долго сидели за столом, рассматривая исторические документы, карты, фотографии давно почивших жителей, наскальных рисунков, деревянных истуканов. Смотритель положил перед Ди скан старинной грамоты.
- Это самое первое упоминание о здешних селениях и жителях, 1434 год, - пояснил смотритель.
- Но есть же наскальные рисунки. Разве они не самое первое? - спросил Ди.
- Это всего лишь изображения, оставленные в эпоху неолита. Но есть интересное предположение, основанное на анализах ДНК проводимых в рамках ещё Советских медицинских исследований, что часть местных жителей являются прямыми потомками тех самых пещерных жителей, трёх древних женщин.
- Чего, чего? – удивился Ди.
- Прямые потомки, чистая линия ДНК.
- Спасибо большое, - Ди встал со стула, пожал руку смотрителю. – Вы очень помогли. Мне пора.
***
Восемнадцатилетний Никас сидел на полу своей комнаты, уставившись в точку на стене. Сейчас он был похож на пластиковую куклу. Ничего не выражающий взгляд, струйка слюны, стекающая из уголка рта, безвольно повисшие руки. Со стороны можно было подумать, что он находится под воздействием сильнодействующих препаратов, но на самом деле он общался с тем, что поселилось внутри него.
«Дорогой друг», - говорило существо, когда-то перебравшееся в него из покойного деда. – «Настало время решительных действий. Хватит пугать никчемных людей дурацкими выходками, пора стать орудием в руках провидения. Пора на охоту, Никас. Мне, то есть нам, нужна не только пища, но и будущее».
Никас вспомнил последнюю хулиганскую проказу, когда лёгким толчком руки забросил напиравшего на него сто тридцатикилограммового бугая на крышу минивена, которого только что сам подрезал на повороте. Амбал перекрыл дорогу, вышел из машины поучить юнца уму-разуму, но тут же оказался на крыше собственного автомобиля. Никас улыбнулся, ему нравилось обладать немеряной силой, чувствовать себя выше и могущественней других.
«Но я не охотник», - ответил он.
«Зато я охотник», - ответило существо.
«На кого же будем охотиться»?
«На тех, кого ты превосходишь во всём. Но не на всех, а исключительно на определённых. Они не имеют право жить, а лишь служат пищей. Они преграда на пути к воцарению нас».
«Жаль, что на определённых», - поник юноша. – «Надеюсь они того стоят».
«Однако мои возможности не безграничны. Нам понадобиться следопыт, а пока его нет, будем управляться своими силами».
Влюблённая парочка углубилась в мало посещаемую горожанами часть парка в надежде, что их лобызания никто не увидит, но они смертельно ошибались. Никас давно следил за любовниками, его интересовала девушка, ведь на неё указало существо. По его расчетам она являлась искомым объектом, а парень только путался под ногами.
Благодаря способностям внутреннего хозяина Никас крался так тихо и незаметно, что сам удивлялся, а удар ножом был настолько мощный и точный, что он чуть не задохнулся от восторга. Мгновение и парень лежит с распоротым брюхом, жадно глотая воздух. Ещё мгновение и оглушённая ударом в голову девушка глухо стонет под крепкими поступательными рывками обезумевшего убийцы. Хозяин требовал именно насилия и мук, ведь они давали наибольшее количество так нужной ему пищи, от которой сам Никас становился сильнее и проворней.
«Хорошо», - хвалило существо, - «Очень хорошо Никас. Первая жертва и уже такой прогресс. Это начало большой охоты, Никас. Твой дед не хотел охотиться, поэтому умер от недостатка энергии».
«Но ведь мне это не грозит»? – спросил он.
«Нет, если будем хорошо кушать».
Никас закончил грязное дело тем, что перерезал девушке горло.
***
Всякая птица своим клювом сыта.
