потерей памяти мы переловили на своем веку...
Лика задрожала и заплакала. Но тут вмешался другой воин. Он был моложе первого, лет на пятнадцать. С виду ему было около двадцати пяти.
-- Да оставь ты ее. Не видишь, она действительно не в себе. Те так себя не вели. Они были хитрее и проворней. А эта, сразу видно, натерпелась.
-- Это мы были глупее и доверчивей. Теперь у нас другой опыт и враг не может этого не знать. Ради власти они идут на любые жертвы.
-- Ладно, давай пока ее в изолятор. Потом разберемся.
Они ловко подхватили Лику под руки и повели куда-то в глубь коридора, которым заканчивался зал. В стенах коридора находились обычные деревянные двери. За дверями – комнаты. Изолятор, в котором оставили Лику, не был сырым и холодным. Но сбежать отсюда было невозможно.
ГЛАВА 13.
Два здоровяки оставили Лику в изоляторе и ушли. И, казалось, забыли о ней на всегда. Стены изолятора были кирпичные. И кирпичи ровной кладкой высвечивали свои грани. Лика видела такие стены только в древних фильмах. И то, в сараях и гаражах. Неужели в таких условиях могли жить люди?! Окон в этой тесном помещении не было. Не было и вентилятора или люка на верх. В ней стоял только деревянный четырехугольный стол и такая же деревянная прямоугольная кровать. На кровати лежал матрас и подушка. Из чего они сделаны, Лика не знала. Но на ощупь они были жесткие, не воздушные. Пледом можно было укрыться. Он был колючий, но теплый. Таких вещей обихода Лика не видела даже в старом кино.
Лика прилегла на кровать и задремала. Как бы ей не было здесь жестко и страшно, но все таки лучше, чем в лесу. Она заснула крепким сном. Через несколько часов Лика проснулась от смеха, который раздавался где-то рядом. Затем она услышала голоса. Но слов разговора понять не могла. Лика проснулась окончательно и прислушалась. Эти голоса раздавались так близко, что казалось, они рядом. Лика приподнялась на подушке. Это был не сон. Голоса раздавались за кирпичной стенкой. Так просто. Лика привыкла вслушиваться в свое подсознание. Только там она могла читать то, чего не слышал никто. Читать в полутонах. Здесь же она тоже слышала все, но разобрать слов не могла, как бы не старалась. Она упала на подушку в бессилии. Ей хотелось пить и есть. Что нужно было делать, она не знала. Чувствовала, что нужно как-то напомнить о себе, но не догадывалась, как. Она опять заснула.
Вот уже вторые сутки Лика находилась взаперти без еды и питья. Никто к ней не приходил. Таблетки закончились еще в лесу, а силы были на исходе. Она была близка к голодному обмороку. И, вот, в таком состоянии она увидела ясно тоннель коридора, по которому ее вели в изолятор. Теперь она покидала мрачное помещение. Но шла Лика в направлении противоположном тому, откуда ее привели. Она долго шла по тоннелю и примитивные неоновые лампочки светили ей в след голубоватым сиянием, которое раньше, почему-то, называли дневным. И, вдруг, в конце тоннеля она увидела свет. Это был настоящий дневной свет. Там, снаружи светило яркое солнце. Оно заливало своими лучами все вокруг. И зеленая трава казалась изумрудной в его сиянии. Небо – ярко-бирюзовым. На небе – бархатистые сизые облачка. А вокруг неизвестные ей холмы. Лика движется вдоль по холмам и те постепенно превращаются в скалы. На вершинах скал – снег. Они отталкивают своим грозным каменным видом. И здесь больше нет такого яркого солнца, но состояние безмятежной радости постепенно сменяется состоянием надежности и еще чего-то... Чего-то такого, что Лика испытывала в самом начале своего военного похода на фронт. Нет, не страх, а что-то похожее на твердость.
Потом Лика различила в одной из скал каменную дверь, как вход в пещеру. Дверь отодвинулась, как автоматическая. И перед собой Лика увидела... Грэга. Что он здесь делал. Грэг не оборачивался, но Лика точно знала, что это он. Впереди него был огромный прозрачный шар. Он был наполнен разными субстратами. Грэг, не отрываясь, смотрел на него...
