Предисловие: Душа жива, она – смеётся,
Наказывает смехом век,
А умерла – не отзовётся:
Ей безразличен человек.
Здравствуй, мудрый землежитель,
Жизни праведной служитель!
Отгони забот тревоги
За высокие пороги
Властных, суетливых дней,
В стакан чайку себе налей,
Надень покойный свой халат,
(Который видеть тебя рад),
Приляг на ложе пуховом
(Твой силуэт ему знаком)…
И в свободный вечерок
Под трескучий камелёк,
Не найдя от скуки средства,
(Вспоминая годы детства),
Разреши мне показать -
Сказку на ночь рассказать.
——
Сказка, ложью прикрываясь,
Духу правды поклоняясь,
Над страною держит ход:
Веселит честной народ,
Ребятишек несмышлёных,
Нянек, мамок утомлённых
От забот и разных дел;
Что ж, такой у них удел:
Вечно мокрая пелёнка,
Соски, каши и зелёнка,
Крик ребячий по утрам,
Если надо к докторам;
А под вечер, чтобы спать,
Чадам – сказку рассказать.
—
Ты, читатель, улыбнулся
И, наверно, встрепенулся,
Вспомнив детство дорогое?
А быть может, не златое
Время юности прошло?
Бог рассудит. Всё равно
Я надеюсь, что в мечтах
Ты был счастлив! А во снах
Посещал тебя Царевич -
Добрым людям – королевич;
И, свет-красавицу любя,
Ты спасал её; себя
В битвах с Чудом не жалея,
Гнал проклятого Кощея,
Став прекрасным молодцом,
Правды преданным бойцом…
…..…………Но!..................
Жизнь посмеялась над тобой:
Мамона стал её герой!
―
Вот такая, брат, беда;
Да нам ли горевать, когда
В каждом городе от века
Есть забавы игротека
(Народной мудрости утеха) -
Это комната для смеха.
Ты, читатель не бывал
В той комнате кривых зеркал?
Так отдай скорей приказ,
Чтоб начать мне свой рассказ.
Я прошу соизволения
И к стихам – благоволения:
Ночь в России так длинна -
Сказка скрасит время сна.
―
Если же стихов размер
Будет разным, например,
Отличаться речь героев
От возвышенных устоев,
То прошу меня понять
В главном – в лицах показать
Всех героев русской сказки
Под личиной яркой маски:
Чтобы вышли, как живые,
А для нас с тобой – родные
(На природу глупо злиться);
Лучше будем веселиться:
До утра мы не заснём,
Время с пользой проведём,
Положась на здравый вкус;
Так слушай и мотай на ус!
* * *
То не притча, не побаска -
Сладкий мёд времён былых,
Это русской жизни сказка -
Горький привкус дней живых.
СКАЗ О ТРЁХ БОГАТЫРЯХ И МАМОНЫ ЧЁРНЫХ ДНЯХ
I
Улыбается заря – просыпается земля!
Из чужих краёв в родные,
К милой матушке, в Россию,
Старины завет храня,
Скачут три богатыря:
Грозный вид, лихие кони,
Мышцы, впаянные в брони,
Сердце храброе в груди,
Гром победы – впереди!
Травы по ветру склонились,
Звери в норах затаились,
Лихо сгинуло в лесах,
Ворон кружит в небесах…
―
Первым, старшинство считая
И заслуги в битвах зная,
Кем гордится вся семья,
Скачет богатырь Илья!
Он похож на дуб могучий,
Что раскинулся над кручей
Лукоморья, - всем живым
Он поставлен часовым.
Сиву голову венчает -
Шлем златой перо качает,
Брови режет складка дум,
Сердцу мнится битвы шум.
За Ильёй спешит Добрыня!
Панцирь золотом горит;
Средний брат – душа дружины:
Сердцем прост и не блажит.
В битвах с млада закалённый,
Он летит, врагов круша:
Как завидят лик героя -
В пятки просится душа!
После боя в круг победный
Богатырь всегда войдёт:
Сыплет шуткой, прибауткой;
Песню спеть? И песнь споёт!
Приподняв главу, без шлема,
Вслед за братьями, чуть слева,
Где прохладней и свежей,
Мчится младший – Алексей!
Русы кудри, сокол взором,
Лик румян с младым задором,
А лукавая усмешка,
Молодой крови насмешка, -
Дань отжившей старине,
Братьев мудрой седине.
―
Век пробыв в чужих владеньях,
Ждёт бойцов отдохновение
От трудов и ратных дел;
Дом, очаг, родной удел,
Мать Надежда и родня
Их зовут, к себе маня…
…………………………………
Только сердцу беспокойно:
Всё ль в Отечестве спокойно?!
II
Ближе к дому подъезжают
И с пригорка наблюдают,
Как за реденьким леском
Их село лежит пластом;
Сердце гулко бьёт в набат
И на брата смотрит брат:
«Где же радость нашей встречи?
Только ворон, птица сечи,
Их под небом заприметил
И, слетев на камень, встретил:
Хриплым граем величал,
Бойким глазом измерял…»
—
Братья в сёдлах онемели:
«Быть не может! Неужели
Через тысячи дорог
Нас привёл всесильный рок,
Наделив судьбою нищих,
На родное пепелище?
Ты ли, наша сторона -
Русской славы седина?»
Взгляд слезу не выпускает,
Мрачно землю обегает;
Разглядев со всех сторон,
Что ж на деле видит он?
Перед ним село родное -
Ратных сил гнездо седое
В разноликих теремах:
Вместо древа – серый прах!
На пригорке спит церквушка -
Богомольная старушка,
Вся в болячках и свищах,
Пир вороний на крестах!
Дом родительский, любимый,
Родом бережно хранимый,
Где горел любви очаг, -
Развалился, бедолага, и зачах!
Солнце бродит над селом,
Словно киник с фонарём;
Одинокий ясный глаз,
Освещая без прикрас
Скорбный вид села большого,
Богатырского, родного,
Ищет бодрости намёк!
Только труд его не впрок:
Он не видит жизни силы,
Лишь погост хранит могилы…
―
Братья спешились с коней,
В руки – зеркало мечей:
Ищут по дворам людей -
Мечам врагов, сердцам друзей.
Обошли село кругом,
Посещая каждый дом:
Никого! Пуста земля!
Тут не выдержал Илья:
- Что ж неласково встречаешь,
На поклон не отвечаешь
Сыновей твоих, наш край?
Вместо речи – птичий грай!
Было время – призывало
Чёрным силам вырвать жало,
Беспощадный бой вести -
Мир народам принести!
Подвиг выполнен на славу:
Мы прославили державу,
Что родит богатырей
В защиту правды и людей!
А сейчас что вижу я?
Родная, милая земля
Словно, после разоренья
От Мамаева вторженья
Или от тевтонских псов,
Чьи мечи плодили вдов;
А быть может, к нам султан,
Луной пригрет, пришёл не зван;
Или шведские суда
Наживой занесло сюда;
Иль Бонапарта мародёры
Вновь затеяли афёры;
А может, палачи фашисты
Записались в колонисты?
Вот сколько пережито бед.
Но то враги минувших лет;
Всех поглотила мать-земля,
Их кости ревностно храня.
Держава силу обрела -
Из пепла тело подняла;
И гордо реял над страной
Штандарт Виктории святой!
Ну, а сейчас под чьим мечом
Мы, как невольники, живём,
Что за враг ворвался в дом
И устроил в нём погром,
Кто сумел нас взять в полон,
Кто нами возведён на трон?!
―
Трубный голос отзвенел
В орлом в лазурь взлетел
Мощной, скорбною волной,
Под небесной вышиной…
Ну, а ветер, сплетен брат,
Что по всей земле грешат,
Над болотом пролетал
И кочкам всё пересказал.
Всколыхнулась грязь лесная,
Пересудов сватья злая,
И из чрева – муть пошла,
Новость дальше понесла;
Газ болотный вслед за ней
Выполз из норы своей
И, злобою на мир дыша,
Героя обнял не спеша…
—
Во на этой скорбной ноте,
Невесёлом обороте
Мы прервём печали глас
И продолжим наш рассказ.
III
Теперь, читатель, в ходе сказки,
И, следуя во всём завязке,
Мы попадаем, наконец,
К царю Мамоне во дворец.
—
Но прежде чем плыть по паркету
И кланяться высшему свету,
Рассмотрим злачёный ларец -
Мамоновой власти дворец.
Стоит огромная домина -
Власти пышная храмина.
Надменно золотом горит
Величественный камня вид:
Белейшим мрамором украшен
И позолотой разукрашен
Причудливый лепной фасад,
Где пушки весело глядят
Из окон, стройных амбразур
В решётках в стиле «Помпадур»;
Меж окнами колонн ряды
И статуй мощные черты
Поддерживают крыши свод;
Над ней по ветру гулко бьёт
Расшитый золотом штандарт:
В руке кровавой рубль зажат;
Над флагом вёрткий флюгерок -
Червона злата Петушок.
Дворец навеки в землю врыт -
Стоит недвижим монолит:
В осаду ром трутней взят:
Для власти трудятся, не спят.
А по пространству вкруг дворца
Решётка бронзы без конца;
За ней стоит суровый взвод
И охраняет от невзгод
Российский деловой народ,
Что по улицам снуёт;
Так властью крепко утверждён
Царский батальон МАМОН.
―
Скажи философский вопрос,
Что значит решёток запрос?
Кто от кого оградился,
Свободы для жизни добился?
Хозяйством навек запаслась,
Власть от людей отреклась
Или же наоборот:
В клетке хозяйчик живёт?
—
Я обещал ввести веселье,
Что дарует нам безделье,
Да свернул с тропы направо;
Это, читатель, моё право.
Я прошу меня простить
И продолжу сказки нить.
—
Вперёд, друзья, на царский бал!
Я приглашенья нам достал:
Пройдём по каменным палатам,
В зеркальном отраженьи злата
Себе с улыбкой подмигнём,
Но прежде встретимся с царём.
Мамона – славный государь!
Нам говорят, что такой царь
Ещё не властвовал в стране,
На нашей грешной стороне.
И я Мамону уважаю.
Его портрет вам набросаю
Под видом золочёной маски -
Царя-героя русской сказки.
Представьте золота кусок,
Отлитый временем на срок,
По форме схожий с человеком,
Что был рождён далёким веком;
И два рубина под бровями,
А чуть крупнее – в плешь рогами;
Два золотых клыка торчат
И впиться в ближнего грозят;
Фигура мантией укрыта -
Кровавым пурпуром облита…
Красавец! Пусть другой что скажет -
Палач ему язык подвяжет!
—
Итак, продолжим наш рассказ -
Подельников царя показ.
Но всех героев нам не взять,
А лишь бы главных показать,
Что тусуются у трона,
Кого любит царь Мамона,
А быть может, и не любит:
Себя тешит – души губит,
Одному, чай, скучно жить,
Время в играх проводить;
Да и как же царский трон?
Трон без опоры – не силён.
―
Я продолжаю свой рассказ -
Придворной челяди показ.
Ах, я забыл! Ведь это маски
Надеты на героев сказки.
Тогда, читатель, нам опять
Воображение в помощь звать.
Хотя, проживши жизни срок,
Я думаю, ты видеть мог,
Смеясь порою без причины,
Разнообразные личины:
Твоих друзей, врагов черты
В лице сердечной доброты…
IV
Царский бал во всём разгаре!
Танцуют гордые бояре,
Что от Адама ведут род
(Достойный почести народ);
За ними грузные купцы,
Наживы нежные отцы
Отплясывают как попало
(Им чести лишку перепало);
А подле признанных героев
Вальсирует парад изгоев,
Что подбирают крохи злата
(Шемяки кровные внучата).
Среди гостей златого звона
В угоду веку, в радость трона
Вкрапленьем пёстрой суеты -
Властью любимые шуты:
Певцы, жрецы, а-ля пророки,
Паяцы, барды, скоморохи…
Свои и пришлые льстецы -
Ползучей жизни мудрецы.
Но украшение ассамблеи,
Бесспорно, трепетные феи -
Коварный, слабый сильный пол
(За них поэт в ад снизошёл).
Пред ними изумруды света
Или горящая комета
Тускнеют, красками бедны,
Как пред Солнцем лик Луны.
Кружатся Лилы и Далилы,
Лаисы, Делии, Сивиллы
Нарядами прикрыв себя
Из жемчуга и янтаря,
Хвалясь друг другу туалетом,
Болтая с визави при этом.
―
Бал описать – нет в мире красок!
И тщетно среди моря масок
В палитре кистью цвет искать
И мёртвый холст обожествлять.
Мы ж не затем сюда зашли:
Важны нам лица, что смогли
Служить Мамоне и закону,
Всевышнему и золотому трону;
А звёздной пыли мишура
Кружиться будет до утра.
―
Герои наши не в толпе,
Не в многоликой суете.
Они не франты, не танцуют,
Пускай военные гарцуют
Да разные – калибром ниже
Иль репутацией пожиже…
Я ж буду сказку продолжать –
Героев трона представлять.
V
Ближе к трону, всех заметней,
И от этого приметней
(От него по избам плач),
Рядом с троном сам палач!
―
Что сказать вам о родимом,
Страной-страда лицей хранимом?
Его папаша, крепкий дуб,
Известный в крае лесоруб,
Кузьму с пелёнок в лес готовил;
Хотя сынишку не неволил,
А, лишь затеявши игру,
Привил охоту к топору.
Учил ребёнка лес валить,
Как правильно его хранить,
Куда его потом сплавлять _
Купцам на нужды поставлять.
С педагогической методой,
С чудесной солнечной погодой
Ребёнок в играх подрастал
И силу в мышцах показал!
Топор у юноши в руках
Играл, звенел, и явный страх
Стал Кузя замечать в глазах
И в робких лицах у людей,
А так же в играх у детей,
Когда он с верным топором
Шутя гонялся за двором.
Проказы «Кузьки-дикаря»
Дошли до мудрого царя.
Мамона парня разглядел:
- Такой здоровый – не удел?
Довольно малышей пугать,-
Пора и к делу привыкать.
Раз от тебя по избам плач,
Отличный будешь ты палач!
……………………………
На удивление отцу,
Кузьма пришёлся по дворцу:
-Всех денег мне не перечесть;
Царю служить – какая честь!
Ведь ты, папаня, старый дуб,
А я молод, да не глуп.
Я в мои юные года
Работник царский хоть куда:
Дана мне над людями власть!
Уж я потешу себя всласть,
А если где пересолю,
Спишу на молодость свою.
Пришли лихие времена:
Узнала парня вся страна,
И с лёгкой Кузиной руки
Теряли жизни мужики…
—
За ним водились и грешки:
Любил Кузьма кропать стишки.
Его заветное творенье,
Ума бесплодное томление,
Всегда имел перед собой -
У сердца, в книжке записной:
«Люблю румяную весну
И в мае первую грозу,
Когда насмешник юный – гром
Рокочет в небе голубом,
Когда омытая земля
Оденет зеленью поля,
У ландышей раскроет глазки,
Явив нам чудо вешней сказки!»
―
Вот какой забавный малый
Царский висельник удалый,
Самый грозный власти бич -
Топоров Кузьма Кузьмич!
VI
В вихре вальса, вдоль паркета,
К восхищенью всего света
Кружит разомлевших дам
(Он знаком, конечно, вам)
Грозный бравый атаман -
Виктор Швахович Пузан!
―
Сей вояка перезрелый,
В царской службе поседелый,
Лихо вздрагивал плечами,
Звеня призывно орденами;
Ногой о ножку ловко бил
Да шпорой по полу скоблил:
Он дам нарядных в паре водит
И бал весёлый хороводит.
―
Пузан – заядлый игроман.
Одёрнув тесный доломан,
В любой игре себя покажет,
Все правила о ней расскажет;
Он знает ловкие приёмы
(Что Пузану давно знакомы)
И так порой ведёт игру,
Что впору фейс набить ему;
Но всё прощается Пузану
(Ведь не прожить нам без обману),
Все любят бравого вояку:
Ведь он в игре не лезет в драку,
А, лишь, бывая уличён,
Перстами тычет на погон,
Давая всем из нас понять, -
Его без боя нам не взять!
А если кто его осудит,
То на дуэли он изрубит
(На то крепка его рука)
В куски строптивца-игрока,
Что вздумал счёты с ним повесть,
И постоит за свою честь!
―
А что в свободные деньки?
Охота в местности тайги,
Рыбалка (с толом не шути)
Да банька с водкой у реки!
Ведь штаб гулянки боевой
На зелье выступил войной,
Под смех гармошки заводной,
Да в такт частушки удалой:
«Веселья час на взлёте,
А вы чего не пьёте?
Налить по полной дан приказ:
Сейчас кураж догонит нас!»
Припев на низкой ноте:
«Ну, вы, блин, даёте -
Нам честь не отдаёте!»
―
Ценя Пузана за отвагу,
За верную Мамоне шпагу,
Пока прощусь с моим воякой -
Картёжником и забиякой.
VII
Перед зеркалом стоит
И речь стекляшке говорит
Всех обедов главный бич -
Говорун Лука Лукич.
―
Это подлинный мудрец -
Словесных битв седой боец!
Он тонко смыслит в этикете;
То на балу, то на банкете
Его фигура всем видна
И речь изящная слышна.
Он все вопросы разберёт,
На каждый довод подберёт:
Сначала вас разубедит,
Затем в обратном убедит.
Его кумир был Аристид,,
Как сам он в шутку говорит.
Когда же царь взошёл на трон,
Лука поклялся, что Нерон
Его герой из всех времён,
Калигула – ещё милей,
А князь Мамона всех родней!
Славный царский дипломат,
Хоть и умишком не богат,
Ловко держится у трона:
Его ценит князь Мамона
За обширные познания
И натуры обаяние.
―
Ну, а как Лука в быту?
Так же, как и на свету.
Если кто и не привык,
То, попавшись на язык
Этой мудрой голове,
Узнает много о себе.
Лука распишет в лучшем виде
(Чтоб не быть за вас в обиде),
Такой имидж вам создаст, -
Никто руки вам не подаст.
―
Все дела устроив в пору,
Сдав ключи лакею-вору,
После службы в дом спешит,
Где богатый стол накрыт;
И, покрывши грудь салфеткой,
Накрахмаленной кокеткой,
Важно за столом сидит
И речь за речью говорит;
А гости в кулаки зевают
И избавиться не чают
От болтливого соседа,
Кляня царёва дармоеда.
―
Отдохнувши на банкете,
Дома, в тихом кабинете,
Заперевшись на замки,
Сидит у шахматной доски.
Фигуры ловко разберёт,
Ход наступления изберёт;
И, предвкушая наслаждение,
Души знакомое волнение,
Бьёт по доске со всей руки,
Одной рукой играя в шашки,
Другой играя в поддавки!
―
Наигравшись до зевоты,
Проводив за дверь заботы,
Сонным глазом смотрит в книжку
И… плетёт в уме интрижку.
VIII
У дверей в зал танцевальный,
Откуда льётся вальс хрустальный,
Подперев спиной косяк, -
Трёхголовый Думный дьяк.
Трёхголовый? Эко чудо!
Мы же верим в чудо-юдо,
Что придумал наш народ,
Когда сказки создаёт.
Ну, а жизнь занятней сказки!
В ней такие встретишь маски
Среди будничных забот, -
Так, что оторопь берёт.
Давайте Дьяка мы уважим:
Вам о рождении расскажем
Героя славной старины,
Великой матушки-страны.
―
Его мать жила в пристройке;
Белошвейка Перекройка
Обшивала царских слуг
И скрашивала слуг досуг.
Первый в списке старый плут -
Шустрый малый – царский шут:
Он любил её, чудак,
Богом меченный дурак!
Со вторым жила без боя
От запоя до запоя:
Выпить был он не дурак -
Двухметровый царский Дьяк!
Да только немощные жители
Были все её сожители:
Швейку в спаленке ласкали
И… долги лета завещали.
―
Любовников взяла могила
И Перекройка загрустила.
В покоях власти слёзы проливая,
Как дальше жить в уме соображая
И свои прелести телесные ценя,
Напоролась ненароком на царя!
…………………………………..
От такой чудесной связи,
Что ведёт из грязи в князи,
И родился наш земляк -
Трёхголовый Думный дьяк.
IX
За колонной, у дверей,
Смотрит в зало казначей -
Недодам Явам Копейкин,
Всех любезней и милей.
У него одна работа -
О казне большой забота:
Где наличные хранить,
Как капиталы прирастить;
С кого какой процент сорвать,
Уча банкиров процветать;
Как поживают дисконтёры;
Какие крупные афёры
Открылись в дальней стороне
И в нашей праведной стране;
Кто капиталы отмывает,
Делиться с властью забывает;
Какие курсы на кону;
Кто из дельцов пошёл ко дну;
Не выступает ли народ,
Теряя нажитый доход…
Проблем и дел не перечесть.
За то алтыннику и честь!
―
А после праведных трудов
Ждёт казначея скромный кров:
Спешит под вечер в казино!
Там девы, карты и вино,
Рулетки яма, фишек шашки
В обмен на царские бумажки.
Там Рок улыбкою вас встретит,
Порок среди гостей заметит,
Азарт к сукну вас подведёт,
Удача ставки соберёт
И в кровь адреналин плеснёт…
Так ночь проводит молодец;
Днём на работу – во дворец.
X
Тебе, читатель, я представил
Героев сказа предоставил
В лице подержанной колоды,
Что скинули нам наши годы.
―
Но нет! Пока не всех у трона
Я показал. Мне князь Мамона
Горящий кинул в душу взгляд;
И, отступивши чуть назад,
Тебе шепчу: -Вон три фигуры
Без масок, в естестве натуры
Стоят, разглядывая нас;
Пока соваться к ним я – пас!
Зовут седого – Честновор,
Лицом моложе – Бедновор,
А самый младший – Красновор!
То – власти верные сыны
У страдалицы страны.
Их жизнь не подлежит огласке,
О них узнаем в ходе сказки.
―
А сколько встретим мы по ходу
Разнообразного народу;
Он будет маски примерять,
Героев сказки окружать.
Кто знает, может быть, и мы
Себя узнаем среди толпы
Или своих друзей, подруг,
Что составляют жизни круг,
Не говоря уж про врагов:
Для них портрет всегда готов!
―
Пора, читатель, снова в путь.
Дадим придворным отдохнуть:
Притих дворец, окончен бал;
Над городом рассвет взыграл.
Уставший за ночь на гулянке,
Везут кареты к оттоманке
Весёлый, меченый народ;
Пешком уходит всякий сброд,
Смакуя ночи впечатления -
Безумной жизни наслаждения.
―
А мы, читатель, поспешим
И нас село вновь поглядим,
Где мы оставили друзей -
Знакомых нам богатырей;
Уж сколько времени прошло!
Ведь что-нибудь произошло?
Вперёд, навстречу, пробил час:
Бессмертный Гелиос ждёт нас.
XI
Серый прах села большого,
Богатырского, родного
Братья молча обошли,
Но душ живых в нём не нашли.
―
Вдруг Добрыня на селе
Крикнул: «Други! Все ко мне.
Время даром не теряйте,
А скорее поспешайте:
Я нашёл живых людей -
Родной крови богатырей!»
Старший брат и младший брат,
В ножны кинувши булат,
Поспешили вдоль села,
Где стрелой дорога шла;
И, придя на зычный зов,
Сняли таинства покров.
Видят: погреб в землю врыт,
От лихих людей укрыт;
А в землянке, что во мхах,
Две старушки и монах.
Бабки крестятся в норе,
Жмутся в тесной конуре;
А монах, душа святая,
На милость Бога уповая,
Вышел к братьям налегке:
В чёрной рясе, в клобуке.
―
Но и ряса не скрывает
Фигуры стать. Под ней узнает
Каждый, эпосы любя,
Былых времён богатыря.
Ветер бородой играет,
Что ковыль в степи ласкает,
треплет старца серебро -
Всё монахово добро.
Он поднял персты худые
В синих жилах расписные,
Над бровями козырьком,
Встав дозором пред селом:
«Кто такие, чьи такие,
Правой веры или чужие,
С худом к нам или с добром;
А быть может, в отчий дом
Вы вернулись из похода,
В битвах славя дух народа,
И числитесь у нас в родне?
