Именинники

 21 сентября 1990 год.

Антон распахнул дверь в квартиру Прони. И пропустил впорхнувшую, как бабочка Юльку: «Хей-хей-хей, где тебя носит-то столько, твою ж дивизию!»
Лешка, крутившийся рядом, не преминул тут же добавить: «Да ждут же давно!»
Юлька скинула плащик Лешке на руки: «Не от меня зависит, потом расскажу» - и чмокнула ребят в щеки по очереди. Пока Лешка пристраивал Юлькин плащ в шкаф, а Юлька отряхнула зонтик, Антон зашел в комнату и вышел с пузатым бокалом, на дне которого плескался маслянистый напиток цвета сахарной карамели. И протянул Юльке: " Штрафная". Юлька приняла бокал, из вежливости пригубив. Парни подхватили её под руки: «Пошли, пошли уже». И потащили, почти понесли в комнату. Юлька шутливо отбивалась: «Шагаю, шагаю».  Как только ребята затолкнули Юльку в комнату со словами: «А вот и именинница!», её тут же окружили подруги, накрыв куполом табачного дыма, запаха духов, кремов, пудры.  «Ну, ну, ну! - Юлька кокетливо и шутливо отталкивала девчонок, сующих ей подарки – Да подождите же». Она поправила бантик в густых каштановых волосах, одернула летящую легкую юбочку, провела руками по бокам до талии, ещё раз оглядев свое отражение в овальном зеркале и, полная сознания своей красоты, пошла в большую комнату, где уже накрыли стол. Буквально плывя лебедушкой под легкую, слегка грустную музыку. «Эх, хороша» - тут же отреагировал низенький и полный, но со смазливым личиком Пашка, который небрежно развалился в кресле, закинув ногу на ногу. Помахивая ступней, он бесцеремонно и плотоядно разглядывал Юльку: «Ну, говори?» «Да что говорить то?» - смущенно улыбнулась Юлька.  Пашка потер ногти колено и стал внимательно их рассматривать, словно в мире нет ничего интереснее: «Ну говори, как приняли? Вообще, кстати, приняли? Кого покорила?  Чьи сердца разбиты? Кто влюблен?»
«Ну, Паш, ну что ты прям?» - Юлька кокетливо отмахнулась. «Ну ладно, - мягко улыбнулся Паша. И протянул ей руку. - Можно поздравить?»  Юлька как-то вдруг совсем не к месту печально улыбнулась, но мягко пожала протянутую руку: «Потом Паш, хорошо?»  Подошел Олег. Брюнет с большими печальными глазами. Чуть старше Юльки и выше её на полголовы, чего он глупо по-мальчишески стеснялся. Он неуклюже склонился и поцеловал Юльку в щеку: «Рад тебя видеть. Пошли, потанцуем?»  И ухватив Юльку за руку, он увлек её в каком-то совершенно жгучем, искрящемся танце, который сложно было предположить от его застенчивой натуры. Музыку неожиданно оборвали. У магнитофона стояла довольная Зойка: «Харэ! Хорошего помаленьку»  - хихикнула она, стреляя глазками в сторону Олега. Тот неотрывно и печально смотрел на Юлькин профиль. Юлька в свою очередь, не выпуская руки Олега с затаенной, непонятной грустью смотрела на Пашку. Пашка ни на кого не смотрел. Он сосредоточенно ковырял спичкой ногти.  И это занятие его очень увлекало, по всей видимости.  «Стол накрыт, садитесь жрать, пожалуйста»  - бодро объявила Зойка, делая рукой приглашающий жест. Её круглые щечки раскраснелись, а крупные коротко остриженные кудряшки подскакивали при каждом повороте головы. И кажется, ей самой это очень нравилось.  Она беспрестанно крутилась, смеялась и взмахивала округлыми ручками, на которых постукивали разноцветные пластмассовые браслеты. Парни двинулись за стол, хохоча и подначивая друг друга. Образовался какой-то слабо понятный общий гул, в котором было сложно, что-то разобрать, но все как-то умудрялись слышать и понимать друг друга. Задвигали тарелки, бокалы, дополняя к общему гулу стук и звон. Наконец, все расселись. Антон встал, взял бутылку с шампанским: «Не мастер я открывать, может кто другой?»  Пашка протянул руку: «Давай сюда, я открою!».  Девчонки заранее запищали, полу-испуганно, полукокетливо замахали на Пашку руками, зажимая рты ладошками, жмурясь и отклоняясь. Пашка встал: «Ну держись,  ща бабахнет». Действительно бабахнуло, пробка стукнула в потолок, девчонки завизжали, парни засмеялись, но никто не забыл подставлять бокалы под пенящуюся золотистую струю. Все улыбались, толкая друг друга. Наконец, Антон поднял над головой бокал: «Ну! Поздравляем тебя, Юлька!!! Ура!»
