ПРОБНИК АВТОРА

разные стороны, звенели растяжки. Было темно, и Док полез было за фанарем, но тут блеснула молния, и всё превратилось в фотографию, где едва ли не хватало подписи: «Последний привал». Матерный комментарий Дрона потонул в густом громовом раскате. Далее стало много хуже.
Полил дождь, больше всего похожий на предвестник Всемирного Потопа, то и дело сверкали молнии, словно вонзаясь прямо перед входом в палатку и сотрясал все вокруг могучий гром. На одной из фотографий, мастерски выполненной грозой, я увидел страшное лицо Дока и его замершая рука, указывающая куда-то вверх.
— Ты чего? — прокричал я, силясь рассмотреть то, что увидел Док.
— …ашу мать! — донеслось в ответ после очередного раската грома. — У нас тут целых два молниеотвода! А мы в поле!
Я похолодел. Как три буддийских монаха перед торжественным переходом в нирвану мы несколько секунд смотрели вверх, пытаясь угадать, в какой из алюминиевых штырей, поддерживающих свод палатки, воткнется следующая молния.
— Снимайте их к …!!! — заорал Дрон, но мы с Доком не шевелились. У меня было ощущение, что оба штыря под страшным напряжением и прикоснуться к ним означает передать прощальный привет пацанам. Яростно матерясь, Дрон в две секунды снес обе стойки и нас накрыл холодный шатер опавшей палатки. Мы с Доком вяло пытались отпихивать штыри от себя, но из-за тесноты это походило на неловкую игру в салки в компании парализованных.
— Идиоты! — бушевал Дрон. Он один возвышался над нами, чуть ли не сверкая глазами, мы же с Доком как под артобстрелом пытались слиться с землей. Дрону сделать это из-за своего роста и рассыпанных в спешке по палатке вещей, было труднее.
Ад начал стихать через четверть часа. Посветлело, дождь утратил напор и гром ушел куда-то далеко за реку. Мы втроем хмуро горбились в палатке, словно однояйцовые близнецы в материнской утробе. Когда дождь перестал шелестеть по палатке, мы полезли наружу.
Туча чернела далеко, приглушенно ругаясь и ставя кривые восклицательные знаки молний.
— Перемещаемся ближе к реке, — скомандовал Дрон. Мы принялись кое-как сворачивать палатку.
У реки было куда уютнее. Она была не широка — метров десять, наверное — и ленива, как эскалатор в торговом центре. Мы нашли травяной взгорок и стали снова ставить палатку. Дрон пошел добыть дров. Док раскочегарил примус, чтобы заняться кашей.
Из-за тучи блеснуло солнце, клонившееся к закату. За рекой виднелась деревенька, где то тут, то там зажигались уютные огоньки. Небо было ясным, как и наши ночные перспективы. Вернулся Дрон, волоча огромный сук павшей березы, кинул на землю, полез за топором.
— Носки мои где? — хмуро спросил Док его могучий зад, торчащий из палатки.
— Я предупреждал, — невозмутимо отозвался Дрон и, пятясь, вылез наружу. Я молча вынул из кармана носки Дока и протянул ему.
— Зря, — покачал головой Дрон и принялся разделывать сук.
Когда совсем стемнело, эмоции от недавнего буйства стихии притупились, заглушенные сытостью в желудке и теплом костра. Мы сидели у трещавших полешков и глотали из кружек обжигающий чай. Полная луна выбралась из-за дальнего леса и укрепилось в ясном небе, которое сочилось звездами. В деревне взлаивали собаки и их перекличку носили порывы ветерка — наступила идиллия, ради которой мы и ходили в походы.
— Мужики, гляньте! — вдруг громким шепотом произнес Док.
— Куда? — спросил я, а он неотрывно таращился куда-то за реку. Потом поднял руку и показал:
— Видите?
И мы с Дроном увидели тоже.
По взгорку, на котором высилась деревня, в сторону речки шагало нечто. Больше всего оно напоминало какого-нибудь идиотского робота-трансформера из одноименного голливудского детсада. У него были длинные массивные ноги, туловище, и всё это венчала квадратная башка. Сверху на башке торчали не то выпученные глаза, не то неприбранная шевелюра, а то и просто бигуди. Робот тащил на плече что-то похожее на бревно или базуку. И был он ростом никак не меньше трех метров. У меня возникло ощущение, что мы с парнями пропустили вторжение инопланетных роботов: то есть уже была лазерная бомбардировка, которую мы приняли за обыкновенную грозу и сейчас по наши души идет один из бригады зачистки, чтобы проверить, не остался ли кто-то в живых из числа аборигенов. Мы пялились за реку, глядя на это невероятное зрелище. Робот не торопился.
— Чего это за фигня? — за всех спросил пустоту Док. — Местные дети, может, забавляются? Хэллоуин у них, что ли?
— Какой хэллоуин летом? — ответил я.
— Да подождите вы, — отмахнулся всегда рассудительный и логичный Дрон. — Бинокль у нас есть?
— Не, я не взял. Тяжелый он, — отозвался Док.
— Тяжелый, — передразнил Дрон. А я добавил:
— Сейчас перейдет этот оптимуспрайм на наш берег и проверит, кто из нас быстрее долетит до деревни. Интересно, что он несет?
— Это ты что несешь? — обернулся на меня Дрон. — Док, что ты добавил в его кашу?
Раздались смешки. Мы продолжали вглядываться в шагающее существо. Однако с тех пор, как мы его заметили, он ничуть не приблизился к реке.
— Чего он топчется? — высказался Док.
— Разминается, — буркнул Дрон хмуро. — Вы как знаете, а я спать не лягу, пока не узнаю, что это.
Не сговариваясь, мы скинули одежду и полезли в воду. Преодолев реку и даже не замочив трусов, вступили на «вражеский» берег. Робот стал больше. Двинулись к нему, не сводя глаз. Ветер добавил дрожи, зябко похлестывая нас своими порывами. Исполин приближался…
— Вот черт… — плюнул Дрон, шедший первым. — Рассказать кому, не поверит.
Мы втроем стояли у «робота».
На двух бетонных столбах высился трансформатор, который венчал еще один железный ящик, поменьше, с изоляторами наверху, которые я принял за глаза-шевелюру-бигуди. Сбоку большого ящика торчала какая-то цилиндрообразная емкость, действительно похожая на базуку, только короче. Прямо над этим инженерным сооружением болталась лампочка под самодельным абажуром, раскачиваемая ветром, отчего по трансформатору пробегали туда-сюда тени, создавая иллюзию движения. Транформатор-трансформер низко гудел, будто был недоволен, что его спалили.
Пока перебирались на свой берег, я сказал:
— Прикиньте, днем это трансформатор, а ночью он превращается в робота-убийцу и шныряет по окрестностям в поисках жертв.
И мы с пацанами стали ржать.