Солнце застит очи мне».
―
Илья к старцу подступил,
Руки в руки захватил:
«Милый мой! Мы твои внуки,
Что вернулись от разлуки,
Которых раньше ты любил;
Или ты о нас – забыл?!
Вот Добрыня, Алексей, -
Гроза кочующих степей,
Ну, а старший я – Илья!
Мы кровные богатыря,
Что дух Руси приняв, как дар,
Карал достойно тьмы хазар;
И был народу мироносец,
Врагам – Иван Победоносец!
―
Старый воин встрепенулся,
К братьям сердцем потянулся:
Внуков взглядом обегает,
Слёзы дланью утирает.
А наши три богатыря,
Страны опора и броня,
Деда дружно утешают
И любовно обнимают:
- Не печалься, слёз не лей! -
Просит младший, Алексей;
- С нами верный наш булат! -
Молвит грозно средний брат;
- Слава Богу, мы с тобой! -
Держит речь Илья-герой, -
Ты скажи нам, милый дед,
про людское море бед:
Что случилось с нашим краем?
Он объят лишь птичьим граем.
От чего мертва земля -
Лежат не паханы поля,
Село черно, как головня,
И где же матушка, родня?!
―
Слёзы старца омывают,
В пышной бороде сверкают,
А персты дрожь выдают,
Богу славу воздают:
«Слава Вышнему, дал сил!
Я дождался, я дожил!
Довелось увидеть внуков,
Что родили столько слухов
О победах на войне
В чужедальней стороне;
Внуков, тех, что так любил,
Чьи черты в душе хранил,
О ком молился в свете дня;
Вера, ты спасла меня!
Милость мне Господь явил -
Жизнь до срока сохранил!»
―
Старый воин ободрился,
Голос твёрже укрепился;
Перед братьями стоит,
Внукам с болью говорит:
- Эх, вы, милые мои!
Ведь годы долгие свои
Я был Иван Победоносец,
А нынче – Ванька Бедоносец!
Я теперь, как старший рода,
Что не знает перевода,
Вам всю правду расскажу
И наказ вам положу.
Расседлайте вы коней,
Отдохните от мечей;
Время в битвы выступать,
Время – мне рассказ начать.
XII
Братья брони поснимали,
Коней горячих расседлали;
Наступил беседы час:
Старец начал свой рассказ.
―
- Это было в те века,
Когда времени река,
Яркой юности моей,
Была чище и полней.
Я, с сильным духом,
С крепким телом,
Был грозой лихих людей -
Прадед всех богатырей!
Много подвигов прекрасных
И, конечно, не напрасных
Совершил я в те года,
Храня деревни, города…
Прогонял с земли родимой,
Божьим промыслом хранимой,
Стаи лютые врагов, -
Русь избавляя от оков.
Но пришла беда слепая,
К людям милости не зная,
Из-за пенистых морей,
От заморских королей:
Завладел всем нашим краем
Чёрной тучей с птичьим граем
Тать Кощей – гроза людей,
Смертный враг богатырей!
Вы слыхали про Кощея,
Что имел обличье змея?
Этот кровный враг людей,
Из злодеев был – злодей!
―
Я схватился с супостатом,
С его обликом крылатым:
Бился зверем он со мной
Под небесной вышиной;
Но Кощей бессмертен был!
И воинствующий пыл
В битвах мне не помогал;
А когда же я узнал,
Как можно отвести беду,
То поклялся, что найду
Я Кощеев оберег!
И отправился на брег
Лукоморья; там стоит
Дуб, ветвями шевелит,
А под самый под венец
На цепях висит – ларец!
А в позолоченном ларце,
В чёрном в крапинку яйце
Игла скрыта от людей:
В ней смерть свою таил Кощей!
―
Я нашёл заветный клад
И Кощей уж был не рад
Нашей встрече роковой
На русской на земле святой:
Как только я иглу добыл,
В тот час злодея – погубил!
Монах на небо взор поднял:
В душе он вновь переживал
Ту радость, что дала победа
Богатырю… Но, братья деда,
А с братьями и две бабули,
На землю грешную вернули.
Монах с собою совладал
И речь неспешно продолжал:
- Как только я иглу добыл,
В тот час злодея – погубил,
Да в радости забыл о сыне -
Он управляет троном ныне!
Ведь у Кощеева же трона
Был наследник – князь Мамона!..
В селе же росли соколята,
Отличные были ребята,
Ушли на войну – прямо в ночь;
Погибли! Осталась лишь дочь
И вы, мои смелые внуки,
Что нынче пришли от разлуки
На скорбный отеческий прах:
Богатырям жить в веках!
―
А силы беды не дремали -
Мамону до срока питали:
Он рос, побери его прах,
На чёрных, живучих дрожжах!
И вырос, и в силу вошёл -
Проклятый свой род превзошёл.
Куда там папаше Кощею,
Известному миру злодею;
Мамона, злачёный урод,
Скрутил поголовно народ!
Он, дьявол безумной наживы,
Бездумной и грязной поживы,
Затеяв крестовый поход,
Хохочет и губит народ.
―
И вот этот самый Мамона,
Когда захватил власть у трона,
Вспомнив Кощеев наказ,
Отдал своим слугам приказ:
Гнездо ратных сил родовое,
Овеяно славой, седое,
Предать золотому огню,
И память изжить на корню!
А матушку вашу – Надежду,
Дочурку мою свет Надёжу,
Змеёныш навек заковал -
Проклятьем на немочь сковал!
XIII
После скорбной речи деда
Прервалась бойцов беседа:
Братья разом поднялись,
За булат дружно взялись.
―
Так, - промолвил старший брат, -
Вот какой в стране расклад!
Видно, к месту мы пришли
Спасти силу мать-земли.
Добрыня деду говорит:
«От этих слов душа болит!
Но мы герои хоть куда:
Нам не страшна эта беда,
Мы, словно буря, налетим,
Мамону князя – победим!»
Алёша, братьям подражая,
Булатом воздух рассекая,
Пред дедом соколом стоит
И вдохновенно говорит:
- Мы – ста грозные бойцы!
И наши деды, и отцы
Нам силу духа передали,
Хранить Россию завещали;
Мы ратной силой налетим -
Врагов бессчётных победим:
Лишь супостатов повстречаем,
Так шлемами их закидаем!
―
Дед протестом поднял руку
И ответил в пику внукам:
- Охолоньте, торопыги.
Прежде, чем надеть кольчуги
Да седлать в поход коня,
Вы дослушайте меня.
Братья нехотя расселись,
По местам опять уселись,
А старец, укрепивши глас,
Продолжил горестный рассказ:
- Матушку вашу Надежду,
Дочурку мою свет Надёжу,
Укрыл я в укромном месте -
В глухом монастырском поместье.
Там в сон погрузилась она,
А с ней и вся наша страна.
Вы же за дальной страною,
Не мирной, лихой стороною,
Долго служили чужим,
Заняты делом святым:
Прославили в битвах себя,
Без счёту врагов истребя.
Теперь, отличившись на славу,
Пора вашу мать и державу
Из плена Мамоны спасти -
Свободу рабам принести!
Для этого нужно достать,
Три вещи в миру отыскать:
По сказочной тропке пойти
И «жизнь-травинку» найти,
Траву не с базара, сухую, -
Целебную, вечно живую;
Сказочной вещью второй
Будет ключ с «живою» водой,
Когда же его вы найдёте,
То воду в кувшин наберёте
И срочно скачите домой
С волшебною влагой живой;
Третий предмет – «кольцо-счастье»!
Все беды людские, несчастья
Оно отгоняет от дома;
Сила его мне знакома.
―
Трава, и вода, и кольцо
Помогут Надежды лицо
От чар колдовских оживить
И к жизни её возродить,
А с нею воспрянет и род -
Великий российский народ -
На горе Мамоны и страх.
Богатырям жить в веках!
XIV
Задумались братья и дед,
Лицом тёмен, волосом сед,
О матушке и о державе,
И о былой русской славе.
―
Илья, понурившись, сидит
И деду воин говорит:
-Ты, дедушка, недосказал,
О бедах людских не сказал.
Поведай ты нам о Мамоне,
Жестокого трона законе:
Как он развращает народ,
Затеяв крестовый поход,
Как люди живут в деревнях,
Российских больших городах,
Как трудятся, как отдыхают,
Да чем старину вспоминают;
Или, Мамону любя,
Продали в рабство себя?
Короче, поведай нам всё,
Чем мучится сердце твоё.
―
Монах на внуков поглядел:
«Эх, мои други, столько дел
Я повидал. С чего начать
Уж и не знаю отвечать.
Я был ходок по деревням,
Российским брошенным полям;
О них вам правду расскажу,
Что видел, то и покажу».
Вздохнул печально мудрый дед
От груза прожитых им лет,
С воспоминаний оживился,
Вновь с речью к братьям обратился:
- Гибнут сёла на глазах,
Лежат, превращены во прах!
А кто деревни сохранил,
Тот бьётся из последних сил…
Вы же знаете, родные,
Что поля наши большие
Страдник издревле пахал,
Силу жизни утверждал.
Да только бросит он зерно
В землю, чтоб колос родило оно
За тяжкий земледельца труд,
Так власти тут уже как шут!
Всё опишут за долги,
Ну а пикнуть – не моги.
Нива золотом струится,
Соком жизни колосится;
Но! Свой богатый урожай,
Пахарь, в сроки убирай,
А потом за все долги
На казённый двор вези:
Там получишь ты бумажку,
«Солёной» жизни промокашку,
И «спасибо» за работу -
О чужой мошне заботу.
А на подворьях что творилось?
Ту живность, где ещё водилась,
Всю выгребали через край:
Мясцо, яйцо и шерсть сдавай;
А сам с семьёй – околевай!
………………………………
Кем жить холопы так могли?
Лишь крепостным своей земли.
―
Вот что было, мои внуки,
Какие мы терпели муки.
А теперь, что в деревнях,
В наших бросовых краях?
Старики лишились силы,
Впереди не жизнь – могилы:
Не поднять им больше плуг,
Не скосить духмяный луг!
Кто моложе, те бегут
В города, там жизнь ведут:
Кто ремёслам обучился,
Кто в артель к ворам прибился,
А кто, попав в богатый дом,
На бар ишачит за прокорм;
Ну, а большинство Мамона
Взял прислуживать у трона:
Барахло в мешках таскают,
Продают, барыш считают,
Мамоне долю отдают.
И на гроши потом живут.
―
Как разбежалась голытьба
Да на вольготные хлеба:
Ведь тяжела святая доля
Страдника – героя поля!
XV
Суров наших ратников вид.
Добрыня в сердцах говорит:
«А что творится в городах,
В бетонных тесных коробах?»
―
Я не был, внуки, в городах, -
Напомнил им седой монах, -
Давайте бабок позовём,
От них узнаем что почём.
Эй, Марья, Дарья! Где вы там?
Покажитесь молодцам:
К добрым людям выходите,
Миру правду расскажите!»
……………………………………..
Две старушки щурят глазки.
Словно из чудесной сказки,
Родились они на свет.
Только в мире столько бед,
Что ни в сказке рассказать,
Ни пером не описать.
―
Старушки горестно взглянули
На витязей, затем зевнули,
Прикрыв зевок, затем другой,
Костлявой, высохшей рукой.
Илья, нахмурившись, сидит
И Марье с Дарьей говорит:
- Не отвлекайтесь вы на нас,
А начинайте свой рассказ:
Что в городах вы повидали,
О чём узнали, где бывали
Перед тем, как возвратиться,
Селу родному поклониться.
Гладя дланью бранный щит,
Добрыня следом говорит:
- Вы не бойтесь, не таитесь,
С миром правдой поделитесь:
Как простой народ живёт,
Как чиновный люд цветёт,
Как трудится, как отдыхает,
Как веселится, как страдает,
Как, жизни радости ценя,
Живёт в России ребятня,
Как власть законы… выполняет,
Достойно старость охраняет…
О всём, что видели вы сами
Своими зоркими глазами
Правдиво с миром поделитесь;
Вот место вам: смелей садитесь.
―
На вопросы бабка Марья,
За нею следом бабка Дарья
Стали дружно отвечать:
«Ох, соколики, начать
Вам рассказ про города,
Где живут нужда, беда,
Это – память ворошить,
Сердце болью оглушить!
Мы расскажем то, что знаем,
Что творится с нашим краем;
А чтобы правду донести,
Мы будем речь вдвоём вести.
Начнём мы, братья, о жилищах
Для богатых и для нищих:
Стоят всё красные палаты,
Чудной лепкою богаты,
Не палаты, а дворцы -
В убранстве роскоши ларцы;
А за каменным забором,
За ширмой любопытным взорам,
Живут семейства богачей -
Блестящей жизни ловкачей;
Ну, а в избушках, что гниют,
Нашёл приют рабочий люд,
Кто статусом элиты ниже
И капиталами пожиже:
Простой трудящийся народ,
Что жизнь и двигает вперёд.
―
Теперь поведаем о тех,
Над кем смеяться – грех не грех,
Кому доступны власти сласти,
Кто у нас стоит у власти.
Служа за страх царю Аггею,
Носили красную ливрею;
Когда Гвидон взошёл на трон,
Сменили кителя фасон;
Во время смутное Долдала
Костюмы шили из «бостона»;
Ну, а теперь, при князь Мамоне,
его магической персоне,
Во фраки разом облачились,
Графьями скопом объявились,
Из рук не выпуская власти,
Демократической напасти.
―
А как расплодились чинуши,
Мамоной крещённые души!
В приказах богатых сидят
И перьями бодро скрипят;
А как соблюдают законы?
Всё строят уловки, препоны,
Для бедных российских людей;
А спорить – и думать не смей.
А как лихо бьют по казне?
Тут дело лишь только в цене:
Кому, видно, что перепало,
Для жизни безумной – всё мало!
Кто ставки себе повышает -
Бесстыдно казну обирает;
Кто просто помалу крадёт,
«На бедность» частями берёт…
А если нужда через край?
«Барашка в бумажке» подай!
Рассказывать дальше нет слов
Про верных Мамоне рабов.
Давайте чуть-чуть отдохнём
И дальше за правдой пойдём».
―
Старушки устало зевнули,
На братьев и деда взглянули,
Ослабив платки, а слеза
Умыла печалью глаза.
XVI
Илья бурьян с досады рубит,
Чертополох под солнцем губит:
- Ума хватает взятки брать,
А честно жить, не вороват
Не могут наши земляки,
Или так жить им не с руки?
Ведь даже глазом сразу видно:
Им за державу – не обидно!
―
Постой, Илья, - Добрыня встал,
Меч у героя отобрал, -
Безумьем делу не поможешь,
А только голову положишь,
Да силу напрочь изведёшь,
Когда в горячке меч возьмёшь.
Ведь не одни в стране чинуши,
мамоной купленные души,
А и простой народ живёт -
России сила и оплот.
Эй, Марья, Дарья, покажите,
Нам о народе расскажите».
Добрыня рядышком присел
И на старушек посмотрел.
―
Вновь две бабули оживились
И к внукам с дедом обратились,
Вновь речь простая потекла
Да про российские дела:
«А что народ? Живёт народ
Среди тревог, в плену невзгод.
Сначала вспомним кавалеров,
Родной страны пенсионеров.
На огородах голосуют -
На грядках овощных колдуют;
А как всё с грядок соберут
Да погреба добром набьют
По самые по крыши,
Сидят по избам, словно мыши,
И жизнь былую вспоминают,
И все, несчастные, вздыхают
О молодых годах, о силе,
И как достойно они жили!
И как теперь бредут к могиле…
Про мужиков теперь вспомянем,
Про заводских ребят помянем.
Купаясь по горло в дешёвом вине,
«Сварились» герои в фабричном котле!
Пропили фабрики, заводы,
Рабочей жизни воеводы.
Теперь этот горе-народ,
Спасаясь от бед и невзгод,
В обнимку с бутылкой живёт,
Теряя в руках мастерство;
И гибнет в стране ремесло!»
―
Слезятся глазки у старух.
Переведя от речи дух,
Сидят, потупив в землю взор:
Богатырям живой укор.
Монах вздохнул, перекрестился
И к Дарье с Марьей обратился:
- Вы нам, почтенные, скажите,
О юной смене расскажите,
Есть ли надежда на неё…
Или растёт одно дубьё?
―
Старушки, покрестясь, вздохнули,
Глазами слёзными взглянули
В лазурь безоблачных небес,
А за язык болтливый бес
Затворниц снова ухватил -
Устами бабок говорил:
- Болтаются в тени законов
Поболе десяти мильёнов!
Да с волчьим огоньком в глазах,
Да с диким смехом на устах.
Вот это будут дикари -
Родной страны богатыри.
По всем дорогам разбредутся -
Разгульной жизни предадутся!
Когда ж ходили в свете дней
Мы по родной стране своей,
Один брюхатый воевода,
Что вышел из среды народа,
Нам показав литой кулак,
Сказал о наших детях так:
«Писать, читать им ни к чему!
Надевши тощую суму,
Будут объедками питаться
Да по помойкам побираться!»
И, полыхая животом,
Добавил, отрыгнув «боржом»:
«Пусть побегают подоле,
Хоть без призора, да на воле;
А дальше – в армию пойдут
И… долг отчизне отдадут!»
―
Зубами скрипнули три брата:
- Да разве юность виновата,
Что всё отобрано у ней!
За что мы наших сыновей
Лишаем детства дорогого
В угоду века золотого?
- За то, - ответил братьям дед, -
Что силы духа в людях нет!
Все покорились князь Мамоне,
Его магической персоне
И превратились из людей
В полулюдей, в полузверей.
И продолжает гибнуть Русь!
Я в этом, внуки, вам клянусь.
―
Алёша братьев оглядел
И ближе к бабушкам подсел:
- А как, почтенные, в столице,
В российской древней молодице?
Как поживает там народ
Среди забот, тревог, невзгод;
Как ценят там богатырей -
Страны России сыновей;
Что слышно там о нашей славе,
Что говорят о нас в державе?
―
Платки старушки поправляют
И Алексею отвечают:
- Мы в град-столице не бывали,
Путь далёк туда; едва ли
С правдой, что гнетёт страну,
Мы пришлись бы ко двору.
А повстречал нас некий странник,
Божьей милостью избранник;
Поклонился вслед он сухо
И ответствовал нам глухо:
- По стране ползёт Разруха -
В дурь забитая старуха,
А в столицах, на три брюха,
Пухнет девка – Показуха!
―
Старушки в очередь зевнули
И тут же с немощи заснули;
Но и во сне душа не знает
Покоя. Всё она страдает
От тех видений, что на очи
Наслал бабулям край их отчий.
XVII
Монах, построив внуков в ряд,
Дружины сказочный наряд,
Пред строем богатырским ходит
И речь про подвиги заводит.
―
«Теперь, когда вы всё узнали,
Когда вам ведомы печали,
Что поразили русский дух,
Вам от меня и двух старух
Суровый будет дан наказ -
Его считайте за приказ!
Чтобы державу возродить
И мать Надежду пробудить,
Я повторяю снова вам:
Достать три вещи нужно нам.
Страну из края в край пройти
И «жизнь-траву» в лесах найти;
Проплыть все реки, все моря
И, где рождается заря,
Найти источник непростой -
Целебный ключ с «живой» водой;
И «кольцо-счастье» отыскать.
Его труднее всех достать:
Никто не знает, где хранится
Эта волшебная вещица».
―
Монах на братьев поглядел:
- Вот столько перед вами дел.
Вернулись, внуки, вы не зря:
Давно ждёт Русь богатыря!
Дорога будет вам трудна:
Страна коварных лиц полна.
Они Мамоне верно служат
И к золотому трону сложат
Всю свою хитрость и пороки
Затем, чтоб трон не ведал сроки,
Когда б он век и век стоял
И умножал их капитал!
А как узнают, что вернулись,
Три моих внука возвернулись,
Чтобы Россию возродить, -
Вас попытаются сгубить!
―
Герои улыбнулись деду,
Прервав монахову беседу.
- Да кто нас сможет погубить,
На поле брани победить?! -
Илья на меч свой указал.
Добрыня деду так сказал:
- За нами столько дел стоит,
Что и не всякий устоит
Их совершить! Герои мы
И силой сказочной сильны!
- Мы в чужедальней стороне,
В заморской, неведомой стране,
Со всеми чудищами бились,
Втроём со тьмой врагов рубились.
А здесь? Всего-то один царь,
Какой-то деспот государь
Да его свита, его рать…
Да нам легко их покарать! -
Алексей подвёл итог.
―
-Эх, мои внуки, если б мог
Я вместе с вами в мир пойти,
От вас все беды отвести
Рукой и мудрой головой,
Да только старый я герой. -
Говорит монах бойцам,
Непобедимым молодцам.
Старик вздохнул и посмотрел:
Он в небе ворона узрел;
А ворон в небе – плохой знак,
Дед твёрдо знает, это так.
- Ну, что ж, герои, чем могу,
Я вам советом помогу.
Вы дружбой меж собой сильны
И в чистом поле всем видны:
При вас и удаль, и отвага.
Боится вас врагов ватага,
И не вступает в честный бой.
Но, зная слабость за собой,
Враги открыто не пойдут,
Они на хитрость вас возьмут.
Коварство с слабых душах есть;
Тогда уж берегитесь здесь:
Себя с людьми держите строго
И не страшна будет дорога,
Что вам сулит жестокий рок.
Кто в этой жизни к себе строг,
Кто держит за узду порок,
Достойно встретит беды века!
Он будет званье человека
Нести, не покривив душой,
Вот это – истинный герой.
Вы слушайте, друзья, меня,
В себе дух мужества храня.
―
Монах советом внукам служит,
А в поднебесье ворон кружит;
Круги стервятник нарезает
И зорко жертву поджидает.
За птицей братья наблюдают
И меж собой они решают:
Кто может ворона достать -
Стрелу без промаха послать.
А старый воин вновь своё:
- Оставьте, внуки, вороньё!
Послушайте родного деда,
Для вас важна моя беседа.
―
В колчан калёная стрела
К крылатым спутницам легла,
Упругий лук, как не хотел,
Кровавой лирой не пропел
И ворон в небе уцелел.
……………………………
А дед седины рукой гладит,
Богатырей на место садит;
Но где ж героев удержать!
- Я вам хочу ещё сказать, -
Дед терпеливо речь ведёт
И вот в конце что выдаёт, -
- В пути вам камень попадётся,
Он «вещим» издревле зовётся.
Как только камень перескочишь,
Коня с пути уж не своротишь,
За камнем в сказку попадёшь,
К Мамоне в царство зла войдёшь!
XVIII
Не выдержал Добрыня-хват,
Рукою гладивши булат:
«Чего же, други, мы стоим?
Вновь на коней и полетим
Искать, что дед нам наказал».
Илья-герой за ним сказал:
«Пора нам, дедушка, пора!
Нас время гонит со двора:
Чего впустую нам стоять,
Каких героев ещё ждать?»
Алёша, младший брат по чину:
«Я, дедушка, возьму дубину
Да и пойду крушить врагов:
Я к подвигам всегда готов!»
―
Прервал старик в запале речи:
«Конец подходит нашей встречи?
Я понимаю, что - пора
И что вас гонит со двора.
Да и коньки уж застоялись,
Пока мы с вами повидались.
Раз вышел нам свиданья срок,
То дайте, внуки, мне зарок:
Все силы в битвах приложить,
Травы, воды, кольцо – добыть
И мать от чар освободить,
Державу к жизни возродить.
―
Внуки деду, взяв булаты,
Клялись перед порогом хаты;
Затем в доспехи облачились;
На спящих бабок покосились:
Прощаться с ними или нет?
Старушек, разбудивши, дед
Подвёл к героям на прощание:
Не на день – на два расставание,
Обычай надо соблюдать.
- Ну, что мы можем пожелать? -
Старушки на бойцов взглянули,
Отёрли слёзы и зевнули, -
Храни вас Бог и Божья мать!
Вам в поле ратном устоять
И победить врагов земли,
Чтобы они костьми легли
В сырую землю, без могил,
Во славу христианских душ.
―
Илья, суровый, грозный муж,
Отдал бойцам своим приказ:
«По коням, братья, в добрый час!»
