только в самых крайних случаях, убивая лишь самых отъявленных тиранов-истязателей и фашизоидов-насильников (даже и «эсеры», и «анархисты»).
Случались и почти стихийные народные выступления — даже восстания — но они быстро и беспощадно подавлялись...
Вести революционную работу становилось всё труднее и труднее...
Моего героя также очень сильно и неотступно искали и преследовали за его революционную деятельность. Не один раз он был уже на волосок — и от ареста, и от смерти. И не только на волосок — но успел побывать и в заключении — но бежал. Бывал и ранен. Скрывался и в городском подполье — и среди лесных партизан. И в горах, и в пещерах, и в различных огромных подземельях, которых было много на их планете…
Но правительственные охранные гестапо-подобные силы доставали их и из-под земли...
Ему уже вообще почти невозможно было оставаться на его планете...
И в его организации было решено — воспользовавшись подходящим удобным случаем — отправить его в далёкую и долгую межзвёздную космическую экспедицию (у него была для этого необходимая научная и техническая подготовка).
Экспедиция эта была, практически, почти нелегальной. И она была организована — максимально конспиративно, и под удобным прикрытием — несколькими союзными революционными партиями. С целью — отыскания новых неизвестных планет, пригодных для обитания, и — для организации на них коммунистических поселений и боевых революционных баз.
Необходимо было — во что бы то ни стало выйти из-под контроля империалистической метрополии...
И эта их экспедиция — как было и продумано, и просчитано, и запланировано — как раз направлялась к нашему Солнцу...
…
Ходила (и среди космонавтов, и среди революционеров) уже почти легенда о том, что один крупный учёный и бесстрашный исследователь Космоса, сочувствовавший социалистам, каким-то образом успел узнать нечто совершенно необычное и чрезвычайно важное относительно неизвестной гуманоидной цивилизации на одной из ещё неизвестных на Сирасколье планет. И, умирая, уже когда он не мог говорить — уже теряя последние силы — он успел указать на звёздной карте на ещё совершенно неисследованную и не привлекавшую ранее ничьего внимания звезду — которая и была Солнцем...
Тур Канн и его девушка очень не хотели расставаться друг с другом. Но она по каким-то причинам не могла с ним лететь — она была очень нужна на Сирасколье. А ему нельзя было оставаться на планете — под угрозой неминуемого ареста, жесточайших пыток и почти неминуемой казни. И она очень уговаривала его лететь с этой экспедицией, хотя это тоже было по-своему рискованно.
Он ещё колебался с окончательным решением насчёт этого полёта. Но тут вдруг пришло внезапное и страшное известие, что его девушка и её товарищи попали в полицейскую засаду, и вся их боевая группа была уничтожена...
Это известие решило его судьбу. Он твёрдо решил лететь...
Ещё на выходе за пределы их звёздной системы, их отважный звездолёт был атакован мощным боевым крейсером правительственных космических сил. Корабль революционеров-исследователей чудом не погиб — но, всё-таки, смог создать вокруг себя маскировочное облако, совершить очень смелый и неожиданный манёвр — и уйти от преследователей, и продолжить свой полёт, не смотря на сильные повреждения...
Среди экипажа были и погибшие, и тяжело раненые...
Пути назад для оставшихся в живых практически не было — и решено было, не смотря ни на что, продолжать начатую экспедицию — продолжать лететь к Солнцу — хотя шансов вернуться оттуда, из района Солнечной системы, назад к родной планете у них уже было очень и очень мало.
В Солнечной системе, при исследовании её различных планет и астероидов, при разных трагических обстоятельствах, и из-за повреждений корабля, погибли почти все остававшиеся в живых участники экспедиции. В живых остались лишь двое, Тур Канн и его друг...
Их звездолёт потерпел окончательную аварию — и с огромным трудом совершил посадку на нашей планете Земля. Но при посадке погиб друг моего героя...
Тур Канн остался в живых один…
…
Он — почти чудом — приземлился в Северной Америке, недалеко от её северо-восточного побережья. На Земле в то время был 14-й век...
Тур Канн оказался среди индейцев, которые ещё ни разу не видели белых европейцев. Но они сохранили смутные предания о викингах, которые когда-то, несколько веков назад, приплывали к их берегам на своих больших ладьях с головами драконов и были вооружены огромными ножами. Ножи эти были из необыкновенного тягучего камня, подобного тем, что чрезвычайно редко падали на землю с неба, и индейцы их находили — из вещества, подобного веществу метеоритов.
Племя, которое оказало гостеприимство звёздному страннику, находилось в тот момент в очень критическом положении: в войне с соседними агрессивными племенами погибли почти все молодые и здоровые воины-мужчины, и почти все вожди. А на их звёздного гостя они смотрели как на Посланца Неба, как на посланного им свыше Спасителя.
Тур Канн почти поневоле стал вождём этого племени и возглавил сопротивление жестоким захватчикам. Военные действия он вёл очень толково и успешно, и с большим полководческим талантом. Никакого огнестрельного оружия при этом он принципиально не использовал, хотя активно применял разные необычные военные хитрости и различные технические приёмы.
Его горячо полюбила дочка погибшего верховного вождя, стройная юная красавица с медно-бронзовым цветом кожи и с прекрасными длинными волосами цвета воронова крыла, которая после смерти отца была вынуждена взять на себя тяжёлое бремя власти и руководства в племени, при явном и тайном недовольстве некоторых старейшин и других недоброжелателей.
