Оно конечно, светлое будущее – штука хорошая, но и светлое настоящее – дело не последнее. Тем более процесс осмысления и определение своего светлого будущего – дело не пяти минут, поэтому Иван даже не заметил как дорога привела его, вместе с конём разумеется, в лес. Да, в тот самый, в Лес, другого в том княжестве не было.
Видать дорога уж очень устала от Ивана и от его планов премудрых, потому как решила спрятаться в лесу. А Иван, занятый своим светлым будущим не очень–то на дорогу обращал внимания, для этого лошадь есть, вот пусть она и обращает. Однако, как только дорога забежала в лес, Иван как бы очнулся от своих мыслей и правильно сделал. Он сразу же вспомнил, что тогда, когда ехал в Русланово княжество с посольством, ехать ему пришлось по этой самой дороге на которой он сейчас находился, только с другого конца. Ещё Иван вспомнил, что дорога эта лишь через краешек леса проходит, а по большей части просто огибает его. Лес же, он очень большой, такой, что конца края не видно. Наверное потому народ дорогу в объезд его и проложил: страшно видать было, разбойники там всякие, да и нечисти наверняка полным–полно. Посольство Иваново почитай два дня этот лес огибало, но тогда время на дорогу затраченное Ивана не очень беспокоило, не то что сейчас. Вот что университорий с людьми делает: Иван запомнил тогда и до сих пор помнил, что дорогая делает здоровенный крюк вокруг этого самого леса, а если делает, то его, крюк этот и срезать можно. Логично? А как же! Вот Иван и решил дорогу обмануть, через лес проехать. А что, всё вполне логично и премудро – сплошные выгоды: и дорогу укоротит и глядишь, посольства северные нагонит.
Поскольку лес для Ивана был местностью скорее непривычной, чем привычной, он сначала было даже оробел, но почти сразу вспомнилась наука под названием топографика и всё, что с ней связано. Иван вспомнил, спасибо университорию, что в лесу человек, если не знает лесной местности, ходит как бы по кругу, а значит, почти никогда не выходит туда, куда ему надо. Как с этим хождением по кругу в лесу обстоит дело у лошадей Иван не знал, поэтому решил ехать через лес как бы змейкой, тогда общее направление более–менее будет сохранным. Пусть оно, направление это, и не будет точным, а Ивану и не требовалась точность, ему требовалось поскорее выбраться из леса этого проклятущего на дорогу вот и всё.
Лес встретил Ивана, впрочем, он всех так встречает, приветливо, как встречают своих детей, а все мы – дети Леса, хоть и неизвестно в каком поколении, если можно так сказать. Не иначе, в подтверждение только что написанному Лес встретил Ивана со всем своим радушием. Подтверждением этому служила тропинка, которую Иван увидел почти сразу же, как только свернул с дороги. Ну а если есть тропинка, которая тем более убегает в нужном для Ивана направлении, значит не надо пробираться между деревьями и кустарниками посредством зигзагов, а просто ехать по этой самой тропинке, как по дороге, вот и всё. Правда Иван даже не подумал о радушии Леса, да и вообще, какой толк отвлекаться на всякие мелочи, если тебе предстоит великое?! Тем не менее, поскольку лес был для Ивана местностью чуждой, это он так думал, Иван прекратил все размышления насчёт своего великого и светлого будущего, поскольку сосредоточился на происходящем вокруг.
В лесу, да любой дурак знает, существуют две опасности: звери дикие и лютые, и разбойники, не менее дикие и не менее лютые. Сначала наибольшей для себя опасностью Иван представлял лесных зверей, но слегка подумав и вспомнив науку зооботанику, вздохнул почти свободно. Время года, в котором Иван оказался в лесу, было лето, а ведь всем известно, летом зверь лесной, он сытый и на человека не нападает, ну разве что раненный или разозлённый. Но Иван никого из лесного зверья ни злить, ни ранить, не собирался, а зачем оно надо, если при тебе и оружия–то никакого нету? Ну и, это Иван так подумал, при нём очень даже хорошая сигнализация присутствует, в виде коня. Ведь конь, он гораздо раньше и лучше лесного зверя почувствует.
