ГЛАВА 1.
Капитан Грэг очнулся на твердой лежанке. Вверху белым куполом плыл потолок. Его легкие впитывали свежую смесь газа, состоящего из большого процента озона. Легкие постепенно наполнялись кислородом, кровь очищалась от яда. Мозги начинали полноценно работать, восстанавливая сознание. События последнего дня постепенно всплыли в памяти. Капитан понял, что он в госпитальной палате интенсивной терапии и что от этих воспоминаний ему больше не отвязаться.
Где-то рядом работал прибор снабжения маски кислородом. Он напоминал о себе только легким жужжанием. В палату вошел посетитель в белом комбинезоне. Он сел рядом с Грэгом. Грэг не открывал глаза. Ему все еще было тяжело это сделать. Когда он приоткрыл тяжелые веки в очередной раз, то понял, что сделал это зря. Перед ним, улыбаясь во весь рот, сидел полковник.
-- Да-а, брат, ну и траванулся же ты. Проклятые аборигены. Они до сих пор используют ядовитые газы психотропного действия. Эти вещества уже как сто с лишним лет сняты с производства. Применялись еще во Второй Мировой войне. Иприт – слышал о таком газе? Надолго выводит организм из строя, тяжело воздействует на психику и нервную систему, вызывает расстройства головного мозга и галлюцинации.
Капитан только следил за полковником глазами. Он вспомнил курсанта, окровавленный снег под ним, безжизненно бледное лицо Ника и тут же, как насмешка над всем происходящим, усмехающаяся гримаса полковника. Энергия и жизнелюбие было написано в каждом ее желваке. Капитан невольно стиснул кулаки. Потом, собрав силы, прошипел:
-- Полковник, я подаю рапорт в отставку.
-- Что вы, капитан! Вы еще не пришли в себя.
-- Я достаточно хорошо себя чувствую, чтобы принять и оценить собственное решение.
-- Ну, что вы, голубчик. Вы сначала поправьтесь, подумайте на трезвую голову. Ведь у вас же отравление мозга. А потом мы еще с вами повоюем... А, пока, не буду вам мешать.
Полковник сделал угловатой пятерней «пока», улыбнулся, как девушке на свидании и исчез за белой стеной палаты.
-- Ну и подставил же он нас. Я бы лучше девку оставил живой вместо этого правдолюбца. Готов даже своими орденами и званиями пожертвовать. Эта бестия принесла бы нам куда больше пользы своими способностями. И ее склонить проще к сотрудничеству.
-- А, все таки, полковник, я выиграл пари. Она же выстрелила.
-- Выстрелила да не попала.
-- Ну, у всех бывает.
-- На таком расстоянии – не бывает.
-- Неопытному курсанту можно.
-- Ладно, будем считать, что ничья. Награды делим поровну, как и прежде. А то вы и меня готовы под маузер подставить, майор.
Полковник криво улыбнулся. Потом так же иронично вспомнил:
-- Так вы представляете, майор, этот индюк собирается уходить в отставку. Смерть юнца, видите ли, его раздосадовала. Мало он такого всего видел? Этак, если каждый из нас по всякому поводу в отставку будет подавать, так и воевать будет некому.
-- Ох, не видать ему генеральских погон...
-- Ему не видать, однозначно. А нам? Из за таких, как он и другие страдают.
-- Постойте, полковник. Мы действительно можем пострадать. Никак учуял чего, шельмец. Приструнить бы его.
-- В отставку ему никак нельзя. Он выйдет из под нашего контроля. Его придется ликвидировать.
Третьи сутки Грэг не мог выйти из комы после отравления. Им, то овладевала паника, вышедшая из подсознания прежних боев. То истерический припадок слез. По ночам снились кошмары. Все препараты были бессильны против силы подсознания. Он видел еще и еще раз один и тот же сон.