Утром, форсировав реку уже с вещами, мы проходили мимо «Робота-убийцы». При свете солнца он выглядел миролюбиво и даже скучно. Я остановился рядом. На одном из бетонных столбов была прикреплена жестяная табличка, на которой были нарисованы череп и кости, снабженные надписью: «Высокое напряжение. Опасно для жизни!»  «И ведь никто из местных даже не догадывается о том, какая достопримечательность тут у них торчит по ночам», — подумал я. А ведь на ближайшей станции вполне можно было разместить рекламу следующего содержания: «Каждый вечер феерическое шоу «Робот-убийца» по лицензии студии Марвел, Голливуд. Сбор за рекой у деревни Большие Кучи. Оплата наличными».
— Серега, ты чего там застрял? — окликнул меня Дрон и я двинулся к пацанам. Погода обещала, что повторного вторжения инопланетян не предвидится.

ДОБРЫЕ СОСЕДИ
фэнтези
Автор не советует никому повторять то, что описано ниже
«Вчера у впадения реки Белой в Синь-озеро был обнаружен труп одетого мужчины. Судмедэксперты показали, что человек утонул месяц-полтора назад. Документов у покойного не было», — заметка в газете «Архангельский вестник».
«Грибниками из села Сосновка в лесу были найдены останки человека, задранного медведем. Администрация Тарногского городка напоминает гражданам: не ходите в лес одни, старайтесь не заходить далеко. При встрече с дикими зверями шумите, размахивайте руками — животные не любят шум и скорее всего, уйдут», — заметка в газете «Тарнога».