Ну а с разбойниками, даже смешно говорить, с ними так вообще, всё легко и просто. Разбойники, в отличии от зверей диких, они не только человеческую речь понимают, но и сами на ней разговаривать умеют. А если понимают и умеют, то завсегда можно поговорить и, договориться. Опять же, если уж и объявятся, можно будет сразу же на службу их к себе определить, пусть прямо сразу и начинают здесь работать, а что делать, Иван расскажет.
Вот с такими мыслями Иван и продвигался через лес. Сначала его передвижение происходило по тропинке, которая, ну прямо как по заказу, не петляла, а была как та натянутая струна, прямая, ну разве что неисхоженная, но это мелочи. Правда через какое–то время тропинка куда–то исчезла: только–только была, и фьють, нету. Ну что ж, Иван спешился и повёл коня в поводу, благо лес хоть и без тропинки не был дремучим, во всяком случае никаких буреломов не наблюдалось.
***
А тем временем, покуда Иван вместе с конём обманывали дорогу, Лес, и всё что в нём было живое, радовались жизни: шелестели листвой, шумели ветками, пели и кричали на все лады, да всего не перечислить. Наверное Лес и его обитатели Ивану тоже радовались. Эх, вот если бы Иван на минутку остановился и присмотрелся да прислушался, глядишь, и увидел бы и услышал, как Лес и все в лесу ему радуются. Но Ивану было некогда, дорогу надо было обманывать, да и вообще, всё растущее, бегающее, ползающее и летающее Иван рассматривал исключительно в виде какой–либо конкретной пользы для себя, и никак по–другому.
Ну и ладно, Лес, он совсем не злой и на Ивана нисколечко не обиделся. Более того, когда тропинка неизвестно куда исчезла, Лес сначала было стал более густым и менее проходимым, буреломы появились, но потом, словно опомнившись и устыдившись перед гостем, принял большинству людей знакомый и приятный вид, вот только тропинки не было.
Тропинки хоть и не было, да и ладно, зато и без тропинки можно было передвигаться верхом, что Иван и сделал, вскочил на коня и дальше поехал. Давно и всем известно, что когда лес начинает редеть, значит совсем скоро он собирается свою власть над землей полю широкому уступить. А где поле, там и дороги с деревнями, там и людей побольше, ну и всё такое. Это не я, это Иван так думал и даже потихоньку радовался тому, что скоро из леса этого, будь он неладен, на простор выберется.
Вот что значит везёт человеку, это я об Иване, не так уж много проехал он по лесу, ну может быть версты две, глядь, женщина малину собирает! Со спины конечно трудно было определить, но Иван, на то и премудрый, всё–таки определил: женщина как минимум в возрасте. Не толстая, а как бы это сказать, крепко сбитая, да и фигуры почти никакой, значит старая. Опять же, и это Ивана обрадовало, если женщина, да ещё в одиночестве собирает лесную малину, значит и деревня где–то здесь неподалёку, а если деревня, то и дорога, та самая. Иван тут же вспомнил, что когда ехал с посольством, была какая–то деревня, правда он не запомнил её названия, да и какая разница.
– Здравствуй бабушка. – вежливо, а как же, поздоровался Иван. – Подскажи пожалуйста, как бы мне поскорее на дорогу выбраться?
Анна Ивановна, она же Баба–Яга, обернулась на голос. Хоть и была она, ничего не поделаешь, слегка подслеповата, сумела рассмотреть всадника. Конь, так себе, а вот тот, кто сидел на коне – молодой парень, не сказать чтобы красавец, но и не урод. Но это ладно, женихи Анне Ивановне не требовались, она обратила внимание на одежду всадника. Одежда была явно не крестьянская. Хоть и не вычурная в своей красоте, но видно, добротная, а значит дорогая. Значит перед ней не какой–то деревенский или городской оболтус случайно заблудившийся в лесу, а фигура более важная, купец, не меньше.
