совсем иного рода: если там, у селения Любомирова, дружинники показывали умения противостоять смерти-Маре, то здесь они, юные, бессемейные ещё, возводили новую жизнь целого народа. И было в таком труде что-то неизъяснимо возвышенное, божественное, и многим представилось то стародавнее время, когда Сварожичи творили Ирий, жильё всех праведных душ.
- Вот оно, подлинное, настоящее дело… светлое… - прошептал сам себе Яромир, обозревая через полпоры дружную и спорую работу своих подопечных. – Это куда почётнее всех моих схваток и сражений.
Старший Дружины увлёкся строительством Аркогора более всех. Недаром же во всяком селении Южных Яр располагал к себе родичей так, что те дарили ему топор или лопату, и теперь, прибавив это к взятому на Севере, он видел у всех в руках нужное орудие, и можно было копать не там, где мягче, а где выгоднее, рубить не то дерево, что тоньше, а то, какое крепче. Яр и сам то копал, скинув рубашку и слепя друзей лучом от всегда начищенного солоника, то тащил, хватаясь за бичеву, добрый трёхсаженный ствол, сваленный каким-нибудь силачом Тореславом, то помогал в закатывании камней, зорким глазом вмиг определяя, какой из них лучше на какой поставить…
…В мощном, согласном порыве прошли три дня, и к исходу третьего весь южный, самый уязвимый склон трудами Кречетов,Сов и Воронов покрылся высоким земляным валом, укреплённым с внутренней стороны бревенчатой стеной, к которой и должны были после пристраиваться жилища. Журавли умело возвели с Запада каменную стену саженей на пять десятков в длину и в пять локтей высотою: с той стороны деревья не росли. Быстро продвигался трудами Соколов и Уток частокол, потому что Яр сумел соорудить для них, используя медные части швыри, добротную повозку, и теперь подходящие стволы деревьев подвозились лошадями изо всех окрестных лесков. Но более всего похвалялись дружинниками за вечерними кострами дела Лебедей, копавших ров, и особенно – умелость Рыженя, который во всякий новый день прибавлял по пять саженей и несколько раз предлагал Яру делать ров в два раза шире и в два раза глубже. Работали Лебеди так, что, верно, через две Луны весь Аркогор должна была окружить их рукотворная речка. Да и расчёт Яромиров оказался точен: в готовый ров северного склона, который был пониже, он пустил уже воду одного из двух ручьёв да проделал кое-где дождевые стоки, и после первой же непогоды там набралось воды на целые полсажени. Дружинники, стоявшие на крутосклоне под тёплым южным дождиком, освежавшим воздух и человеческие силы, приветствовали это наполнение рва громким криком «Сва!», как первую свою мирную победу.
Однако возвращение блаженных времён было только видимостью: пугали лошадей своей яростью ведомые и неведомые звери Безлесья. Как-то ночью обеспокоили дозорных далёкие костры на Юге и Юго-востоке. И самый юный понимал: здесь уверенно можно жить, только если имеешь высокие и
224
прочные стены. Ранним же утром второго страденя, среднего из летних месяцев, случилось то, что разом прервало и труды, и доброе расположение духа Яровой Дружины. На самой заре в полусумраке уходящей ночи со стороны Рубежгдани были замечены пять всадников. Ехали они, не таясь, хотя самые зоркие углядели, что у каждого за спиной – пустой тул. Немного погодя Яр сказал: «Южные. Узнаю Куницу Кулеслава». И гости увидели аркогорцев, потому что заметны были их удивлённые разглядывания частокольной северо-восточной стены и сине-белого стяга на высоком шесте посреди святилищного взгорка. Но никто из них не махнул рукой, не попытался выкрикнуть, пользуясь сильным голосом, что-нибудь приветственное. Это настораживало, и ожидали молча. Только Вертислав спросил будто самого себя: «Уж не напали на них всякие Бродичи?..»