Лицо Ника. Оно было живым. Ясные синие глаза, такие же, как таежное небо в ясную погоду. Потом видение резко сменялось огнем и в нем опять это мертвенно бледное лицо курсанта. «Ни-и-ик!» -- кричал капитан и тут же просыпался. Его не покидало то чувство, что именно он виноват в его гибели. И еще какое-то странное предчувствие. Последний сон просто таки свел его с ума. Ему опять и опять снились те последние события на пункте обмена пленными. Но на этот раз мертвые глаза Ника открылись. Нет, они не были ужасными. Они были... глазами Лики. Такими же чистыми и светлыми, только подчеркнуты фиолетовыми ресницами и четкими дугами бровей. На губах золотистая помада с фиолетовым сиянием. Вдруг помада начинала синеть, ее блеск пропадал. Губы переставали улыбаться ему и опять становились бледными, как снег. Лика закрывала глаза. Это опять был мертвый курсант.
Грэг вскочил с кровати в безумии. Он схватился обеими руками за голову, изо всех сил пытаясь взять себя в руки. Нет, только не сумасшествие. Мне нельзя поддаваться предчувствиям, иначе, я сойду с ума. Необходимо как можно раньше вставать на ноги и продолжать действовать. Физическое состояние капитана уже позволяло сделать это.
ГЛАВА 2.
Капитан медленно встал с кровати. Он знал, что может помочь ему успокоить нервы сейчас. Старый проверенный способ. Грэг нажал сигнал вызова. В палату вошел постовой в белой одежде. Капитан хлопнул дежурного по плечу, как старого друга:
-- Послушай, выручи. Принеси сигарет на ментоле... Успокаивающих... Пожалуйста!
Постовой стоял неподвижно целую минуту. Он ворошил в голове кипу программных слов. Потом выдал нужный ответ:
-- Сигарет с ментолом нет в ассортименте.
«Ах, тут биороботы дежурят!» – в отчаянии подумал капитан.
-- А, может, за зданием есть. Я тебе коктейля согрею за это. Посидим, поговорим...
Постовой однотонным голосом опять произнес:
-- За здание выходить не велено.
-- Ну, может, хоть спирту глоток!
-- Спирт есть в ассортименте. Для гнойных и мелких ран. Где у вас рана?
-- На ноге. Вот. Гноится.
Капитан показал недавно зарубцевавшийся шрам.
Патрульный робот вышел и вернулся вновь с бутылочкой и белым тампоном. Он обмакнул тампон в спирт и хотел помазать шрам капитана, но тот запротестовал:
-- Я сам.
-- Это моя работа.
-- Давай флакон подержу.
Капитан быстро выхватил флакон и плеснул его содержимое в стакан, стоящий на прозрачном столике. Патрульный не мог понять его действий, поскольку жидкость не выделялась в свете серебряного светильника. Он просто скрылся за стеной палаты.
«Ну, вот, так-то лучше, -- подумал капитан.»
Он нашарил в стене дверцу. Та открылась от тепла его руки. Капитан взял успокаивающий эликсир и витаминный коктейль. Смешал все три жидкости в стакане и выпил залпом. Необходимо было прийти в себя и проанализировать все. И события минувших дней, и свои предчувствия, и даже, кошмарные ночные видения.
Когда спасительная жидкость теплом разлилась по всему телу, капитан смог рассуждать. Курсант должен был выстрелить в него. С такого расстояния не промахнулся бы даже пятилетний ребенок. Значит, он сделал это нарочно, это факт. Кто же его заставил сделать это? Тот, кто убил курсанта, впоследствии. Капитан напряг свою фрагментарную память. За долгие годы службы он научился прятать многие события, заснятые на извилинах своего мозга, как на файлах. Он вспомнил. Перед тем, как обернулся к упавшему Нику, молния лазерного луча сверкнула у него перед глазами, откуда-то из далека. Стреляли со стороны лагеря новобранцев. Было совершенно понятно, что все эти замыслы принадлежат руководству. Значит, опасность для капитана теперь была на каждом шагу. Немедленно подать в отставку! Нет. Таким образом, капитан будет представлять опасность для руководства куда более сильную. Ведь он выйдет из под их контроля. Капитан мог поручиться за то, что он в таком случае не успеет дойти до аэрофона. Не говоря об обратном пути в тыл. Нет, он хитрее. В отставку подавать не будет. Он затаится.
