Гарантия на жизнь. Главы 6 - 9

Глава 6

- Столица Казахстана – Астана, - громко объявила проводница, добавив, -
не забывайте свой багаж и будьте здоровы! Усталые, но счастливые пассажиры от всей души радовались такой команде. Мне же предстояло сменить рельсы на асфальт и около семи сотен километров добираться до следующего пункта моего вояжа - Чимкента, автомобильным транспортом. Из трёх его представителей – такси, автобуса и «попутки» – выбор пал на последний вариант.
Погода по всем показателям была мерзкой. Мелкий дождь, небо, заволоченное чёрно-серыми гнетущими тучами, глинисто-песчаная грязь вокруг – всё это, вкупе, наводило тоску на мою бесшабашную душу. В такую погоду я всегда вспоминаю пушкинские строки об унылой поре и её очаровании для очей. Не пойму, какое очарование в этой поре может найти нормальный человек?! Да уж, у гениев свои критерии о прекрасном.
Два часа я безуспешно занимался автостопом, искренне надеясь, что среди казахов найдётся хоть один сердобольный водила. Наконец, надежды мои сбылись. Со скрипом затормозив и съехав на обочину, остановился КАМАЗ с полуприцепом.
- Салям – Алейкум! – поздоровался я, открывая дверцу.
- Здорово брат! – с неповторимым воронежским акцентом ответил водила.
- Мне в сторону Чимкента, получится?
- Здесь говорят Шымкент, - поправил он меня. - Загружайся, до Джамбула
довезу, а там километров сто семьдесят и пешком пройти можно, – оскалился он на все свои тридцать два жёлтых зуба. Водила был приблизительно моих лет. Выступающие квадратные скулы, вздёрнутый нос и причёска в стиле «Ёжик» делали его похожим на пародию Арнольда Шварценегерра, эдакого воронежского «Терминатора». Парень видимо вовсю старался походить на голливудскую звезду. Даже «торпеда» в кабине его КАМАЗА тоже представляла собой художественное творение из наклеек от жвачек с кадрами знаменитых «Коммандос».
- Долго голосуешь? – улыбаясь, спросил Терминатор.
- Около двух часов.
- Тебе повезло. Вообще-то тут редко берут попутчиков, тем более
русских. Не питают местные нежных чувств к нашему брату. Ладно, давай знакомиться. Меня зовут Иван. Я здеся на заработках. На Джамбульском химическом. Сейчас вот выгрузил в Астане селитру, загрузился арматурой и на Джамбул.
- Андрей. Откомандирован из Киевской области на Шимкентское
хлебоприемное предприятие по обмену опытом. Там, какая-то передовая технология хранения и переработки зерна, вот начальство меня и направило посмотреть, что к чему. Расспросить, сфотографировать… – бессовестно соврал я Ивану придуманную на ходу легенду.
- Командировочных небось мало платят, что на трассе торчишь? –
поддел он меня.
- Что сэкономлю - то моё, – простодушно ответил я и добавил, - у нас на
Украине, «нэ вкрадэш – нэ проживэш».
- Так ты хохол?! Себе сало и цибуля – а кацапам хрен и дуля? –
упражнялся в остроумии Иван. - Сейчас везде так. Хочешь жить – живи по Ленину. Грабь награбленное! А не хочешь – живи честно или бедно, что впрочем одно и то же. Вот, к примеру, мой земеля дед Никодим. В миру – Никодим Арсеньевич на это твоё ХПП зерно тягает. Работка я скажу ещё та. Сутками в очередях можно простоять. Зерна полно, а зернохранилищ мало. На лапу не дашь – за неделю не выгрузишься. Вот и дежурит около ворот как возле мавзолея. Потому как честный шибко.
Новость меня заинтересовала, и я решил узнать об этом поподробнее.
- Какой земеля? Ты ведь тут на заработках?
- Так я с ним сюда и приехал. Только он на химкомбинат не пошёл,
здоровье не позволяет. Решил пшеничку возить.
- Познакомишь?
- А тебе зачем? Туды зерновозов много прёт, подвезут.
- Да не хотелось бы с казахом время коротать. Ни поговорить тебе по
душам, ни анекдоты потравить.
