Жизнь Ферро

1. День Ферро.


«Jesus died for somebody's sins, but not mine»
Billy Idol - Heroin


Город, окутанный мраком. Город № 37-21. В целях экономии и быстрого распознавания кибернетическими системами, заменившими многие институты поддержания жизни государств. Тридцать седьмой город по алфавиту двадцать первой страны мира.
На сумрачных улицах все еще высятся остовы деревьев – спилить не позволяют, подсознательно не желая принимать уже свершившееся. Так и высятся исполины, могущие прожить сотни лет, но сгинувшие за пару десятилетий благодаря тем, кто их заботливо высаживал когда-то. В некоторых школах устраивают мероприятия по украшению голых почерневших ветвей листочками из зеленой бумаги или из пластика цвета урн для мусора. Не стоит говорить, что урны давно погребены под завалами отходов на каждом углу.
Солнце – едва различимый красноватый диск, можно увидеть лишь в зените. В остальное время светило сияет где-то над двумя километрами непроницаемой пыли, смешанной с черным дымом. Электрический свет старых потрескивающих ламп едва размешивает тьму.

Ферро вышел из подъезда своего дома, почти мгновенно накинув капюшон плаща. Автополицейский проехал мимо, внимательно просканировав лицо парня. Хотя слово «внимательно» не подходит к этим уродливым машинам, похожим на тележки с нагроможденными ящиками – работают они всегда одинаково, если не понадобится ремонт, а тогда перед их носом спокойно можно разбивать бутылкой чью-то голову и не бояться парализующего разряда.
В удушливых облаках нижних слоев атмосферы плыл дирижабль. На нем, освещаемая столь дорогим светом, мерцала надпись – «Установите 8-ю версию доступа к электронному правительству!». У Ферро была 6-я, работавшая еще при его родителях. Он плевал на правительство, как оно плевало на граждан.
Мать с отцом умерли от рака почти одновременно. В каждом городе стояла термоядерная электростанция, на которой работала большая часть горожан.
Парень шел к товарищу, напиться дефицитным алкоголем. Как раньше наркотики, спирт был запрещен в свободной продаже. Конечно, многие тем или иным путем добывали его: кто дома на кухне, кто уносил с места работы, обделив какое-нибудь жизненно важное для города оборудование. Инженеры, стоявшие за автополицией, закрывали на это глаза, позволяя жителям выпускать пар через немногочисленные отдушины с игольное ушко. Иначе прославляемая ими же технократия могла запросто смениться другим строем.
Вчера Ферро бросила девушка. Он вернулся с их последнего свидания, сопровождаемый резким запахом духов: их было всего два вида – женские и мужские – быть может именно поэтому для нее он был обычным парнем - таким, как предыдущие. Вернулся и бросился на старый матрац, сопровождаемый лишь одним желанием – напиться или вышибить себе мозги из отцовского револьвера. Спирта в комнате не было. Ферро просто уснул и ушел в мир снов. Иногда это его спасало. Иногда…
Проснулся парень все в том же гадком настроении – даже не напрягая память мог сказать, что ему снилось. Мозг решил зло подшутить над хозяином, показав ему сцену расставания через темные очки – во сне Аргента облила его руганью (хотя как подозревал Ферро, вообще ругаться не умела, будучи одной из немногих в 37-21, кто учился в ВУЗе).
Хмурые прохожие брели по грязным улицам, подняв воротники кожаных плащей – такая была мода уже лет пять, поскольку приходилось защищаться от черного дождя, непрерывно моросящего с неба. По той же причине мода, по старым традициям задаваемая в 1-14, всего лишь определяла фасоны черных кожаных плащей с капюшонами. На черном грязь не видно. Кожа проходила обработку нейтрализующими кислоты веществами – достаточно было полчаса мокнуть под дождем, чтобы стать лысым на следующее утро.
Револьвер у Ферро был в кармане плаща; когда парень шел, его правая рука надежно обхватывала пластмассовую рукоять. Как минимум двоих знакомых уже нашли совсем недалеко от дома с выпущенными на черный асфальт кишками и пустым кошельком. Автополиция обеспечивала безопасность только на площади в 100 квадратных метров вокруг себя. Фактически, 80 % территории 37-го не патрулировалась в какой-то определенный момент.
На Ферро шла, пошатываясь, высокая и худая темная фигура. Девушка.
«Уже набралась где-то, - с завистью подумал он».
- Эй, - высокий хриплый голос окликнул его.
Длинные черные волосы, ненарисованные тени вокруг глаз. Проколотая тонким блестящим винтом бровь. Губы накрашены синей помадой. Парень почувствовал желание. В последний раз секс с Аргентой был три недели назад, до того, как начался разлад.
- Эй, - вернул он приветствие, мрачно улыбаясь.
- Проводишь девушку домой? – с трудом выговорила она вопрос, более чем формальный.