И он женился на ней. И оба успели испытать счастье и глубокое взаимопонимание в этом их брачном союзе.
Он успел много рассказать ей о свой родной планете и о своей жизни на ней. Его юная супруга воспринимала его рассказы как что-то совершенно волшебное и запредельное для неё. Хотя сердцем она его глубоко и очень тонко понимала. И понимала, насколько он должен был чувствовать себя одиноким в другом мире, у другого Солнца и на другой планете, и среди людей из совершенно другого для него мира — мира почти сплошных, диких и почти необитаемых лесов...
Её пыталась отравить и убить завистница, подстрекаемая некоторыми старейшинами-заговорщиками. Она очень сильно болела, и Тур Канн с большим трудом смог её вылечить, с помощью одной очень старой шаманки-знахарки, лесной отшельницы...
Но — вскоре после почти чудесного выздоровления — его любимая жена и подруга погибла во время внезапного вражеского набега, и она умерла у него на руках…
Жизнь опостылела моему герою.
Радиосвязь с его родной планетой, с остававшимися на ней товарищами, также была им давно потеряна…
…
В это время к их суровым скалистым берегам опять приплывают — то ли норманны-викинги из Исландии или Гренландии, то ли ещё какие-то морские бродяги-разбойники из Северной Европы. Быть может, из Ирландии. Или из Скандинавии. Или даже с берегов Балтийского моря...
После нескольких невольных вооружённых стычек, Тур Канн смог установить с ними достаточно мирные и благожелательные отношения. У него была замечательная способность к языкам. И он стал тщательно их расспрашивать о землях и народах по ту сторону Атлантического океана.
С его индейцами к этому времени у него сложились довольно трудные и напряжённые отношения. Он был для них, всё-таки, слишком странный и чужой, с его жутким космическим кораблём, застрявшим где-то в скалах и буреломах, куда они и близко боялись подходить. И в его военной помощи они к тому времени, благодаря ему же, уже особенно не нуждались.
И Тур Канн, вместе с этими бродягами-викингами, отплыл на их ладье в Европу…
…
Я очень смутно припоминаю, что в одном из более поздних вариантов этой моей фантастической и романтической саги мой герой, в дальнейшем, каким-то образом доплывал и до берегов Балтики, и даже до берегов Невы…
Возможно, что ему довелось проплыть и по «пути из варяг в греки», и — ещё дальше, ещё южнее… И очень многое увидеть!..
Но, боюсь, что тут у меня уже слишком накладываются мои ещё более поздние сюжеты…
Но факт, что в жизни моего героя произошёл чрезвычайно радикальный поворот.
Или — переворот…
…
В общем, случилось так, что он оказался в средневековой Англии. Осел там, стал простым земледельцем... И — будто забыл обо всём своём прошлом, кто он и откуда. Будто заснул. Какое-то время вёл обычную жизнь одинокого крестьянина, не привлекая особенно ничьего внимания.
Будто выпил какой-то эликсир забвения…
Возможно, здесь повлияла страшная эпидемия чумы, «чёрной смерти», поразившая в то время всю Европу, и Англию в том числе. Тур Канн также был поражён этой страшной болезнью, был долго без всякого сознания и почти мёртв. Ожил чудом. И — возможно тогда и потерял всю память…
И продолжал пахать землю...
Но — началось восстание Уота Тайлера (1381 год), и Тур Канн принял в нём активное участие. Несколько раз вместе с другими восставшими штурмовал замок местного феодала — местного жестокого тирана, какого-то барона (или графа), всеми ненавидимого…
Я помню, как у меня начинался, на одном из листков, этот эпизод, один из самых ранних, мною задуманных:
«Нападение повторилось. Замок уже горел… Ожесточение и нападавших, и осаждённых всё более возрастало…»
Примерно, кажется, так...
Что-то про язычников, про факелы, про ведьм…
Арбалеты… Меткие лучники… Боевые топоры…
«Чёрная стрела» Стивенсона тут, конечно, повлияла. И «Айвенго» Вальтера Скотта. И прекрасная детская книга «Джек-Соломинка» Зинаиды Шишовой, про одного из руководителей этого восстания Джека Строу...
И что-то там было у меня про штурмовые лестницы… Штурмовые лестницы фигурируют и в других моих вещах (даже что-то было во снах)…
Кажется, окончательно взять замок восставшим так и не удалось — и больше из-за разногласий в их собственных рядах, как это бывает слишком часто...
Затем, восстание было разгромлено, и подавлено феодалами с огромной жестокостью. Огромная часть Англии покрылась виселицами. Восставшим крестьянам и ремесленникам, и их лидерам, рубили головы, их четвертовали и жгли на кострах...
Тур Канн потерял всех своих товарищей, сам чудом избежав гибели...
Погибла и его любимая девушка, светло-русая англичанка с большими печальными серыми глазами, которая пела ему у жарко горящего камина из дикого камня, тёмными и холодными, сырыми вечерами, английские народные баллады (я вспоминал «Зелёные рукава»). Она тоже умерла у него на руках…
Он опять, в который раз, остался совершенно один…
…
И тут — он будто проснулся. Личина английского крестьянина-земледельца спал с него, как древесная кора. И он вспомнил обо всём своём прошлом: о своей родной планете, о своей революционной молодости, о космической экспедиции к Солнцу, о дикой лесной Америке, об индейцах…
С огромным трудом, через многие приключения и злоключения — через Шотландию, через Фарерские острова, через Исландию и Гренландию — он снова добрался до берегов тогдашней Канады (или немногим