Старушки, дед засуетились
И братьев обнимать пустились,
Обычай издавна такой,
А дед сказал: - Постой, герой,
Присядем все перед дорогой,
На миг, другой; потом уж трогай.
Присели; встали; три бойца
Скорее в сёдла, а с крыльца,
Оставшегося лишь от дома,
Оно им с детских лет знакомо,
Руками машут две старушки,
Платки их сбились на макушки,
Да крестит их в дорогу дед,
Шепча молитвы внукам вслед.
―
За братьями пыль поднялась,
Когда вся тройка понеслась
Из разорённого села
Вершить великие дела:
Всё дальше мчат героев кони!
А мы, читатель, без погони
Оставим трёх богатырей?
Давай, дружок, мы поскорей
Вернёмся в кованый ларец -
Мамоны золотой дворец.
Зачем? Там тоже жизнь кипит:
Мамона бодрствует, не спит.
А почему? Не всё же спать
Да пиры всю ночь давать.
Скрипит паркет и кто-то ходит…
Посмотрим, что там происходит.
XIX
Не всё балами занят царь.
Решил сегодня государь
И делу время посветить -
В стране за жизнью проследить.
―
Созвал большой Совет Мамона.
И собрались на зов у трона
Честновор и Бедновр,
За ними виден Красновор,
Грозный, бравый атаман
С любимой присказкой «Аман!»,
Речистый царский дипломат,
Не глуповат, но трусоват,
Щедрый царский казначей,
Он всех любезней и милей,
Трёхголовый Думный дьяк,
Он подпёр спиной косяк,
Личный повар, личный врач,
Рядом с троном – сам палач!
―
Царь, разглядев сановный ряд,
Окинув взором всех подряд,
В душе ехидно усмехнулся,
На троне важно покачнулся
И, соблюдая этикет,
Открыл торжественно Совет:
- Итак, друзья, я вас собрал,
Чтоб каждый честно рассказал,
Каких успехов вы добились,
Как над делами потрудились
На радость матушки-страны,
На благо трона и казны.
Держи речь первым, казначей,
Ты всех надёжней и умней.
Эй Недодам, скажи в ответ,
Какой у нас теперь бюджет
Да сколько денег ты собрал,
Каков у трона капитал.
―
Царю алтынник поклонился
И к документам обратился:
- Я, мой великий государь,
Блюду казну, как тот алтарь,
Что в храме золотом горит
И взоры прихожан манит!
Сначала, чтобы не сбиться мне,
Замолвлю слово о казне,
А после про бюджет скажу,
О его сумме доложу.
О государь! Нулей парад
За суммой выстроились в ряд:
Не то – мильён, не то – трильён;
Чуть-чуть не тянет на биллиён!
―
Мамона живо встрепенулся
И казначею улыбнулся:
- Короче, Недодам, скажи
И сумму точно покажи!
Имея лучезарный вид,
Царю Копейкин говорит:
- Такая сумма, что никак
Не выговоришь натощак.
О государь, то не трильён,
Без трёх целковых – биллиён!
А рядышком бюджет назначен,
Из трёх мильёнов обозначен.
―
Народ пред троном нем стоит,
А царь с вопросом говорит:
- А где пасёшь такое стадо?
Хранить его надёжно надо
От посторонних, зорких глаз,
Что смотрят с жадностью на нас.
Да и признаться: вдруг беда
На трон нагрянет; что тогда
Мы будем делать? Как спасём
Казну? Ведь мы не унесём
В карманах столько капитала!
- О государь, забот немало
Я принял о казне твоей. -
Ответил верный казначей. -
Я другу трона Голденбою
Хранить казну отдал; с тобою
О разочтётся, если вдруг
Изменится твой жизни круг.
Пока же деньги он берёт,
А нам проценты отдаёт
За то, что золотом снабжаем
И, как партнёра, уважаем.
―
Под бурные аплодисменты,
Царя и свиты комплименты,
Которым был безмерно рад,
Копейкин кончил свой доклад.
XX
Рабы у трона оживились,
Взбодрились и развеселились,
А царь продолжил свой допрос,
Очередной подняв вопрос:
- Теперь заслушать нам бы надо
Сановников. А ну-ка чада,
Смешки до срока отложите,
Про экономику скажите.
―
Шагнул к Мамоне Честновор.
И, на царя поднявши взор,
Словами принялся играть,
Солидно стал рапортовать:
- О государь! Мы так трудились,
Что все вопросы разрешились:
Сначала в тему углубились,
Затем, проблемы обострились,
Но мы от дел не отрешились
И вновь к проблемам возвратились!
―
- Ты брат, чего-то не того,
Ты, Честновор, видать, тово -
В словесных дебрях заплутал;
Ты сам то понял, что сказал?
Давай-ка с духом соберись
И в своих мыслях разберись. -
Мамона ласково взглянул
И Честновару подмигнул.
―
Умевший честно воровать,
Опять пошёл рапортовать:
- О государь! Я на Совете
Словцо замолвлю о бюджете.
По всем статьям мы раскидали,
Довольно сумм на всё раздали,
Заткнули все прорехи в нём
Железным банковским рублём!
Мы всё учли до мелочей,
Помог нам в этом казначей.
А что в бюджете дефицит?
Пусть Думный дьяк вам подтвердит:
Бюджет у нас очень толковый.
Ещё останется целковый,
После того, как раздадим,
Народу деньги отдадим;
Хотя врагов у нас немало:
Всегда кричат, что денег мало
Заложено по всем статьям…
Да стоит ли считаться нам
С какой-то кучкой крикунов,
С бездарной сворой болтунов.
―
- Когда вопрос этот решён,
Теперь коснёмся тех сторон,
Которые нас всех питают,
Казну Мамоны пополняют. -
На Бедновора царь взглянул
И снова лихо подмигул.
К Мамоне вышел Бедновор.
Пригладил вьющийся вихор
(Любил проказник погулять),
Чихнул и стал отчёт давать:
- О государь! Земля страны
Даёт для царской для казны
Такие, бог мой, дивиденды,
Что мировые конкуренты
Сегодня-завтра просто лопнут,
От чёрной зависти засохнут!
Течёт широкою рекою
Смуглянка нефть; рекой другою
Голубоглазый газ спешит,
На белый свет и не глядит.
Чтоб приумножить капиталы,
Разнообразные металлы
Уходят крупным тоннажом;
За ними смоляным ужом
Ползёт с делян пахучий лес,
В статью доходную залез.
Но, государь! С недавних пор, -
Тут усмехнулся Бедновор, -
«Мозги учёные» текут.
Их с удовольствием берут
За морем ловкие купцы -
Наживы глупые ловцы!
―
В ответ поднялся в зале смех;
А царь смеялся громче всех:
- Ну, Бедновор, ну, молодец!
Да будь серьёзным, наконец;
Ну, что ты, право, всех смешишь,
Про глупости нам говоришь.
Ох! – царь утёр глаза платком, -
Теперь послушаем о том,
Какую жизнь ведут купцы -
Наживы мудрые отцы.
Эй, Красновор, шагай вперёд
Да расскажи про свой народ.
―
Из свиты вышел Красновор
И, покосившись на топор,
Что у Кузьмы в ногах стоит,
Царю душевно говорит:
- О государь! Твои купцы,
Герои все, все молоды,
Живут и трудятся на совесть.
Хотя, о царь, при чём тут совесть?
Надёжней будет им за страх
Дела вершить, а на словах
У них итак любовь к тебе.
Покорны веку и судьбе,
Ведут торговлю все открыто
(У них всегда всё «шито-крыто»);
Бывает, что и попадутся
На мелочах, но сознаются,
Что это с ними не со зла,
А Беса тёмные дела
Попутали негоцианта руку;
Да ведь за то и терпят муку:
Во храм покаяться спешат;
А там опять: грешат, грешат…
Но, главное, налоги платят -
Казну царя рублём богатят,
Процент со сделок отдают;
И очень скромненько живут!
Тут Красновор потупил взор,
Опять взглянувши на топор.
XXI
Царь до того развеселился,
Что дланью золотой пустился
Из губ три ноты выпускать:
«Брю-брюльки» свите посылать.
―
Но, вспомнив, что Совет не кончен,
Опрос придворных не закончен,
Приняв величественный вид,
Рабам солидно говорит:
- Да, господа, силён мой трон!
Но, чтоб стоял незыблем он,
Нам нужен писаный закон.
Что скажет нам на это Дьяк?
Оставь в покое ты косяк,
А ближе подойди к Мамоне
И расскажи нам о законе:
О тех делах, что ты творишь,
О тех делишках, что вершишь.
―
Трёхголовый Думный Дьяк,
Перестал тереть косяк,
К царю вразвалку подошёл,
В три глотки монолог повёл:
- О государь! Я так трудился,
Что в пятилетку умудрился
Закончить курсы на юриста,
Экстерном сдать на финансиста,
Узнать азы того-сего,
Уж сам не помню что всего;
А главное, диплом имея
На ритора и лицедея,
Всего я знаю очень много!
Хотя прошу судить нестрого
Багаж, что я ношу с собой:
Ведь я не гений, а простой
Учёный муж – твой верный раб,
Хотя и духом очень слаб,
Но предан телом и душой…
―
Мамона речь прервал: - Постой!
Кто сомневается в тебе,
В твоей трёхмудрой голове?
Никто, считая палача.
Ведь ты же знаешь Кузьмича:
Ему чем больше, тем милей!
Ты говори о том смелей,
Какие пишешь ты законы,
Какие видишь ты препоны,
Что жить мешают без забот;
Да сколько суетных хлопот
Ты в своей жизни претерпел,
Когда свой пост принял в удел;
Да не забудь упомянуть
Народ, ведь долгий в Думе путь
Ты по его вине прошёл;
Вон до каких высот дошёл:
От коммуниста атеиста
До демократа мамониста!
―
Три головы переглянулись,
Царю любезно улыбнулись:
- Жизнь обхватить со всех сторон,
Мною издан миллион
Законов, мудрых и простых,
А к ним поправок деловых
Три миллиона внесено:
В них всё как есть разъяснено!
На каждый «чих» есть свой закон,
На вдох и выдох – подзакон.
Народ моей работе рад,
И уж который срок подряд
Вручает мне свою судьбу,
Мамоне верному рабу:
Я в Думе накрепко сижу
И в меру сил своих служу!
―
Мамона пальцами прищёлкнул
И Дьяка в подбородки щёлкнул:
- Ну, верный мой, ты и трудяга,
Толковый думский работяга!
Проси что хочешь у меня:
Ведь мы с тобой никак – родня.
…………………………………..
Дьяк скромно к косяку вернулся.
Когда ж трёхглавый обернулся
На то, что царь ему сказал,
То тихо так пролепетал:
- Благодарю, мой славный царь,
За всё – спасибо государь!
Я всем доволен, князь Мамона;
Мне б только место возле трона
Себе и детям застолбить…
О большем не могу просить.
XXII
Мамона взором обласкал
Законника; и так сказал:
- Кто там кричит «Один – не воин!»
У нас – один он в поле воин!
Учитесь, братцы, как служить,
Достойно время проводить,
У трёхголового орла,
Как он вершит свои дела.
Теперь послушаем Пузана -
Лихого хвата-атамана:
Как он Мамону защищает,
Страну и трон оберегает.
―
Пузан, медальками звеня
И шпорами паркет скобля,
Походкой грузной, но лихой
(По выправке – всегда – герой)
Отмашкой рук себя повёл,
К Мамоне бодро подошёл;
Животик внутрь подобрал
И чётко отрапортовал:
-Честь имею доложить -
Твоим недругам не жить!
В пух и прах расколошматим,
Враз ударим, силой схватим,
Отобьём со всех сторон
И врагов возьмём в полон!
О государь! Твоя дружина -
Такая грозная махина,
Что ни один из королей
Не сравнится в силе с ней!
Недавно на строку бюджета,
Благодарю Тебя за это,
Мы бронь златую закупили
И всей дружиной порешили,
Что буду я её носить -
Страх на соседей наводить:
Страну и трон врагам не сдам,
Схвачусь на поле с ратью сам!
Мамона старому бойцу
Привесил орден; ведь к лицу
Герою слава и почёт;
Медалька же пойдёт в зачёт,
Когда придётся бой принять:
Страну и трон оберегать.
―
Царь умиления слезу
Смахнул рукою на глазу:
- А где у нас второй боец -
Словесных битв седой певец?
Где мой блестящий дипломат,
Что на язык речистый хват?
Эй, Говорун, тебе черёд
Давать отчёт – шагай вперёд!
Встань предо мной да расскажи
Про дипломатию скажи:
Как ты владеешь языком,
Что связан у тебя с умом;
Да как болтливый твой приказ
По миру прославляет нас;
Да все ли слушают и сразу
Речь из болтливого приказа?
―
Наш Говорун – грудь колесом,
С отёчным от речей лицом,
Павлином к трону подошёл,
Речь красноречия повёл:
- О мой великий государь,
Души моей златой алтарь!
Я так делами занимаюсь,
Что еле с языком справляюсь:
Когда бываю я в ударе,
То все заморские бояре
Сидят, разинув молча рот!
И не родился ещё тот,
Кто смог меня бы убедить,
В любом вопросе победить.
Словесным даром я владею
И красноречия не жалею
Тебя, наш князь, превозносить,
Твою персону возносить!
―
Речь Лукича – бальзам на душу
Царю: сидел бы да всё слушал;
Но, зная цену дипломату,
Его болтливую палату,
Мамона руку вверх поднял
И речь блестящую прервал:
- Довольно, верный Говорун!
Мы знаем все, что ты болтун,
Что мастер речи говорить
И всех нас можешь убедить.
Веди достойно свой приказ,
Ценя все милости от нас.
XXIII
(I)
Заслушав основной доклад,
Который слышать всегда рад,
Царь обратился к Кузьмичу,
Надёже трона – палачу:
- А что наш славный Калибан?
Ещё не вымер наш болван?
Как поживает наш назём?
Народ, который мы пасём?
―
Кузьмич, склонившись перед троном,
Ответил замогильным тоном:
- О, всё прекрасно, государь!
Народ российский, как и встарь,
Баклуши бьёт, по чёрной пьёт
Да жизнью праведной живёт,
На кухнях недругов кляня,
И славит батюшку-царя!
- Так и должно быть, - молвил царь, -
Я для народа – государь!
И день, и ночь не ем, не сплю,
Во храме Господа молю
О ниспослании на Русь
Всех благ! О том молюсь…
Мамона на слове запнулся
И кротко Дьяку улыбнулся,
Но понял, что переиграл,
С досадой Кузьмичу сказал:
- Ну, что ты тянешь, дорогой,
Отчёт последний за тобой!
―
Кузьма Кузьмич топор отставил,
Кафтан малиновый поправил,
Достал писульку из кармана,
Взглянул на хвата-атамана,
На дипломата кинул взор,
И, покосившись на топор
(Который искренне любил),
Палач Мамоне говорил:
- По вверенному мне приказу,
По высочайшему наказу,
Крамола – временно – изжита!
Часть заговорщиков убита,
Другая – до смерти избита,
А третья – в дураки забита.
В стране покой и благодать!
Но можно снова ожидать
Людишек, склонных подстрекать
Народишко к сверженью трона:
Им не к душе царя корона!
Особо ярмарки вредны.
На ярмарках стоят шатры,
А в них – зверьё и скоморохи!
С народа собирая крохи
Двуглавой меди, серебра,
Как открываются с утра,
Так и до вечера гудят -
Народ фиглярством веселят.
Прошу, о царь, пресечь веселье,
Где процветает лишь безделье
Да вредных шуток озорство -
Преступной жизни ремесло!
Под видом зверской образины,
Петрушки кукольной личины
(Вы это понимайте сами),
Идёт издёвка над властями!
Толпа ж хохочет и ревёт
И власть в стране не признаёт!
―
Лицо Мамона искривил,
Как будто кислого вкусил:
- Зачем крамолой нас пугать?
Тебе же с нею воевать.
Ну, справился и – молодец!
Оставь ты это, наконец,
А сделай беглый нам обзор,
Какой он был до твоих пор.
Пройдись слегка по возрастам
И предоставь картину нам:
Как поживает наш назём,
Народ, который мы пасём.
―
Опять Кузьмич в карман залазит,
Опять писульку дланью гладит,
В кулак откашлялся слегка,
Вновь речь убийцы потекла:
- Начну доклад с пенсионеров -
Не в меру шустрых кавалеров.
Живучи, царь, не то, что мы,
К тому же тянут из казны:
Всё мало старым, сладу нет.
На их «Давай!» мы скажем «Нет!
Не долго вам уже осталось
Терпеть убийственную старость».
Перехожу на возраст в силе.
Опять же не свернуть к могиле!
мечтают сытно жизнь вести
И свой домок приобрести,
Его украсить барахлом…
Зачем такой богатый дом?
Есть где прилечь, есть что поесть?
Так в чём же дело, что за спесь?
Зачем излишества в семье?
Живите скромненько, как все!
Да о работе не тужите,
Раз нет работы – потерпите.
Когда-нибудь она найдётся
И всё, дай Бог, у вас срастётся!
А если за свою работу
Дадут вам грош, властей заботу
Сумеет оценить народ:
Есть для рабов достойный МРОТ!
……………………………………..
Про молодёжь: вот мой конёк!
А малышам и невдомёк,
Как мы заботимся о смене -
Вассалов трона перемене.
Идёт в стране приплод? Идёт!
Плодиться любит наш народ:
Рождение смертность превышает,
Об этом лишь глухой не знает…
XIII
(II)
-Чего вы ржёте, мужики? -
Докладчик сжал ладонь руки
В литой, увесистый кулак -
Для оппонентов грозный знак.
- Чего смешного я сказал? -
Кузьма бумагу показал
Мамоне, чтоб он посмотрел,
Крамолу между строк узрел.
―
Мамона к палачу нагнулся
И от писульки отмахнулся:
- Ты мне бумажку-то не суй,
А дальше о делах толкуй!
Так вот, - Кузьма приободрился,
Опять в бумагу взглядом впился,
Вновь зазвучал зловещий глас
Среди дворцовых да прикрас, -
За молодёжью я слежу
И с ней работу провожу:
Она и курит, курит, пьёт
И жизнь беспутную ведёт!
………………………………….
Кузьмич с доклада оживился
Та, что в лице переменился:
И он героем трона стал,
Когда отлично рапорт сдал.
―
Закончив принимать доклады
И видя, что все слуги рады,
Мамона важно с трона встал,
Своим подельникам сказал:
- Благодарю за службу вас!
Сейчас же слушайте приказ:
Теперь от дел мы отвлечёмся,
Казну дуванить соберёмся.
Даны всем будут наградные,
В бочонках дуба – золотые.
Веди нас, верный казначей,
В подвалы «ризницы» моей.
―
А нас, читатель дорогой,
Мамона не позвал с собой,
Мы на делёжке не нужны?
Покинем мы дельцов страны.
Повременим-ка уходить!
Хочу я скромно предложить
Ещё немного задержаться:
В происходящем разобраться.
Мы ж, не бывавши на Совете,
Своим суждением о предмете
Поделимся лишь парой сток -
Речей придворных эпилог.
―
О казначее что сказать?
Казну деньгами набивать
Да крохи на бюджет давать
Умеет щедрый казначей:
Он всех любезней и милей.
А как хорош сановный хор!
В нём Честный, Бедный, Красный вор.
Как они бойко рапортуют,
А главное, что не воруют.
Что скажем мы о службе Дьяка,
Чтоб не понять её двояко?
Когда закон подмят под трон,
То это блеф, а не закон;
И тот чуть-чуть умнее стал,
Кто это в жизни испытал.
О грозном бравом атамане,
Его медальках на кафтане;
О говорливом дипломате,
Его речистом аппарате
Я даже спорить не хочу -
Дипломатично промолчу;
Одно могу, друзья, сказать,
Что старость надо уважать.
Питая слабость к Кузьмичу,
О его планах – помолчу;
Народ и так всё понимает,
Да только рта не раскрывает:
Живёт в плену трудов, забот,
Среди разрухи и невзгод.
―
Даю читателю подсказку:
Ты, мудрый мой, читаешь сказку,
А в ней мы видим только маски;
По маскам же стекают краски…
XXIV
Покинув на время весёлый дворец,
Мамоновой власти злачёный ларец,
Мы снова, читатель, с тобою в пути:
Нам братьев чудесной дорогой идти.
―
Бойцы победы вспоминают
И вновь о подвигах мечтают.
Им мнится чудище лесное.
Губя в округе всё живое,
Оно ветвями древ шумит
И «жизнь-траву» от глаз таит.
Вот это будет бой так бой!
Сразимся, чудище, с тобой:
Булатом верным биться будем
И «жизнь-траву» из лап добудем.
Вновь им сулит воображение,
Как среди бурного волнения
Лазурно-пенных грозных вод
Из камня в небо восстаёт
Чертог коварного царя;
Он ждёт на бой богатыря:
В его владеньях сруб стоит,
А в нём живой родник струит!
И про кольцо, что счастье даст,
Нам по заслугам всем воздаст,
У них есть планы роковые:
Как совершат они земные,
Под стать геройские дела;
Когда б сама судьба свела
(Их сил и жизни не жалея)
Трёх витязей и Лиходея;
Как победят врага и снимут -
Кольцо у недруга отнимут!
―
Кочуют братья по стране
Мамоны властной стороне;
В расспросах частых жизнь ведут;
Но не слыхал российский люд
О жизнь дарующей траве,
О «мёртвой» и «живой» воде
И о кольце, что счастье даст,
Нам по заслугам всем воздаст,
Никто не слышал ничего.
А время, тайный враг всего,
С усмешкой мимо протекая
И судьбами людей играя,
Героев наших привело
На ярмарку, но не в село,
А в городок губернский Радов
(До наших дней он звался Адов).
―
Гуляет ярмарки страна,
Веселья шумного полна;
Здесь ум умишку уступил:
Один – продал, другой – купил.
Палаток пёстрые ряды,
Вождя Меркурия шатры
На солнце красками играют,
К себе усердно приглашают
Товарами со всей земли,
Что на торжище привезли.
Народ по ярмарке шагает,
В карманах медь перебирает;
Купцы же время не теряют,
К палаткам бойко зазывают:
- Не жми деньгу, честной народ,
А то анфляция сожрёт!
Смелее, братцы, подходите
Да по душе добро берите:
Мы вас обрадуем товаром,
Всё отдадим почти что даром!
Мы за ценой не постоим:
На том из века в век стоим!
И мы, читатель русской сказки,
Поправив наши лица-маски,
Пройдём к купеческим рядам;
А вывод сделаешь ты сам.
―
Здесь заправляют бизнесмены,
Негоцианты, просто «мены»:
Купец, торгаш и коммерсант,
Простой российский спекулянт.
Вот сколько сборного народу
Наживе праведной в угоду
Решилось делом заправлять:
Жить на чести, не мухлевать;
Стараясь цены усмирять:
Купив за рупь, за сто продать;
И на процент существовать!
―
Не смейся, строгий мой читатель,
С душою трепетной мечтатель:
Мы не раскроем их секреты,
Хотя… ты видел их портреты.
XXV
Итак, мы с братьями шагаем
В потоке лиц и наблюдаем,
Чем наша родина богата;
Да за игрой народа-хвата:
Он, трудный путь приняв в удел,
Нам жизнь богатую сумел
Представить в яркой упаковке,
Базара пёстрой обстановке;
Живёт в чести, живёт не тужит,
Мамоне верой-правдой служит.
―
Давай, читатель, первым делом
Пройдём с тобой мы шагом смелым
По продовольственным рядам;
Купцы, конечно, рады нам!
……………………………………….
Начнём мы с лука и картошки
(Если любитель ты окрошки),
Моркови сладкой и капусты
(Они во щах бывают густы),
Свекла нас тоже занимает
(В салатах и супах бывает),
Чеснок, огурчики, томаты
(Все витаминами богаты).
Здесь можно яблочком разжиться,
(Грибками в слизи отравиться),
Стаканчик ягод, кто желает
(Если карманчик позволяет)…
И прочие дары земные,
Что возят люди деловые.
―
Картофель – явный чемпион!
И что с того, что зелен он?
Зато его округлый вид
Вас обязательно пленит.
Лук-репка друга превзошёл:
Он к нам издалека пришёл
Большими, плотными шарами;
Такой ещё не видан нами!