Вскоре Южные, угадав дорогу, начали взбираться на холм и вызывали всё больше изумления. Три ратника ехали в потрёпанной одежде, старик, по виду чужак, - в ветхой рубашке и без перевязи на голове, подросток – с коротким мечом на боку и луком, сбившимся со спины на бок. Все – и люди, и лошади – были жутко изнурёнными, со слоем пыли на лицах, руках, конских крупах, с глазами, опущенными к Земле.
Для гостей уже несли кринки с прохладной родниковой водой, но когда те подъехали, показалось, что все разом упадут замертво и не имеют сил даже напиться. Только старик привычно скользнул с низкорослой лошади, и та сразу побрела пастись в тень берёзовой рощицы.
- Здравствуйте, Ярии. Белые боги с вами, - выговорил хмуро Кулеслав, встретившись глазами с Яромиром, и. выждав, пока приветствовали и называли себя его спутники, сказал. – Чёрное войско Аши-Баши разбило все наши племена. Люди погублены или попрятались в леса и горы. Селения пожжены и расхищены.
Он сел на Землю и начал маленькими глотками пить из поданного Огнеславой туеска. Подросток Добослав, глянув на отца, продолжил за него:
- Чёрные, Бродичи и из наших, кто стал Отступником, теперь пируют в наших жилищах и забавы ради жгут их. Мы ратились целый день, но сил не достало. Детей и стариков погибли многие тысячи. Из Оленей, Туров, Лосей больше спаслось, а Куниц почти что не осталось. От нашей семьи – шестеро из двух десятков пяти. И мати с сестрицами…
У него выступили слёзы на глазах: уже не беды – недавней и горькой, а отчаяния и опустошения.
- Проводите всех в становище, пусть отдыхают. Расспросы – после! – велел Яр. – Нам же время дорого, потому – за дело!
Так и поступили. Усталые беглецы, включая старика-чуженя, уснули, а дружинники, позастольничав утренней кашей и земляничником из свежей ягоды, разошлись по склонам взгорья и взялись за свои орудия. Поначалу, занятые страшной вестью и печалясь судьбой братского народа, трудились вяло. Однако ближе к полудню, словно решив, что эта городьба укрепит их
225
от нового врага, вернулись к прежней быстроте и состязательности. И Верть вновь похвалялся каждой свежевырытой саженью, и дружно ухали, подтягивая брёвна, Соколы, и только изредка то один, то другой поглядывал в сторону Святилища и рощицы рядом с ним: не проснулись ли южные беглецы, не поведают ли повесть, которую слушать и любопытно, но и жутко… Жутко, ибо была эта весть чересчур неправдоподобной, и, хотя выжившие произнесли страшные слова, и, хотя совсем не походили те слова на шутку, всё же не верилось, как мог всего за пол-Луны, что истекло ото дня Купалы и Костромы, исчезнуть целый народ числом более пяти десятков тысяч…
Не верилось, пока не позастольничали в заполдень вместе с приезжими и, тесно усевшись вокруг них, не выслушали всего, что те смогли рассказать. «Смогли» - потому что и сами многого не ведали, потому как племя Куниц первым приняло невиданной силы удар из Безлесья, и всё погибло или рассеялось. Мощь же этого удара троекратно усилило диковинное умение Аши-Баши и его чёрных воинов. Внесло оно сумятицу в головы многих, особенно юных, и явило свою неправедную силу в отступничестве некоторых из Южных от своего народа. «Криведь», редкое до того дня слово, обратное привычному «Праведь», часто повторяли беглецы, видя в нём главную причину своего разгрома.
Они рассказывали один за другим. Иной говорил совсем немного и умолкал, тая в себе рыдания или бессильное раздражение; иной говорил целые полпоры и всё не мог прерваться. И только старик-чужак глядел, не видя, куда-то вдаль и, погружённый в свои думы, лишь иногда согласно покачивал головою, видно, вполне различая древний язык аркаидов.