- Конечно, - он подошел к незнакомке, кажется, старше его года на два, приобнял, с удовольствием прислушиваясь к запаху спирта, исходящему от нее.
- Вот и славно, - на лице ее появилась улыбка. – Я – Селена…
- Ферро, - отозвался парень. – Веди.
Они миновали перекресток, по которому, издавая неприятное жужжание, проехал автополицейский. Затем долго шли вдоль стены металлообрабатывающего завода. Дым, выходящий из его труб, был настолько горяч, что красным фонтаном уходил в черный дым неба. Завод окончился переулком, где несколько бродяг грели руки у бочки с огнем. Автополиция не трогала их, покуда те не начинали воровать или убивать.
- Подайте монетку, - заныл один из них, старик лет пятидесяти в рваных темных лохмотьях.
- Наличных нет, только кредитка, - хмуро ответил Ферро.
Бродяга услужливо протянул старенький, чуть ли не первой модели персонифицированный кредитный аппарат, с облезшей краской, исцарапанными кнопками, в грязных пятнах.
Парень, взглянув на сонную девушку, провел кредиткой по считывающему пазу.
- Пятьдесят тысяч рублей хватит? – спросил он у нищего.
- Сто… - печальным голосом выдал тот. – Что такое пятьдесят тысяч…
- Семьдесят пять! – возмущенно воскликнул парень.
Введя необходимую сумму, он поспешил уйти с Селеной от дурно пахнущих бродяг. Собственно, у него с Аргентой выработался рефлекс и, будучи с девушкой, он всегда подавал милостыню, не желая казаться ей бездушным.
Дом был совсем близко. Селена дрожащими пальцами ввела код и дверь с жутким визгом распалась надвое. Они вошли. Квартира девушки находилась на третьем этаже – лифты в целях экономии не работали уже лет семь, а лестница почти превратилась в плоскость от спрессовавшегося мусора и отходов.
В квартире Селены было немногим лучше. Лампа горела одна – в коридоре, часть света попадала на кухню и в единственную комнату – спальню. Увидев свою кровать, девушка с неожиданными силами пробежалась к ней, рухнула на жалобно скрипнувшие пружины. Через миг до Ферро донеслось ее сонное сопение.
- Ну сладких снов… - раздраженно сказал ей парень.
Он закрыл входную дверь и прошелся на темную кухню. Сигарета у него осталась одна, но почему бы не стрельнуть у Селены, раз довел ее домой целой и невредимой. Он нашел пачку «Эконом-Люкса» возле мойки, прямо на кухне и закурил, опустившись на шатающийся табурет. Мысли вновь вернулись к тому, о чем он ежечасно думал в последнее время – почти так же часто, как о бросившей его Аргенте.
Ферро родился еще до катастрофы, даже до кризиса. Это была осень 2007-го. Теперь он прожил четверть века. Работу потерял, как и многие, четыре месяца назад, когда Электронное Правительство запретило предпринимательство. До этого он обслуживал в шести домах компьютеры. С тех пор он жил на накопленные деньги и тешил себя мыслью, что найдет работу. Его друг детства Купер гнал спирт, медленно спивался сам и рад был, что вместе с ним спивается и Ферро. Собственно, в детстве их звали иначе. Менять имя стало модным еще в конце 10-х годов, все равно теперь ЭП различало людей по идентификационным номерам.
- Пойду я, пожалуй, - сказал он Селене.
Девушка пробурчала во сне что-то невразумительное. Парень не удержался и поцеловал ее в синие от помады губы – очень уж она была симпатичная, хоть и измученная. Затем тихо вышел из квартиры. Перед входной дверью пришлось мелькать довольно долго, пока не сработал древний датчик движения и не выпустил парня.
Он шел дальше. Позвонить Куперу, что опаздывает, Ферро не мог – мобильная связь перестала работать давно. В целях экономии, конечно же. А впрочем тот начнет без него, а подошедший Ферро быстро догонит товарища по степени опьянения – сколько раз так было.
Спустя пятнадцать минут из узкого переулка на Ферро бросился кто-то с блеснувшим в свете фонаря ножом. Парню понадобилась ровно секунда, чтобы направить револьвер в грудь нападавшего и выстрелить. Курок всегда был взведен.
Звук выстрела автополиция различала даже за три квартала. Сюда примчались сразу три железные уродины, долго жужжали, переговариваясь и сканируя место преступления. В конце концов двумя голосами против одного (автополиция обладала одновременно функциями судей) решила, что Ферро не превысил допустимых пределов самозащиты. Револьвер был отсканирован: по требованию одного из автополицейских парень положил оружие в выезжающий ящик на кнопчатой груди робота. Револьвер выехал обратно – разрешение на оружие отец успел переписать на сына. Сунув револьвер в карман плаща и взведя курок, Ферро побрел дальше. Капюшон он теперь опустил не так сильно на лоб. Подобное было впервые. Три раза он застрелил собак, бросавшихся на него из темноты. А теперь человека? Что изменилось… Ничего…