«Ура! Ура! Ура!» - подхватили все хором. И тут наперебой посыпались поздравления.
«Хороша Юляша,  да не наша. Живи долго. Радуй нас собою» - поднял бокал в сторону Юльки Паша. «Будь счастлива» - повторил его жест Олег. «Цвести» - протянула свой бокал Зойка. «Люблю, целую,  Леша» - поднял свой бокал Алексей. Блондинка Оленька с прямыми блестящими  волосами до пояса и огромными голубыми глазами, вдруг зарделась – «Учись хорошо, будь лучшей» - тихо и словно нехотя сказала она. «Возьми-ка это. - Антон протянул Юльке серебристую коробочку, перевязанную алым бантиком – Вот, и цветочек тоже тебе» -  он положил на стол перед Юлькой белую розу. Худенькая и бледная Ленка тряхнула пушистыми «хвостиками»,  энергично кивнув, словно подтверждая свои слова,  и протянула свой бокал: «Харизмы, ума, здоровья, счастья. Ну и удачи, сгодится!»
Юлька протягивала каждому бокал в ответ. Бокалы звенели, Юлька ослепительно улыбалась: «Люблю, люблю, спасибо, спасибо!»  Подставляла она щеку для поцелуев. Принимала подарки с радостным удивлением. Шутливо раскланивалась. На самом деле её совершенно не интересовало то, что тут происходит. Ни её удачное поступление во ВГИК, ни день её рождения, не доставляли Юльке никакого удовольствия и радости. Несмотря на то, что она так долго ждала этой минуты! Так много надежд и планов она связала с этим поступлением. Но сейчас, роль счастливой, беспечной именинницы,  без пяти минут студентки давалась её неимоверным усилием воли. «Ну, я же будущая актриса! Я должна уметь играть на публику. Обязана! Несмотря ни на что»  - уговаривала она себя мысленно. Виски давило, от шампанского разболелась голова. И нервы её были на пределе. Подготовка к поступлению, бессонные ночи, странные сны и мистические совпадения, споры с родителями и затяжной скрытый конфликт между Пашкой и Антоном изматывали ее все последние месяцы. И еще Ким Ло. Юлька ослепительно улыбалась. И, честно говоря, невероятно была рада тому обстоятельству, что никому не пришла в голову такая простая на первый взгляд идея – заглянуть ей в глаза. Ведь тогда кто-то бы догадался о её состоянии. Юльке этого ужас как не хотелось. Последнее время, она тяжело удерживала душевное равновесие. Ким Ло. Да, Ким Ло. Неделю назад она своими глазами видела, как он повернул за угол. Не может быть? Ошиблась? А на днях он преспокойно шел ей навстречу в потоке прохожих, но когда до него оставались какие-то считанные метры, он смешался с потоком. А на том месте, где по её расчету они должны были столкнуться, и она увидела бы его снова, просто прошили несколько человек, даже отдаленно непохожих на Ким Ло. А его она так и не увидела. Смешавшись с толпой и пешеходами, он просто пропал. Вчера вечером, когда она почти уже дошла до своего дома, то вдруг четко разглядела в свете фонаря Ким Ло. Он заходил в её подъезд. И никаких сомнений быть не могло. Это совершенно точно был он, и Юлька разглядела его очень ясно в ярком электрическом свете. Затолкав накатывающие волны страха подальше, она сорвалась с места и помчалась что было сил к своему подъезду. Ей неимоверно, отчаянно хотелось разгадать, понять, раскрыть эту тайну. И уже, наконец, перестать мучатся кошмарами и сомнениями. Но когда она забежал в подъезд, то оба лифта двигались вниз. И никого вокруг не было. Юлька пожала плечами: «Ну бывает.  Либо на первом, либо пешком ушел»  - подумала она. А ночью опять вернулись кошмары. Её трясло и лихорадило. Подушка промокла, а простынь липла к телу. Она совершенно не выспалась, встала разбитая и с жуткой головной болью. И только крепкое здоровье, молодость и качественная косметика скрыли следы усталости и бессонной ночи.  