призывного возраста. Значит кучмисты к провокации подключили и военкоматы.
Много информации о злоупотреблениях исполнительной власти мы получали от представителей Нацсовета на местах. Например, представитель в Полтавской области передал, что заместитель губернатора трижды собирал руководителей местных телерадиокомпаний и в приказном порядке, под угрозой закрытия ТРК, требовал от них поддерживать Кучму. Причём, представитель Нацсовета в области, должностное лицо, на эти совещания не допускался.
Представители обладминистраций изымали в телекомпаниях даже видеокассеты с записью сторонников Симоненко, чтоб никто ненароком не показал. Регулярно звонили руководителям ТРК и угрозами заставляли снимать с эфира уже анонсированные выступления сторонников Симоненко. Немало имеется и сообщений о том, что запланированные и уже записанные выступления Симоненко в регионах, положенные ему как кандидату, будто бы ненароком перекрывали рекламой. То есть включает человек телевизор послушать кандидата, а вместо этого ему рекламируют шампунь от перхоти, или тампоны тампакс.
В Нацсовете мы создали специальную группу для мониторинга всех общенациональных, а также киевских региональных и городских телеканалов на президентских выборах 1999 года. В эту группу, которая работала круглосуточно посменно, ввели сотрудников из разных подразделений, которых по такому случаю освободили от другой работы. Уже 14.09.1999 у меня в днёвке есть запись о работе мониторинговой группы, к которой была в тот день привлечена также помощница одного из депутатов парламента коммуниста Леонида Стрижко (1948-2014), Наталья Жeлeзняк (моя бывшая парламентская помощница); в составе группы дежурными в тот день названы другая моя бывшая парламентская помощница Виктория Гузoвскaя, на тот момент сотрудница аппарата Нацсовета, и другая сотрудница — Ива Драло, а также ещё несколько сотрудников, чьи фамилии не записаны. То есть мониторинг начался задолго до выборов и продолжался до самого конца второго тура.
Вот результаты мониторинга с 18 августа по 10 сентября 1999, которые я нашёл в газете СПУ «Товарищ» в статье Светланы Гаражи. Результаты даны по трём общенациональным телеканалам — «УТ-1», «1+1», «Интер», проанализированы 458 программ. Кандидат в президенты Кучма упомянут 185 раз, из них — 184 позитивно, Марчук, соответственно 20/9, Мороз — 40/21, Симоненко — 20/15, Ткаченко — 45/26. И это только начало первого тура. Во втором вся мощь, практически, всех телевизионных каналов обрушилась против Симоненко.
Мы день и ночь мониторили каналы и нашли массу нарушений со стороны исполнительной власти.
По этому случаю провели ряд брифингов с участием депутатов парламента и международных наблюдателей.
Ниже кое-что из хроники выборов, как это записано в моей днёвке:
11.10.1999 в Нацсовет приходили представители штаба КПУ, взяли документы по мониторингу выборов;
29.10.1999 в пятницу я в 12:30 (сразу после того как провёл аппаратное совещание в 11:30) встречался в Нацсовете с представителями ОБСЕ по вопросу освещения выборов телевидением Украины;
04.11.1999 «Радио Свобода» передало моё сообщение о результатах мониторинга на текущий момент;
12.11.1999 я выступал на большом форуме, посвящённом выборам в инфоцентре по адресу Печерский спуск 3, среди прочих, как у меня записано, там были М.Б. Погребинский, Ю.Н. Оробец, С.О. Одарыч.
Первый тур выборов был 31 октября, второй, где состязались победители первого тура — Кучма и Симоненко — 14 ноября.
После выборов, у меня было ещё несколько мероприятий связанных с ними. Ниже снова выписки из днёвки:
17.11.1999 мы провели в здании Нацсовета мониторинговый отчёт по второму туру выборов, из СМИ были — представители телевизионных служб «Вести», «ТВ Табачук», представители газет — «День», «Коммунист», «Сельские вести», то есть СМИ, оппозиционно настроенные к Кучме;
19.11.1999 в пятницу (после того, как в 11:30 провёл аппаратное совещание в Нацсовете) я ездил в ЦК КПУ, куда завёз видеокассету, где были зафиксированы самые вопиющие нарушения закона о выборах, допущенные телерадиокомпаниями Украины. Встречался с П.Н. Симоненко, а также с другими тогдашними руководителями Компартии Украины — Г.Г. Пономаренко и В.Г. Матвеевым (который во время ГКЧП в 1991 был заведующим общим отделом ЦК КПУ);
22.11.1999 видеокассеты с записью нарушения на выборах были переданы в ОБСЕ, а также в Страсбург, в Совет Европы, хотя это было формальностью — во втором туре Запад делал ставку на Кучму, в противовес Симоненко.
Понятно, что Кучма мне не простил такой активности на выборах и вскоре его сторонники занялись свержением нашей четвёрки через парламент. Слово «свержение» здесь и в других местах использую потому, что — то беззаконие, которое произошло, трудно назвать словом «отставка». Хотя и это слово я буду использовать. Но о беззаконии будет сказано ниже.
