замок не похоже, тогда где? Зачем?
Каждая мысль, прорезавшая сознание, пугала все сильнее и всё тяжелее становилось ей на душе. Паника сжимала горло, тошнота подкатывала. Помимо воли, даже зная, что Гилот учил ее успокоиться, если ситуация становится неконтролируемой, она не смогла овладеть собой и все сильнее и сильнее билась в веревках и те не поддавались.
Лицо обожгли слезы. Она не заметила их и, кажется, даже стала задыхаться, но…
Тут произошло появление нового лица. Дверь за изголовьем ложа распахнулась, Эда предприняла попытку увидеть, кто, наконец, пришел, но нет, только когда легкий шаг обогнул ее ложе, Эда смогла увидеть вошедшего.
Вошедшую.
Это была молодая девушка среднего роста, сложенная грубовато, по-крестьянски, с чертами лица жестковатыми. Наверное от тяжелого труда она еще и выглядела старше. Облаченная в строгое, добротное, но уже заштопанное платье желтого цвета, она как-то терялась в очертаниях комнаты, превращаясь в болезненное пятно.
-Кто…- Эда прокашлялась, - кто ты?
-Меня зовут Акен, - представилась девушка. Говорила она с легким акцентом, чуть растягивая гласные.
-Развяжи…- горло предало Эду, она чуть не захлебнулась словами.
-Нет, - Акен покачала головою, - Сковер сказал не развязывать вас.
-Что? – Эда попыталась возмутиться, но не смогла – сил у нее не было. – Ч..что.
-Сковер сказал не развязывать вас, - повторила девушка. – Он вернется и будет говорить с вами.
-Что там? – спросила Эда, пытаясь указать взглядом на окно, как это было ей возможно.
Акен проследила за ее взглядом и засмотрелась в окно сама. Что-то мечтательно отразилось в лице ее, и не было, кажется, ничего важнее для нее, чем то, что происходило за окном.
-Там…новый мир! – произнесла Акен с придыханием. Она хотела добавить что-то еще, но осеклась, и спешно замолчала, смущенно собирая меж пальцами ткань платья.
-Где я? – Эда решила пока оставить эти вопросы. В конце концов, как она понимала сама – Акен не блистала умом, и вести настоящий разговор следовало со Сковером.
-В безопасности.
-Где? – повторила Эда, с трудом удерживаясь от того, чтобы не сорваться в крик. Голос с трудом оставался с нею, она могла сорваться и не рассчитать сил и очень боялась этого.
Акен подумала немного, потом промолвила:
-В доме главы Торговой Гильдии.
Эда не сдержала приглушенного вскрика, в котором были и облегчение и ужас. Альбер? Почему она в доме Альбера? Какого черта? Не мог же, в самом деле, и Альбер – глава Торговой Гильдии внезапно оказаться втянутым в заговор? Хотя… почему не мог? Почему она вообще может быть в чем-то уверенной, если даже Сковер.
Ублюдок Сковер! Она доберется до его горла!
-Вы не переживайте, - Акен, видимо, решила как-то смягчить участь и осознание пленницы, - когда вернется Сковер, он вас развяжет. Но я не могу.
-Сковер мой враг! – Эда дернулась. – Я убью его!
-Он вам не враг, - возразила Акен с мягкой улыбкой, - он спас вас.
-Он предатель! – Эда была готова расплакаться от собственного бессилия и плена. Лучше смерть. Лучше честная смерть! Но нет, этот Сковер, этот подлец, мерзавец и предатель решил что-то свое.
-Он спаситель! – вспыхнула Акен. – Вы поймете это.
Перед мысленным взором Эды, снова заметавшейся, было, в истерике, мелькнуло лицо Гилота. Она представила, как вел бы себя он, оказавшись в ее положении и про себя обругала всю свою жизнь и каждый из поступков. На ее месте! да Гилот никогда бы не оказался на ее месте! он-то не такая доверчивая идиотка, как она!
А ведь гилот учил не верить. А ведь Гилот учил всегда быть настороже.
Ладно. Ладно, хорошо. Вдох-выдох.
-Я есть хочу, - пожаловалась Эда, решив расположить к себе Акен и подобраться с другой стороны. –И…в туалет.