(Русская народная поговорка)
Надежда Лии на лучшую жизнь давно угасла, не смотря на все попытки вырваться из объятий разрухи царившей в небольшом островном городке на севере страны. Отец говорил, что они якобы потомки старинного дворянского рода ведущего родословную чуть ли не от вождей первобытных племён. На счёт дворян Лия сомневалась, а вот то, что первобытное прочно держит и не отпускает их семейство, знала наверняка.
Она могла свободно предсказывать ближайшее будущее, видела его ясно, будто освещённое сотней солнц. Чувствовала ни с чем не схожие человеческие запахи, которые не ощущали животные, которые не могла описать или сравнить хоть с чем-то. Они исходили от людей тонким шлейфом, не схожим ни с каким другим ароматом. Причём любые родственники пахли всегда примерно одинаково, и вычислить среди них приёмного ребёнка не представляло труда, его шлейф разительно отличался.
Лия была сильнее любого мужчины из городка, хотя внешне не скажешь, обычная симпатичная девушка. Ей приходилось тщательно скрывать это, как и многие другие странности. Например, она могла двигаться стремительно и бесшумно, бросала любой предмет со снайперской точностью, а мощному удару позавидовал бы чемпион по боксу.
Ещё не уехавшие на «большую землю» парни пытались, с завидным постоянством, «клеить» её, но Лия лишь равнодушно взирала на жалкие потуги не интересных ей личностей. Она ждала такого как она, такого кто всколыхнёт её черствеющее с каждым днём сердце, и он не замедлил появиться….
Втайне от родителей Лия собрала вещи в рюкзак, забрала часть денег из семейного бюджета и, вскочив на паром, отбыла на «большую землю». Надо было что-то менять в никуда не движущейся жизни….
Первую неделю она снимала крохотную комнатку в хостеле недалеко от порта. Пыталась устроиться хоть на какую работу, но девушку нигде не брали. Деньги подходили к концу, скоро её вышвырнут на улицу. Неожиданно удача скосила взгляд в её сторону, Лие посчастливилось нелегально устроиться уборщицей в портовый туалет. Тяжёлая, неблагодарная, копеечная работа, вонь, грязь, пьяные скоты постоянно пытавшиеся облапить симпатичную девушку ещё более ожесточили её сердце.
Однажды она влепила звонкую оплеуху распустившему руки мерзавцу, пытавшемуся залезть под юбку. Удар был такой силы, что у мужика вылетел зуб. Он не стал орать и махать кулаками, а просто ушёл, но Лия уже знала, что он пожалуется дружкам, которые попытаются изнасиловать её после смены на вечно сыром полу туалета, однако всё пойдёт не так как они задумали….
Лия закончила мыть писуары, когда в туалет ввалилась компания недавно потерявшего зуб мужика. Их было семеро вместе с ним. Прикинув расклад сил и отсутствие хоть какого-то оружия, Лия поняла, что если даже она сможет каким-то чудом убить двоих, остальные вполне смогут добиться желаемого, а этого очень не хотелось. Надо любой ценой продержаться до наконец-то наступавшего судьбоносного момента.
- Ну, чё шкура? – зло улыбнулся потерявший зуб негодяй. – Сама раздвинешь или помочь?
Лия начала отступать к стене, лихорадочно ища способ отбиться, о побеге не могло быть и речи, главное событие её жизни вот-вот произойдёт. Наглая компания с заигравшим на лицах возбуждением двинулась за ней. Внутренним взором Лия увидела дальнейшие действия, немного подавив подступавшую панику.
В туалет неслышно вошёл подтянутый, щеголеватый мужчина. Не обращая внимания на готовящееся изнасилование, он проследовал к писуару, встав позади компании. Занявшись своими делами, облегчённо вздохнул, чем обратил на себя внимание упырей.
- Слышь, мужик, - обратился к нему один из нападавших, сунув руку в карман с покоившимся там ножом. – Канай отсюда.
- Это вы мне? – спросил щёголь, громко застегнув ширинку.
- Нет, б***дь, Пушкину, - нож тихо лязгнул раскладываясь.
