пониманием, я легко в себе считываю Твое Высочайшее Мнение. Высочайший, Великолепный, Лучший, я не могу без Тебя. Но пути Бога неисповедимы, и невозможно душе понять сразу, что хочет ей сказать Бог. Он ведет так, чтобы она до этого дошла своим опытом, своими усилиями, своими молитвами и аскезами. О, Всевышний, я недоумеваю от Твоей Милости. Ты дал мне понимание, сказал своими средствами, что духовный учитель со мной заговорит на русском языке. Я думала, что это плод моей фантазии, что ты не обязан выполнять мою просьбу, но чудо свершилось и не первый раз. Точно также ты по просьбе моей мне дал купить ведический молитвослов, Сам повел на рынок, подвел к рядам с ветошью, Сам вручил через невежественную старую женщину, не знающую, что за бесценный дар в ее руках, Ты точно назвал мне день и час и привел ее и меня в одно место…
О, Всевышний, ты также Милостив, когда даешь абсолютное понимание, что хочет сказать тот или иной учитель или преданный, опережая его слова, наставляя меня изнутри Лично и позволяя мне критически относиться к многим высказываниям великих твоих детей, что преданные сочли бы за великое кощунство и глубочайшее невежество, как и оскорбление. Не вводя меня в курс вайшнавского этикета, ты на правах неофита вводишь меня в те врата, куда боятся заглянуть, радеющие о свое духовном развитии.
О, Всевышний, что за отношения у меня с Тобой? Как я смею идти против уставов Вед? Но я смею… И вопрошаю Тебя… Почему духовные учителя столь несовершенны? Почему они, преданно служа Тебе, поносят наше государство? Почему Шрила Прабхупада, высочайший и признанный преданный, позволяет себе столь греховные высказывания? Почему у него на руке золотой перстень? Почему Гопал Кришна Госвами был оскорблен, когда его назвали «свами» и тотчас поправил говорящего на «госвами»? Ведь, и это привязанность к почету, славе и преклонению? Почему он так долго, так любезно, так милостиво говорил с красивой и яркой матаджей? Почему благоволил ей, так был чуток к ее вопросам, и милостивая улыбка не сходила с его лица; почему он проявил пристрастие, взирая на тело и возраст, а меня отправил за дверь? Мне это не показалось. А относительно меня – лицо стало безразличным, взгляд скользнул и оставил. Неужели у Тебя столь несовершенны те, кого ты избрал проводником к Себе? Но…что такого сказала я? Я задала вопрос, который непременно важнейший для многих матаджей и прабху, а для меня – путь долгой мысли и бессонных ночей, вопрос животрепещущий, вопрос главный на сегодняшний день и непреодолимый. К кому теперь мне обратиться? Стоило ли меня отсылать, но не лучше было бы в определенных границах объяснить, не взирая на мою внешность и убогость, как и непривлекательность. Разве в сердце своем он не услышал Бога и Мнение Бога, равно относящегося ко всем? О, Всевышний… И еще. Разве он не мог побеспокоиться о том, как же я доберусь домой в ночи, далеко от города? Разве люди, обладающие такими качествами, достойны быть духовными учителями? Где твои лучшие сыны, воистину? О, Всевышний! О, Высшая Милость, помоги, разъясни, дай мне путь, дай мне понимание. Может быть, все это несмирение? Может учитель положился на Тебя и Твое присутствие и Милость? А сам? Где его качества? Помоги, о, Высочайший, мой дорогой Бог, Ты - моя жизнь, мой смысл. Ну, некуда мне идти, не к кому обращаться. Я всю жизнь среди людей очень одинока. Я никому и ни за что Тебя не отдам. У меня нет и не может быть другого причала…» - изможденная, вся в слезах я опустилась на колени и стояла, поникнув головой, желая ответ.
Могла ли я знать, что Сам Бог, давая логическое завершение произошедшему, воздвиг во мне эти вопросы с тем, чтобы впоследствии очень долго начинать мне разъяснять Лично вещи, отнюдь не лежащие на поверхности, объяснять многие годы, вносить, ввинчивать в меня Знания Совершенные, показывая материальный мир, как он есть, проявляя Свое Божественное Мнение постоянно, на каждом шагу, но никогда не давая ответы однозначные и тотчас, а требуя, чтобы я их постигала изнутри, усваивала через плоть и кровь, через мучительные и долгие процессы мышления, через практику материальной и духовной жизни, постижение за одно и качеств Бога, как Высочайшей Личности, качеств изумительных, качеств, которые, как бы ни прославлялись преданными, никогда не постигнутых ни одним, если с ним не начал говорить Бог. Но говорить с Богом – больно, невероятно трудно, невероятно прекрасно, настолько лично, настолько близко, что никакими словами не передать.
Я стояла на коленях перед Богом, чувствуя, что что-то начинает во мне происходить. Я оказалась в такой Власти Бога, что вся замерла, вслушиваясь, вглядываясь в то, что во мне происходит. Тело стало неподвижно, я не могла, именно не могла пошевелить и пальцем. Медленно, не сводя глаз с Божественного образа, с усилиями я встала с колен, подчиняясь не своей, а Его Воле, и начала понимать, что нахожусь в состоянии полного погружения в Бога.
Сильнейшие энергии заходили в верхней части моей головы волнами, нежными и убаюкивающими, неотступными и сильными. Мгновение… - и в глазах я начинаю испытывать нежнейшее пульсирующее движение этих волн, ласкающих глаза и преображающих все вне, словно что-то из меня пытается через глаза выйти наружу.