Дверь изолятора резко открылась. В нее вошли два бойца, которые привели Лику сюда. Тот что был старше кивнул в сторону Лики и ухмыльнулся:
-- Смотри-ка, она нам бойкот устроила! Хочет есть, но не говорит.
Другой подошел поближе к лежанке и глянул, жива ли еще их пленница. Потом медленно протянул:
-- Да с ней совсем плохо. Она еле дышит.
-- Может, у нее жар? – спросил первый.
-- Говорил же, она – жертва. А мы ее в карцер на испытание.
Первый почесал затылок:
-- А я то думал, она кричать будет, отбиваться... – протянул он разочарованно, -- Ведь мы же за стеной все это время были. А у нее – тишина.
-- Она действительно не отсюда. Это сразу видно. Наши женщины не такие. Но как она сюда попала? Неужели, действительно, таких как она берут на фронт?
-- Вандалы эти ученные. Нам только райские кущи обещают. А сами что делают?! Тебе мало того, что они нас не считают гурасами? Мы для них – дикари, аборигены. Оттого-то мы и ушли сюда. От их цивилизации подальше. Только бы не жить по их законам.
Тут Лика немного пришла в себя и увидела двух молодчиков перед собой. Первое, что пришло ей в голову, это попросить пить:
-- Я три дня ничего не ела и не пила. Пожалуйста, если не верите мне, то отпустите. Там, в лесу, я хоть ягель сырой буду есть и хоть как-то доживу до лета...
С этими словами она упала на подушку. А старший воин распорядился:
-- К ней надо бы нашего лекаря.
-- Ты больше не боишься, что она претворяется? – иронично заметил второй.
-- Если претворяется, он ее раскусит. Но там, где она будет теперь жить, вряд ли удастся сбежать. Теперь она в нашем лагере, на нашей стороне. Мы за ней наблюдаем.
-- А ты знаешь, какие хитрые эти экстрасенсы? Они же мысли на расстоянии читают и передают.
-- Я теперь буду читать ее мысли и передавать ее руководству то, что посчитаю сам нужным. Она теперь под нашим наблюдением.
-- Ты прав, отпускать ее нельзя. Даже если она – агент, мы ее переманим. В нашем полку должно прибывать.
ГЛАВА 14.
Прошло совсем немного времени и Лике стало намного легче. Местный лекарь, служивший повстанцам, принес ей отвары трав, после которых состояние здоровья пациентки улучшилось. Как только она стала на ноги, к ней опять пожаловали гости. Те парни в военной форме, которые притащили ее сюда. Они присели рядом с ее кроватью на деревянных стульях, которые исчезли из обихода уже в конце эпохи кибернетики. Старший из них, пристально глядя на Лику, предложил:
-- Теперь, давай, рассказывай. Кто ты? как тут оказалась? Что делала в лесу?
Лика поняла, что они не отстанут от нее, пока не узнают всю правду. Но раскрываться было неосмотрительно. Она решила не говорить, кто она такая на самом деле. Заплетающимся от сонной настойки языком, она пролепетала:
-- Я не знаю, кто я. Не помню своего имени. Не помню, откуда я. Отпустите меня, пожалуйста.
-- Что ты намерена делать в лесу?
-- Буду бродить, пока не найду местность, в которой меня узнают.
-- Долго же бродить тебе придется.
-- Но где-то же я жила. Кто-то же должен меня знать и ждать.
-- Это верно. Но не факт, что ты идешь в правильном направлении. Возможно, ты удаляешься от дома все дальше и дальше. Иначе, не пришла бы сюда. Там за холмами, больше никто не живет. Там начинается горный массив и скалы. Холодно, голодно и полно диких зверей.
-- Значит, я пойду в другом направлении.
-- В другом направлении находятся гарнизоны АСУ. Знаешь, что это такое? Это те экстрасенсы, которые лишили тебя чувств и памяти. Они называют себя ученными, которые все сделали для блага цивилизации и людей.
-- Возможно, это произошло случайно.