- Ладно, заедем к нему. Если он не в рейсе – познакомлю. Только учти, не больно ты с ним анекдоты потравишь. Дед он правильный и не очень-то словоохотливый. Молчит себе, молчит, а потом как выдаст - хоть плачь, хоть смейся. Как-то изрёк, что лукавые люди обычно глаза прижмуривают, поэтому Бог казаха таким и сотворил, чтобы нормальный человек сразу пройдоху видел. – Иван зычно загоготал. Я присоединился к нему через секунду. Болтовня на всевозможные темы, начиная от женщин и кончая глобальным потеплением, незаметно скрадывала время. За лобовым стеклом КАМАЗА, на горизонте, готовилось на ночлег ярко-кровавое солнце. Мне показалось, что здесь, в Казахстане, оно намного больше и ближе чем где-либо. Вокруг, на сотни километров, расстилалась степь, изумляя своей дикой, первобытной красотой. Живописные блики заката наполняли её яркими, танцующими оттенками огня и чудилось, что древние орды Тамерлана опять неистово проносятся по этой бескрайней, дикой земле.
Глубокой ночью мы, наконец, добрались до Джамбула. Иван отогнал машину к заводу и предложил мне переночевать у него. Возле двухэтажного барака-общежития стоял гружёный зерновоз, и Иван сокрушительно подметил, что поспать мне сегодня не придется.
В небольшой комнатке с двумя кроватями пожилой, мягко говоря, мужчина готовил на маленькой электрической плитке картошку в «мундирах».
- Здорово, дед Никодим! – весело поздоровался Иван, плюхаясь на одну из кроватей. – Вот попутчика тебе привёл. Ему в Шымкент на ХПП надобно, довезёшь? Дед сурово посмотрел на меня и недовольно пробурчал:
- Нарвёшься ты когда-нибудь на неприятность со своими попутчиками. Мало ли всяких по степи шастает. - Сделал он ударение на слове «всяких».
- Да ладно, не дрейфь. Раньше срока не помрёшь. Может и тебе случится одному на трассе торчать, на совесть людскую надеяться. Что тогда запоёшь? – геройски отпирался Иван.
- Ты на мою совесть не дави. Поколесишь с моё – насмотришься! – не унимался дед. Я решил вмешаться.
- Не ссорьтесь из-за меня. Где тут автобусная остановка?
- А ты не встревай! Я этого дурака уму-разуму учу, а то ему все – друзья,
товарищи и братья. Тебе-то зачем туда? Я ему рассказал старую легенду, за что он наградил меня недоверчивым взглядом.
- Хорошо, опосля расскажешь. Сейчас сварю яйца и поедем. К утру нужно успеть очередь занять.
Мы перекусили, попрощались с Иваном и двинули в путь.
- А теперь выкладывай какие дела у тебя на ХПП? – без лишних
предисловий спросил меня дед. Я решил рискнуть и поведать ему о моём интересе к этому предприятию. Тем более, что дед своей прямотой внушал доверие и его помощь была бы для меня очень кстати.
- Пока точно сказать не могу. Хочу проверить, кто в этой конторе чем
дышит и надеюсь, что Вы мне поможете. Само собой разумеется – не задаром.
- То-то я смотрю, не очень ты похож на работника пищевой
промышленности. Если дело правое - и за так помогу, чем смогу, а если денег дашь – не обижусь. Внучка у меня в университете учится, а родители её – непутёвые… Вот и приходится на старости лет, стягивать каждую копейку.
- Никодим Арсеньевич, а сможем мы заночевать на территории ХПП?
- Охрана запускает внутрь до восьми вечера. Если заехал, то обязательно
выгрузят – и за ворота. Разве что обломаемся.
До отправной точки моего путешествия оставалось не более часа и мы за это время разработали план наших дальнейших действий. Кроме того, я проверил свою аппаратуру: диктофон и камеру. Сегодня срок погрузки вагонов по Саидовским договорам. Интуиция подсказывала мне, что этот день даст ответы на многие вопросы. Как бы там ни было, я начал ощущать выброс адреналина, а это значит - снова в деле.