-Еду вам сейчас принесу, - ответила спокойно девушка, - а в туалет…вас отведут люди Альбера.
-Чего? – Эда снова взбесилась. – Какие люди? Развяжите меня!
-Вы сбежите или вынудите вас покалечить, - возразила Акен. – Указание Сковера было четким.
-А…как тогда? – Эда даже посерела.
-Вас отнесут и вам помогут, - пожала плечами Акен. – Не переживайте, не обидят. Сейчас, я позову.
-Нет! – заорала Эда и закашлялась, не рассчитав, все-таки, насколько пересушено ее горло. Увидев, что Акен нахмурилась, Эда прокашлялась и попыталась пояснить как можно мягче: - я подожду Сковера. Он скоро вернется?
-Через полчаса или час, - глянув в окно, сказала Акен. – Но он может подняться сначала к Альберу.
-А ты можешь попросить его, чтобы он зашел ко мне? Что я хочу его видеть…- слова давались тяжело. Во-первых, из-за положения. Во-вторых, из-за пересушенного горла. В-третьих, из-за того, что видеть Сковера Эда хотела лишь с одной целью – узнать, что произошло и убить его.
-Могу, - согласилась Акен. – Дать вам воды?
-Да, пожалуйста.
Акен покорно подошла к ней с чуть потертым кувшином, рывком, не особенно церемонясь, подняла голову Эды и напоила ее водою. У воды был металлический привкус, дрянной, но Эда с жадностью проглотила несколько больших порций, и только потом благодарно откинулась на подушку.
-Вы не переживайте, - повторила Акен, стоя над нею с кувшином, - вы просто не понимаете пока своего блага.
-Акен? – позвала Эда, пытаясь приподнять голову, и Акен, неверно истолковав ее жест, снова склонилась над нею с кувшином, - нет, я не об этом, спасибо. Акен, скажи мне честно… что на улицах? Я все равно узнаю. Просто…
Лгать Эда умела плохо. Во всяком случае, Гилоту. Но сейчас она и лгала, и нет. Она не знала, как поступить и не знала, кто и что ей поможет, а потом обращалась к тому, что могла придумать в таком состоянии.
-Просто когда Сковер придет, он ждет от меня уже определенной реакции. А я ничего не знаю. И я хочу сократить время. Сберечь. У него ведь много дел?
Но зато Эда была сейчас наблюдательна. Она заметила румянец на щеках девушки, когда она говорила о Сковере, еле-еле заметное придыхание в голосе ее и поняла, что Сковер Акен дорог. Нужно было воспользоваться.
-Ну…- Акен колебалась. Уже хороший знак.
-Это для него! – умоляла Эда. Ожидание без правды было в тысячу раз хуже любых веревок.
-Ладно! – сдалась Акен. – Король мертв. Многие его люди тоже. На улицах – новый мир. Время королей прошло.
-Чего-чего? – Эда едва сдержалась от ругательства. То, что король мертв и его люди (тревожно за Гилота и друзей из Дознания, но еще объяснимо), ожидаемо… - Как это «время королей прошло»?
-А вот так! глаза Акен полыхнули жутковатым блеском. – Сковер – один из тех, кто строит новый мир. Мир без королей! Он борется против герцога Лагота, принявшего корону.
-А? – по отдельности каждое слово было Эде еще понятно, но все вместе образовывало жуткую кашу. – Какого…
Но Акен неожиданно осеклась, настороженно обернулась на дверь, как будто бы услышала что-то и, бросившись к столику, оставила кувшин, а затем вылетела из комнаты, сообщив на бегу:
-Всё будет хорошо! Не переживайте.
-Эй-эй! – попыталась остановить ее вконец растерянная Эда, но Акен уже скрылась в дверях. Всё, что осталось Эде, выругаться в голос и шепотом спросить, не обращаясь ни к кому: - Луал и Девять Рыцарей его, что я пропустила? Что происходит…
(2)
-Как это, они отказываются мне подчиняться? – взревел герцог Лагот, яростно буравя взглядом своего советника. Вернее, не своего, а королевства, но, учитывая, что Сковер предал Лагота и не повел к нему людей и совет с предложением принять корону, а начал творить что-то невообразимое, что привело оставшихся министров к единственному решению – назначить пока Лагота преемником короля Вильгельма, советники были его.