– Какая же я тебе бабушка? – «Я тебе покажу бабушку!», весело ответила Анна Ивановна. – Слепой что ли?!
– Извини, добрая женщина, – принялся оправдываться Ивана, «бабушка» и впрямь оказалась женщиной, хоть и немолодой. – со спины не разглядел. Не серчай пожалуйста.
– А я и не серчаю. Ты как здесь оказался? Заблудился что ли?
– Да нет, не заблудился. Понимаешь, дорогу решил срезать, а то уж больно она длинной получается, вот и заехал. Скоро ли лес закончится?
– Скоро милок, скоро. А дорога, я тебе так скажу, которая короткая, она не всегда самой удобной и верной бывает.
– К чему ты это? – насторожился было Иван.
– Да это я так, к слову пришлось. – в том же весёлом тоне ответила Анна Ивановна. – Сам–то кто будешь? Смотрю, не иначе князь?
– Да, князь. – несмотря на всё с Иваном произошедшее ему было приятно, что вот так, в глухом лесу, какая–то деревенская тётка его признала.
– Часом не Руслан?
– Руслан, Руслан. – «Вот ведь дура баба, князя во мне признала, а имени не помнит, со старым князем путает. Да ладно, деревня, что с неё возьмёшь?». – Так как бы мне из леса поскорее на дорогу выбраться?
– А что тут выбираться?! – «Ну вот, милок, ты мне и попался...», как будто удивилась незнанию очевидного воскликнула Анна Ивановна. – Вон она, тропинка–то! По ней езжай и совсем вскорости на дорогу и выедешь, и плутать не надо.
В тот момент Иван мог кому угодно, кем или чем угодно поклясться, что минуту назад никакой тропинки тут и в помине не было. Теперь же, ну прямо почти под копытами коня он увидел тропинку такую же, как и когда в лес въехал. Тропинка эта такая же, почти неисхоженная, убегала через малинник как раз в нужном Ивану направлении. Чудеса да и только, воскликнул бы глупый человек. А тот, который поумнее, в обязательном порядке заподозрил бы что–то неладное. Но Иван, он не был глупым, не был он и тем, кто поумнее, он был премудрым, поэтому все эти якобы чудеса объяснил для себя игрой света и тени, вот и всё.
– Спасибо тебе, добрая женщина. – поблагодарил Иван направляя коня к тропинке.
– И тебе спасибо. – неизвестно почему ответила Анна Ивановна. – Скатертью дорога.
***
И правда, лес вскорости уступил свои права полю, вернее даже не полю, а как бы холмистой, но зато открытой местности. Вот только никакая дорога на этой местности не просматривалась, да и деревни никакой видно не было.
Оно конечно хорошо, что из леса выбрался, Иван этому даже обрадовался, но не надолго. Дело в том, что пока ехал, да через лес пробирался, солнышко начало клониться к вечеру, ну не может оно стоять на месте, даже если это самому Ивану Премудрому угодно. Ясно дело, ночевать в лесу – да ну его, но и в чистом поле – тоже ничего хорошего. Иван почему–то постоянно опасался волков: лето летом, а волк, он волк и есть. Да и волки эти, они не только по лесам бегают, по полям тоже, будь здоров как бегают. Его, Ивана, это он так думал, волки вряд ли тронут, а вот коня, того слопают и не подавятся, а куда он без коня? Поэтому чтобы не стоять дураком на месте и в надежде отыскать хоть какое–нибудь человеческое жильё, Иван, всё–таки выдерживая общее направление, тронулся в путь.
Что интересно, стоило Ивану выбраться на открытую местность, как опять и с не меньшей силой его премудрость начала свою работу относительно светлого будущего, и начала её опять с послов северных. Иван вдруг испугался, что не встретит этих послов вообще, или же ещё хуже, они поехали совсем в другую