«Дикий тебя нашел. Скоро жди гостей», — такое сообщение пришло на телефон Егора и прежде чем сказать об этом жене, он думал целый день.
— Что же делать? — спросила Анна. — Они же тебя убьют. И в этой глуши никто ничего не узнает!
— Ничего они мне не сделают, — Егор как можно беззаботнее улыбнулся жене. — Мне соседи пособят.
— Какие соседи? Нет же никого, кроме Марьи Ивановны.
— Старые соседи. Не переживай. А еще бери сына и сегодня же иди к тете Маше.
Когда Егор остался в пустой избе один, первым делом отыскал в сундуке Анны ее красную юбку, разодрал на куски и отправился к реке.
У реки стояла старая покривившаяся баня. Егор бросил в холодный очаг петушиные перья, затем достал нож и прочертил по каменке три полосы, где две из них пересекали первую. Нож Егор бросил в очаг, вышел из бани спиной вперед и прикрыл дверь. Здесь текла речка и стояли мостки, с которых Анна полоскала белье. По ту сторону реки была видна еще одна пустая деревня, где в крайней избе жила старая тетя Маша со своей кормилицей коровой. Мост на ту сторону был левее метрах в ста. Егор огляделся. Уже вечерело и в траве вовсю орали кузнечики. Егор взошел на мостки, и, встав на колени, привязал один из кусков юбки к одной из опор, под водой. Вторым куском он обмотал взятый из дома кирпич и бросил в воду.
— Речка, речка, возьми человечка, — сказал Егор громко и отчетливо и двинулся к мосту.
Дойдя до леса, он отыскал дуб с дуплом, всыпал в него пшена и положил тушку петуха. Потом достал нож, сделал на предплечье надрез, окропил дары кровью. Поклонился дубу и сказал:
— Обернись лисой хозяин лесной, доведи до конца чужака-пришлеца.
После этого Егор вернулся домой и стал ждать.

Незваных гостей стало слышно издалека. В тишине раздался шум мотора и через несколько минут к дому Егора подъехал черный внедорожник и стал посреди поросшей травой дороги. Из машины вылезли трое угрюмого вида парней и огляделись. Егор вышел из дома. И тогда из внедорожника появился сам Дикий. Он широко улыбнулся Егору и сказал:
— А мы к тебе на чай, Седой. Не ждал?
— У меня чая не вас всех не хватит, — ответил Егор. — Зачем приехал?
— Неласково гостей встречаешь, — усмехнулся Дикий. — Ты сперва гостей напои, накорми, да спать уложи. А о делах после потолкуем.
— Баню могу предложить, — пожал плечами Егор.
— Баню? А что, это хорошее предложение, — Дикий вошел в калитку, огляделся. Кивнул на приземистое строение справа от дома: — Это что ли твоя баня?
— Эта угорелая. Всё никак печь не переложу. Я в другой парюсь. Здесь не далеко.

Пока Егор таскал воду, да топил печь, бандиты молча за ним наблюдали, рассевшись кругом прямо на траве. Дикий сидел на скамеечке возле предбанника и посмеивался:
— Сжечь нас задумал? Нашел дураков. Ты первым пойдешь.
При свете керосиновой лампы Егор без движения просидел в парилке прямо на полу с полчаса, не сводя глаз с угла прямо над каменкой. Когда снаружи позвал Дикий, он, всё так же не оборачиваясь, вышел из парной. В предбаннике вытер пот полотенцем, оделся и вышел наружу.
— С легким паром, — улыбнулся Дикий.  — Ладно, стало быть, не угарная эта баня. Кто следующий? — обернулся он к своим. Двое молча поднялись и пошли в баню.
— Это ты хорошо придумал, — ласково сказал Дикий. — Давно я не парился вот так, на природе. Ты, главное, не шути, — и он достал из-за пазухи пистолет.
— А я давно не шучу, — отгоняя комаров, спокойно ответил Егор. — У меня всё серьезно.
Оставшийся