В восточном воздухе, нектарами забитом
Раздался крик отчаянный дутара.
И вспомнилось: под радостью копытной,
Скакал монгол с возлюбленной татаркой.
Горою серой восставали стены.
В отчаяньи голодной волчьей стаи,
Войска не брали утомленных пленных,
С собою на раздолье синих далей.
И пеною задорных кобылиц,
Пронесся вихрь, смиренно замирая,
У солнца покрывающих границ,
В седле вспотевшем влагой зауралья.
И вот уже заглушенный прибой,
Последнего, в ясе Чингиза, моря,
Студил печали, что наметил бой,
На глади персей девственного горя. |