Отдельно надо сказать о моей переписке с Центральной избирательной комиссией (ЦИК). Здесь происходило то, что можно назвать межведомственной борьбой – ЦИК считает себя главным органом по выборам – и таковым он является. А Нацсовет – главный орган в области телерадиовещания. А вот кто из них главный на стыке — в деле освещения аудиовизуальными СМИ избирательной кампании установить трудно. К тому же, работали мы в условиях неполного состава и не могли функционировать как полноценный орган. Тем не менее я регулярно получал настойчивые письма из ЦИК, подписанные только что назначенной членом и заместителем председателя Центральной избирательной комиссии Мариной Ставнийчук, которая до того работала в каком-то вузе и незадолго до описываемых событий защитила кандидатскую. От нас требовали реагирования, как вроде Нацсовет подчинён ЦИК. Отвечал я жёстко, но всё же пытался реагировать на каждое нарушение и рассылал соответствующие депеши в телерадиокомпании. Хотя помогало это мало – президента Кучму с его администрацией там боялись больше, чем закона. Посылали мы письма и в международные структуры. Но и это помогало мало, когда вопрос стоял о власти президента.
На Кучму в 1999 году работало и так называемое «Уличное телевидение». Огромные телеэкраны устанавливались на оживлённых улицах больших городов. Там агитировали за действующего президента, порой выпускали в прямой эфир интервью прохожих. Со мной, кстати, прокололись. Репортёр на глаз оценивал прохожих и глянув на меня, решил, что этот солидный мужчина в пиджаке и в галстуке уж никак не может быть сторонником коммуниста Симоненко, скорей всего он за Кучму будет агитировать. Надо было видеть мину изумления, разочарования и недовольства на лице репортёра, когда я стал агитировать за Симоненко. Но прокалывались они редко. Обычно выступали заранее подготовленные люди.
Формально дискуссия строилась вокруг отвлечённых вопросов, но по сути это была агиткампания Кучмы. Я несколько раз выступал, кроме того, случая, что описал выше. Например, 19.10.1999 я, как записано в моей днёвке, удвоил очки против иностранных инвестиций. То есть против Кучмы. А 26.10.1999 я выступал на «Уличном телевидении» против кучмовского референдума. Кучма тогда носился с идеей провести референдум, который должен был ещё больше усилить его власть.
С времён выборов 1999 прошло уже более двадцати лет и можно констатировать, что такая форма как уличное телевидение не прижилась. По крайней мере на Украине. Вряд ли оно было эффективным инструментом выборов. Скорей всего прыткие ребята сумели убедить Кучму, что «Уличное телевидение» поможет ему победить и урвали за этот неэффективный проект хорошие деньги. К каждым выборам на Украине происходит аккумуляция значительных денежных средств в избирательных штабах, рассчитывающих на победу, или желающих сделать заявку на будущую победу, или желающих сделать серьёзный пиар. Поэтому знающие люди могут хорошо зарабатывать на избирательных кампаниях.
Насколько я помню, «Уличным телевидением» занимался Никита Потураев будущий русофоб, будущий депутат парламента и советник президента Зеленского. Но вели тогда этот проект российские политтехнологи. Благодаря «Уличному телевидению» Потураев попал в состав Нацсовета по ТВ и РВ, который сменил наш состав и даже занял там должность первого заместителя председателя. Потураеву тогда было 29 лет, он был внуком академика украинской Академии наук Потураева Валентина Никитича, ректора Днепропетровского горного института, и аппаратом Нацсовета, как мне передавали сотрудники, воспринимался в качестве мажора. Помню, когда я был координатором Всеукраинской ассоциации кабельного телевидения я встречался с Никитой Потураевым 20.04.2001 в ресторане «Восток» на Подоле по каким-то делам кабельного телевидения. А в 2019 он изумил информационное сообщество пещерной русофобией… Но это тема отдельного разговора, почему некоторые русскоязычные люди на Украине становятся ярыми русофобами.
Часть 15. Незаконная отставка парламентской четвёрки членов Нацсовета в 2000
После завершения избирательной кампании и победы Кучмы произошло переформатирование власти на Украине. И политические противники решили свергнуть председателя Верховной Рады Украины А.Н. Ткаченко. Мне пришлось принять непосредственное участие в этих событиях, разумеется на стороне Александра Николаевича.
Народные депутаты от КПУ дежурили по ночам в зале заседаний украинского парламента, и я присоединялся к своим товарищам, хотя сам уже не был депутатом, поэтому не сидел всю ночь до утра. Из руководителей центральных органов государства, я чуть ли не единственный в то время был против переизбранного президента Кучмы и на стороне председателя Верховной Рады. Поэтому меня допускали на секретные совещания. Помню долго сидели и совещались в огромном кабинете председателя парламента втроём. Я, действующий руководитель Верховной Рады — А.Н. Ткаченко и предыдущий – А.А. Мороз. Это было 30.01.2000. Позже к нам присоединился лидер Селянской партии нардеп С.В. Довгань.
Нам удалось не допустить захвата зала заседаний парламента, и тогда наши противники пошли на хитрость. Они собрали депутатов не в здании Верховной Рады, а в Украинском доме (бывший музей Ленина). Многие знакомые депутаты не хотели туда идти, о чём откровенно говорили мне, но шли так как были подневольными. В нашем (втором) и в первом созыве, когда была чистая мажоритарка, депутаты парламента были более независимы, чем те, кого избрали после 1998, когда избирательная система стала смешанной (а одно время она была даже чисто пропорциональной). Поэтому, я и говорил тем депутатам, кто не хотел идти, но шёл из-под палки, что их ведут как стадо баранов. Но, естественно, переубедить я мало кого мог. Никому не хотелось неприятностей. И Ткаченко в конце концов, сняли с должности, как по мне в способ не совсем законный. С другой стороны – формальное большинство у них было, пусть даже сессию проводили в неподобающем месте.
После свержения Ткаченко я понял, что теперь возьмутся за нас. Парламент попытается отправить в отставку четвёрку членов Нацсовета, которую он назначил год назад. Мои опасения подтвердил звонок депутата В.Г. Алексеева 08.02.2000. Он сказал мне, что деструктивные силы готовят