2. Вера Ферро.


“Im outta the wasteland
Im into this head man
Im outta the wasteland
No religion at all”
Billy Idol - Wasteland


Когда в особой вакуумной установке рождается младенец, манипуляторы цепляют на его нос очки с темными стеклами. И человек видит все черным и серым. Снять очки нельзя, ибо они защелкиваются намертво особым замочком, на котором стоит единственное слово - "Жизнь".
Чем дальше от центра города, тем больше черный цвет сменялся грязно-серым.
Купер жил в старом особняке на краю 37-21. Дому было лет семьдесят, не меньше. Ферро любил здесь бывать не только потому, что у товарища всегда водилась выпивка. Целый свой дом – это не ячейка в многоэтажной коробке.
По словам Купера, когда-то дом был зеленого цвета. Однако вечные осадки выкрасили его в почти черный цвет.
Подходя к забору из ржавых железных листов, Ферро закурил. В пачке не осталось сигарет, пришлось скомкать ее и выбросить за спину. Парень забарабанил кулаком по большому листу на петлях, заменявшему ворота. Через две минуты скрипнула дверь и показался парень с ярко-рыжими волосами. Купер сразу же накинул капюшон, морщась от моросящего черного дождя. В отличие от Ферро, он редко выходил из дома.
Слева и справа от дома Купера стояли почти такие же почерневшие дома, но пустые, с разбитыми окнами и выпавшими участками стен. Подростками они лазили в них, искали забытые ушедшими хозяевами старинные вещи родом из 20-го века. Один раз нашли скелет, обмотанный веревкой вокруг шеи.
- Не начал еще? – удивленно буркнул Ферро, глядя на движения друга, живые и немного нервные.
- Я по-твоему алкоголик? – поднял рыжие брови Купер.
- Да! – выпалил парень.
Оба расхохотались. В доме был все тот же неистребимый запах грязи, копоти и спирта. Войдя, Купер свернул не влево, на кухню, а