Желанный самый из парадов,
экран являет из «давно» –
суровую святую радость,
в уже урезанном, кино.
Седые башни, стены улиц
запомнят – в святости просты –
солдат, обтянутые скулы,
и генералов животы.
Солдаты Мавзолей - трибуну
прошли, не изменяя поз,
от ливня – площадь красно-бура,
на глянце касок – капли слез.
И, вдруг, предстала ощутимей,
цена потерь всех и утрат,
а дождь вдовой рыдал над ними
за тех, кто не пришел назад.
Прошедшие огонь и воду,
«богатыри, как на подбор»,
а на трибуне – вождь народов –
стоял их «дядька – Черномор».
Солдаты – рослы, молодые
и улыбался «Мономах»,
стяг – «дубликат» несли другие –
«победный» - спрятан в закромах.
Во взглядах сила, отрешенность –
штыков взъерошенная сталь,
сквозь ад прошедшим и прощенным,
с брусчатки – путь на пьедестал.
Но, как ни странно, были живы
те, кто взбирался на Рейхстаг,
но им сказали: «некрасивы –
перед вождем нести сей стяг».
«А ларчик открывался просто»
«Война все спишет» - неспроста –
кто – неизвестен – вне погоста,
кто ел бекон – среди поста.
|