То не арбузы, а капуста
Лежит горой зелёно-густа;
По виду больно хороша,
Хоть сока нет в ней ни шиша!
Морковь прелестнице под стать:
Ей можно пушки заряжать
На полигонах и полях,
Лежащих в боевых краях!
Свекла не даст себя в обиду:
Уж больно хороша по виду!
Похожа вкусом на перцовку
Или густую марганцовку.
Чеснок малыш, к зубку зубок,
Прилёг на беленький бочок:
Лежит, свой час урочный ждёт,
И потихонечку растёт!
Огурчики на грядке – братья;
Кто снимет с зеленцов проклятье:
Купил, домой принёс – желтеют,
Гниют и дрябнут – молодеют?!
Краса и гордость урожая,
В дощатой таре дозревая,
Томаты пользу в дом несут:
Краснеют, зреют и гниют!
―
Копаются хозяйки в гнили;
А цены? Как и прежде – в силе:
В них убыль скромно учтена
Тем, что растёт вперёд цена.
XXVI
Идём, читатель, мы рядами,
И братья шествуют за нами
По ярмарке, стране без срока,
Где в сети древнего порока
Попал российский гражданин -
Достойный сын и семьянин.
―
Вот слышен говор впереди;
Постой, читатель, дай пройти
На шум разумного народа.
Он, словно грозный воевода,
Пред палаткою стоит,
А за прилавком «гусь» сидит:
Российский шустрый, бизнесмен,
Крутя на пальце свой безмен:
- Чего вы, братцы, тут стоите?
Коль нет нужды, так проходите;
Товар от глаз не закрывайте,
А дальше, вдоль рядов шагайте.
―
На речь героя вышел дед,
От жизни горестной весь сед;
Стоит, качает головой:
- Да, видно, что ты деловой.
Какой ты, к чёрту, бизнесмен?
Ты посмотри на свой безмен:
Он врёт на пуд или на два;
А ты тужа же, голова:
Имея воровской снаряд,
Полез, козёл, в калашный ряд!
Да и чего сидишь ты тут?
Тебя в аду давно уж ждут:
Когда туда ты попадёшь,
И там хоть что-то украдёшь!
―
Торгаш на весь базар ревёт
И по груди рукою бьёт:
- Ей-богу, братцы, всё по чести!
Не слухайте дурные вести!
Я вам клянусь своей мошной
И отвечаю головой:
У нас всё честно, без обмана!
Я не прощу себе изъяна:
Торговлю издревле веду,
Свою фамилию – блюду!
В кармане кукиш показал
И тихо в сторону сказал:
- А что неладен мой безмен?
Дык, я ж – расейский бизнесмен!
Наш лозунг у лица продаж:
«Коль не обманешь – не продашь!»
―
Дед на божбу не отвечает,
Вновь Недовескину пеняет:
- Вы где, голубчики, живёте
И соки чьей страны сосёте?
Забыли прадедов дела,
Кем Русь прославлена была?
То были гильдии купцов -
Коварной прибыли ловцов,
Что торговали с заграницей
По воле царскою с царицей;
Товары красные везли
И удивляли полземли
Богатством щедрых россиян
Не хуже знатных персиян;
Могли тугой мошной тряхнуть,
А в час урочный и гульнуть!
Так что, краснеть вам не с руки;
Торгуйте с честью, земляки;
Как говорил один мудрец:
«Купец и в Африке – купец!»
―
На грядке кузова, лихая,
Сидит гражданка, всё считая
Барыш, что ей принёс товар –
Торговой жизни гонорар.
……………………………….
Вступила в беседу миледи:
- Я тоже зовусь «бизнеследи»!
И лучше останусь безликой,
Чем звать меня будут купчихой,
А кто «спекулянткой» покличет
Иль словом иным возвеличит,
То будет он мне – кровный враг!
Я в руки ему белый флаг
Воткну и заставлю молить
Пощады! И слёзно просить
О мире, покой свой ценя;
Нехай, пусть уважит меня!
―
Народ, разглядев бизнеследи,
Хохочет: - Вот это - соседи!
Стоят друг за дружку горой,
Надёжной и крепкой стеной.
………………………………..
А был среди нас озорник;
Он сзади к торговке приник,
Да свистнет, да как закричит:
- Эй, тётка, грабёж не грозит?
Смотри: весь товар разбежался,
Лишь кузов с тобою остался!
Торговка, что курица Ряба, -
Во всём заполошная баба,
От свиста аж в воза упала,
От шутки весёлой визжала:
- Ой, грабят! Ой, лихо моё!
Не троньте товар мой, жульё.
Ой, что это мне за напасть?
Чтоб вам, окаянным, пропасть!
―
Под хохот мудрого народа
(Ему в стране нет перевода)
Оставим купчика с купчихой
Визжать перед толпой столикой;
А мы, читатель, впятером
Пройдём к палаткам с барахлом.
XXVII
Шумит прибоем наш базар -
Наживы благородный дар;
А над базаром – перезвон:
Плывёт волной церковный звон…
―
Палаток плотные ряды,
Вождя Меркурия шатры,
Обвешаны цветным добром -
Капризной моды барахлом.
Товара столько к нам попало,
На все палатки перепало,
Что взгляд невольно устаёт
Его глядеть; а наш народ
Течёт по ярмарке рекою
И оставляет за собою
Восторга речи озорные,
Суждения мудро-прописные:
-Вот потрудились молодцы,
Мамоны верные купцы!
Какой богатый у них выбор:
Есть все размеры и на выбор!
А цены? Просто смехота,
Не удержать нам живота.
―
И мы с читателем, вдвоём
С тремя героями пройдём,
Прикинем что-нибудь на брата;
Да чем страна у нас богата.
Эх, что за чудо – эксклюзив!
Нас внешним видом поразив,
Висят товары ходовые,
Что возят люди деловые.
Их ветер пылью посыпает,
Да дождь-проказник обновляет;
Снежинки белою гурьбой
На них ложатся лишь зимой;
А так – ничто, товар кондовый:
До первой стирки он как новый.
Один – концерна «Молодчина»,
Другой же – фирмы «Дурачина»;
А может, и наоборот:
Кто ярлыки нам разберёт?
Вторая группа барахла
К нам из-за моря прибыла:
Оно идёт в тюках на вес.
У вас к нему есть интерес?
А третий ходовой товар,
Что ценит деловой базар,
Опять же модные все штуки.
Носил? Отдай в другие руки!
…………………………………
Полмира на страну батрачит
И день и ночь. А это значит,
Что стала наша сторона -
Колониальная страна!
―
Дивятся братья на базар:
Уж больно сказочный товар
Они на ярмарке узрели,
Как все ряды пересмотрели.
А отвязавшись от цыгана,
Прошли под Купол балагана.
Подходят ближе ко крыльцу,
Весёлой ярмарки дворцу;
А у дверей не вышибала,
А балаганный зазывала!
Толпу он шуткой веселит,
В берестяной рожок гудит
И в силу лёгких нам кричит:
- Эй, подходи, честной народ,
Да по семишнику за вход!
Ну, а кто с грудным дитём,
То тех задаром проведём.
Сейчас начнётся представление –
Всем зрителям на удивление!
Билеты в кассе покупайте,
Места скорее занимайте;
Вас ждёт наш пёстрый балаган,
И сказочник Крестов Иван.
―
Толпа спешит на развлечение,
В народном духе представление;
И братья, привязав коней,
Могучих баловней степей,
Прошли с народом в балаган,
Где встретил их Крестов Иван:
Враз комплиментом угостил
И на отличке посадил.
―
А нам, читатель дорогой,
Нашлось местечко? Но постой!
Мы о царе своём забыли?
Ох, лихо нам! Ведь он же в силе!
Давай, мы снимем это бремя:
Зайдём к царю, пока есть время.
XXVIII
Читатель, мы не опоздали.
Мамону в хлопотах застали:
Он, проведя большой Совет
И пожелав всем долгих лет,
Сидит и слушает доклад -
По городам страны расклад.
―
Приняв подобострастный вид,
Придворный льстиво говорит:
-Там, у Постельного крыльца,
Стоят два дюжих молодца.
Бьют челом царю они
И желают долги дни
Жизнь в довольстве проводить:
Бед не знать, казну копить.
Кличут первого Лоханкин,
А второго звать Баранкин.
Просят вотчин – покормиться,
От земли родной разжиться.
―
Поставил царь вопрос резонный,
Для властей всегда законный:
- Нашей веры ли ребята,
Моя корона для них свята?
А если так, давно ли ходят
И места в жизни не находят?
- О, государь! Уже давно
Я вижу лица их в окно.
Уже как год они страдают
И, словно челядь, голодают!
А в нашу веру окрестились,
Как голодать они пустились. -
Царю придворный отвечает.
―
Мамона головой качает:
- Нехорошо им голодать!
Ещё возьмутся воровать. -
Царь на ладонь главой склонился
И к размышленьям обратился:
- Да, голод, говорят, не тётка!
Хотя, какая, к чёрту, тётка?
Речь не о голоде идёт,
А о душе вопрос встаёт!
Мне эти двое приглянулись
Тем, что они, не обинуясь,
Вступили в мой златой союз,
Откинув предрассудков груз;
Так поступили они здраво;
Я им скажу на это: Браво!
Держи по ветру парус свой,
России подлинный герой;
И попадёшь всегда во власть,
А власть не даст тебе пропасть!
А вера? Это для рабов:
Кто на костёр взойти готов
За принципы и убеждения, -
В моих глазах найдёт презрение.
Зачем же совесть им и честь,
Когда привыкли сладко есть?
Но я в лояльность их не верю.
Они служили и Аггею;
Гвидона пышную ливрею
Поверх аггеевой надели;
В костюмчиках Долдона прели…
Да, чёрт возьми, трудна задача:
Опять мне в кадрах незадача!
Как если честен, так – дурак,
А если жулик – миру враг.
―
Мамона мрачно усмехнулся,
Хрустя костями, потянулся:
- Лоханкина пошлите в Радов,
Баранкина отправьте в Смрадов:
Пусть воеводят на два града -
За службу верную – награда!
Да пусть там шибко не воруют,
С казённых денег не жируют,
А дело справно исполняют
И честно, мудро управляют!
Да чтобы меня не забывали,
В мою казну деньжата гнали, -
Велеть им земли обложить -
Оброк с их вотчин положить.
А что сверх суммы наскребут,
То пусть на это и живут…
Мамона здраво рассудил
И жестом служку отпустил.
―
А в это время то случилось,
Что потайная дверь открылась;
И появились в тот же час
Острослух и Остроглаз.
Перед царём склонились долу,
Достав кафтанами до полу;
И вставши по бокам у трона,
Где восседает князь Мамона,
Поведали царю доклад -
Враждебных замыслов расклад:
- О, государь! Пришла беда,
Как в мае талая вода:
Вернулись в свой исконный край,
Подняв зловещий птичий грай,
Три брата, три богатыря -
Добрыня, Алексей, Илья!
Они вернулись на село,
Но мы же извели его.
А там их встретил родной дед
И рассказал про море бед,
Что он очами в мире видел;
Как мать Надежду ты обидел;
Ещё добавили старухи,
Что распускают сплетни, слухи.
И вот теперь они в стране,
Твоей всесильной стороне,
Опять про подвиги мечтают:
Народец бедный защищают
Да ищут, как сказал им дед,
Травы, воды, кольца от бед.
―
Царь усмехнулся этой вести:
- Пусть будет сто, пусть будет двести
Богатырей, моих врагов;
Я не боюсь ничьих голов!
Призвать на помощь дипломата.
Он речью, как из автомата,
Врагов всех наших ублажит,
Все почести им посулит,
И в нашу веру обратит!
…………………………
Предстал пред троном Говорун.
- О чём молчишь, седой баюн? -
Мамона поднял бровь вопросом.
Лукич в волненьи дёрнул носом:
- Я то, Ваше, я – ничто,
Я подумал было, что…
Царь в лице переменился
И наглой речи изумился:
- Да он, видите ли, «что-о!»
Да, видно, скушал ты не то,
Или на очередном банкете
Тебя продуло в кабинете?
Что-то голос твой охрип.
Или это, может, грипп?
У Кузьмича лежит дубина,
Так махом выскочит ангина
Из твоей лужёной глотки!
А быть может, рюмку водки
Заказать у палача,
Да и с Богом! Кузьмича
Мне найдите поскорей…
―
О, владыка, пожалей! -
Дипломат припал у трона.
- Поднимись! – сказал Мамона.
Говорун, дрожа, поднялся.
- Ну, чего ты испугался?
Ты же шустрый паренёк,
Хоть умишком недалёк,
И братьев сможешь провести.
Вокруг пальца обвести!
Покажи свои познания -
Сладкой речи обаяние,
Прояви своё умение -
Языка, словотечение:
Обещай им горы злата,
До небес седых палаты,
Девок красных табуны
И медальки всей страны!
Я за крепкую их дружбу
Всех троих возьму на службу;
Хоть полцарства им отдам;
Такой почёт богатырям!
―
Мамона ближе наклонился
И в Лукича глазами впился:
- Говори им что послаще,
Да оглядывайся чаще:
Не сболтнул ли ты чего
Сверх умишка своего!
Ты должен братьев подкупить
И во дворец их заманить;
А как подъедут ко дворцу,
Коней привяжут ко крыльцу,
Тогда мы кликнем Кузьмича,
Надёжу трона – палача!
………………………….
Затем на троне царь привстал,
Перстом в окошко указал:
- Теперь, ступай, мой Говорун;
И докажи, что ты – баюн,
Что мастер речи говорить,
Что братьев сможешь победить
И во дворец их заманить.
―
Лишь проводил царь дипломата,
Луки болтливая палата
Пришла в унынье и смятенье;
А мы продолжим представление:
Пора, читатель, в балаган,
Где держит речь Крестов Иван.
XXIX
Гудит, как улей, балаган,
Как под ударом барабан.
Здесь правда с кривдою сошлись,
Как две змеи переплелись.
―
Тут негде яблоку упасть,
Такая к зрелищам напасть;
Хотя, скажу я между нами,
Всё чинно, все сидят рядами.
Кто пальцев устали не знает,
Подсолнух лихо ковыряет,
Кто лимонадом себя тешит,
Кто языком без меры чешет;
Детишки? Ясно – с леденцами
Да с любопытными глазами;
А это -главное: им жить
И старины завет хранить!
―
В «харях» ходят ряженые,
Шутками заряженные;
А среди них – король арены
Иван Крестов – хозяин сцены.
Он словом публику бодрит
И так собранью говорит:
- Первым номером программы,
Нашей пёстрой панорамы,
Вас огорошит прямо в лоб
Звериное ревю «Эзоп».
Вы сильней в ладоши бейте
Да веселья не жалейте,
Вы дружней гостей встречайте
И вполглаза примечайте
Кто походит на кого,
Чья фигура вам его
Своим видом отразит -
Душу шуткой освежит!
―
И вот под смех и восклицания,
Ладошек детских ликование
Появляется на сцене,
Демократической арене
(Хватив в кулисах первача)
Мужик с посада Сергача.
А перед ним на цепь посажен,
Тяжёлым коробом уважен,
Идёт медведь – учёный зверь!
Вот так, читатель, верь не верь.
А поводырь медведя учит
И цепью кованою мучит:
- Ну-ка, Миша, покажись
Да народу поклонись.
Скорее скинь свою суму
И покажи нам, кто есть «Ху»!
―
Хозяин леса цепью скован,
Вниманием зрителей прикован,
Поклоны бьёт перед толпой
Да с плеч снимает короб свой;
Таращит на людей глаза,
А в них – бессилия слеза.
Зверь морду лапою прикрыл
И крышку короба открыл:
А первым выскочил баран,
В меру сыт и в меру пьян;
У него одна забота:
Ищет новые ворота!
А за бараном, как из пушки,
Скачут разные зверушки:
Хомячки, морские свинки
(У них лоснятся морды, спинки);
Пернатый люд спешит гурьбой
(Довольный выпавшей судьбой);
Да жабы, змеи, паучки –
Ползучей жизни простачки!
―
Вот семенит к нам хомячок,
Набивши щёки сколько мог;
Что скажем о его пути?
Блестящий эконом, идущий впереди!
Добавив в сторону соседа:
- Бездарный внук героя деда.
Жаба Ага прыг да скок
С красной пятки на носок,
За ней тянется вослед
Ядовитой слизи след!
А вот гогочет наш гусак,
Попавши, видимо, впросак:
Такое сдуру он сболтнул,
Что сам же, бедный, и струхнул;
Вышагивает рядом с ним,
Известный имиджем своим,
Одёрнув форменный сюртук,
Сановный чванистый индюк;
Индюк известен по стране
Своею службою казне.
Пред ними перья распуская,
Пернатых родичей толкая,
Снуёт проныра воробей,
Всех озорней и всех наглей;
Кто воробья из вас не знает?
Его порода – процветает.
……………………………
Зверушки прыгают по сцене,
Демократической арене,
А зрители, за рядом ряд,
Хохочут в голос и свистят.
Иван Крестов всё наблюдает
И попугая вопрошает,
Что на плече его сидит,
Головкой вертит и ворчит:
- А ну-ка, мудрый попугай,
Нам суть морали передай!
Болван, проживший двести лет
И повидавший белый свет,
Нам крикнул лозунг прежних дней:
«Жираф большой – ему видней!»
―
Быть на виду всего народа
Желает наглая порода;
Читатель, их никто не хает:
На них природа отдыхает!
Страна ж страдалица вздыхает…
XXX
Пока объявлен нам антракт,
Мы, друзья, поступим так:
Заглянем во дворец царя
И навестим страны вождя.
―
Задумался на троне царь,
Мамона – славный государь;
И рассуждает про себя,
Себя за рожки теребя:
- Ведь вот послал я Лукича…
Так поступил я сгоряча!
Он хоть и редкий говорун,
Известный по стране болтун,
Да как увидит трёх бойцов,
Так не найдёт весомых слов;
А ежели сильнее струсит,
Так и язык себе откусит!
Мне надо было отпустить -
Пузана с ратью снарядить:
Пузан бы братьев попугал,
Да и Лукич речистей стал.
―
Царь в ладоши звонко хлопнул,
Туфлей о мрамор гулко топнул:
- Найти мне хвата-атамана,
Героя – Виктора Пузана!
Предстал пред троном атаман;
Одёрнув тесный доломан,
К царю он чётко подошёл,
И речь геройскую повёл:
- Явился срочно по приказу,
По высочайшему наказу,
О мой великий государь!
Мамона перст поднял: - Не шпарь!
И так все уши заложило:
Орёшь под ухо, как громила.
А ну-ка, бравый атаман,
Покажись царю, Пузан:
Повернись, ещё, кругом…
Да ты, право, молодцом!
От великих ратных дел,
Что вчинил себе в удел,
Ты столько в жизни испытал,
Аж размордел и гладкий стал!
А сколько на тебе медалей,
За службу верную регалей,
А сколько носишь орденов,
Мамоной даренных чинов?
И на груди, и на спине!
Ты словно в золотой броне
Шагаешь твёрдо, мой солдат:
Я за тебя, блестящий, рад!
―
Пузан от похвалы всё тает,
А между тем соображает:
- Уж больно мягко стелет царь!
Пронюхал что-то государь
О контрабанде на границе.
Пирушке скромной в град столице
Или о сумме, что мы взяли
И меж собою раскидали…
Держись героем, не робей,
Ведь ты же старый воробей!
―
Царь Пузана опять пытает,
Кровавым глазом измеряет:
- А как дела в моей дружине,
В ней всё в порядке и поныне?
Как ты солдатиков содержишь,
Как лошадей в конюшнях держишь?
Да и проводишь ли учение -
Ратной силы заглядение?
Ты слышал новость по стране?
Вернулись к кровной стороне
Три брата, три богатыря;
Вернулись, видимо, не зря!
Теперь проблем не избежать;
На то и держим нашу рать,
Чтобы покоен был мой трон
И властью писанный закон.
―
Наш атаман слегка смутился,
Но, звякнув шпорой, ободрился:
- Честь имею доложить:
Твоим недругам – не жить!
В пух и прах расколашматим,
Враз ударим, силой схватим,
Отобьём со всех сторон
И врагов возьмём в полон!
День и ночь идёт учение -
Ратной силы заглядение;
Твои бравые солдаты
Духом подвигов богаты:
Их ничем не устрашить,
Никому не победить!
―
Царь бравой речи усмехнулся,
На троне радостно качнулся:
- Я послал Говоруна -
Дипломата – болтуна;
Да боюсь, не будет проку:
Разведёт одну мороку;
Ну, а ты его поддержишь,
Ратной силой попридержишь,
Если будут непокорны,
На посулы несговорны
Три героя, три бойца.
Тогда в стратегию кольца
Возьмёшь трёх братьев и дашь бой!
Ты понял, признанный герой?
Ты ухвати рукою славу,
Не посрами мою державу;
Вернись в столицу «со щитом»!
Тебе мы орден подберём,
Отметим подвиг твой рублём.
―
Пузан лихо шпорами звякнул,
От доли воинственной – крякнул
И отбыл в казармы. Тотчас
Полки получили приказ:
«Почиститься всем, подобраться
По избам не сметь укрываться;
Нас битва великая ждёт.
«Солдаты удачи», вперёд!»
На утро под бравые марши,
Что властно зовут на демарши,
Под слёзы и губ причитания -
Родных матерей завывания,
Под крики шальной детворы
Покинуло войско дворы.
―
Впереди, в броне злачёной,
На коне с уздой кручёной,
Грозный бравый атаман -
Виктор Швахович Пузан!
Ветры свежие, ночные
Бьют в знамёна расписные;
Вслед спешит лихая рать
Во славу трона умирать!
В синь подмалёванные латы,
В них – худосочные солдаты;
Клинки щербатые у бёдер,
Котомки тощие у сёдел;
Перья в шлемах расписных;
На лошадках записных
Позади – обоз больных…
От запевалы что есть сил
Ветер песню доносил:
«Мементо море – хоть ты треснешь,
Мементо море – не воскреснешь,
Мементо море – за тобой,
Мементо море - смело в бой!»
―
Чтобы не ждать удара в спину
За беспредел, за дедовщину,
Пустили молодых полки
Перед собою «старики».
XXXI
Антракт закончен в балагане,
Мы что ж, забыли о Иване?
Нет! На арене он стоит
И россиян вновь веселит:
- Продолжим наше представление,
Открыв второе отделение.
Прошу всех скромно замолчать:
Я буду басни вам читать.
—
«Шакал седой, советник трона,
Надменно-важная персона,
Учил безмозглого Осла
Вести хозяйские дела:
- Не утруждай себя заботой,
Рутинной, будничной работой
Свой царский ум не занимай,
А больше свите доверяй.
Я буду правою рукой -
Надёжным, преданным слугой!
Пошли гонца в соседний лес -
Волк тоже нужен позарез:
Он будет стадо охранять
И трон от бед оберегать!
Баран готов тебе служить:
Пред стадом речи говорить
На овчем внятном языке
(С мандатом глупости в руке).
―
Осёл, прослушавши беседу,
Позвал помощников к обеду;
За царский стол их усадил
И важно речи говорил:
- Друзья! Я вас прошу помочь -
Заботы трона превозмочь,
Приняв для верности присягу;
Я ж от трудов пойду - прилягу.
Шакал и Волк – переглянулись
(В душе, конечно, усмехнулись)
И, лапы спрятавши под стол,
Клялись от бед хранить престол.
Баран же, преданный Ослу
(До этого служа Козлу),
Копытом бил себя в рога
(Вот образ друга, не врага)
И клялся буйной головой,
Что наведёт в стадах покой,
Что мастер речи говорить
И овцы могут не тужить
Под властной царскою рукой,
Под твёрдой, крепкою пятой!
—
Осёл, кивая речи в такт,
Издал величественный акт,
Где слуги властью наделялись;
И в чём клялись, в том подписались.
………………………………………...
Шакал и Волк, его дружок,
Помчались к овцам на лужок;
Не знаю, что уж там творилось,
Но только стадо – умалилось:
Напал падёж на бедный люд.
Шакал и Волк же из трёх блюд
Садились смаковать обед,
Не числя за спиною бед.