Оформив пропуска и выстояв длиннющую очередь мы, наконец,
подъехали к большим, железным воротам Шимкентского зернохранилища. Вечерело. Приоткрыв ворота, к нам вышел молодой охранник казах.
- Салям-Алейкем, Никодим-ага! – увидев знакомую машину,
поприветствовал он деда.
- Доброго здоровья, Серикбай, - ответил Никодим Арсеньевич, - как
жена? Родила?
- Хвала Аллаху! Мальчик! Три восемьсот!
- Большой джигит. Поздравляю.
- А кто это с тобой, Никодим-ага? Посторонним – не положено!
- Это помощник мой. Стар я уже по машинам лазить, тенты таскать, -
вошёл в роль старик, протягивая караульному наполненный пластиковый пакет. – Возьми, Серикбай, для жены твоей гостинцы.
- Хорошо, Никодим-ага, пусть проезжает. Но чтоб ни-ни! - многозначительно предупредил охранник.
Пройдя необходимые лабораторные тесты на качество зерна, выгрузившись и оформив накладные, мы направились на выезд. Внезапно, возле ангара для погрузки вагонов, у нашего тягача глохнет двигатель. Дед не спеша переоделся в замусоленную спецовку, велел мне не высовываться из кабины и с кучей гаечных ключей залез под утробу своей машины. Представление началось. Через минут двадцать к нему подошёл начальник охраны и поинтересовался причиной поломки.
- Сам пытаюсь разобраться. Темно, ни хрена не видно, - недовольно
пробурчал дед Никодим и сокрушённо вздохнул, - ещё не хватало заночевать здесь.
- Нельзя ночевать! - запротестовал начальник. - Убирай калымага с
территории!
- Сам и убирай! Умный какой нашёлся! Думаешь, мне охота торчать
тут сутками? Рассветёт - починю и уеду! – взбрыкнул дед. Казах матернулся на своём и пошёл в контору.
- Советоваться побежал с начальством. Решать, что с нами делать. – Выложил свою версию дед. Охранник вернулся довольно скоро и предупредил Никодима пятистопным ямбом:
- Никуда не гуляй! В кабину залезай! Утром починяй и на этот
драндулет чтоб не приезжай!
- Поняли тебя, гуд-бай. – Мысленно продолжил я этот спич. Главный
охранник ещё некоторое время читал деду мораль, путая от злости и волнения два великих языка - казахский и русский, где из русского были задействованы лишь непереводимые, классические трёхэтажные обороты. В конце концов, он оставил деда в покое.
Вагоны стали подавать около полуночи. По-одному их загоняли в ангар и загружали продовольственным зерном. Дед Никодим мирно храпел на своей спалке. Пора, - подумал я и вооружившись техническими примочками, под покровом темноты, занял удобное место для наблюдения за происходящим в ангаре. В нём находилось двое рабочих. Один на вагоне, второй за пультом транспортёра. Они оживленно перекликались между собой. Ничего подозрительного пока не прослеживалось.
- Все-таки правду говорят в народе, что мир – не без добрых людей, -
вспомнилось мне знакомство с Иваном и дедом Никодимом. - Простые, честные мужики, без всяких там кодексов чести и законов совести. Просто, на генном уровне, с молоком матери они унаследовали своё право на добро. И как бы их не трепала судьба, сколько бы их не окунали мордой в грязь – они не изменят своей натуре. Они научились выживать, не смотря ни на что, не теряя при этом своей внутренней правды, той правды, из-за которой этот народ считается великим.
Мои рассуждения прервал грузовичок «ГАЗель», подъехавший к воротам
ангара. За ним проследовала чёрная «Тойота» с украинскими номерами. Из неё вышел седовласый мужчина в светлом костюме. Вслед за ним машину покинул водитель. Пассажирами «ГАЗельки были трое гражданских казахов, один из которых, судя по командному голосу и большому животу, был у них боссом, и таможенник. Я устроился поудобнее и принялся снимать совершающееся действо на камеру. Один из рабочих размашисто жестикулируя о чём-то рапортовал пузатому казаху. Тот выслушал и доложил мужчине в светлом костюме.
- Всё готово. Вагон загружен, тащите товар. - Из грузовичка