ПРОЛОГ
Как трудно жить с умом тому, кто только иногда, как исключение из общего правила жизни, бывает с ним в ладах. Таков наш герой, которому трудно управиться со своим умом. Ведь что значит управиться, как не справиться, укротить свой ум, поставить его на место под стать героической натуре.
Натура у нашего героя была широкая. Ум пользовался этим, чтобы не потерять своей свободы. Он чувствовал себя на своем месте уже в самом имени героя, которого отец назвал в честь Платона «Аристоклом». По этому поводу у папы Аристокла, Анатолия Ивановича, случился с его мамой, Еленой Юрьевной, небольшой конфликт. Елена Юрьевна желала назвать своего сына именем героического деда, убитого на Курской дуге в далеком 1943 г. Но Анатолий Иванович, будучи человеком мирным, полагал, что время героев войны прошло. Пришло время не бороться за жизнь, а мирно строить мир во всем мире. Это было логично. Видимо, Анатолий Иванович был в душе идеалист или, как в наше время говорили, романтик, раз назвал своего первенца собственным именем первого идеалиста Платона.
Как человек идейный отец Аристокла думал, что герои давным-давно покинули общественное сознание. Им на смену пришли мыслители, понимавшие, как он думал, то, что править должна не отвага, а ум, который аккумулирован в мыслителе. Правда, по мере взросления своего сына Анатолий Иванович все больше и больше разочаровывался в своем романтизме. Причиной горького разочарования было неумение людей жить по мирному в мире. До него стала доходить незамысловатая мысль, что люди неисправимы. Их не переделаешь, потому что как только начнешь умничать, жизнь непременно его укоротит. Поэтому Анатолий Иванович решил взять тайм-аут, пока его сын не подрастет. Единственным утешением разочарованного романтика стала надежда на то, что когда Аристокл повзрослеет, люди, может быть, поумнеют. Стремление заставить или уговорить их быть такими не приводит ни к чему хорошему.
Да, чуть не забыл, фамилия у Анатолия Ивановича была соответствующая его задумчивому характеру – «Смыслов». Наверное, эта фамилия и явилась причиной философского направления мыслей отца нашего героя, предопределившая судьбу сына.
СЧАСТЛИВОЕ ДЕТСТВО АРИСТОКЛА
Скажу сразу без долгих околичностей: единственным светлым пятном в детстве Аристокла было то, что сам он никак не подозревал, что носит имя не абы кого, а самого Платона. Родители Аристокла привыкли к его имени, ожидая, что рано или поздно о нем пойдет добрая слава в полном соответствии со значением собственного имени.
Если не считать фамилии, за которую друзья прозвали Аристокла просто «Смыслом», детство у нашего героя было обычным, как у большинства мальчишек, живущих в мирное время. Может быть, кто-нибудь не знает, но я открою страшную тайну: самое обычное и есть самое счастливое. Только однажды Елена Юрьевна, услышав как ее сына называют «Славой», закатила своему мужу истерику.
- У других детей имена как имена, а у нашего мало того, что фамилия несуразная, не как у нормальных людей, вроде «Петрова» или «Иванова», но и имя, прости господи. И все это из-за тебя, ненормальный, - стала она обвинять своего мужа.
- Имя что ни на есть нормальное. По-нашему «Слава». А фамилии мы не выбираем, они нас выбирают.
- Знаю я, что выбирают, а что не выбирают. Что русских имен не хватает? Надо же было взять твоему отцу фамилию «Смыслов». И здесь решил отметиться, что умнее всех. Не только вы самые умные.
- Не надо мне напоминать о моем происхождении. Я и так помню, что без роду без племени.
- Да, я не против вас... Зачем ты то назвал нашего сына Аристоклом? Если ты хотел его назвать необычным именем, назвал бы «Бульдозером» или «Госстрахом», чтобы все знали, чей он сын. Тоже мне, философ.
- Сколько раз я тебе объяснял, что мой отец оказался в детдоме без всякого понятия не только о фамилии, но и о своем имени. Именно там ему дали фамилию «Смыслов», не потому что он самый умный, а потому что он любил повторять вопрос: «В смысле»? Что до имени нашего сына, то оно благородного происхождения.
- А ты знаешь, что Аристокла обзывают во дворе «Смыслом»?
- Ты не слышала еще, как других обзывают. Вспомни хотя бы себя. А так само прозвище заставит его думать прежде, чем что-то делать.
Однако в жизни было не все так умно устроено, как хотелось отцу Аристокла. Друзья Аристокла, да и он сам, придавали совсем другое значение именам и фамилиям, коверкая их для забавы. Но в любой забаве есть смысл не только развлечения, но и обыгрывания той роли, которую навязывает тебе окружение в соответствии с твоим характером. Характер у Аристокла был задумчивый, как у его второго, негероического деда.
Пока имя и фамилия ждали своего героя, Аристокл сидел с бабушкой, ходил в детский сад, потом в школу, наконец, пошел в университет.
Ученые занятия в старших классах заставили Аристокла задуматься, куда же он пойдет учиться дальше. То, что он дальше будет учиться, было ясно. Иначе, зачем он интересуется наукой? Правда, о его интересе учителя почти не догадывались. Причиной такого странного неведения было то, что Аристокл не делал из своего увлечения события и не ставил никого о том в известность. Только один Анатолий Иванович знал о тайной страсти Аристокла к наукам. Он его понимал, ибо сам был научным работником, как, кстати, и его жена, которая тяготилась своей принадлежностью к оному занятию и выговаривала своему мужу, что он так ничего и не добился на научном поприще, защитив только кандидатскую диссертацию. А вот она не только стала доктором физико-математических наук, но и добилась известности как уважаемый коллегами профессор.
