Заботой своей никому не мешая,
То зной проклиная, то выпавший снег,
В той хате, которая первая с края,
Живёт неприметный, как мышь, человек.
Он утром уныло бредёт на работу,
А вечером смотрит цветное кино,
Лениво рукой прикрывая зевоту.
Чем дышат соседи — ему всё равно!
Шевелятся рядом какие-то люди,
О чём-то пекутся и ночью, и днём,
Огня не жалеют — от них не убудет!
В тепле хорошо за высоким плетнём.
На многое можно с любимой мансарды
Сквозь пальцы глядеть, попивая чаёк,
И прятать в кубышку свои "миллиарды",
Которые вновь не вошли в кошелёк.
Однажды, осенней порой, на рассвете
Такой же "жилец для себя самого"
Внезапно почил, и никто не заметил,
Что утром на свете не стало его.
Ни враг не вздохнул, поминая утрату,
Ни друг не всплакнул, наливая сто грамм.
Как звали того, кто влачился когда-то
В уютную норку по людным дворам?
Когда из неё гардероб выносили —
Такой, что купцу удалому подстать! —
Вдруг кто-то сказал: "Значит, помер Василий!
А он обещал мне червонец отдать..."
|