Все те же волны преображали глаза, делая взгляд беспристрастным, не видящим и не избирающим конкретно, но в великом единении, одним целым, все до такой степени, что глаза перестали моргать абсолютно и легко, не отрываясь от изображения Бога, отдавали себя этим чувствам, этому состоянию великого транса, и я стояла вся замерев, глубоко сосредоточенная в себе и в том, что происходит во мне, недоумевая, не понимая, Милость ли это или Божественный Гнев. И… почему я и со мной… Но на гнев это не походило. А Милость… За что… В какое-то мгновение все чуть покачнулось, как бы поплыло.. и вдруг комната наполнилась серебристым, дребезжащим и ровным сиянием, исходящим от изображения Бога Кришны. Все вкруг меня приняло неведомый для меня ранее цвет, сияние… Сияние серебра, сияние неземное, чистое и дребезжащее, невесомое, ровное и легкое… Осветившее, озарившее комнату…
После этого со всех изображений Бога, куда бы я ни шла, также от икон христианских, от Святых Писаний я начинала видеть этот свет, который начинал лучиться так, что я вся замирала и молила Бога убрать, ибо не достойна созерцать такое великолепие. Но никогда Бог не отбирал Свои дары, но напоминал и давал Сам, давал неожиданно, отвлекая от всех дел и вводя вновь и вновь в состояние неземное. Но и это было не все.
Бог, еще не говоря со мной четко словами, уже начинал работать надо мной, уводя всех, заигрывая детей, всегда обставляя меня ситуациями, где никто не мог понять мое состояние, мои переживания, а Саша был наделен величайшей рассеянностью, не замечая никаких во мне особых перемен.
Однажды, когда я стояла перед изображением Бога, которыми была обклеена вся зала, так вот, однажды в меня вошло понимание странное, которое я готова была тотчас отвести от себя. Но надо сказать, когда Бог желал работать надо мной, невозможно было уклониться, невозможно было уйти. Эти первые шаги были наиболее трудными, ибо что-то делалось с волей, что-то выходило за рамки нормального самочувствования. Так вот, однажды вошло понимание, повторенное вновь и снова. Я должна была встать перед изображением Бога. Я это сделала. Далее Мне было дано в понимание, что сейчас должно происходить нечто. И действительно, я увидела, как постепенно мои руки стали подниматься, опускаться, вырисовывать в воздухе движения, простые и замысловатые. Я не управляла собой. Мной управляли. Четко и ясно пришло понимание, что человеком, его телом, его умом, его памятью, любым его движением Управляет Бог, всегда. Бог показывал это вновь и вновь, и, показывая одно, давал, вводил в меня другое – что это именно Он, и никто другой, нет никого другого, кто бы смог войти в живое существо и сколько-нибудь им управлять. Это тайная и извечная прерогатива только Бога, всегда.
Если я шла, то Бог показывал, что Управляет моими ногами, может ускорить шаг, может замедлить, может поменять направление движения… Так я входила в Бога изнутри и на практике… через тело и чувства. Это было начало, дающее мне великий опыт, что в каждом Бог, что Бог Управляет Своим творением, что Бог всех ведет, всех развивает Лично. Ни раз в жизни я убеждалась, что непостижимы пути Бога в плане развития живых существ. Давая одно, как цель человеку, Бог дает другое, что не укладывается в понимание человека, а врастает в него, становится неотъемлемым приобретением, его личным достоянием, его вымученным открытием, его незыблемой сутью. Так Бог работает над получением всех опытов и знаний, как материальных, так и духовных; и мало кто может понять, что, в сути, у Бога нет и не может воистину быть четкого разграничения между материей и духом, ибо все, что дает Бог, как бы материальным ни казалось, есть духовное, работает на духовное в итоге развитие, есть путь к Богу.
Все с Богом поднимаются по ступеням духовного развития. То, как дает Бог знания, последовательность Божественных уроков – абсолютны, но не безболезненны, ибо Богу нужен не только тот, кто обладает на данный период определенными подходящими качествами, но и тот, кто правильно понимает практику, кто правильно все в себе преломляет, чтобы знания и опыт, как и качества, ввинтились, вросли, что возможно не без страданий, которые переводят из греховных врат в Божественные.
Но эта практика во мне должна была длиться теперь до конца моей жизни с неимоверными порою для меня страданиями, почти Божественными пытками, перекрывающими все привычное и естественное для души, зачеркивающими многие материальные устои.
Все будет описано. Как будет описано и то, как Бог решил те задачи, которые поставил передо мной перед поездкой в храм на встречу с моим предполагаемым духовным наставником и с которыми я желала обратиться к духовному учителю, не зная, не ведая, что, как Бог эти вопросы поставил и будет ставить, так и будет разрешать Лично Сам средствами долгими и уникальными, по сути, непостижимыми, взяв на себя роль духовного учителя и выкристаллизовывая из меня ответ незыблемый и не один, в должном порядке расставляя во мне через опыт, практику и повороты судьбы, череду совершенных духовных знаний, из которых в свое время уже легко произрастут те Святые Писания, которые донесут эти знания до всех, сделав их, объявив единицей лучшего современного религиозного мышления.
И это понимание стало входить в меня настойчиво, как я не пыталась это чувство в себе проигнорировать, опасаясь, что что-то не так поняла для себя и моля Бога о Милости, ибо такое посмела понять и помыслить. Но со временем Бог стал этот вопрос относительно мужа решать Сам, не греховно с моей стороны, ибо не моими усилиями и волей, и не только этот вопрос, о чем будет написано позже. А я буду до конца и в малейшем ведома Богом и пройду все тернии падая и вставая, буду битая и избитая, буду изгоняема и буду восхваляема, не погрязая в меркантильности ума, не делая и шага без Бога, без его Личного мне наставления, без Его защиты, без Плана на