- Ну и что, что добилась? А что я имею? Теперь это ничего не стоит, - сокрушалась она. Но потом себя успокаивала, пеняя мужу, что он и этого не добился, приговаривая, - Не дай бог, чтобы в семье появился еще один ученый дармоед, - имея в виду, разумеется, мужа.
В семье еще была дочь Татьяна. Но она была красавица, поэтому наука ей ничем не угрожала. Татьяну ждало счастливое будущее, благосклонное к тем, кто, как все, борется за свое счастье.
Ее же брат не подозревал еще, какое будущее ожидает его. Конечно, он понимал, что его родители ученые, что и их друзья ученые, и друзья друзей тоже ученые. Вот только немногочисленные друзья Аристокла не были учеными, да оставшаяся одна в живых бабушка со стороны отца не была ученой. Вот он у них и спрашивал уклончиво совета, куда, в какую профессию идти. То, что говорила его мама, он слышал неоднократно. То, о чем молчал его отец, он понимал без слов. Правда, друг его отца, Борис Борисович, который был биологом по образованию и философом, нет, не по призванию, а по работе над вопросами естествознания, не советовал ему идти в философы с такой фамилией и именем.
- Анатолий, Аристокл умный мальчик. Но ты представь себе, что его вызвали к доске на семинаре: «На основной вопрос философии будет отвечать Аристокл Смыслов». Ты понял? Он будет ходячим анекдотом на факультете. О нем будут говорить: «А вы знаете, у нас учится сам Платон по фамилии Смыслов». Так что я не советую туда идти. На физмат, химфак, биофак или филологический, почему бы нет?
- Как ты сам думаешь, Аристокл?
- Никак. Он никак не думает. Он думает о науке, а не об учебе. Ему нет разницы, о какой науке думать. Ему все интересно. Вот это и заставляет меня задуматься над тем, куда ему пойти.
- Арист (так звали близкие и друзья отца), что ты молчишь? У тебя есть мнение о том, чем именно ты будешь заниматься в университете? – спросил отец сына.
- Нет, меня интересует не мнение, а знание. Впрочем, мне все равно. Борис Борисович, а чем мнение отличается от знания?
- Ты меня спрашиваешь об этом как ученого или философа?
- Я спрашиваю вас, Борис Борисович, как человека, который занимается познанием.
- Научным познанием?
- А есть еще другое?
- Как ученый я бы сказал, что нет, есть еще мнение. Но как философ я бы ответил, что есть еще философское познание.
- Да, но тогда, по-вашему, философия тоже наука. Но я так понимаю, что философия необычная наука. В ней главное не знание, а мышление.
- Правильно, философия наука. Для меня она такая же наука, как и другие.
- То есть, она ничем от них не отличается?
- Отличается, отличается. Она отлична от других наук своим предметом.
- И что у нее за предмет?
- Ты его уже сам назвал.
- Мышление?
- Да, мышление. Но не мышление мыслит, как думают доморощенные мыслители. Философия как наука занимается познанием мышления. Поэтому имеет своим результатом не мысли, а знания. Мысли в ней, так же как и в любой другой науке, есть не цель, а средство познания.
- Так вот что вы, Борис Борисович, понимаете под философией.
- А ты, Арист, понимаешь, что-то другое?
- Для того, чтобы понимать, надо быть человеком, сведущим в предмете, в данном случае в мышлении. Я же занимаюсь познанием. Это намного проще, если располагаешь хорошей памятью.
- Арист, как тебя понимать? – вступил в разговор отец.
- Разве я могу понять, как меня понять? Я даже не ученый. У меня нет знания предмета, если это философия. У меня есть предположение, что философия есть занятие человека, увлеченного самой мыслью. Также и наука есть занятие человека, увлеченного знанием.
- Твои друзья тоже идут учиться в университет? – неожиданно спросил Борис Борисович.
- Мы еще об этом не говорили. Про себя могу сказать, что мне не интересно учиться в школе. Мне вообще неинтересно учиться. Мне интересно заниматься исследованием, думать и переживать то, что я думаю и знаю. Именно так я понимаю науку: как исследование, а не учение.
- Ты правильно понимаешь науку. Но она сложная штука. Чтобы наука стала доступнее человеку, ее надо изучать, учиться тому, как ей заниматься.
- Борис Борисович, у меня к вам два вопроса.
- Я тебя слушаю.
- Первый: неужели школы мало, для того, чтобы говорить о науке, а не заниматься наукой? Я думал, что в университете преподаватели и студенты уже занимаются наукой, а не учат ее. Мне что, как только я приду в университет, нужно будет учить науку? И второй вопрос: разве я не учусь тому, как заниматься наукой, когда исследую предмет науки, например, в математике число и его функции, в астрофизике исчисляемые законы развития Вселенной, в биохимии законы развития жизни с точки зрения химического строения материи и прочее?
- Аристокл, не торопись. Университет – это тоже школа, только высшая. И там учить нужно не меньше, а больше, чем в школе. Только в университете тебя не заставляют учиться, как в школе, потому что университет дает не обязательное образование, а свободное. Не хочешь, не учись. Такова судьба студента как начинающего ученого. На первых курсах университет дает расширенную базу данных для изучения, а не просто буквального запоминания, как в школе. К тому же в школе ты узнаешь обо всем понемногу. А вот в университете узнаешь все о немногом или много об одном.
- О чем у тебя был второй вопрос? – неожиданно вклинился в разговор Анатолий Иванович
- О том, что по ходу исследования я
