но со временем их снесли и построили два пятиэтажных дома и один девятиэтажный. В одном сейчас находится детские отделения, во втором наркология, а в третьем психиатрические отделения. Рядом в двухэтажном здании находится и МСЭК, на котором переосвидетельствуют инвалидов. Есть там своя кухня, гаражи и производственные мастерские в которых раньше работали больные. По большому счёту - это небольшой автономный посёлок, которым руководит главный врач. В Украине по улицам ходит два миллиона людей с психическими расстройствами - надо соответствовать.
Итак больного на лифте привезли в отделение. Двери лифта открылись и перед больным оказывается решётка, которая отделяет посетителей отделения от больных. Некоторых впечатлительных людей, особенно женщин, это несколько нервирует и они пытаются вырваться и убежать... Но куда можно убежать из дурдома? С той стороны решетки подходит дежурная медсестра и специальным ключом поворачивает сердцевину замка... его язычок щелкает, решетка открывается, пациента вводят в отделение. Решетка закрывается. Попался.
Первое, что бросается в глаза в том отделении - это присутствие тех же решеток на окнах. После развала совка поднимался вопрос о том, чтобы убрать из психиатрических отделений те злополучные решетки, но потом решили их оставить... Видимо посчитали, что без них больные не выздоровят или почувствовав дискомфорт начнут выбрасываться из окон.
Хотя на дневном стационаре, которых находится в двухэтажном здании в глубине двора, такие решётки на окнах отсутствуют, нет их и на входе. Больные там правда тоже не излечиваются (препаратов почти нет, что больной купил, то ему и вкалывают, предварительно взяв с него расписку о том, что он не имеет претензий к врачам), но и в окна они не выпрыгивают, хотя их и открывают во время проветривания отделения. Хотя в дневном отделении почти нет лекарств и отсутствуют врачебные обходы, там в принципе неплохо: есть две комнаты отдыха для больных в которых стоят проваленные кресла и диваны, имеется также и телевизор, холодильника правда нет, он стоит в комнате у врачей, но зато там кормят завтраком и обедом, не сытно, но с голоду больной не умрёт, а это немаловажно. Есть правда ограничение; за курение в отделении наказывают - выписывают. А так, если ничего не нарушаешь, там можно лечиться целый год.
Существует и второе дневное отделение, которое находится в девятиэтажном здании, там всё, как положено быть в дурдоме, есть и решетки и дежурная медсестра на входе. Вместо комнат отдыха там палаты, в которых стоят довольно неплохие койки с тумбочками, и даже есть двери, и шкаф, куда больные могут повесить свои вещи. Правда, оставлять там, что-то ценное не рекомендуется, потому как администрация и персонал дневного отделения ответственности за пропавшие вещи не несёт. Лекарств там тоже нет, но зато остались с советских времён врачебные обходы. Один раз в неделю заведующая отделением собрав весь свой персонал и студентов-практикантов обходит свои владения. Проку от этого конечно мало, можно жаловаться или не жаловаться на своё здоровье, эффект будет одинаковым. Купит больной лекарство его прокапают или проколят, не купит, немного подержат и выпишут домой долечиваться. Смысл его там держать, если у него нет денег.
А так там довольно неплохо - бедненько, но чистенько. Вот только в отделение посетителей к больным не впускают, можно посидеть вне отделения на лифтовой площадке, где стоят две скамейки, под которые больные ставят свою обувь, прежде чем зайти в само отделение, в котором больные ходят в сменной обуви и в своей одежде. Те кто живёт далеко или себя неважно чувствует могут и ночевать в отделении. А так посещение, как и в любом дневном стационаре: получил свои уколы сделал физиопроцедуры, пообедал и можешь быть свободным до следующего утра. Передвижения больных на дневном стационаре никто не ограничивает. Разве, что вечером, когда отделение закрывается и все ложатся спать.
Совсем другое дело, когда больной попадает в острое отделение. Там всё намного жестче. Дверей в палатах там нет и никто не ходит там в своей одежде, а выдаётся больному застиранная, рваная больничная пижама в которой лечились ещё советские граждане, такого же качества и постельное бельё на койках. Но самое плохое, что там есть - это въевшийся в стены больничный запах. Хоть там полы и моются с хлоркой - он неистребим. От той вони избавиться невозможно. Не озонирует помещение и вонь от мочи и кала, которым пропитаны матрасы на больничных койках. Когда на койке, обколотого аминазином и галоперидолом, больного фиксируют ремнями на несколько дней, ему ничего не остаётся, как ходить под себя. И хотя такие больные лежат в отдельных наблюдательных палатах, вонь всё равно распространяется по всему отделению. Медбратья и санитарки, что там работают сменой обоссаного постельного белья себя не утруждают. А зачем? Постельное бельё в отделении меняют всем больным один раз в неделю, так что пусть лежит на обоссаном до следующей смены белья.
И это ещё сносные условия, в советское время коек всем больным не хватало и многим приходилось спать на полу. Те же кто по состоянию здоровья или по глупости мочился в постель, отгребали от медбратьев по полной программе резиновыми шлангами у которых была свинцовая сердцевина, которую те делали сами... Видно из гуманных чувств. Особо упорных больных выводили в туалет и избивали на полу ногами до полной потери сознания. Но а если больной и после этих "физиопроцедур" продолжал упорствовать, ему делали "вертолёт", обкалывали сульфадиметоксином (серой), после чего он неделю влачил жалкое полупарализованное состояние овоща. Могли ещё применить шоковую терапию - лечение электротоком. Немногие её переживали. Те же кто пережил и выжил навсегда лишались возможности логично мыслить. Может быть так и появлялись на свет гении?
Много чего интересного было в советских дурдомах, особо там выделялась особая категория больных - принудчики. Это те люди, которые вместо тюрьмы за совершенное преступление попадали в острые отделения к обыкновенным больным, которые проходили там свой курс лечения. Чей изощрённый мозг смог такое придумать, чтобы уголовники отбывающие принудительное лечение, находились в одних помещениях с другими больными, неизвестно. Но факт остаётся фактом - они там были и днём работали в гаражах, имея свободный выход в город. Ну, а что в отделении происходило по ночам можно было только догадываться. Ходили смутные, и ничем не подтверждённые