Баран же, преданный Ослу
(Забыв, что присягал Козлу),
Все речи страстно говорил,
Хотя и выбился из сил,
Взывая к овчему народу,
Не видя в стаде переводу;
Его терзал словесный зуд;
А в стаде гневный пересуд
Давно Барана заклеймил;
И овцам ритор был не мил!
(О демократии он блеял,
Любовь к властям усердно сеял
На ниве пафосных речей,
Самолюбивый фарисей.)»
―
Иван Крестов закончил сказ,
Звериной жизни пересказ;
А чтобы каждый уяснил,
Он вкратце людям пояснил:
- Надеясь на воображение,
А так же на соображение,
Коль пораскинете мозгами,
Так вывод сделаете сами.
……………………………..
Гуляет ярмарки страна,
А в балагане – тишина;
Молчит подавленно народ:
Кто слёзы в ком платочка льёт,
Кто шелуху ногой гребёт,
Кто на макушке плешь ласкает,
Кто шумно, горестно вздыхает;
А кто на всё про всё – чихает.
—
Иван Крестов же говорит:
-Ну, что за затрапезный вид!
Давайте новый вам рассказ
Я прочитаю. Может, вас
Он хоть чуть-чуть расшевелит,
К весёлым мыслям обратит.
Я вас развлечься призываю:
Так слушайте, я начинаю.
XXXII
«Кот Базилио лисе Алисе
(Дело было вечерком)
Признавался за бокалом
В кабинете деловом:
- Век таскаться по полянам,
По болотам и курганам
В непогоду до утра
Я – устал, моя сестра!
Сколько можно наживаться
И в грязи людской копаться?
Хватит, мудрая сестра,
Отдохнуть уже пора.
Слепнут глазки, кости ноют…
А мужики всё землю роют:
Бьются, дурни, об заклад,
Что найдут на Поле клад!
Жить с убогими не грех,
Да разбирает меня смех:
Нет болванам переводу.
Взяли для себя за моду
Не работая, копить,
На халяву век прожить!
Мы, лиса, с тобой пожили:
Дурней кучу проучили
Нашей ловкою игрой;
Не пора ли на покой?
Злата-серебра полно,
Спрячем в банки и «на дно»,
А то узнает наш народ,
Как мы нажили – отберёт!»
—
Отвечала дама: - Ко-от!
Видно, братец, ты – заелся
Или сметаною объелся?
Что за речи слышу я?
Ведь наша славная семья,
Наш достойный, древний род
Дело вширь в стране ведёт:
По вдохновению гадает -
С ладони о судьбе читает;
На картах крап легко читает -
«Очко» не глядя объявляет;
В напёрстке шарик укрывает,
А там его и не бывает;
Болящим силу обещает
И горы злата предлагает,
Палаты до седых небес
За лесом, на Поле Чудес!
Собирает с дурней мзду -
Учит разуму-уму.
А ты – ноешь, старый пень.
Или считать тебе уж лень
Наших сделок барыши?
Полно, котик, не блажи!
Хватит нюни распускать
Носом шмыгать и стонать.
Делать деньги – славный спорт,
А не хочешь – брысь за борт:
Тот в нашем деле чемпион,
Кто живёт, как фараон!
—
Ну, на кого ты стал похож?
Воруешь славно, а живёшь,
Как задрыпанный чердачник!
Носи с собою чемоданчик
Да фрак на шкуру натяни,
В манишку «бабочку» воткни
И морду сальную помой,
А то – позор ходить с тобой.
Ведь деньги дело наживное…
Или что, тебе другое
Предприятие застит ум?
Избавляйся, брат, от дум,
Что мешают сладко жить,
Дни в довольстве проводить.
Жизнь – серьёзная игра…
Одевайся, нам пора:
Ждёт Мамона нас на бал -
Он за нами уж прислал.
Заедем мы в страну чудес,
Где правит балом старый бес;
И ты под злата перезвон
Станцуешь лихо вальс «Бостон»:
Сначала Глупость закружи,
А после Жадность накажи.
Мы славно время проведём:
Деньжат урвём и отдохнём!»
—
Крестов задумчивый стоит
И так собранью говорит:
- А вывод просится такой:
Пока в законе наш герой
Дни будет мирно проводить,
То нам жульё не победить.
……………………………..
И тут же, после слов Ивана,
Взлетел под купол балагана
Пронзительный ребёнка крик:
- Если был бы я волшебник,
На кота надел ошейник,
А лису – на воротник!
И к няньке озорник приник.
—
Что тут, братцы, началось!
Представление – прервалось,
И давай народ кричать:
«…………………………!»
Здесь, читатель, нецензурно.
Полагаю я, что дурно
Себя публика ведёт,
Когда матерно орёт.
Можно быть и поскромней;
Коль не дурак, так разумей:
Бесполезно глотку драть
И быком в хлеву стенать.
Лучше будем поступать
По велению рассудка,
А не по прихоти желудка,
Что вершит свои законы,
Разделив страну на зоны,
Где творится беспредел
Под видом благородных дел.
Где прозябают «лопухи»,
Где верят в чудо чудаки,
Где под призыв святого звона
Живёт жульё в тени закона;
Где процветают «лохотроны»,
«Малины», «стрелки» и притоны;
Откуда выход в белый свет
Закрыт табличкой «хода нет!».
—
Прошу простить за отступление.
Мы продолжаем представление:
Нас ждёт российский балаган
И сказочник – Крестов Иван.
XXXIII
Иван Крестов стоит на сцене,
Демократической арене;
А гул толпы не утихает.
Иван народ увещевает:
- Спокойно, граждане! Спокойно!
Я полагаю, что достойный
Ваш гнев на жуликов страны.
Да им то что? Они верны
Своей испорченной природе,
Она сейчас в России в моде:
Живи, дружок, не зная бед,
Жируй, да плюй на белый свет!
Давайте вновь мы отвлечёмся
От суеты и развлечёмся:
Очередной для вас рассказ
Я сочинил и в этот час
Хочу его вам предложить
И дух ваш шуткой укрепить.
—
«Смотри: красавица Мартышка!
Осёл, Козёл и косолапый Мишка
Учителями у неё -
В звериной шкуре дурачьё.
Осёл учил её манерам,
Математическим примером
Старался умницу занять,
Все свои знанья передать.
Козёл, узрев в Осле врага,
Решил «быка брать за рога»:
Мартышку в угол заманил
И… о капусте говорил.
Топтыгин в угол подошёл
И речь солидную повёл:
- Я капусту уважаю,
Но, чтобы кушать, возражаю.
Тебе, красавица моя,
Ослы с козлами не друзья!
Я, всего леса генерал,
Зову тебя на светский бал!
Мартышке лапу предложил
И тут же – ногу отдавил…
—
Со всеми пожила мартышка,
Но не прибавила умишка.
Теперь ей снится вещий сон:
Её супруг, детина Слон,
Подругу посадив на спину
И взявши хоботом корзину,
Пошёл на мировой базар
Ликвидный покупать товар;
А чтоб не сбиться им в пути,
Собачку Моську впереди
Пустила славная чета…
—
Хотя спросить их: -На черта
Вам нужен бросовый товар,
Когда в стране и так – базар?
А Слон корзиною качает
И бодрым духом отвечает:
В знакомцах панда у меня,
Всем бизнесменам он родня;
Ему я бивни предложу
И под проценты заложу;
А он мне с щедрою руки
Продаст и бусы, и очки,
А так же чудо-зеркала,
Чтобы супруга в них могла
Своей красою любоваться
И сладким грёзам предаваться.
Ещё прикупим для семьи
И многочисленной родни;
Народ покупкам будет рад
И расхватает всё подряд,
Всё то, что в жизни ему надо
Из нужного товаров ряда!
—
Идёт с базара мудрый Слон,
Словно стратег наполеон,
А вместо бивней у Слона
Корзина барахлом полна:
Очки, и бусы, и помада,
Резинки, шпильки – всё, что надо
Для жизни в нашей стороне!
Такое чудо лишь во сне
Да в сказке можно повстречать
Или в России увидать!»
—
Народ с рассказа – оживился
И, кажется, развеселился:
— А кто Мартышка? Наша жизнь?
Ну, мужики, тогда держись!
А кто её учителя?
Кажись, знакомая семья!
А Слон-болван, что бивни сдал,
Кость за безделицу отдал,
Российской жизни – идеал?!
…………………………………..
Иван Крестов молчит, не шутит,
Лишь ус тихонько пальцем крутит;
Народ же устали не знает:
С веселья голос повышает.
XXXIV
Прослушав мудрый глас народа,
Иван Крестов, как воевода,
Ногой притопнул, длань поднял
И так собравшимся сказал:
- К концу подходит представление.
Прощаясь с вами с сожалением,
Я напоследок покажу,
Вам притчу дедов расскажу.
—
«Жил да был один Топор.
Не пройдоха и не вор;
Службу честно выполнял:
Лес валил, заготовлял,
Избы строил молодец,
Подгонял к венцу венец;
Мужику добром служил,
Звонко пел и не тужил.
Да пришло лихое время:
Объявилось вражье племя
На народное добро
И давай делить его!
Что тут делать, как тут быть?
Чем врагов земли избыть?
Взял мужик родной Топор
И зашёл к ворам во двор…»
—
Притча больно коротка?
Жизнь покажет, что она
Не короче тёмной ночи.
Срок придёт, и грозны очи
Разомкнёт честной народ
И солнце красное взойдёт!
Так пояснил Иван Крестов
Суть притчи наших стариков.
………………………………..
Поднялся с места мужичок,
Одёрнув новый пиджачок,
Узел галстука поправил
И речь к Иванушке направил:
- Я с властями не дерусь!
К топору уж звали Русь;
И сколько крови пролилось,
Чего добиться удалось?
Хватит наш народ смущать,
На бунт кровавый подбивать!
Пусть живёт в родной стране, -
Демократичной стороне,
Как жить привычно для рабов
Или жертвенных скотов.
Я в трёх коленах – демократ!
Дед, отец и старший брат
Такого в жизни натворили,
Что всё вверх дном поворотили.
Теперь приходится меняться
И за дела их – извиняться;
Тем более, что царь нас знает
И нам внимание уделяет.
—
Как загудел народ в ответ:
-Продал, подлец, свой партбилет!
Да как земля таких вот держит,
Да как жена в любви содержит,
Как ребятня таким гордится,
Как внуки могут не стыдиться?!
…………………………………..
Но тут ворвался в балаган
Парень, местный хулиган;
Свистнул, да как закричит:
- Эй, народ! Беда грозит!
Нас окружил со всех сторон
Царский батальон МАМОН!
Эй, ребята, разбегайся,
Всяк по-своему спасайся!
—
Вот тут народ заволновался;
В суматохе вопль раздался:
Видно, кто-то сгоряча
По головам полез, ворча,
Что чёрт занёс его сюда,
А где толпа, там и беда!
Шум, гам, в рядах – переполох:
Беда тому, кто силой плох,
Кто ростом «метр с кепкой» взял
Или годами просто мал.
Визжат девицы и старухи;
Но мужики к их воплям глухи:
Они решили бой принять -
Свой род в обиду не давать!
Трещат обивка и сиденья;
Вооружились все в мгновение:
Кто кол надёжный мастерит,
Кто из сиденья ладит щит,
Кто, рукава поддев к локтям,
Готовит волю кулакам…
А за холстиной балагана
Слышны призывы барабана:
Так, царский батальон МАМОН
Себя бодрит, подняв трезвон.
—
А Крестов, взглянувши в зал,
Поднял руку и сказал:
- Успокойся, мир честной!
В твоих рядах стоит герой:
С нами, вольный дух любя,
Три брата, три богатыря!
Нас витязи не предадут,
МАМОНу в лапы не сдадут!
…………………………………
Три брата пред толпой открылись,
Но от мечей отстаранились;
Сказал на это старший брат,
Сдав на хранение булат:
- Негоже кровь своим пускать!
Мы их проучим, так сказать,
Народным средством: не убьём,
А только рожи им набьём,
А что пониже – надерём;
Откройте двери, дайте ход!
Мы постоим за росский род:
Отучим, как народ пугать
И кровь невинную пускать!
—
Размялись братья на МАМОНе,
Что был до этого в законе:
Бежали бравые ребята,
Как шелудивые кутята.
Когда в душе есть сила духа,
А сердце чуткое не глухо,
Тогда ты можешь бой принять
И род в обиду не давать!
XXXV
Когда МАМОН ретировался,
Перед бойцами оказался
Блаженный Вася: бос, не брит;
Стоит, веригами звенит
И братьям с жаром говорит:
- Умники уедут, дураки умрут;
Народные трибуны землю продадут:
С запада к Уралу – Америки закон,
С востока до Урала – Золотой Дракон;
По тайге в Сибири – «Русишь, стоп!» загон,
По степям на юге – инородцев сгон;
Жить и размножаться – по календарю,
Свободы добиваться – ошейник и в тюрьму.
Империя народов Мамоне продана,
Право на безумие выбрала страна;
С каждым годом ближе терновый венец:
Сколько нам осталось? Вот и всё…
Конец?
—
Братья речи подивились,
А прослушав – возмутились!
Говорит в ответ Илья,
Ус сурмильный теребя:
- Что ты, братец, нас пугаешь,
Конец России предрекаешь?
Ты глаза свои раскрой:
Кто стоит перед тобой!
Ты лучше нас не заводи,
Да и с Богом – прочь иди.
…………………………..
А блаженный рёк своё:
-Чура, чура – шакальё!
Ты крадись на отчий край,
Поле битвы обегай;
Бейся ветер штормовой,
Лики стягов в землю врой!
—
Тут Добрыня, сжавши меч,
Мужика решил пресечь:
- Прочь, безумный, отойди
Да и милю проходи!
Ты, блаженная сума,
Видно, выжил из ума,
Прорицая меж людей,
Не видя в них богатырей.
А вот они – перед тобой!
Что ни росс, тот и герой:
Мы победим земли напасть
И не дадим стране пропасть!
………………………………..
А Василий вновь своё:
- Чура, чура – вороньё!
Ты лети на отчий край, -
Поле битвы покрывай;
Лейся, ливень грозовой,
Кости витязей омой!
—
Вспыхнул речью Алексей,
Что всех моложе и храбрей:
- А ну-ка, божий, собирайся,
Нам на глаза не попадайся;
Если снова ты соврёшь,
То и костей не соберёшь!
Ишь, нашёлся прозорливец,
Расхожей глупостью кормилец!
Да мы – сами с головой:
Что богатырь – тот и герой!
И мы вольны в своей судьбе:
В этом я клянусь тебе!
………………………………
Вновь блаженный за своё:
- Чура, чура – дурачьё!
Ты спеши-ка в отчий край,
Мудрость века передай;
Раз мы топчемся в грязи,
Нас безумьем порази…
—
Герои, в ожиданье сечи,
Невольно усмехнулись речи,
Намёкам тёмным мужика;
А богатырская рука,
Сжав рукоять кнута витого,
Огладив круп коня лихого,
Пустила баловней степей
На поиски лихих людей,
Лишь пыль завесой поднялась!
Когда она всё ж улеглась,
Явив для глаз лицо дороги,
В пыли стоял, расставив ноги,
Один блаженный человек
И взором жёг текущий век.
XXXVI
А что Лукич? А что Пузан,
Лихой и бравый атаман?
Лукич с Пузаном бодро рыщут -
Богатырей в России ищут.
—
Лукич же первый братьев встретил,
Лишь трёх коней в пути приметил;
И, замирая всей душой
(Он дипломат, а не герой),
Подъехал к витязям с поклоном
И говорил достойным тоном
Пред братьями, свой слог ценя
И помня грозного царя:
- О достославные сыны
Великой матушки-страны!
Я рад вас в духе лицезреть
(Коль вру, не жить мне – умереть).
И царь, и я, и божий люд
Вас во дворце Мамоны ждут.
Вам честь окажут и с поклоном,
Почтенья трепетным законом,
Вам по заслугам воздадут
За богатырский ратный труд:
Насыпят горы серебра
И злата полны короба!
Вас ждут красотки всей страны
И ордена: они должны
Героев груди украшать,
Почтенье к силе вызывать!
…………………………………
Себя сломив в земном поклоне,
Что отдавал лишь князь Мамоне,
На братьев поднял робкий взор;
Но, увидав Ильи топор,
Повесил голову Лукич,
Решив прервать дорожный спич.
—
А братьев оторопь взяла:
Да что за странные дела?
Да что это за мужичок,
Что перед ними за сморчок?
…………………………………..
Прокричал Илья, как гром:
- Слушай ты, царёв облом!
Выступаешь птицей Сирин,
А болтаешь словно Пырин:
Что ты канты нам поёшь
И в глаза открыто врёшь!
Призываешь нас брататься
И крестами поменяться?
Ах ты, чёрная душа,
На подвохи хороша!
Ты монатки собирай
Да и прочь от нас ступай:
Ишь, решил нас заманить,
На посулы подкупить!
—
Приняв величественный вид,
Добрыня следом говорит:
Ты это в шутку аль всерьёз,
Не нашей стаи блудный пёс?
Ну, подходи – поговорим,
На язычок твой поглядим:
Он больно длинный у тебя,
Болтается, как видно, зря.
Смелей, речистый, подходи,
На меч мой острый погляди:
Он познакомится с тобой,
С твоей пустою головой.
—
Алёша, молодой герой,
Качает русой головой:
- Ты хоть представь: пред кем стоишь
И что за речи говоришь?
Да как ты можешь тут торчать?
Тебе без памяти бежать
Скорее надо, а то враз
Получишь укорот от нас!
………………………………../
И, вложивши пальцы в рот,
(Словно юный патриот),
Как Соловей-разбойник свистнул,
Как леший из лесу присвистнул.
—
Медвежьей немочью страдая,
Бежал Лукич, дорог не зная;
Но привела его судьба
(Царёва глупого раба)
Опять к Мамоне во дворец;
Тут Лукичу пришёл конец:
Царь с огорчения и обиды
(В душе готовя братьям виды),
Призвал надёжу-палача;
И нет в помине Лукича!
XXXVII
Когда Лукич, дрожа, бежал,
Он мимо войска пробежал,
Что вёл отважный атаман
Виктор Швахович Пузан.
—
Вояка Лукича приметил
И про себя в душе заметил:
- Болваном был, болван – остался!
Чего он сдуру испугался?
Все люди мы, все – человеки;
И в кои годы, в кои веки
Бояться так богатырей?
Бояться надо бы людей,
Что под приказ к тебе идут:
Они-то точно предадут!
А три врага, да с такой ратью?
Уж попадут ко мне в объятья:
Я силой братьев окружу
И во дворец их провожу!
А там получим наградные,
Оклад за месяц, боевые
Да орден, что я приглядел,
Пока болтался не у дел…
А если будут упираться?
Тогда придётся с ними драться!
А кто нам помощи подаст?
Э… Бог не выдаст, чёрт не сдаст!
—
Так рассуждал бывалый воин;
Хотя, признаться, не доволен
Он был частями, что идут
И песни горестно поют.
Но бодрость духа не теряя,
Себя опасностям вверяя,
Пузан лошадку погоняет,
Дозор в разведку посылает.
Немного времени прошло,
И войско, что колонной шло
Между заброшенных полей,
Наткнулось на богатырей.
—
Пузан на братьев усмехнулся
(Хотя в душе и содрогнулся),
Под шлемом бровью он играет
И грозным голосом вещает:
- Эй, ребята! Вам бы сдаться
Да с оружием расстаться;
Не то в оковы вас возьмут
И силой всё отоберут!
У меня приказ вас взять
И к царю на двор прислать;
Так что, драться – не могите,
А добром со мной идите:
Вам будет милость от царя -
Его сердить не стоит зря!
—
- Зачем вести такие речи?
Готовься, атаман, для сечи;
Да покажи себя, герой -
Я буду драться лишь с тобой! -
Так отвечает старший брат,
Доставши верный свой булат.
………………………………….
- Оставь в покое свою рать.
За что же ей одной страдать?
Давай, вояка, мы сойдёмся
И с глазу на глаз разберёмся.
Скачи на бой, маши мечом -
Мы чашу смерти разопьём! -
Ответил грозно средний брат,
На ногте пробуя булат.
…………………………………..
Алёшин голос в крик сорвался:
- Что, блестящий, испужался?!
Выходи тогда со мной:
Будем биться, хват-герой.
Или что? Жир одолел?
Так зачем броню надел?
Тебе впору юбки шить
Да малых ребят смешить!
—
Пузан отмашкою руки
На братьев шлёт свои полки.
Но рать на битву не спешит;
В ней каждый воин норовит
От подвигов уйти: не зря
Пропали «милости» царя!
Пузан же голос потерял,
Когда солдат на бойню гнал;
Но тщетно глотку надрывать,
И растеклась по полю рать:
Кому ж охота из людей
Идти на меч богатырей,
За медный грош грудь подставлять
И трон собою прикрывать?!
—
Как перст, Пузан один остался;
Скрипя зубами, тут же сдался.
А как пленили атамана,
Запросил Пузан «амана»!
Отпустили прочь стратега
Братья в сторону побега;
И удрал он, как лиса,
Прямо в Брынские леса;
А из них известный путь:
Кого сабелькой пугнуть
Или встретить с кистенём
И попросить деньжат взаём…
—
Лишь братья с ратью разошлись,
Так снова в путь! И собрались
Они и день и ночь скакать:
Что дед велел – то отыскать.
XXXVIII
А мы вернёмся во дворец,
Считай, Кащеевый ларец;
Мы ближе к трону подойдём:
Узнаем, что сейчас с царём.
—
Мамона, оглядевши зал,
На троне мрачно восседал,
Объятый думою одной:
Как навести в стране покой?
На что теперь ему решиться
И на кого же положиться?!
- Вокруг нет преданных людей,
Хотя за злато - всяк злодей.
Жульё ж придворное и знать
Пинками надо на дело гнать
Или надёжей-палачом
Стращать! Да только калачом
Скорее заняты рабы:
Всем им до царской ли судьбы!
Случись беда – все за границу,
Покинут красную столицу;
А там ищи-свищи людей;
Ведь царь я им, а не злодей!
Живут же от моих щедрот,
Не зная горя и забот.
А тут – беда, ну, просто, плач!
Да, кстати, где же мой палач?
Сейчас все будут на Совете;
Кузьмич быть должен на примете,
Чтоб побойчее дело шло
И до отказов не дошло!
—
Вновь Совет созвал Мамона.
И собрались на зов у трона
Честновор и Бедновор,
За ними тенью – Красновор;
Щедрый царский казначей,
Что всех любезней и милей;
Трёхголовый Думный дьяк,
Он спиной подпёр косяк
(Хочешь – смейся, хочешь – плачь);
Замыкающим – палач!
Лишь не хватало Пузана
Да Лукича-Говоруна:
Они исчезли прочь из сказки,
Хотя от них остались маски.
—
Царь хмуро смотрит на народ,
Что ожидает грозных нот:
- О чём, родные, вы молчите?
Стоите скопом да сопите!
Ведь дело мрачно предстаёт:
Вопрос о жизни уж встаёт!
Как победить богатырей
И тех, из преданных людей,
Что помогают нищим жить,
Страну мечтая возродить?
Чего молчите, мои слуги?
Иль нет у вас ума потуги?
А кто из вас совет Нам даст,
Кто руку помощи подаст?!
Эй, ну-ка, славный спетый хор,
Прими намёк мой за укор:
Кто скажет же из вас троих
Нам о раздумиях своих?
—
И загудел сановный хор:
В нём запевалой – Честновор,
За басом слышен Бедновор,
А на дисканте – Красновор:
- Всё исполним, что ты скажешь,
Если точно нам укажешь,
Что нам делать, как нам быть,
Как врагов нам погубить!
- Мне б чуток опохмелиться,
От вчерашнего забыться;
А как в сознание войду,
На врагов, как лев, пойду!
- Ну, а я торговый люд
Подниму! Он будет лют,
Если жизнь переменится,
К нему спиною обратится!
Он не только что людей,
Но и трёх богатырей
В священной злобе покарает.
Кто ж твоих купцов не знает?
—
Мамона грустно усмехнулся,
Скрипя костями, потянулся:
На троне вороном сидит
И так трём братьям говорит:
-Ну, что ты крутишь, Честновор?
Ты известный старый вор.