-- Ты попала под массовый гипноз? Сомневаюсь, что это так. В их принцип входит лишать всех свидетелей памяти.
-- А кто вы?
-- Мы – армия повстанцев, воюющая против существующего общественного уклада, созданного ученными, -- гордо ответил старший воин, -- Мы отказались от лженаук, навязанных нам свыше. Мы не хотим принимать цивилизацию и живем по своим правилам. Только за это нас ненавидят и презирают в высшем обществе. Нас не считают больше гурасами.
-- А вы сами считаете себя ими?
-- Нет, -- почти хором ответили вояки, так, словно это слово было противно им.
Старший воин продолжал:
-- Мы против их гуманных ценностей. Нам отвратительны их законы. Нужно возродить прежние традиции человечества, когда люди дрались руками. Когда бесправие выжигалось огнем и сталью. Когда воин мог открыто выйти на тропу войны и ни одна шавка из высшего общества не могла его унизить или усыпить.
«Грэг был прав. Эти люди тоже хотят власти. Они борются за право убивать, -- с горечью подумала Лика, -- Их надо остановить. Мне одной это не под силу, как бы сильны не были мои парапсихологические способности. Но есть Грэг, есть Тиан... Они могут найти преданных людей и пополнить свои ряды.»
А воин продолжал свою горячую речь:
-- В общем так, у тебя два выхода. Первый – мы тебя отпускаем и ты уходишь куда захочешь. Но больше нам не попадайся. Не факт, что ты останешься живой в лесу и не помрешь с голоду.
«Не факт, что вы оставите меня живой в лесу...»
-- Второй вариант. Ты остаешься здесь. Навсегда. И мы заботимся о тебе, как о близком человеке. Но в замен, ты должна преданно служить нам.
Лика задумалась. Она хорошо понимала, что первый вариант ей не подходит в любом случае. Если ее не убьют повстанцы или ополченцы в лесу, если она не помрет с голоду, то ее наверняка схватят люди полковника. А это хуже всех испытаний. Тогда под подозрением окажутся Грэг и Тиан. Все, что оставалось Лике, это остаться в лагере повстанцев. Именно здесь, в подземелье. И доказать им свою преданность. Это место вряд ли могло быть под наблюдением АСУ.
-- Я понимаю, тебе сложно отказаться от прошлой жизни, -- нарушил ее молчание старший воин, -- Возможно, тебя кто-то ждет. А, может, никто... Тогда ты обречена на гибель. Это рисковый шаг для тебя...
-- Я согласна остаться здесь, -- сквозь слезы выдавила Лика.
-- Хорошо, -- просиял старший воин, -- Приветствую нового человека в нашей огромной общине. Вместе нас много и мы несокрушимы!
Младший воин так же заулыбался Лике. Он дружески пожал ее слабую руку.
«Мы убедили ее в своей правоте. Иначе и быть не могло», -- было написано на их массивных лицах.
ГЛАВА 15.
Лика радовалась неожиданному затишью в своей нелегкой судьбе. У нее было время отдохнуть и все обдумать. Что будет она делать дальше? Как найдет Грэга? Как сумеет предупредить его? И тут в голову ей пришла гениальная идея. Выбраться из этого места просто так ей не удастся. Но у нее есть шанс переубедить военоначальника повстанцев и направить их силы на борьбу против людей полковника. Таким образом, она спасет не только свою жизнь, но и жизнь планеты.
Через несколько дней, когда Лика полностью была здорова, к ней зашел старший воин. На этот раз он был без сопровождения другого. Он принес Лике новую информацию о своей общине.
-- Я вижу, ты совсем уже здорова. Меня это радует. Завтра мы уведем тебя из этого места. На свежий воздух.
-- Как, разве вы не здесь обитаете?
-- мы похожи на кротов? Или ты полагаешь, что человеку хорошо жить без солнца? Мы не гурасы, которым естественный свет заменяет протонная энергия.
-- А как же опасность, которая подстерегает за каждым кустом в лесу.
-- Кто тебе сказал, что мы живем в лесу?
-- Но там я видела дорогу, сделанную колесами ваших машин.
-- Мы там только воюем, не более того. Живем мы высоко в