И тут щёголь заметил прижавшуюся к стене Лию. В его глазах мелькнуло удивление, смешанное с заинтересованностью, на насильников, один из которых был вооружён, он даже не взглянул, будто их не было.
«Никас, - произнесло существо, - ты видишь девушку»?
«Конечно», - ответил Никас. – «Прекрасный экземпляр. Хочешь есть»?
«Это следопыт».
Насильник с ножом в руке двинулся на щёголя надеясь увидеть страх в его глазах, но там его не было. Удар левого кулака троекратно превышавшего по скорости бросок кобры, вмял нос насильника внутрь лица. Тот, выронив нож, растянулся у ног Никаса, забрызгав кровью недавно вымытый пол. Шестеро ещё стоявших на ногах мужиков хмуро уставились на неподвижно лежавшего на окровавленном кафеле приятеля. Неожиданность ситуации застала их врасплох. Но когда второй из нападавших после чудовищного удара ногой по рёбрам снёс собой кабинку с унитазом, компания опомнилась, бросившись на помешавшего развлечению гостя.
В тот момент, когда третий из компании упал с перебитой трахеей, сзади на них напала Лия. Она схватила ближайшего подонка за голову, с силой приложив о стену. Хрустнув черепом, мужик съехал вниз, оставляя за собой кровавую полосу. Следующему она вцепилась зубами в шею, повиснув у того на плечах. Укушенный было заорал, но Лия резко повернула его голову в сторону и вверх, хруст шейных позвонков сменил так и не начавшийся вопль. Следующего Никас вырубил точным ударом в основание челюсти, добив упавшего каблуком ботинка в висок.
Наконец дошло дело до последнего «шакала», пожертвовавшего зубом ради сомнительного удовольствия. Он забился в кабинку, тяжело дыша и поскуливая. Никас подобрал валявшийся на полу нож, протянул его Лие, та с охотой взяла оружие, нежно коснувшись руки спасителя. Зашла в кабинку, прикрыв за собой дверь. Кроткий вскрик и пол вокруг унитаза окрасился в густой красный цвет. Когда она вышла, Никас взял её за руку, улыбнувшись произнёс:
- Я нашёл тебя следопыт.
- Нет, это я нашла тебя охотник.
Внезапно замерцавшие лампы вздрогнули, перестав светить. Парочка вышла с места кровавого побоища, держась за руки, будто с первого класса были влюблены друг в друга.
Полиция долго искала виновников массового убийства, но так ничего не нашла, сущность сидевшая внутри Никаса умела заметать следы, заставляя идущих по ним не замечать очевидных фактов, терять улики, путать показания свидетелей, если таковые были.
***
Отец Никаса подписывал очередные судьбоносные для страны бумаги. В кабинет заглянула секретарша Наденька, ворожившая посетителей обильным бюстом в купе с точёной талией и стройными ножками.
- К вам господин Троян, - мягким голоском произнесла девушка.
- Пусть войдёт, - сказал высокий чин.
Троян был нечто вроде порученца по сомнительным делам при отце Никаса. В его задачу входило «вынюхивать» нужные сведения, копаться в «грязном белье» возможных врагов и пресекать утечку любого компромата на начальство всеми возможными и невозможными способами.
Троян плотно закрыл дверь, послушал, нет ли за ней любопытных шагов, быстро направился к руководству, присев на краешек стула «пред светлы очи».
- Опять? – поник высокий чин, обязанный «креслом» одержимому деду.
Троян кивнул.
- Что на этот раз? – продолжал выяснять начальник.
- Про портовый туалет слышали, надеюсь?
- Господи, - «слуга народа» обхватил руками начинавшую трещать по швам голову.
- Это хорошим не кончится? – насупился Троян.
- Но только в том случае, если он тронет равных нам.
- То есть рядового гражданина можно? – удивился посетитель.
- Несомненно. Ему….
- И вы готовите для него место рядом с собой?
- Оно давно готово, только Никас предпочитает… такие вот… путешествия, а не просиживание