А, вот, что делать с кошмарами? Капитану некогда было расшифровывать их значение. Но относиться к ним пренебрежительно он тоже не мог. Не имел права. Астральная душа знает больше, чем физическое тело. Но, если бы капитана не мучили кошмары, он попал бы не только в астральное измерение. Его истинная душа сказала бы ему намного больше. И, все же, неуловимо тонкая нить связывала образ Ника и Лики. Неужели это одно лицо?! Мрачная мысль осенила капитана. Не может этого быть. Грэг вспомнил худощавое, всегда бледное лицо курсанта. Короткая стрижка его белесых волос. Неужели он некогда был роскошной барышней с округлыми привлекательными формами и длинными густыми волосами. Какого они были цвета, капитан не мог сказать. Они, то отдавал золотом, то червонной медью, то становились цвета морской волны или пражской сирени, в пасмурную погоду. Все зависело от ее настроения. И только глаза. Ликины глаза. И те, которые видел капитан перед собой в тайге в дни выполнения задания. Единственного их с Ником задания. Лицо Ника вновь встало перед капитаном, как живое. Бледная гладкая, как у ребенка кожа... Он никогда не брился. Говорил как-то, что не бреется из-за какой-то болезни, постигшей его в детстве. Тогда ему сделали пересадку кожи, и волосы с тех пор не растут на этой части тела вообще. Тогда они с капитаном весело посмеялись над этим незначительным недостатком. Но теперь, капитану было не до смеха. Как бы там ни было, а надо было вставать, объявлять себя здоровым и работать дальше.
Несколько дней капитан проводил тщательное обследование госпиталя, в который привезли Ника. Здесь же проходил лечение он сам. Он лично смотрел на каждого раненного, которого спасали. Перечитал все эпикризы и заключения врачей о поступивших в тот вечер. Но все труды были напрасны. Юноши по имени Ник не оказалось даже среди убитых. Капитан опять впал в отчаяние. Такого не должно было быть. Даже если он не выжил, врачи должны сообщить ему об этом. Ведь капитан Грэг числится его командиром. Мрачная догадка пронзила капитана. Его не довезли до госпиталя. Или же информация о нем была скрыта. Капитан мысленно попрощался с курсантом.
Лику поместили в палату для самых тяжелых. В тот же миг к ней и к десяткам, таких как она, было присоединено около тысячи спасательных трубочек. Реанимировался каждый нерв, каждый кровеносный сосуд, каждая клетка. Если мозг еще жив, то лечение стоит продолжать. Врачи сильно сомневались в том, что девушка без имени и документов выживет. Слишком слабые импульсы исходили от ее мозга. На ее «воскрешение» понадобилось много времени. У нее наблюдалась большая потеря крови. Около недели она лежала под аппаратами. Потом пришлось пересадить печень, пробитую лазером. Ее заменили такой же, синтезированной в контейнере. После этого кровеносные сосуды снова начала наполняться эритроцитами. Кровяное давление поднялось. Дела пошли на поправку.
Когда Лика смогла вставать, она осторожно достала свой камуфляж. Вытащила из него, запрятанную предварительно в подкладку, пластиковую карточку на имя Ника и заветное кольцо. Эти вещи могли многое рассказать о ней нежелательному лицу. Карточку сожгла в утилизаторе для отходов. Кольцо спрятала в тайничок в стене. Теперь она больше не курсант. Она – девушка без имени, потерявшая память. Необходимо было оттянуть как можно больше времени, находясь в больнице, чтобы выбраться отсюда и жить дальше.
ГЛАВА 3.
Лика выздоравливала на удивление быстро. Болеть долго она не могла. Ее преследовал один и тот же сон каждую ночь. Грэг, а перед ним стеклянный шар. Он наполнен белой прозрачной жидкостью. Затем, шар быстро вращается и становится темного цвета. Грэг удаляется, он должен идти... в этот момент Лика всякий