Всё началось от Бродичей. Их полтора десятка родов, передвигавшихся по беспределью Безлесья-Травеня от каких-то неведомых Южным Острых гор до Пояса Рода, ещё в месяц свистень услышали о большой силе, идущей с Юго-востока и губящей всё вокруг без всякой надобности. Решено было переместиться ближе к лесам и Землям Куниц и Барсуков, чтобы можно было защититься или переждать неведомое нашествие. От Летунов, пасущих больших бескрылых птиц и скачущих на них, как на лошадях, Бродичи впервые услыхали это имя – Аша-Баша. Новым богом, равным самому Роду, называли его на Юге и Востоке, требуя покорности. И многие племена уже уверовали в него, а неуверовавшие, выходя на битву, в ужасе бежали с поля боя, увидев впереди чёрной рати большущего четырёхрукого и двухголового человека.
Бродичи, поклонявшиеся Роду только ради того, чтоб тот насылал дожди и даровал многотравье их животине, не озаботились особенно этим явлением какого-то нового да ещё и о двух головах бога, более удивляясь тем, кто принёс о нём весть – Летунам. Им позволено было поселиться на краю Земель Бродичей. И на три месяца в Безлесье, к Югу от Куниц, наступило спокойствие.
Одно только вспомнили соседи Южных, когда пришло-таки к ним воинство
226
Аши-Баши, то одно, что во многом решило их участь: Летуны не верили ни в каких богов и почитали лишь свою птицу, даже никак её не называя, потому-то и отказались покоряться самозваному богу. В начале месяца светеня во многие рода Бродичей явились люди – их соседи с Юго-востока и чужаки – и начали зазывать в чёрное войско, причём не всех вместе, а каждого в отдельности. Гонцы твердили, что старые боги умерли, ибо природа суровеет и не может уже щедро питать людей и зверьё, что с Неба сошёл на Землю новый бог – Аша-Баша, - и только покорившиеся ему выживут. Кто останется верен мёртвым богам и будет упорствовать – станут демонами, духами злобы, их нужно без пощады уничтожать до последнего дитя, а селения разорять. Тот, кто участвует в этом уничтожении, - праведен и достоин Ирия. Более нет рода и семьи, и если отец по-старому почитает умерших богов, сыну следует убить отца, сжечь жилище и уйти к сущему богу Аше-Баше.
Многим из Бродичей пришлось по нраву обещание Аши-Баши дойти до северных Островов и погубить богов Холода. Их призывали спасти мир, и они откликались на этот добрый и праведный зов. Иным же говорили прямо: не трудитесь больше, живите нахищенным, разоряя вместе с нами одно племя за другим. Некоторых привлекало и такое. И ещё им рассказывали, как вольно живёт чёрное войско: каждый ест и пьёт вдоволь, ничего не выращивая, имеет по несколько коней и по несколько людей в подчинении, а среди них – девушек и женщин. И жизнь эта правильна и справедлива, потому что они – высший народ.
Не во всех сердцах Бродичей проросли зёрна этой Криведи, но рода раскололись, и даже с родичами начали препираться юные Отступники. А когда велели им гонцы чёрных, то провели Бродичи из Безлесья чужих ратников и вместе с ними захватили свои же становища, залив Землю озёрами крови. Каждому из Отступников – а было их три десятка на пять тысяч народа – позволили взять, сколь хотел, животины, а из пленённых сородичей выбрать себе прислужников.
Так чёрное войско оказалось возле Земли Южных, вызвав своим передвижением изумивший Дружину исход дикого зверья и Летунов, которые, всё так же не покоряясь и не веря в нового бога, умчались за отроги Пояса Рода.
Ещё до покорения Бродичей чёрные гонцы проникали к селениям Куниц, и Кулеслав задержал нескольких из них. В тот день, когда Дружина во главе с Яромиром и Гостомыслом начала свой последний переход к новой Родине, ратники Куля привели к своим