Целый век в стране воруешь,
А по мне и не горюешь?
Всё ты можешь потерять,
Если трон не охранять!
Ну, а ты чего запел?
Аль головкой ослабел?
Только водкою питаться,
С эфиопами якшаться?
Больно лёгкий выбрал путь:
Зелье дуть да струны гнуть!
Что ж ты, Красненький, токуешь,
О Мамоне не горюешь?
Ишь, решил купцов призвать!
Ну а сам что? На кровать?
Я вас, братцы, проучу:
Отдам надёже Кузьмичу!
Ещё не видели вы бурь.
Он махом выколотит дурь
Из ваших слабеньких голов,
Где не осталось уж мозгов.
Я говорю вам, вас ценя:
Ведь как вы жили б без меня?!
Ведь, кроме злата моего,
У ваших душ нет ничего,
Что красит от начала века
И отличает человека
От презренного раба!
А ваша воля? Так слаба.
Вы так похожи на людей,
А я – ваш бог, я – царь зверей!
—
От речи гневной царь устал,
Но казначея подозвал
И, обласкавши его взглядом,
Спросил, поставив с собой рядом:
- А что нам скажет Казначей,
Что всех любезней и милей?
Ответь, Явамыч, мне по чести,
Какие ты имеешь вести?
…………………………………
Копейкин трону поклонился
И к размышленьям обратился:
-О государь! Подай лишь глас,
И я отправлюсь в свой Приказ:
Мы столько денег соберём,
Что будем бить врагов рублём!
Мы наш народ на медь подкупим,
Все голоса под корень скупим:
И все трёх братьев предадут,
Нам свои души – продадут!
—
Мамона речи удивился,
В душе чуть-чуть развеселился;
Но, помолчав лишь две минуты,
С себя сорвал веселья путы:
- Нет, это больно жирно будет!
Моя казна в момент убудет.
Да и не стоит потакать
Народу! Нам его не знать:
Всё мало, сколько ни давай!
Такой совет не подавай.
—
Придворных взглядом царь обвёл
И дальше речь свою повёл:
- Ну, а где наш благородный,
Любимец публики народной,
Где наш славный Думный дьяк?
Что ж ты давишь на косяк!
Что ж медведем ты стоишь,
Мух считаешь да молчишь?
Мы желаем на Совете
Речь услышать о предмете,
Что тревожит царский трон,
И придворных, и закон!
………………………………
Главы враз заголосили,
Руками нервно закружили:
- Я, как народный демократ!
- Я, как закона кровный брат!
- Я, как всех мух пересчитал!
Мамона в сторону сказал:
- В большой семье не без урода,
Нам говорит опыт народа;
Ну, а придворная семья
Вам не родит богатыря!
Эй, ну-ка, головы, к порядку.
Нам говори всё по порядку
Ты, центральная глава,
Всем трём головкам – голова!
—
Наш дьяк в ответ засуетился,
От косяка к царю пустился;
Правой ручкой соску вынул,
В левый рот её закинул;
Правой глотке рот закрыл
Кулаком от левых сил;
И в таком приглядном виде,
Чтобы царь был не в обиде,
Стал он речи говорить
(Воду ступкою месить):
- Нам ли, чадам неразумным,
Хоть по виду самым умным,
Подавать совет вождям,
А тем более – царям!
Мы всемирно и всецело
(Знакомо ли – перечить дело)
Твои мысли одобряем,
Твоей воле доверяем!
Только ждёт меня за дверью
Гадалка – Правдина Лукерья;
Моя законная супруга
Раскусит недруга и друга
/Судьбу на хлеб приворожит,
Всех благ земных наворожит!
А как славно говорит -
Словно ручеёк журчит.
—
Мамона дьяка легко хлопнул,
Златой туфлёй немедля топнул:
- Эй, слуги! Кто стоит за дверью,
Впустите Правдину Лукерью.
Когда грозит тебе беда
И трон качается, тогда
Всю нечисть в помощь призовёшь,
К гадалке кланяться пойдёшь!
XXXIX
Дверь бесшумно отворилась,
Лукерья в зале появилась.
Сановники переглянусь,
Гадалке дружно улыбнулись
И вспомнили, что много раз
К ней обращались, и заказ
Лукерья с честью исполняла:
По воровским делам гадала,
Когда с друзей, когда с врагов
Снимала таинства покров,
Когда гадала по картишкам,
Хвалясь недюжинным умишком,
Когда читала по руке,
Когда по гуще в кошельке…
Короче: умницей слыла
И грамотно себя вела!
—
К царю гадалка подошла,
Поклон глубокий отдала
И речь цветную повела:
- Великий Царь России всей -
Людей скудельных и зверей!
Я в лунную ночь загадала -
На судьбы бойцов раскидала
Колоду заветную карт
(Люблю, грешным делом, азарт).
И выпала братьям дорога
(От ветхого дома порога),
Где их поджидает напасть, -
На ней-то бойцам и пропасть!
Чтоб дело удачно решить,
Нам надо друзей разлучить.
Илью заманить в дальний лес,
Там служит тебе старый бес;
А в помощь пошли Честновора
(Известного старого вора):
На пару дела поведут -
Героя под корень сведут!
Добрыню направить к избушке,
К известной на подлость старушке;
И Бедного вора – гонцом:
Пусть потчуют гостя винцом!
Алёша – отчаянный малый,
На подвиги больно удалый;
Ему удовольствие – ночь!
Твоя же красавица дочь,
Коль тонко игру поведёт,
Алёшу к рукам приберёт!
Пусть встретит бойца Красновор
(Известный проказник и вор);
Герою столицу покажет,
О дочке Дурмиле расскажет,
Покажет притонов калач;
А дело закончит палач!
Когда трёх бойцов изведёте,
Их силу и дух отберёте
Коварной и властной рукой,
Узнаешь на троне покой!
—
Мамона Правдину обнял
И трижды в щёки целовал;
Отсыпал злата ей в подол,
А речь к сановникам повёл:
- Вы, что, ребята, приуныли?
О дыбе Кузьмича забыли?
Вы слышали, кому что вышло?!
………………………………….
Лукерья же с улыбкой вышла
Из царской сказочной палаты,
Звеня в подоле щедрой платой,
Подмигнув лукаво мужу,
Не дав любимцу «сести в лужу».
—
А царь продолжил свою речь:
- Чтоб свою шкуру вам сберечь,
Придётся, братцы, постараться,
Вам на заданье – расстараться!
А если выйдет замарашка
Или получится – промашка,
То палачу я вас не сдам,
Я россиянам вас отдам!
……………………………….
У свиты вытянулись лица,
Когда Мамона начал злиться.
Молчат, не смеют глаз поднять;
А царь опять пошёл шпынять:
- Вы что нерадостны стоите,
Пыхтите скопом да молчите?
Давайте, в дело собирайтесь -
На встречу с ворогом пускайтесь!
А как дела вы завершите,
К Мамоне на доклад спешите.
…………………………………..
Затем мигнул царь Кузьмичу,
Надёже трона – палачу:
- А для тебя, Кузьмич, особо
Найдётся дело! Раз особа
Твоя на подвиги сильна
И лицедейских чар полна,
То ты найдёшь троих бойцов,
России пламенных сынов,
И, прочитав судьбы Псалтырь,
Их подведёшь «под монастырь»:
Ты братьев к камню залучи
И на дороге – разлучи!
—
- В дорогу! Скорее в дорогу -
Власти царя на подмогу! -
Мамона приказ отдаёт,
А сказке финал задаёт.
XL
А где России сыновья,
Где наши три богатыря?
Они в пути! Их кони рыщут
И амулеты жизни ищут.
—
И вот довелось им подъехать,
В село небольшое заехать;
Там встать на покой дотемна
В дворе постоялом «До дна!».
Горячих коней расседлали,
Оружье, броню поснимали;
За стол их хозяин зазвал
И гостя хромого позвал.
Гость бодро за стол опустился
(Пред этим легко покрестился),
Поставил посуду ладом;
Назвался пред миром – Пахом.
………………………………
Поели спокойно, молчком;
Сел ближе с бойцами Пахом;
Вмиг чаша хмельная нашлась -
Беседа мужей полилась.
Всё братья открыли соседу,
Начавши за кубком беседу:
Как ищут они без конца
Травы, и воды, и кольца!
—
Пахом удивлялся и хекал:
Ведь как он удачно заехал!
Что в горе готов подсобить
И братьям пути объяснить.
Он знает старушку седую;
Так воду святую, живую
Она испокон бережёт
И людям на нужды даёт!
Он вспомнил и мудрого деда,
С которым о травах беседа
Была для него так важна,
Что вёл он её дотемна!
А про кольцо, что для счастья
Дано и все беды, несчастья
Оно отгоняет от дома,
Сказал что ему то – знакомо!
Мол, сам поносить бы не прочь;
Да только Мамонова дочь
Кольца никому не даёт:
Подарок отца бережёт!
—
Сказал им Пахом: - Из села
Дорожка одна пролегла;
Не сбиться вам, смело идти -
Там камень лежит на пути.
За камнем бегут три дороги -
Тропинки в лесные берлоги;
По каждой из них кто пойдёт ,
Что надо ему – то найдёт!
……………………………….
Братья от сердца, от дома
Благодарили Пахома;
Ночью решили поспать,
Утром – коней оседлать.
Собрался в дорогу Пахом:
Спасибо за хлеб, за приём!
И так загостился я тут,
До дома – там с вечера ждут.
—
Вот вышел за двери Пахом,
Укрывшись тяжёлым плащом;
Фигура кривая, мешком,
Ведь был тот Пахом - …..!
XLI
Забрезжило утро седое,
Для наших бойцов – роковое!
Позавтракав плотно с утра,
Пустились они со двора;
Нелёгок у ратников труд -
Их славные подвиги ждут.
—
Долго ль, коротко скакали
И цель в дороге увидали
(Не обманул их друг Пахом!);
Всё, как положено, ладом:
На дороге, мхом обвит,
Камень сказочный лежит;
А на нём, всё замечая,
Граем путников встречая,
Ворон идолом сидит -
Тайны сказок сторожит.
—
Братья ближе подскакали,
Птицу вещую – согнали,
Камень кругом обошли
И надпись грозную прочли:
«Три героя на пути, -
По трём дорогам им идти!
Киньте жребий меж собой,
Не вернётесь вы домой:
Кто направо повернёт,
«Жизнь-траву» сейчас найдёт,
Поле жизни перейдёт
(Смерть с косой героя ждёт);
Кто налево повернёт,
«Живую» воду он найдёт,
Вид цветущий обретёт
(К чёрту кланяться пойдёт);
Кому выпадет – вперёд,
В град-столицу попадёт,
Счастье для себя найдёт
(В дикой жизни – пропадёт!).
Лучше смерть не торопить,
А назад поворотить;
О народе не тужить
И в довольстве век прожить!
………………………………
Три героя на пути,
По трём дорогам им идти…»
—
Братья вмиг переглянулись
И друг другу улыбнулись.
- Это кто пугать нас вздумал?
Други, я было подумал,
Что чудовище лесное
Охраняет место злое,
Да боялся, видно, зря! -
Младшим говорит Илья, -
Это наш исконный край:
Ни в чох, ни в сон, ни в птичий грай
Не верит храбрый исполин -
Страны России грозный сын!
А ну-ка, братья, выбирайте,
Да и вперёд смелей ступайте:
Не задержаться бы нам тут -
В дороге подвиги нас ждут!
Я тропкой правой в лес войду
И «жизнь-траву» искать пойду -
Это для меня стезя. -
Объяснил бойцам Илья.
……………………………..
Добрыня следом говорит:
- Налево мне судьба лежит
Свернуть по тропке за водой:
Добуду – и скорей домой!
………………………………….
Алёша с пламенным лицом:
- Я в град-столицу за кольцом!
Я должен подвиг совершить
И «кольцо-счастье» нам добыть.
Я приумножу нашу славу:
Спасу я мать, спасу державу!
—
Пришпоривши верных коней,
Носивших страны сыновей,
Разъехались братья по трём
Дорогам; а мы подождём
За ними спешить, ведь судьба
Дана для царя и раба,
Богатого или худого,
А так же бойца удалого.
XLII
Опять мы в золотом ларце -
В опочивальне при дворце.
Царь всех придворных разослал,
К себе же дочь свою призвал.
—
В соболий кутаясь халат,
Обшитый жемчугом наряд,
Мамона в креслице сидит,
С упрёком дочке говорит:
- Всё б, Дурьмила, ты гуляла
И забот совсем не знала;
Всё тебе бы молодиться
Да на игрищах резвиться!
Надо, дочка, меру знать:
Пора и к власти привыкать.
Кому же злато я отдам,
Кому я царство передам?
………………………………
А дочь скучает и зевает;
Отцу лениво отвечает:
- Я послушна, ты же знаешь.
Сладкой жизнью попрекаешь?
Ну, а кто тебя голубит,
Кто из всех знакомых любит?
Только я, мой славный царь,
Только я, мой государь!
А сейчас зачем позвал,
От снов девичьих оторвал?
—
Мамона взором доку тешит
Да переносье пальцем чешет:
- Дела, Дурьмилушка, дела!
Ты хочешь жить, как ты жила?
Тогда мне, дочка, угоди:
Ты с Красновором подходи
Ко мне в рабочий кабинет
На очень маленький совет.
Наш Красновор-то дело знает,
Да туго всё соображает;
И мы сейчас с тобой вдвоём
Иуду в оборот возьмём!
—
Мамона в кабинет прошёл
И сел за лаком крытый стол.
Пред ним Дурьмила с Красновором
Стоят, следя за царским взором.
Царь руки ковшичком сложил,
Взглянул на дочь, заговорил:
- Скоро попадёт в столицу,
России славной молодицу,
Один из трёх богатырей:
Он самый младший – Алексей!
Вам надо парня приручить,
Да сладкой жизнью погубить.
Надежда, дочка, на тебя:
Влюби в себя богатыря!
Ты чары женские накинь
И сети похоти раскинь;
А там тебя я научу
И кой-чему поднаучу.
А тебе в помощь – Красновор;
Да не ищи ты здесь топор!
Что за привычка всё дрожать
И Топорова вспоминать?
Вы Алексея заманите,
Столичной жизнью обольстите;
Покажите все притоны -
Дикой похоти затоны;
Пиром с чадом угостите,
Девок красных позовите;
А когда пойдёт кураж
И в голову войдёт мираж,
Враг здоровому уму, -
Вы зелье вколете ему!
А там наденем на него
«Кольцо-счастье»! И на дно
Опустим Лёху – молодца…
Ты, слушай, доченька, отца.
—
Красотка широко зевнула,
Халатик глубже запахнула;
Перед царём она стоит,
Отцу капризно говорит:
- Папашка, я рада помочь!
Ты знаешь, что тёмная ночь
Подруга моя и сестра:
Гуляем мы с ней до утра!
А днём что болтаться без дела?
Днём – Красноворово дело:
Пусть гостя возьмёт на постой,
Поит и таскает с собой;
А как дело к ночи пойдёт,
Пусть к нам во дворец приведёт:
Девчонок возьмём и цыган -
Устроим шальной балаган;
И всё, что ты мне рассказал,
Исполню, как ты наказал!
—
Взглянула девица на вора
Для продолжения разговора,
А тот задумчивый стоит,
Иуде властно говорит:
- Ты, Иудушка, заранее
Покажи своё старание.
Приготовь бойцу палаты,
Стол накрой ему богатый;
Да продумай все маршруты,
Чтобы не случилось путы;
А не то, «шары» зальёшь -
Бойца в театр поведёшь,
А там устроите скандал…
Ты понял, что отец сказал?
—
Мамона головой кивает
И нервно руки потирает:
- Вот это, дочка, - молодца!
Дурьмилушка, ты вся в отца.
Есть на кого мне опереться,
Среди рабов душой согреться.
А Красновор не жив стоит:
Потеет только да сопит;
Глаза под ноги устремляет,
В уме план действий составляет;
А как подумает, что ждёт,
Так плечом и поведёт.
XLIII
Дурьмила, потеряв терпение,
Не видя признаков почтения,
Призывно топнула ногой:
- Очнись, Иуда! Что с тобой?
Когда ты будешь так стоять
Да пол паркетный изучать,
Не будет проку от тебя!
Заелся, денежки любя,
А когда дело его ждёт,
Так он и ухом не ведёт!
……………………………..
Придворный грустно говорит:
-Опасность впереди грозит!
А где убийство, там не сухо:
Сначала – грязь, потом «мокруха».
Я к делу этому не свычен;
Да и герой-то необычен.
А как возьмёт он за грудки?
Так поворотишь взад пятки!
Ведь то ли дело – воровать,
Красиво жить, не унывать,
А опускаться ниже, ниже…
Своя рубашка телу ближе!
—
Мамона показал кулак:
- Куда ты денешься, дурак!
Заданье выполнишь на славу,
Не то – отведаешь забаву:
На плахе кончится твой род!
И будет удивлён народ:
Как барин у меня ты жил,
А верность трону не хранил!
Почувствуй жизни перемену:
Я не прощу тебе измену,
За подлость сторицей воздам
И палачу тебя отдам!
………………………………..
Иуда почесал в затылке:
- Пойду приложиться к бутылке, -
Авось немного полегчает;
А там один лишь дьявол знает,
Чем это дело разрешится, -
Авось, надумаю решиться:
Глаза у страха велики!
Ведь мы с Алёшей – земляки;
Да царь не думает шутить -
Со злобы может и прибить!
Погибну молодым зазря…
Придётся сдать богатыря!
—
Подельник трону поклонился
И молча задом удалился.
Царь и Дурьмила за обиду
Поклон сочли, да только виду
Не подал властный господин:
- Паршивый раб, приблудный сын! -
Со злобой дочери сказал, -
Такому в грудь велю кинжал
Рукой надёжною вонзить!
Вот кончим дело и прибить
Велю надёже Кузьмичу;
Покуда нужен – помолчу.
………………………………..
А дочь Мамоне говорит:
- Ну, папашка, мрачный вид
На себя ты напустил;
А о веселье что? Забыл!
Тьфу на них – пришла охота,
Вот была б ещё забота!
Это дело не твоё;
Пусть шевелится жульё:
Раз решили воровать,
Есть за что переживать.
Уж больно шустрые ребята:
Копят злато и деньжата;
А если тронешь его – зверь!
Ты мне на слово поверь.
—
Мамону дочка обняла,
Рукой по плеши провела:
- У нас сегодня воскресенье.
Давай беспечное веселье
Мы снова в гости позовём
И ночку славно проведём!
Устроим благородный бал
Или весёлый карнавал,
Где пёстрых масок мишура
От скуки лечит до утра.
А там наступит понедельник,
Героя встретит наш бездельник
И, что положено – свершит;
Палач же дело завершит!
—
Оставим дочь в весёлом духе
(Достойна крепкой оплеухи)
Дурьмилу нам не воспитать;
Её лишь можно прославлять.
XLIV
На волю из царских покоев.
Пора вспомнить наших героев:
Три брата в дорогу ушли,
Лишь камень-ведун перешли.
—
Мы двинемся тропкою правой.
Спасать мать Надежду с державой
Пустился по ней старший брат,
Доставши из ножен булат.
…………………………………..
Илья богатырь лихо скачет;
И скоро он грозно подскачет
К землянке укрытой от глаз -
Мамоны Табачный приказ.
—
Дорога всё ельником шла
И к полдню бойца привела
На вырубку древ вековых,
Где не осталось в живых
Красавцев зелёных кровей…
Дубрав и лесов королей;
Лишь пни под ногами коня!
- Куда занесло же меня? -
Герой приподнялся на стремени, -
Да сколько же надобно времени,
Чтоб вновь это всё засадить
И лес-великан возродить?
……………………………….
- И не годы нужны – целый век! -
Ему отвечал человек,
Что вмиг оказался пред ним
И видом замшелым своим
Коня у Ильи напугал.
Меч в грозной руке заиграл:
- Ты кто? И откуда тут взялся?
Да как на тропе оказался?
Ты, часом, не Леший, старик,
Уж больно причуден твой лик?!
И стал богатырь ждать ответа,
Забывши о слове привета.
А неизвестный старичок
(Похожий видом на сморчок),
Прищурив глаз, пред ним стоит
И смело в голос говорит:
- Ну, какой я, братец, Леший!
Посмотри – я знахарь здешний:
Собираю листья, цвет,
Почитай, полсотни лет;
Корешки, траву сушу
Да в град-столицу отвожу.
Там товарец мой в ходу:
Ведь он всякую беду,
Хворь и немощи отводит,
Бодрость духа в тело вводит. -
Сказал герою старичок,
Улыбку пряча в кулачок, -
Я потомственный плантатор,
Здоровой жизни – агитатор;
Табачок рощу и мак,
Коноплю и прочий злак!
Ну, а Лешего я знал -
Он людей в лесах пугал:
А как мамоновы купцы,
Законной прибыли дельцы,
Срубили Лешего чащобы,
Похожи больше на трущобы,
Так Леший с горя – убивался,
И в города жить перебрался;
Он долго над судьбою бился,
Пока к «зелёным» не прибился;
И вызывая в них почтение,
Стал председателем движения!
Ответил бойко старичок,
Тихонько прыснув в кулачок.
—
- Вот тебя мне, дед, и надо!
Поможешь мне, тебе награда
Будет память в век и век.
Раз ты сведущ человек,
То прошу тебя достать -
«Жизнь-траву» мне отыскать.
Богатырь с коня сошёл,
В ножны меч, рукой провёл
Вплоть до матушки-земли:
- Ты поклон земной прими
От Ильи богатыря.
Видно путь держал не зря:
Что искал, то и нашёл!
—
Дед в земляночку сошёл;
А из землянки, как на грех,
Честновор полез наверх!
Подал герою руку вор
И завязался разговор:
- Я помогаю в деле деду
И он доверил мне беседу
С тобою, рыцарь, провести,
Условья сделки донести.
Ты, парень, ищешь «жизнь-траву»,
От чар злодейских – мураву?
Найдём траву тебе, герой!
Мне дед велел идти с тобой
На луг волшебный: там цветёт,
Цветочек аленький растёт.
Его и кличут «жизнь-травой»,
Волшебной чудо-муравой.
—
Но для начала испытание
Пройди, герой. Главы пытание
Решил тебе устроить дед.
Раз повидал ты море бед,
И с честью справился над ними
Руками крепкими своими,
Тогда и дедово задание,
Недюжей силы испытание,
Тебе не стоит ничего -
Пройти и выдержать его!
Три дня ты будешь дым глотать,
Чтоб утвердить героя стать;
А как российский дух покажешь,
Его величие докажешь,
Тогда на луг пойдём с тобой
За жизнь дарующей травой!
Не зря, герой, ты мчался к нам…
Ну, что же, витязь, по рукам?
Давай, привязывай коня,
А бронь сложи на срезе пня.
XLV
Илью в землянку пригласили,
И тут же трубкой наградили;
Да только трубкой не простой -
На трубке надпись: «Наш герой!»;
Да и размер не для кармана:
К ней входит в жерло (без обмана)
Ведро пахучего дурмана!
—
Достав из печки уголёк,
Поднёс смертельный финтилёк
Илье, всё ведавший забавник,
Царя Мамоны мудрый травник.
И вспыхнул в трубке табачок!
А Честновор? О нём – молчок:
Он разыскал в лесу полянку,
Где шустрый дед разбил делянку,
И передав наказ царя,
Остался ждать богатыря;
И вот дождался: час настал -
Наш витязь к недругам пристал!
—
Старик вокруг землянки ходит,
Где богатырь табак изводит;
На Честновора поглядит,
Ему с усмешкой говорит:
- Если ты не дурачок, -
Кури, братишка, табачок!
Вонючей травки витамины -
Телу крепкому крестины,
Забава для безвольных душ,
Отравы – похоронный туш!
—
А наш боец? Не понимает!
Себе сам трубку набивает,
Пускает кольцами дымок
Его недюжинный умок!
………………………………
Прошло три дня; Илья-герой
Собрался в путь за «жизнь-травой»:
Он еле выполз из землянки,
Где по углам торчат поганки;
А вылез, словно сил кончёный,
В глазах туман, язык – зелёный!
На старика поднял кулак;
Да только вышло, да не так:
Наш знахарь лихо подмигнул
И в грудь героя пальцем ткнул.