Сегодня, как и многие другие дни до этого, к сожалению ставшие слишком частыми в последнее время, Юлька снова, и снова, и снова играла. Играла на публику. И не могла позволить себе сорваться. Не могла! «А ну соберись, тряпка, выдох-вдох, и пошла! Легкий шаг, легкое дыхание. И улыбайся, улыбайся! - Твердила себя она – И раз, и два, и три». Роль именинницы давалась ей с блеском! Вот только глаза. Как ни старалась Юлька, но в минуты, когда она отворачивалась, думая, что её никто не видит, словно туча набегала на ясный свет солнца, словно тени скользили по её лицу, а мрачная бездна вдруг всей тяжестью небытия на доли секунды являла себя за густым опахалом ресниц. Но даже когда тени покидали её, то в следующую минуту, если бы кто и удосужился заглянуть в её глаза, то всё, что он там нашел бы это странная тоска, печаль, грусть.  Это то, что можно было бы прочесть в её глазах в редкие моменты, когда она давала себе передышку. Откуда? Почему? Однако нет, Юлька никому ничего не скажет.
«Ах, Юлечка! Какой вечер! Какой чудный вечер! - Пьяная Зойка хватала Юльку за руки – Пойдем, пойдем! - Тянула она Юльку на балкон – Нет, ну ты только глянь! Ну какие звездочки!» Юлька тактично пыталась высвободиться от навязчивых восторгов подруги. Но Зойка буквально вытолкала Юльку на балкон и встала, рядом сложив руки на перила балкона. Юлька достала сигарету. Повертела её в руках и, прикурив от спички, затянулась, выпуская дым кверху. «А я не знала, что ты куришь»  - непонятно почему засмеялась Зойка. Юлька равнодушно пожала плечами: «Балуюсь, скорее». Над городом раскинулось покрывалом, провисшим в некоторых местах, темно-синее небо. И складывалось впечатление, что оно идеально бархатное, протяни руку – и погладь. Лишь очень далеко мелкие белые звезды походили на рассыпанный по бархату бисер. Под пьяную болтовню Зойки Юлька погрузилась в свои невеселые мысли. Многие люди по молодости только и делают, что мечтают о вечности и вечном. А на самом деле, прожив лет восемьдесят-девяносто,  устают жить, и начинают думать о смерти, не представляя себе, чем заняться в своей жизни. Нет, вовсе не старикам так нужно бессмертие.  А нам, молодым – тем, за кем будущее, жизнь, свершения! Катастрофа за катастрофой уносят жизни молодых, ярких,  талантливых. Тех, кто мог бы еще многое дать этому миру, в какой бы области он ни был. Юлька прикрыла глаза и прислонилась спиной к стене балкона. И вот, наконец-то и он, словно бы смерть целится в лучших из лучших! Это кажется таким невероятным! Таким абсурдным! Он просто обязан был жить! Ещё сотни песен прозвучали бы со сцены, в разных странах, по всему земному шару. Мы еще долгие годы могли бы радоваться его творчеству и вдохновляться им. Еще тысячи пороков были бы осмеяны, тысячу один раз воспета прекрасная любовь, верная дружба и великолепие жизни. Но... И вот это безликое «но» и ставит точку, жирную черную точку на всё, что могло бы быть! А его жена? Сын? Юлька вспомнила милое личико своей младшей сестры. Ведь Викушка одногодка с его сыном! А какая она милая и смешная девчушка.  Ну, разве можно было допустить, чтобы у такой крохи не было папы? Да как она только произносит это слово – «папа»! Как она переживает, когда отец задерживается, как бежит попасть первая, самая первая ему на глаза и, обхватив его ногу, счастливо смотрит в лицо и серьезно, грозно объявляет всем: «Это мой папа!»  Она так счастлива, когда отец