Но в то же время – он был их.
-Я – законный супруг принцессы Вандеи! – бушевал герцог, который не мог отойти от предательства Сковера и части своих людей, на которых так рассчитывал. Подлец Альбер…продажная крыса! Что ему сдались эти люди? Какого черта происходит в его! теперь уже его землях? Какой «конец королей» они там себе придумали? Подлецы! Мерзавцы! Сжечь, всех сжечь! Смеяться…как они смеют так издеваться над ним, над его…
-Принцесса Вандея, к слову, ваша милость, - чувствует себя также? – осторожно заметил еще один министр - Леа, замещавший прежнего, преданного королю Вильгельму, и убитого там же.
Принцесса Вандея рыдала над телом отца уже второй день. Короля еще не успели захоронить, а принцесса, под строгой охраной, не могла оторваться от своей скорби. Она отказывалась от еды, и скорбь заполняла все ее существо. Вандея не следила за тем, что происходит в ее королевстве, и не знала, что за два дня от Божественной клятвы, где она стала женой герцога Лагота и от смерти отца тем же вечером, мир, каким она его знала – изменился. Вернее, изменяться он начал давно, просто закачался так быстро и так скоро, что она не успела просто, утопая в своих слезах, заметить это.
Всё существо ее стало единым сосудом для боли – большей утраты она не знала прежде. И помолиться ей было не с кем – Кенота взяли, но принцесса не знала этого, как и не знал, на самом деле, герцог Лагот – ее супруг, куда Сковер, предавший его, увел жреца. Храм Луала и Девяти Рыцарей его, опустел. Был назначен новый Высший жрец, но он заседал в Совете и Вандея еще не видела его.
Перед Божественной клятвой она написала письмо своей сестре Катерине, жившей со своим супругом – принцем, за морями, где рассказывала о том, что судьба ее скоро сделает женою герцога Лагота. А прошлым вечером Вандея едва-едва нашла в себе силы написать новое письмо сестре, в котором сообщила о том, что их общий отец мертв. Письмо второе было более туманным и чернила то тут, то там расплывались от слез, но Вандея просила отправить это письмо, а сама молилась, молилась перед алтарем, подле тела отца…
Письмо не было отослано. Сейчас министр Леа извлек это письмо перед Советом, и показал его из своих рук соратникам.
-Ваша милость…- заговорил он, но Лагот разъярился:
-Я – король!
-Еще нет, - возразил уже другой советник – Моро. – Есть старшая дочь. Она и ее супруг по праву наследуют трон. Просто, в их отсутствие…
Черная злоба бросилась в голову Лаготу. Он знал, что есть старшая сестра и ее супруг, но это было за морем. Расчет был на то, что после смерти Вильгельма народ выкрикнет имя своего спасителя – Лагота и тогда притязания Катерины и ее мужа на трон не будут иметь силы. Но Сковер и его мерзкая шайка…
-Да, да…- Лагот овладел собою, смущенно улыбнулся, - но в их отсутствие я ведь король?
Советники переглянулись. Решаться никто не хотел.
-Ваша супруга, почтенная принцесса, - продолжал Леа, - написала письмо сестре. Как видите, я не отослал его, в чем честно признаюсь.
-Это почему же вы так поступили? – возмутился новый Высший Жрец – Кровер.
-Я хотел спросить у Совета, - не стал таиться Леа и поднялся с мечта. – Дозвольте мне сказать? Спасибо. Наш король – любимый всеми король Вильгельм умер на пиру.
Смешок. Неопределенный, но настороженный.
-Да! – воскликнул с горячностью Леа. – Я думаю, что сердце короля не выдержало той радости, свидетелем которой он стал – его младшая дочь дала Божественную Клятву герцогу Лаготу – человеку достойному во всех смыслах этого слова. Господа, почтенный Совет! Может быть, король Вильгельм и был на высоте в начале своего правления, но, мы не можем отрицать, что на нашу долю выпали дурные времена.
Леа обвел всех взглядом, призывая не согласиться.