Упал Илья, как ветхий сруб,
Как в непогоду старый дуб!
Ведь скоротечная чахотка,
У Смерти – преданная тётка,
Как стала грызть богатыря…
Да и загрызла за три дня!
—
А знахарь с вором – рассмеялись,
Пожали руки и расстались:
Старик – награду получил,
А вор к Мамоне поспешил.
XLVI
Вернёмся, читатель, к Добрыне.
Такие мужи и поныне
Встречаются в нашей стране,
А также в седой старине.
—
Герой долго тропкой скакал
И к цели в свой час подскакал.
Вот видит: большая опушка,
Стоит перед лесом избушка
На крепких куриных ногах,
Трубою чадя в небесах.
…………………………….
- Ну, вот, наконец я у цели!
Теперь разберёмся на деле:
Жива ли ведунья-старушка?
Уж больно знакома избушка!
Заехал я, видно, к врагу,
Попал на старуху Ягу!
—
Добрыня на стремени встал
И меч харалужный достал:
- Эй, ну-ка, избушка, фасадом
Ко мне повернись, к лесу – задом,
Прошу я тебя честь по чести;
Иначе – предам тебя мести:
Я соколом враз налечу
И дам разыграться мечу!
……………………………………
Избушка на зов – ожила:
Герою крыльцо подала,
А дверь скрипом лес огласила,
Добрыне зев чёрный открыла.
И вышла на голос старушка -
Насмешница и хохотушка;
Герою земно поклонилась,
Вся в старческий слух обратилась.
—
Добрыня с коня соскочил
И руку к груди приложил,
Старухе отвесил поклон -
При встрече учтивый закон;
И сжавши меча рукоять,
Геройскую выказав стать,
(Принявши воинственный вид),
Хозяйке избы говорит:
- Я помню: здесь сказка была,
В избушке колдунья жила!
Ты, часом, не баба Яга,
Не Костяная нога?
Или тоже творишь людям зло,
Доброму миру – назло?!
—
Старуха головой качает,
Добрыне бойко отвечает:
- Что ты, голубь дорогой,
Зачураюсь пред тобой!
Ну, какая я – Яга?
Вот, глянь – здоровая нога.
Метлы я в доме не держу
И ступою не дорожу.
Да и отзывчивой душой
Разве схожа я с Ягой?
Ты думаешь, что здесь затон -
Для всякой нечисти притон?
Нет, милый витязь, то – не так!
Какой же, право, ты… чудак.
Ведь Костяная, что здесь жила,
От дел нечистых – отошла,
Покинула своё жилище
И помогает сирым, нищим:
Всё возится с их ребятнёй,
Хотя пора уж на покой.
………………………………
Теперь в избушке я живу
И помогаю чем могу:
Кому расольчиком, водицей,
Коль с перепою похмелиться
Приспичит острая нужда…
А у тебя что за беда?
От дела, сокол, ты лытаешь
Или делами заправляешь?
—
Герой хозяйку обнимает,
И на вопрос ей отвечает:
- Послушай, бабушка, нужда,
Лихая, тяжкая беда
Из богатырского села
Меня к избушке привела!
Прошу я тебя, дорогую,
Дать матери воду «живую»,
Что чудо над смертью творит!
…………………………………..
Старуха в ответ говорит:
- Угодить тебе я рада
Всей душой, моя отрада,
Гость желанный, дорогой
Да к тому ж ещё – герой!
Есть для тебя вода «живая»
Под маркою родного края;
Хоть мёртвого она поднимет,
Всё лиходейство с души снимет!
Её я зорко стерегу
И, пуще глаза, берегу.
Да не водится так на Руси:
Хоть денёк или два погости.
А если уважишь меня,
Исполню, услугу ценя:
Достану водицы «живой»
И к матери вместе с тобой
Мы птицей в село полетим -
Страдалицу вмиг оживим!
—
- Ладно, - шепчет мозг Добрыне, -
Выпивали мы доныне
Чарку доброго вина.
Ведь медовуха не страшна,
Если знаешь свою меру,
Да если мера – в нашу веру!
А старухе говорит,
Побойчей принявши вид:
- Это что же? Испытание?
А, быть может, на заклание
Ты собралась меня отдать,
А заодно и Русь, и мать?!
Слышь, хозяйка, не шути,
Не сбивай меня с пути!
—
Старуха руки потирает
И головой в ответ кивает:
- Что ты! Что ты, грозный мой!
Разве можно! Бог с тобой!
Я отравы не держу,
Разве так, для куражу:
Если кто-нибудь нагрянет
И с мечом ко мне пристанет.
А тебя, мой золотой,
Встречу чистою слезой,
Что настоена на травах,
Растущих в сказочных дубравах!
Ты от брони освободись
Да за стол со мной садись:
Мы будем встречу обмывать -
Добрыню чаркой величать!
А третьим будет мой сосед,
Известный в крае домосед:
Ты покажи ему себя -
Он встретит с радостью тебя!
—
А нас, читатель, не надуть?
Ведь нас-то трудно обмануть.
Ведь мы-то знаем, кто такой
«Сосед» под маской расписной.
Что, догадался, сняв убор?
Ты прав. Ведь это Бедновор!
……………………………..
Он передал привет старушке,
Живущей во хмельной избушке
От властного страны царя,
Что наказал богатыря
Всесильным пойлом угостить
И насмерть гостя опоить!
Так что, старуха по наказу,
По высочайшему приказу
Мамоны грозного царя
Взялась поить богатыря:
Помог ей опыт вековой
Встречать людей «живой водой»!
—
Читатель, бабка - это маска;
А если в красках согрешила сказка,
Прости ей, чистая душа:
Уж больно бабка хороша!
XLVII
И давай гулять герой:
Дым столбом и пир горой!
«Сосед» с хозяйкой не зевают -
В ведёрный ковшик подливают,
Героя пьянки – превозносят
И зелье молодцу подносят.
………………………………..
Вниманием друзей согрет,
Добрыня, в помыслах аскет,
Посуду глазом измеряет
И залпом ковш – опустошает!
—
А как с первого ковша
Расцвела краса-душа,
Со второго же ковша
Крылья обрела душа,
Ну, а с третьей порции…
Отверг герой пропорции!
………………………………
Старуха в слёзном умилении,
От дикой пьянки в восхищении,
Как крепко поит молодца,
Всё шепчет у лица бойца:
- Ты, сокол мой, ещё испей,
И докажи, что ты людей
На самом деле – уважаешь
И зря мечом не обижаешь.
А Бедновор, подлив вина,
Кричит: - Добрыня, пей до дна!
Мы кубок лихо опрокинем
И истину со дна поднимем;
Затем «живой» воды возьмём
И к матушке втроём пойдём!
—
А что Добрыня? Влоск упился!
Аж в лице переменился,
Словно чищенная медь;
И понёс такую бредь,
Что старухе, всё видавшей,
Веком сроку всё познавшей,
За него пришлось краснеть,
В глаза героя не смотреть.
………………………………
Слёз горючих не жалея,
Вспомнил батюшку-Кощея,
Дружка Соловушку-злодея,
И как заезжего купца
Он спас от денег из ларца!
А про подвиги за морем,
Про то, как бился смертным боем
С Черномором подлецом,
Писал рукою с огурцом!
—
И так он страстно говорил,
Что пьяным бредом утомил
«Соседа» и старушку -
Весёлую болтушку.
Когда же пойло в кровь всосалось,
То больше сил не оказалось
Вести блестящую беседу.
Добрыня, погрозив соседу,
Расцеловав в уста старушку
И подмочив избушку
(Всё выполнив по-русски),
Прилёг лицом в закуски…
—
Наутро – новый пир горой!
Сидит пьянёхонек герой:
Похмелье брагой запивает,
На пол плюёт, башкой мотает.
Забыта цель приезда в лес!
Бойцу на ухо русский бес
Всё шепчет: - Рыцарь, не сдавайся,
С врагиней трезвостью – сражайся!
……………………………………..
А вор старуху обнимает,
Торговлю пойлом поощряет:
- Хозяйка, мы с тобой вдвоём
Хоть пол-России изведём!
Пока задачи нет такой:
Для нас хватило, что герой
Погиб без вражеской стрелы.
Ведь зелье губит без войны
Богатырей и люд простой…
Мужик хмельной уж не герой!
Тобой доволен царь Мамона
И тебе место подле трона
Он обещал презентовать,
А я хочу – расцеловать!
—
Старуха, словно маков цвет,
Ей похвала – на сердце свет:
- Ну, батюшка, уж захвалил!
Прошу у чёрта только сил
Подольше пойлом торговать:
Народ травить и процветать!
А князь Мамоне передай:
Мы им довольны через край,
Мы власть его боготворим!
На том, голубчик, и стоим.
—
Конец истории – простой:
Погиб бесславно наш герой,
Добрыня спился за три дня -
Запой сломил богатыря!
XLVIII
Мы двух героев навестили,
А о Алёше, что, забыли?
Да нет, читатель, вот и он
Спешит Москве отдать поклон.
—
На заставе, в понедельник
Алёшу повстречал бездельник -
Иуда-Каин Красновор!
И, в изумлении вскинув взор,
Бойца на радостях обнял
И троекратно – целовал:
- Вот это встреча, дорогой!
Скажи, какой тебя стезёй
К нам занесло? Ведь столько лет
Мне вести о тебе уж нет!
А как окреп, как возмужал!
…………………………………
Алёша вкратце рассказал,
Что за беда пришла в село,
Что за нужда вела его
Заехать в древнюю столицу -
Державы славной молодицу.
—
Услышав Алексея речи
И показав сердечность встречи,
Иуда-Каин ободрился,
К герою живо обратился:
- Ну, раз по делу ты кочуешь,
Давай ко мне, брат, - заночуешь!
И, слугам поручив коня,
Рукой обняв богатыря,
Повёл Иуда Красновор
Героя да к себе на двор:
- Вон, где Рублёвская дорожка,
Стоит мой домик в три окошка;
В три окошка, в три крыльца,
А в нём живут три молодца!
На первом этаже живёт
И жизнь скромную ведёт
(Его крыльцо глядит во двор)
Сановник царский – Честновор.
Второй этаж под Бедновором,
Достойным уважения вором.
Ну, а под самый под венец,
(Что, догадался, молодец?)
Мои хоромы и палаты!
Не думай, братец, с тебя платы
Я ни копейки не возьму -
За честь к себя, мой друг, приму!
А как освоишься немножко
(Чай, не легка была дорожка?),
Тебе, мой сокол, услужу:
Красу-столицу покажу
(Приехал, Лёша, ты не зря!);
А там Дурьмилу, дочь царя,
С тобою во дворце сведу
На твоё счастье иль беду…
—
Иуда-Каин Красновор,
Когда вошёл к себе во двор,
Бесёнком мелким суетился,
Бойца охаживать пустился:
- Ты, друг мой, отдохни с дороги
Да разомни от скачки ноги;
Коль делом заниматься лень,
Устрой себе «шабашный» день!
А там я весь к твоим услугам.
Наказано же будет слугам
Тебя омыть и накормить,
В опочивальню проводить
И богатырский сон хранить.
А я, покуда, по делам:
Приказам царским взбучку дам!
Уж больно дьяки разленились,
От важных дел совсем отбились,
Да и купцы пошли вразброд -
Такой завистливый народ;
Я просто муки принимаю,
Когда дела их разбираю;
Ты мне уж на слово поверь.
И боком выскользнул за дверь.
XLIX
Доложив царю о встрече
В дворцовом тайном кабинете,
Домой Иуда возвратился,
К Алёше с речью обратился:
- Ты, Алексей, не унывай,
А по столице погуляй;
От грустных мыслей отвлекись
И хорошенько развлекись!
Я вижу: сердцем ты болеешь.
Возьми журнальчик – обалдеешь!
Бери смелее «Кролик Бой» -
Повеселимся мы с тобой.
Какие глянцевые девки,
Ядрёные, как в поле репки!
Такую можно подцепить
И ночку в играх проводить.
Им полюбить богатыря бы:
Любви свободу ищут бабы!
А вот смотри, вот – красота,
Скажи, ведь правда – лепота!
С такой весь день, не только ночь;
Но то, Алёша, сама дочь
Царя Мамоны чадо мило;
Зовут её – краса Дурьмила!
—
Алёша краскою залился,
От слов Иудиных смутился:
- Спасибо за твоё участие.
Я слышал, что кольцо на счастье
Мамона дочке подарил…
………………………………..
Иуда друга перебил:
- Ну, эта штука дорогая
Да и не тем, что золотая.
Ведь безделушки всегда в моде;
А про кольцо идёт в народе
Слава через всю страну:
Будто счастье на судьбу
Оно может оказать!
Только, как тебе сказать…
У дочки с папой договор:
Когда жених на царский двор
Ступит смелою ногой
И благородною рукой
Дурьмилу поведёт к венцу,
То он вручит молодцу:
Половину царской власти,
Пол страны, кольцо на счастье
И, вдобавок, свой дворец -
Злата-серебра ларец!
…………………………….
Это, Алёша, славный куш
Только для отважных душ!
Измельчал у нас народец:
Всё уродец да уродец
Бегают за царской дочкой;
Ну, а ей хотелось ночкой
Жаркой страстью воспылать -
Героя крепко обнимать.
А ты отвагой награждён
И красотой не обделён
Да сила брызжет через край:
Ты счастья в жизни попытай!
—
Эх, Лёха! Главное – «прикид».
Ну в чём ты ходишь? Просто – стыд!
Приличный нужен гардероб -
Без модных тряпок просто – гроб!
Куда там выйти на тусовку,
В банкетный зал ввести красотку;
А если будешь во дворце?
Тебя оставят на крыльце,
Тебе «прикида» не простят
И в добрый дом не пригласят!
…………………………………….
А всё железное «добро»?
Геройский хлам, а не добро!
Сейчас мечами стыд махать -
Пора мозги тренировать:
Почём и сколько, где и как,
Соображай, коль не дурак,
Как можно «бабки» заиметь
И жизнь-красотку поиметь!
……………………………………..
А твоя мощная коняга?
В столице – лишняя дворняга!
Куда такой тяжеловоз?
Он дышит, словно паровоз.
На нём железо лишь возить;
Тебе бы нового купить
Красавца, что сегодня в моде:
На заграничном есть заводе
Такие, братец мой, коньки,
Что просто чудо-рысаки!
………………………………..
Давай-ка, Лёха, одевайся,
По лавкам модным собирайся,
Пройдёмся, отведу тебя,
Потом сочтёмся, я ж – любя!
L
Прошлись с утра по модным лавкам.
У Красновора, за прилавком,
Полно знакомых и друзей;
Оделся с шиком Алексей:
Всё заграничное, по моде,
Что носится в «крутом» народе;
А как костюм переменил,
Так свои взгляды изменил
На суть российского житья:
Вам не узнать богатыря!
Конька-красава вороного,
Кровей горячих, молодого,
Ему на время уступили;
И тем, балду, совсем купили:
Ведь лесть и глупость, на беду,
У молодых всегда в ходу.
—
Гуляет витязь по столице,
Державы древней – молодице;
Иуда гостя величает,
Москвы замашки разъясняет:
- Вот, посмотри какой размах
Да на семи лежит холмах!
Смотри, какие храмы строим,
Как облик города покоим:
Какие рубим мы палаты -
В стекле, в бетоне в небо хаты;
А сколько ветхого жилья
Мы извели, Москву храня!
А как хорош столичный люд,
На дело возрожденья лют.
Ты не смотри на нищий сброд,
А полюбуйся на народ,
Что силы жизни призывая,
За всё душой переживая,
Жизнью праведной живёт,
Державу двигает вперёд!
—
Алёша смотрит и дивится,
Разглядывая встречных лица;
И мы с Алёшей ногу в стремя:
Читатель, вспомним это время.
А если память у тебя,
Читатель, подвела себя,
Позволь мне вкратце намекнуть
И показать героев путь:
Они проходят предо мной
Своей законной чередой.
Начну сначала, для порядку,
Вам представлять их по порядку,
Надеясь всем воздать добром
Моим застенчивым пером.
………………………………..
А кто пред нами оказался,
Кто самым первым показался?
Герои в красных пиджаках
С цепями злата на грудях!
Наколок вычурный узор
Пленяет малолеток взор;
А чтоб свободнее ходить,
Штаны спортивные носить
Придумало лихое племя!
Теперь уходит это время:
Сынки воров уходят в гору -
Подайте фрак младому вору!
Внуки воров так изменились,
Что не узнать – переменились,
Как кожу сбросила змея,
Свой яд до времени храня.
Учителя из-за границы
Долбят младенцам небылицы
О чистом голосе металла
И накоплении капитала;
Никто не скажет: - Слушай, друг,
Ты – воров сын и воров внук!
…………………………………
На этом кончим отступление,
Негласной жизни пояснение,
А обратимся к нашей сказке -
Былых веков и лет раскраске.
—
Иуда пенным ртом вещает -
Успехи жизни освещает;
Его в речах чуток заносит,
Когда он род свой превозносит.
Алёша, проявив терпение,
Спросил у гида, скрыв волнение:
- А что за бравые ребята
На лошадях, с цепями злата?
………………………………….
Тут Красновор захохотал
И Алексею так сказал:
- На них ты, братец, не смотри.
Всё это – наши дикари!
А есть у нас что и получше;
Я сведу тебя: покруче
Живут в столице мужики,
Царя Мамоны – должники.
Их клички, Лёха, - Иерархи,
Наживы скромной – патриархи;
Вот это братец, хват народ,
Достойный подражания род!
Если ты Библию читал,
Про них ещё Христос сказал,
Что рай заказан им давно!
Там про верблюда и ушко
Ещё чего-то он добавил;
Я думаю, что он -лукавил.
Какой там рай? Всё пустыри!
Ты на дворцы их посмотри:
Вот где придётся заблудиться,
Земли дарами насладиться!
Зачем им смерти дожидаться?
При жизни в роскоши купаться
Сумели наши штукари,
Родной земли – богатыри!
Всё это – наши чемпионы,
Они живут, как фараоны.
Учись у них, покуда живы:
Тяни в карман России жилы!
Страна на откуп нам дана,
Чтобы доить её сполна.
Народ зовёт нас «самодуры»;
Да нам то что? Нам всё «до дуры»:
Живём на свете только раз,
Нам гнев народный не указ!
Победный спич закончил вор,
Любовный другу кинув взор.
—
О времена пришли, о нравы!
Хотя, быть может, частью правы,
Кто шепчет, понижая голос:
- O temnora, o mores!
LI
Здесь мы сделаем заставку,
Дадим, читатель, адрес-справку;
Прошу прощения, купюры
Лежат на совести цензуры.
―
…………………………………
…………………………………
…………………………………
…………………………………
Кто в политику полез,
Как медведь в дремучий лес,
И, построив в нём избушку,
Гонит всякую зверушку;
Кто в солдатики играет -
Народ на бойню посылает
За державы интерес
И монопольный перевес;
Кто меняя, как перчатки,
За посулов лживых взятки,
Думая, что всем «до дуры»,
Тусует важные фигуры;
Кто народное добро
Перевёл на серебро
И, оформив документы,
Ловит радости моменты;
Кто, собираясь на Канары,
Невзначай попал на нары,
А кто, покинув нынче нары,
Спешит развлечься на Канары;
—
Кто, приличия презрев,
С табунов весёлых дев
Разъезжает по стране
На зависть детям и жене;
Кто по шесть дворцов имеет
И от этого – балдеет,
Машет кошельком в руке,
Строя замки на песке;
Кто любовнице на срок
Золотой ночной горшок
От души презентовал -
Силу чуйства доказал;
Кто в казино жизнь прожигает -
Рулеткой годы отмеряет,
В картишки режется, болван,
Попавши в золотой капкан;
Кто душу в кабаках спасает -
Деньги лихо пропивает,
В тарелки тычется спьяна,
Словно брыластая свинья;
—
Кто о ближних вспоминает,
Когда великий пост бывает,
Раздавая им гроши
Во спасение души;
Кто, призрев сирот и вдов,
Накинув таинства покров,
Прячет деньги в кабинете
При Попечительском совете;
Кто, культуру охраняя,
Языком о ней болтая,
Давя своим авторитетом,
Торгует русским раритетом;
Кто, воспевая идеал,
Во всех тусовках побывал:
Болтается, набрав ума,
Как перемётная сума;
Кто, слово грозный Ювенал,
Нам все пороки показал:
До срока громко он ревёт,
Пока во власть не попадёт;
—
Кто к ближнему залез в карман,
Словно мелкий хулиган:
Одной рукой медь выгребает,
Другою в дружбе уверяет;
Кто, переняв манеры Лилы,
Несёт в душе черты Далилы:
Направо ласки раздаёт,
Налево – ближних продаёт;
Кто, слыв железным коммунистом,
Марксистом, ярым атеистом,
Пред алтарём мошной трясёт,
Себя щепотью по лбу бьёт;
Ну, а самые крутые,
Деньги выбросив дурные,
Как их потратить – всё равно,
Лезут в космос, как в окно…
—
А был ещё такой курьёз,
Хотя, конечно, не всерьёз:
Хозяин фирмы «Продам Русь» С главой концерна «Куплю Русь»
Сцепились в пьяном кураже
На непечатом языке;
И, давши волю кулакам,
А также резвости ногам,
Решали экстренный вопрос
Под снегопад густых волос.
Один визжал: -Здесь всё моё!
Не тронь державу – не твоё!
Второй хрипел: -Отстань, дурак!
Чего вцепился в мой пиджак?
Их референты растащили
И популярно объяснили:
- Страна на откуп вам лана,
Чтобы «доить» её до дна,
И вам не стоит обижаться,
И друг над другом издеваться.
—
Устал я всё перечислять -
Мне подлость мира не объять.
Бесславный рыцарь чистогана -
Гноящая России рана;
Хотя, герои эти в моде
В российском сказочном народе.
Страны вниманием согреты,
Живут «червонные валеты»,
Живут, не ведая стыда;
Страна на откуп им дана?
Ответь, о росс великодушный,
Ответь, народец равнодушный,
Ответь, России гражданин -
Достойный сын и семьянин.
Видно, великая страна
Тобою жуликам сдана
И больше ты не встретишь в ней
Рождённых духом сыновей,
Ни матерей, ни дочерей -
Земли отцов – богатырей?!
—
Морали нет здесь. Ни зерна.
Россия – странная? – страна,
Нам опыт предков говорит,
В ней всяк по-своему… чудит.
LII
Вернёмся мы к героям сказки,
Не забывая, это – маски,
Чем занят богатырь и вор,
О чём ведётся разговор.
—
В герое вор души не чает,
«Дружком Алёхой» величает;
И всё таскает по столице,
И обещает царь-девице
Героя-дурня показать,
А также место указать,
Где можно с шиком отдохнуть
Да золотой мошной тряхнуть.
«Под вечер двинем в казино -
Разгульной, сладкой жизни дно!
Там можно красных девок снять,
В рулетке шарик покатать,
За картой счастья попытать,
А можешь в кости поиграть.
Вот это, Лёха, жизнь так жизнь!
А там, братан, только держись:
Там мы с тобою, молодец,
Получим доступ во дворец!
На днях устроен будет бал:
Я приглашения нам достал.
Вот где увидишь класс-девицу,
Притонов гордую царицу!
Там всё зависит от тебя,
Ты только слушайся меня.
В собранье будут все свои;
Ты смело речи говори
Да удиви их обхождением,
Да ловким танцем и умением
Себя поставить меж людей -
Будь кавалером, не робей!
Они ведь тоже – человеки,
Хоть и богатые навеки,
Хоть и живут в большом достатке,
А всё ж имеют недостатки.
А ты, Алёха, богатырь!
Ну и покажешь свою ширь,
Характер русский, а душа
У тебя больно хороша!»
—
Такие сладостные речи
Вёл Красновор, ведя по вечер
Младого глупого барана
В шатры житейского шалмана.
Друзья шагают в казино:
Карет, колясок уже полно
Вблизи богатого вертепа -
Мёртвых душ живого склепа!
Подходят ближе: свет огней,
Огромных ярких фонарей
Залил роскошный особняк;
И наш Алёша вмиг обмяк…
………………………………
Зайдём, читатель, невзначай,
И ты, любезный, примечай
За публикой и Красновором.
