Три

Танатоса, который улыбался и поглаживал ее по волосам:
      - Спи! Спи, мой маленький глупенький мышоночек...





                                    5




    - Ты слышал! - забежала в комнату Нико. - Люди, приезжавшие посмотреть на розы в розарии, сказали, что в этом доме живут двое пидоров-транссексуалов!
    - Тебе же это льстит! - захохотал Танатос.
    - Забавляет. Скорее забавляет. Давай, Танатос! Помоги мне! Я хочу праздника! Хочу, чтобы в этом доме было полно цветов, чтобы он утопал в цветах...
    - И чтобы ты нес меня на кровать по дорожке, выстеленной лепестками роз, не так ли? Интересно, буду ли я так же привлекателен для тебя, снова вернув себе облик дедугана? - он захохотал.
    - Прекрати! - разозлилась и смутилась Нико. - Я вовсе не о том подумал. Я в шутку это подумал. У тебя слишком большая грудь, не в моем вкусе!
    - 3,5 - это немного, - продолжал хохотать Танатос.
    Продолжая злиться, Нико сама убежала в розарий, прихватив здоровые садовые ножницы.
    Злясь на Танатоса, что он разоблачил ее позорную мысль, о которой она старалась забыть, Нико нервно срезала розы и наколола пальцы, на которых выступила кровь. Кто-то позвал ее тихим голосом.
      - Вернулся?! - не оборачиваясь, ответила Нико. Но это был не Танатос. Возле розария стоял приходской священник.
    - О, чем заслужил ТАКОЙ визит, святой отец? - ехидно спросила Нико.
    - Вы разогнали всех слуг...
    - Нам не нужны слуги. Мы не немощные и не калеки и сами в состоянии и сварить, и прибрать. Это лучше, чем эксплуатировать труд чужих людей, хоть и за деньги. И не нужно читать мне морали. Они мне ни к чему! Я такой, какой я есть!
    - Дочь моя...
    - Я не дочь, я сын! Даже, если вам это не нравится... - теряя терпение, ответила Нико.
      - Одна из служанок слышала ваш разговор и рассказала, что в вашем доме поселился какой-то дух, если не сам Дьявол!
    - Как вам не стыдно! - вскипела Нико. - Слушать наушников и способствовать сплетням. Стыдитесь, отче! Не для того надели вы сутану, чтобы заниматься выносом сора из чужой избы!
    - Прогоните немедленно этого духа! Он погубит вас! Все они коварны и опасны. Они - враги человечества...
    - Может быть, вы не станете решать за меня в моем же собственном доме? В отличии от вас, он не сыплет на меня упреками и не обвиняет во всех смертных грехах. Он принимает меня таким, каков я есть, таким, как вы говорите, создал меня Господь!
    - Прогоните Дьявола, не разрешайте ему приближаться" Он убьет вас или сведет с ума!
    На Нико напал неестественный, жуткий смех, будто бы за нее смеялся кто-то другой.
    - Да я лучше вас прогоню! Он - мой родной отец! - Нико расстегнула рубашку, обнажив левую грудь, под которой виднелась родинка, похожая на шестерку.
    - Господи! Господи! - перекрестился священник. - Неразумное дитя. Он завладеет твоим сознанием и погубит!
    - Не смею вас задерживать, всего доброго, - Нико застегнула пуговицы на рубашке. Священнику ничего другого не оставалось.
    Нико вошла в дом с огромным букетом роз, с ранками от шипов на руках, по которым струилась кровь. Двери дома были настежь раскрыты, окна распахнуты. Сегодня ей хотелось именно так. Дом наполнился свежим воздухом и светом, ароматом зелени и только что сорванных роз.
    - Танатос! - позвала Нико. Из комнаты послышался плач. 
      Упав на колени, Танатос плакал. Широкие юбки цвета нежной сирени расплылись по полу, на вздымавшуюся грудь падали локоны.
    - Ты что? - спросила Нико и в душе что-то неприятно защемило. Она в первый раз видела, как он плачет.
    Танатос вытер красивое заплаканное лицо подолом платья.
    - Теперь ты прогонишь меня и я снова останусь один!
    - Почему ты так решил, что я прогоню тебя?
    - Тот священник настроил тебя против меня, наговорив небылиц!
    - Ах, да... Ты же слышишь... Все слышишь, вездесущий, как Господь... Тогда ты должен был слышать, что я прогнал священника и не дал ему не малейшего шанса!
    Танатос продолжал плакать и Нико стало его жаль.
    - Этот священник говорил ужасные вещи, что я сведу тебя с ума или вообще убью... У меня и в мыслях такого не было... Как глупы люди! В их головах сплошной негативы, им повсюду мерещится зло! Для них зло - все, о чем они не знают, или чего не понимают! Все, чего я хотел - иметь семью, быть рядом со своим ребенком, хоть и таким странным способом!
    - Полно плакать, - обняла его Нико. - Я верю тебе. Ты - мой лучший друг, кроме того - ты - мой отец, и мне наплевать на то, если ты окажешься Дьяволом или еще кем-то! Ты нравишься мне, как собеседник.
    Танатос обнял Нико в ответ, прижавшись к ней со всей страстью, от которой начинало колотиться сердце. Его губы едва заметно шептали:
    - Люди, вы действительно глупы! А как наивны!
    Он поцеловал Нико в голову. Она сочла это только намеком, что они родственники и никто больше, тем самым поставив ее на место. Нико ушла наверх и закрылась в своей комнате. Весь день оттуда доносились самые грустные звуки классической музыки. Они упорно пыталась заблокировать от Танатоса все свои мысли и чувства, но не знала, как это сделать. 