Он будет занят разговором,
Он знает: в жизни пасовать -
Себе дороже! Лучше в пасть
Мамоны грозного царя
Отдать страны богатыря!
Давай, читатель, постоим
И за Иудой поглядим:
Уж больно ставка высока
В его игре – жизнь простака.
—
Иуде двери открывает
И низко голову склоняет
Огромный дурень-вышибала,
Похожий видом на амбала.
Проходят в зал; лакеи в фраках,
Покрой их платья одинаков,
Встречают радостно гостей.
- Эй, брат, «штрафную» нам налей! -
Прищёлкнул пальцем Красновор,
И завязался разговор:
«Смотри, Алёха, в оба глаза,
Ведь для души игра – зараза.
Хотя по виду всё прилично,
Да для тебя-то необычно.
А вон, смотри-ка, Иерархи,
Царя Мамоны патриархи,
Здесь отдыхают от забот.
Я ж говорю, всё хват-народ!
Вон, где рулетка, фишек шашки
В обмен на царские бумажки,
То Иерарх Бутырский;
А вон, где кости и стакан,
Для молодых повес капкан,
То Иерарх Таганский;
Вон, видишь, карты открывает
И «Флеш Рояль» всем объявляет,
То Иерарх Крестовский.
Два первых вдоволь наигрались,
Домой довольные убрались,
А мы ещё себе нальём
И к Иерарху подойдём,
Он мне знаком накоротке;
Отмечусь с рюмкою в руке
Да заодно тебя, мой друг,
С ним познакомлю и в наш круг
Введу, как смелого бойца,
Как нашей веры молодца!
—
Красновор, проникнув в зал,
Меж столов стрижом летал,
Сидящим руки пожимал,
А кой-кого и обнимал.
Затем приблизился к столу,
Где Иерарх, склонив главу,
Мужской просматривал журнал;
Он в нём неспешно выбирал
(Да нет же, братцы, не супругу)
На ночь эффектную подругу.
……………………………………
Иуда встал пред Иерархом
Цветным рождественским подарком,
Головку набок наклонил,
Лицо улыбкой озарил:
- Да что за гость в фамильном склепе?
Тьфу мне! Хотел сказать, в вертепе.
О боже мой, опять не так!
Ну, ты же знаешь, я – дурак.
Прости, братан, заговорился,
От радости сердечной сбился!»
Наш Иерарх захохотал,
Поднялся с места и обнял
Смущённого с речей Иуду:
- Да чёрт с тобой! Неужто буду
Я за слова твои цепляться
И к компаньону придираться?
Ты встрече рад, я – тоже рад!
Давай, присаживайся, брат,
Ко мне за стол: поговорим,
На коньячок сообразим.
—
А Алексей? Встал у дверей:
Молчит и смотрит на друзей,
Следя за нитью разговора,
Связавшей купчика и вора.
LIII
Иуда-Каин Красновор,
Закончив праздный разговор,
Коньяк из рюмки пригубил
И Алексея подманил:
-Вот, познакомься, Иерарх, -
Земляк Алёха! - Патриарх
Поднял весёлый, ясный взор,
На молодца взглянул в упор;
Алёша поклонился важно
И на купца глядел отважно;
А тот в ответ слегка кивнул
И пальцем указал на стул:
- Садись, герой, чего стоять,
Топтаться и слюну глотать.
Эй, кто там! Дай мальцу стакан:
Я – угощаю, пей, пацан!
—
Алёша к столику подсел,
Вина хлебнул и… окосел:
Поплыло всё перед глазами!
Сидит с горящими ушами
И языком болтливым мелет,
А сердце у героя млеет:
Смеётся шуткам, прибауткам,
Теряя счёт часам, минутам.
А коммерсант взглянул на вора,
При власти у дельца собкора,
В небрежной позе развалился
И к Алексею обратился:
- Ну, что, малец, всё надо знать?
Могу кой-что порассказать
О том, как скромно мы живём
И жизнь достойную ведём.
Мы уважаем князь Мамону!
У нас всё честно, по закону:
Сначала – недра продаём,
Народу деньги раздаём;
Ну, а затем, из-за границы
Завозим разные вещицы,
Тряпьё, обувку, мясо, рыбу -
Так, невысокого пошибу;
И деньги, что имел народ,
Он нам обратно отдаёт!
Царю казну златим рублём
И очень скромненько живём.
……………………………….
Делец лукаво улыбнулся
За рюмкой дланью потянулся:
Коньяк заморский, под лимон,
Бодрит и задаёт беседе тон.
Затем сигару в рот вложил,
Дымок кольцом наверх пустил -
Приятно поболтать слегка,
Надевши маску простачка.
—
Тем временем клубный лакей
Стоял за спиной у гостей:
Он взглядом купца пожирал,
Салфетку к груди прижимал;
Планы лакея простые -
Поймать на лету чаевые.
LIV
Мы вновь, читатель, во дворце -
Мамоны золотом ларце.
Давай зайдём на царский бал,
Если, конечно, не устал
Ты от героев «Русской сказки».
Прошу тебя – дождись развязки:
Не много времени пройдёт,
Алёша, что искал, найдёт.
—
Всё тот же зал и те же лица,
Где царь изволил веселиться;
Лишь не хватает Пузана
Да баюна Говоруна -
Они исчезли прочь из сказки -
Шагнули в жизнь, отбросив маски.
Зато, надувшись, словно бырь,
Алёша, русский богатырь
Стоит, обтянут чёрным фраком,
Придворной жизни важным знаком.
Его представил Красновор!
А Честновор и Бедновор,
Дела обделавши на славу
И удержав в руках державу,
Уселись скромно близ Мамоны,
Где Думный дьяк писал законы,
Где казначей казну делил,
Ну, а Кузьмич – топор точил.
—
Сегодня – молодёжный бал!
На радость юности отдал
Царь все покои во дворце -
Великолепия венце.
Но, как положено, сначала
Избрана царицей бала
Краса Дурьмила, дочь царя;
А нашего богатыря
Иуда предложил ей в пару,
Веселья шумного угару,
Пажом красавицы назначить.
Придворный люд пошёл судачить,
Но, встретив грозный взор Мамоны,
Притихли важные персоны.
—
Как водится в приличном месте,
Тем более – царя насесте,
До бала, чтоб гостей развлечь,
Паяц придворный держит речь.
Да, новый шустрый царский шут!
Ведь у него сейчас – дебют:
Под его чутким воеводством,
Компрачикоса руководством,
Хор молодёжи для гостей
Исполнит, что повеселей!
………………………………
Смех так и брызжет через край:
«Компрачикос, эй, начинай!»
Шут не заставил себя ждать,
Собрав балбесов юных рать,
Оркестр придворный взял мажор,
И грянул молодёжи хор:
«Матушка Нажива, батюшка Разврат!
Ваши детки в жизни походя грешат.
Нам милей богатство, нам милей порок,
Мы не разбираем выбранных дорог.
Юные пустышки, мы толпой бредём,
Тратим жизни силы, весело живём;
Дни летят шальные – грязи хоровод,
Но не унывает избранный народ!
Вслед за нами дети путь наш повторят,
Радуясь Наживе и любя Разврат!»
…………………………………………..
Ревут весёлые придурки -
«Гламуры» юные, « гламурки»;
Компрачикос такт отбивает
И молодёжи подпевает;
Затем гремушкой помахал,
Припев поющим подсказал:
«Ай да царь -
Мамона государь!
Наш славный босс -
Шут Компрачикос!»
—
Мамона хлопает в ладоши:
- Что за паяц! Вот шут хороший!
Компрачикос, живи сто лет,
Не зная за плечами бед;
Учи младых, как жизнь вести,
Как ум и знанья обрести,
Да шуткой весели царя!
Отныне титулом «Вождя
Младых сердец» ты награждён!
А Дьяк напишет нам закон,
Где после Кузи-палача,
Надёжи трона – Кузьмича,
Ты будешь первое лицо!
Бирюч же, выйдя на крыльцо,
Прочтёт указ, что: «С сего дня
Для молодёжи от царя
(Для избранных, а не для всех)
Учитель будет дан на смех,
На радость златого трона!
Так повелел, мол, князь Мамона».
—
Шуту Мамона подмигнул,
А тот в ответ царю мигнул;
Колпак лоскутный поправляет
И Кузьмича локтём толкает:
- Давай, Кузьма, с тобой меняться!
Раз все тебя, Кузьмич, боятся,
Себе гремушку забери,
А мне топорик подари!
Ещё колпак могу ссудить,
Чтоб мог ты с шуткою судить
Всех недругов родной страны,
Мамоны славной стороны.
…………………………………
Хохочет публика и царь,
Мамона – мудрый государь,
На речь игривую шута.
- Да видно, братец, ты кнута
Ещё не пробовал ни раза!
А если в горницу Приказа
Ты, ненароком попадёшь,
Тогда другое запоёшь! -
Под смех ответствовал палач.
…………………………………
- Спасибо, братец, за калач! -
Компрачикос бока погладил,
Неловкость шуткою загладил.
«Опасно, видимо, шутить
С тем, кто решил в себе убить
Живую искорку ума!
Ему убогая сума
В наследство рода перейдёт;
Кто будет думать – тот поймёт!»
Шут про себя это сказал,
Кузьме же кукиш показал.
—
Веселье разгорелось снова!
Теперь же музыка – основа
Собранья избранных ребят;
Их музыканты веселят
Наяривая попурри.
Ого, читатель, посмотри:
Танцуют, словно акробаты,
Нам современные ребята,
А девушки? Ведь неспроста
Учили «танец живота».
Себя подать здесь всяк стремиться
В толпе безумной отличиться;
Вот и кривляются ребята,
Как на угольях чертенята;
Потеют, преют, веселятся…
………………………………….
«Ну, хватит, господа, кривляться! -
Компрачикос повысил голос, -
Ума в вихляньи – ни на волос!
Теперь танцуем, что учили,
Если фигуры не забыли.
Эй, капельмейстер, старый бес,
Давай исполни полонез!»
Маэстро взгляд под лоб завёл
И плавно музыку повёл;
А ритму подчиняясь чётко,
В паркет вбивается чечётка,
С отрыжкой пива «Клинского»,
Под «Полонез Огинского».
—
А где Алёша? Где Дурьмила?
Царёва дочка пригласила
Бойца в отдельный кабинет,
Как говорится: тэт-а-тэт;
А у дверей встал на дозор
Иуда-Каин Красновор.
LV
Оставим шумное собрание
Под молодёжное кривляние;
Если не выдаст нас паркет,
Пройдёт тихонько в кабинет,
Пока «зевает» Красновор,
Зайдём послушать разговор,
Что дочь Мамоны завела,
Когда Алёшу провела
В свои покои мимо стражи,
Что глаз не разомкнула даже.
—
Дурьмила, прыгнув на кушетку,
Морфея тайную беседку,
В ногах на место указала
И так доверчиво сказала:
«Ах, мон плезир, я очень рада!
Тебя увидеть мне – награда!
Я – дочь великого царя,
И жду в союз богатыря.
А то всё глупые амишки,
Да желторотые мальчишки
Таскаются вокруг дворца
И просят моего отца
Меня им в жёны уступить!
А чем любовь мою купить
Они собрались? Маньифик!
Ещё какой-нибудь старик -
Плюгавый хрен с тугой мошной
Начнёт ухаживать за мной.
Но, Алекс, Алекс! Антр ну дё:
Зачем мне всё это старьё?
Же ву золюр, жаме ма ви:
Я выйду только по любви!
Я молода, красна, богата
(Люблю я, грешным делом, злато),
Мне выбирать кого любить,
Кого в объятья заключить!»
—
Алёша наш – варёный рак:
- И я за это, это – так!
Как без любви жизнь проходить,
Как с нелюбимым в муках жить?
………………………………….
Дурьмила платьем зашуршала,
Алёше ножки показала;
В глаза лукаво посмотрела
И повела к развязке дело:
«Но, Алекс! Вуле ву – со мной
Пройти по жизни как герой?
В чести, в богатстве? Сан-фасон!
То будет просто райский сон».
—
Алёша сердцем загорелся,
С Дурьмилой рядышком уселся;
Подле царевны он сидит,
А дочь Мамоны говорит:
«Атанде, Алекс, компрене ву,
Я полюбить вас не могу
Вот так вот – враз! О, кель иде?
В моей возникла голове:
Мне надо ближе вас узнать
И ваш характер разгадать.
Мон анж, ты покажи себя;
Тогда отец, меня любя,
Тебя признает и в наш круг,
Как жениха введёт, мой друг.
Когда ж поженимся с тобой,
Тогда отец мой золотой
Разделит с нами бремя власти,
Презентует кольцо-счастье,
И пропишет во дворце -
Злата-серебра ларце!
Что, мон шер, добра немало?»
…………………………………….
—
- Эх, где моя не пропадала! -
Разошёлся Алексей…
А в это время (сто чертей!)
Показался Красновор
(Он весь подслушал разговор).
В дверном проёме он стоит,
Царевне с лаской говорит:
«Миль пардон, Дурьмила-свет!
Без тебя веселья нет,
Да отцу ли дочку ждать -
Велел царевну отыскать.
Скорее в зало – там все ждут
И сотни рук враз подадут,
Протянут для красы Дурьмилы:
Все знают, как ей танцы милы!»
—
Дурьмила алый рот скривила,
Иуде пальцем погрозила:
- Ах, лесе, ну – тезе ву! -
Говорит краса вору.
А Красновор глазом мигает
И жестом выйти предлагает:
«Прошу, царевна, гости ждут!
А новый шустрый царский шут
Весь на остроты изошёл,
Когда царь гневаться пошёл,
Что дочка где-то пропадает,
Отца, гостей не развлекает».
……………………………….
Дурьмила поднялась с кушетки,
Морфею преданной клевретки,
Алёше ручкой помахала
И так кокетливо сказала:
«Адьё, мой Алекс, мой герой!
Решай, тут дело за тобой.
Ты знаешь? Больно тесен мир;
И мы с тобою, мон плезир,
Ещё увидимся, я знаю!
Пока ж тебя я покидаю».
—
Царевна выпорхнула в дверь.
А Красновор, двуногий зверь,
Подсел доверчиво к герою,
Довольный донельзя собою:
«Ну, что, Алёха, чудеса?
Как тебе девица-краса?
Влюбился? Вижу по лицу.
Замолвлю слово я отцу
За тебя, мой старый друг;
Но в своё время, да не вдруг:
Когда Мамона будет в духе,
Да няньке, ключнице старухе
Твою персону распишу,
Про твою удаль расскажу.
А сейчас – айда на бал:
Не зря ж ты во дворец попал!
LVI
И пошёл герой вразнос,
Алексей – могучий росс!
Днём по городу гуляет,
В ночь – притоны посещает.
Компрачикос и Красновор -
Его друзья! И тот позор,
Что принял на себя, герой
Не замечает за собой.
—
Он курит крепкий табачок,
Что поставляет старичок,
Живущий в сказочном лесу;
Хозяйку, старую лису,
Он поминает в пьяном тосте,
Ведь он не знает: на погосте,
Что за избушкою стоит,
Добрыня, средний брат, лежит.
А про азартные дела?
Куда Алёшу завела
Игра испорченной крови
И бред обманчивой любви?
Одно я вам могу сказать:
Он любит на сукно метать
Валетов, королей и дам…
Хотя и замечает сам,
Что, не имея денег впрок,
Играет крупно «на мелон»,
Но намекает там и тут,
Что он – жених! И его ждут
(Всему черёд и своё время)
Венец, дворец и власти бремя!
Бойца за картами встречают
И комплименты расточают
Все шулера со всех столов;
И молодой дурак готов
Всем вызов бросить на игру!
А чемпионы в «бакару»,
Посмеиваясь в свой кулак,
Кричат, что: - «Подкидной дурак»
Его козырная игра!
«Давай, присядем до утра:
Картишки ловко покидаем
И время с пользой скоротаем!»
—
А как амурные дела?
Дурьмила Алексу дала
Карт-бланш герою пред собой.
И вот теперь орёл младой
То встанет гордо пред невестой
Да заиграет мышцей крепкой:
- Ну, что, каков я из себя,
Кто краше, люба, у тебя?
То чресла обовьёт девице,
Закружит ловко по светлице,
Играя силой молодой,
Зовя Дурьмилу – дорогой.
А как царевна засмеётся,
Румянцем крашеным зальётся,
Он на колени упадёт,
К груди девичьей припадёт
И шепчет страстные слова
Так, что кружится голова!
—
Дурьмила, поиграв с Алёшей,
Навязанной Мамоной ношей,
Рукой по кудрям провела
И речь к герою повела:
«Ещё не все ты испытания
Прошёл, мон шер! В любви познания
Есть приворотная трава.
Её узнаешь, так глава
И сердце – враз воспламенятся,
Душа с душой соединятся!
Да что я речи говорю?
Я для тебя её сварю.
Тогда, мой Алекс, мой герой,
Моя душа навек с тобой
Соединится, что сроднится,
И смерть нас будет сторониться!»
………………………………………
Ушла, играя лентой с шпицем,
А вернулась к дурню с шприцем,
Что увенчан был стальной,
Крови жаждущей, иглой.
- Ну, дорогой, за нашу веру,
Подставь мне, Алекс, свою вену;
Я сделаю тебе укол:
Ты руку положи на стол,
Рукав кафтана закатай,
Сожми кулак и ожидай,
Как зелье в кровь гулять пойдёт,
Как перед взором упадёт
Завеса суетливых дней,
И помни о любви моей!
LVII
Наш витязь деве покорился:
Шприц в руку Алексея впился,
Отрава в кровь пошла гулять -
Последний разум вышибать!
―
Зато блаженная улыбка
Лицо накрыла: только зыбко
То счастье, что он получил,
Когда желанный яд вкусил.
Герой не знает: день иль ночь,
Зима иль лето в мире; прочь
Все радости земные гонит,
Лишь с зелья пагубного стонет,
Когда кончается отрава -
Безволья смертная забава!
―
Без дозы Алексей не может,
Без дозы витязя - корёжит!
Всё ищет, где ещё бы взять,
Забвенья грязь в себя вогнать.
Царёва дочь не забывает
И дозу новую втыкает;
Исколоты героя руки,
А богатырь всё больше муки
Принимает на себя…
……………………………..
Тут, по велению царя,
Излажен кованый ошейник
(Его изладил оружейник);
И пред мольбою Алексея,
Чтоб дали дозу поскорее,
Обрили кудри молодцу,
И повели, но не к венцу, -
На псарню к пёсьей конуре!
А там, на кожаном шнуре,
Нет, не кольцо, что счастье даст,
Нам по заслугам всем воздаст,
Ошейник у конуры лежит!
Подле него Кузьмич стоит
И манит пальцем Алексея,
Чтоб подходил, да поскорее:
«Сейчас получишь то, что хочешь!
Но для начала, не захочешь,
Герой, примерить эту штуку?»
Алёшу корчит. Терпя муку,
Он шею палачу подставил,
А тот – ошейник ловко вправил,
Замкнул надёжно дар царя
И… плюнул на богатыря!
Захохотал, задравши нос:
«Ну что, доволен, царский пёс?
Что захотел, то получил!?
Ты, что же, малый, возомнил,
Что для тебя краса Дурьмила?
Нет, дурень! Для тебя могила
На царской псарне суждена!
А доза? Больше не нужна:
Издохнешь, может быть, к утру;
А ну, пошёл, пёс, в конуру!»
―
Алёша взвыл, как истый пёс:
«Простите, братья, не принёс
Я вам кольца, что счастье даст,
Нам по заслугам всем воздаст!
Подвёл я матушку и деда.
Теперь мне памятна беседа,
Его наказы и слова…
Ох, Лёха, буйна голова!
Не царь Мамона погубил,
А сам в себе я истребил
И силу духа, сердца честь;
Такой позор не перенесть
Мне никогда! О, моя мать,
Мне остаётся смерти ждать!»
―
Поблекла красками заря,
Погибли три богатыря.
Себя сгубили не в боях,
В чужих, неведомых краях,
А на родимой стороне,
Мамоны сказочной стране.
Илья погиб за табачок,
Что поставляет мужичок -
Царя Мамоны мудрый травник
И глупости людской забавник.
Добрыню зелье одолело:
Пил богатырь? Да в том и дело!
Как бился с пойлом наш герой
Ковшом, схватив его рукой:
Не повезло, не рассчитал
Добрыня сил; и вот – пропал.
Алёша, молодой герой,
С наивной, чистою душой,
Двух братьев перещеголял:
Всю грязь Отечества собрал!
―
И вот имеем мы финал:
Герои мёртвые лежат;
А царь Мамона? Этот рад,
Чем завершилось его дело!
Теперь и слуги могут смело
Делами лихо заправлять,
Да жить в чести, не горевать.
…………………………………
Хорош финал, читатель мой?
Да не ругайся, а постой
Меня журить. Ведь не конец!
Мной послан сказочный гонец
Куда? В сибирские края.
Быть может, ошибаюсь я,
Но там истоки новой сказки…
Готовить мне придётся маски,
Чтобы тебя, читатель мой,
Я мог порадовать второй
Историей, что тебя ждёт:
Чем наша Родина живёт,
И кто на бой с врагом идёт.
LVIII
Позволь, читатель, пару строк,
Моей поэмы – Эпилог.
Я твоё время не займу,
Взывая к сердцу и уму.
―
Прими поклон мой, землежитель,
Жизни серенькой служитель!
Я двери в сказку закрываю
И тебя бодро призываю:
Откинь завесы от окна -
Ушла ночная пелена
От твоих меченых дверей;
Оденься и шагай смелей
В мир, что объят безумием
И околдован полоумием;
Да, ус учёный теребя,
В миру не потеряй себя!
И не забудь уроки сказки:
В ней скинуты с порока маски,
Что надевает всякий сброд,
Когда идёт на нас в поход.
―
Ты, что же , правою рукой
Меч богатырский взял с собой
И дедову достал броню,
Седло горячему коню?
Ну, полно, не смеши меня!
В рассвете серенького дня
Мечи, броня и пистолеты,
От грязи жизни амулеты,
Всё это – приложение к Духу!
Когда же сердце к свету глухо,
Когда душа, попав в полон
К царю Мамоне под закон,
Развращена текущим веком,
Ты думаешь, что Человеком
Ты проживаешь на планете,
Плюя вокруг на всё на свете?
Читатель, не смеши меня.
А чтоб ты жил, себя ценя,
То разреши, на фоне бед,
Напомнить старины завет,
Завет и мудрый и простой:
«Будь Человеком и самим собой!»
Тебе и детям жизнь вести,
Державе пользу принести,
На это силы положить
И жизнь в России возродить!
…………………………………….
Или убогою зверушкой,
Пустою, пёстрою хлопушкой
Пройти по жизни в кураже,
Имея в личном багаже
Забавы медные игрушки,
Блестящей жизни погремушки.
―
Смотри, читатель, два пути
Перед тобой. Куда пойти?
Но, самый проторённый путь -
Это к болоту повернуть,
К болоту равнодушия, чванства,
К болоту сытого мещанства.
Оно всегда перед тобой,
России подлинный герой!
Уж скольких витязей не стало:
Их всех болото засосало;
Болото, чавкая, зовёт
И своих жертв не отдаёт.
…………………………………….
Уж больно я разговорился,
И ты, читатель, утомился,
Читая длинную рацею?
Но я о ней не сожалею:
Мы учимся ценить себя,
Лишь силу Духа возлюбя!
А нищий духом будет жить
И злобой дни свои кропить;
Он правды жизни не найдёт,
На бой с Мамоной не пойдёт.
―
Опять поддался я соблазну
Читать словесную маразму?
Всё это истины простые,
От века жизни – прописные.
Но, что поделать, как тут быть?
Ведь можно их и подзабыть.
Нас жизнь корёжит и ломает -
Кто этого из нас не знает?
А мы и курим, мы и пьём,
И жизнью подленькой живём.
Ведь мы, страны богатыри,
Ведём себя, как упыри:
Стране нам нечего отдать,
Мы будем только брать и брать!
Решай же для себя, герой;
А я (пока) прощусь с тобой…
|
|
Я пять дней читала Ваше сочинение и, наконец-то, дошла до финала.
Мне понравилось очень!