                                      6

    Нико впала в меланхолию и каждый день не выходила из своей комнаты, продолжая слушать классику. Танатос тихо вошел и сел на краешек кровати.
    - Я же запирал двери! - воскликнула Нико.
    - Для меня не существует замков, - улыбнулся Танатос. - Я выбелил для тебя пряди волос, как ты любишь.
      На жгучих черных волосах появилось две ослепительно-белые пряди.
    - Не нужно было так стараться, чтобы угодить мне.
    Танатос подсел поближе.
    - Ты можешь поцеловать меня не как своего отца... - он выжидающе приоткрыл рот, смотря огромными кукольными глазами.
    Нико взбесилась:
    - Перестань лезть в мой мозг, я за это тебя ненавижу! Ты мне вообще не нравишься, как женщина, ты всего лишь задел мое самолюбие.
    - Я так и думал, - улыбнулся Танатос. - Что ж, если поцелуй произойдет, пусть он будет спонтанным.
    - Не произойдет никакого поцелуя, забудь об этом! - сказала Нико.
    - Ну, не произойдет, так не произойдет, - Танатос намеренно заголил стройную ножку в ажурном чулке с бантиками и розочками.
    Нико поняла, что он намеренно провоцирует ее на похабную мысль, чтобы вогнать ее в краску.
    - Ах ты гад! - Нико изо всех сил ударила его подушкой. Подушка, словно провалилась в невесомость.
    - Давно пора устроить карнавал, - сказал Танатос, поправляя короткие юбки. - Без алкашей и придурков, как ты хочешь. Мы не впустим их даже в розарий. Это будет игрой для двоих.
    - Чудесно, - ответила Нико, злость улеглась.

    Они заказали целый оркестр. Фокусников, жонглеров, танцовщиков, поваров. ВСе должны быть одеты в карнавальные костюмы. Они не пригласили ни одного гостя. Музыканты играли, а оперные певцы пели свои арии.
    Нико была в специально сшитом для этой церемонии мужском карнавальном костюме, а Танатос в парике и нарядном розовом платье, которое, как он сказал, сшил сам.
    Столы поставили прямо на улице.
    - Куда девать столько изысканных блюд! Мы явно переборщили, - сказала Нико. - Пусть сами повара и едят. Есть еще фокусники и клоуны. Всех позовем.
      - Позовем, - поддакнул Танатос, - будто ее эхо. Они кормили друг друга тортом и мороженым.
    - Все, кто голоден, хочет перекусить и выпить, прошу к столу! Не стесняйтесь! - объявила Нико.
    Присоединились даже музыканты, поэтому музыка затихла.
    - Не хватает резкости, - сказал Танатос, - жесткого метала, жесткого и развратного!
    - Почему развратного? - усмехнулась Нико.
    - Потому, что так хочется! - прошептал Танатос ей на ухо. Он снова уловил мысль желания в ее голове, которую она тщательно пыталась скрыть и подавить. Танатос куда-то исчез. Вскоре загремели звуки музыки. Играл Мэнсон Tainted love.
    Повара и музыканты набросились на еду.
    Танатос смотрел на нее из-под белого напудренного парика, сорвав с лица маску.
      - Хочешь совершить безумие?
      - Если это то, о чем я вскользь подумал, то - нет. Эта мысль случайно всплыла, она ничего не значила...
    - Я понял, о чем ты, но имел ввиду вовсе другое... - ехидно сказал Танатос.
    - Почему ты вечно насмехаешься надо мной? - с обидой и горечью спросила Нико.
    - Нет. Тебе это кажется, - Танатос взял ее за руку и вытащил из-за стола, увлекая за собой.
    - Куда ты ведешь меня?
      Танатос вел ее за дом, к бассейну. Взяв разбег, он, в развевающимся платье и парике нырнул в воду.
      - О Господи! - воскликнула Нико.
      - Хочешь свершить безумие? - поддразнивал ее Танатос. - Трусишка! Ты не настоящий мужик, я тебя раскусил! - он показал ей язык.
    - Заткнись! - вышла из себя Нико. Разозлившись, что Танатос ее зацепил, Нико прыгнула в бассейн вслед за ним. Голова кружилась от хмеля и Нико пошла на дно. Под водой она почувствовала, как что-то прикоснулось к ее губам. Что-то мокрое и нежное. Губы. Она сразу же вынырнула. Танатос стоял и улыбался, держа ее за плечи. Смотря в воду, она увидела, что его стройное женское тело было обнажено.
    - Что это было? - спросила Нико.
    - Ты хотел поцелуя, но не родственного...
    - Я уже не хочу ничего...
    - Сними рубашку, негоже в бассейне купаться в одежде...
    - Нет, - ответила Нико.
    - Я всегда видел тебя без одежды, с самого детства, я видел, как изменяется твое тело твое тело очень хорошо... как свое собственное...
    - Это гнусно! - сказала Нико, пытаясь вырваться. Но что-то не пускало ее. Может, это она не пускала себя.
    Пауза затянулась, видя ее растерянность, Танатос прижался к ее губам влажными от воды губами. Этот поцелуй был похож на детский невинный поцелуй.
    - Зачем ты делаешь это?! Тебе хочется поиздеваться надо мной?.. - на этот раз в глазах Нико стояли слезы обиды и огорчения.
    - Не-ет! - он замотал головой и со следующим поцелуем его язык проник к ней в рот. Они так бешено целовались, что захватывало дух и Нико не могла себя заставить остановиться.
    - Я твой, - сказал Танатос, кладя ее руки к себе на живот, - весь твой, бери меня,. как хочешь, можешь делать со мной все, что хочешь. Я, бесполый, ради тебя - женщина. Ради тебя, я люблю тебя. И хочу быть твоим. Люблю тебя как отец, как друг, как женщина, как Дьявол, твою душу, все твое существо...
    - Ох! - проговорила Нико, вовсе не ожидая услышать столь откровенные речи.
    - Я стану для тебя легким, как пушинка, и ты сможешь отнести меня в постель, как мечтал!
    Ты будешь обладать мной, а я к тебе не притронусь, если ты не захочешь, и даже не попрошу раздеться!
    Нико была явно удивлена.
    - Нет, - наконец сказала она, - не нужно, Танатос... - она вылезла из воды. Все уже разошлись, дом опустел. Стало печально, уныло и одиноко. Валялись яркие ленточки, свидетельствовавшие о празднике, но теперь они вызывали одну лишь грусть.
    Нико села за пустой стол и начала пить вино прямо из бутылки. Ей было неприятно за то, что она его обидела, так холодно отвергнув после такого жаркого поцелуя и таких откровенных признаний! Просто сейчас хотелось побыть одной и все обдумать. Нико продолжала пить.
    "Нужно завтра поговорить на трезвую голову", - Нико зашла в дом, не закрывая дверей и прямо в одежде повалилась на постель, как настоящий мужик. Она легла на что-то мягкое, будто на резиновую женщину.
    - Танатос!
    - Молчи, молчи, только не прогоняй меня! Ты мой принц, мой