выглядела будто после самого дорогого и модного салона.
- Мне 20 лет и я имею право красиво нарядиться и пойти погулять! - ответила она так, будто термина "аутизм" не существовало вообще.
Сет ждал на улице.
- Почувствуй, что значит свобода, шагай навстречу ветру!
Анриэль сняла туфли и зашагала босиком. Было чудесно. Перед ней открывалась какая-то новая жизнь, которая была неведома ей раньше. Каждый куст казался ей волшебным, она начала по-другому смотреть на мир. Черно-белый прежде, он начал приобретать новые краски.
- Нейролептики были ей вредны, как только мы перестали их колоть, наступила ремиссия, - говорила мать.
Анриэль шла навстречу своему новому миру, полная грез и надежд. А рядом с ней, подобрав полы платья, чтобы не запачкать его в грязи, шагал Дьявол.
3
Анриэль выпила в первый раз в своей жизни бокал пива. Она почувствовала легкость, расслабленность, будто в этом мире можно было жить шутя. Все проблемы и заморочки вмиг улетучились. Ей стало весело и приятно на душе. Хотелось много говорить, словно, чтобы наверстать годы молчания. Она разглядывала веселящихся, танцующих людей в баре, как разноцветные картинки. Смотрела на красивое лицо Сета, принявшее облик взрослой Кэтти.
- Ты жалеешь, что я - это не она... Никогда ни о чем не жалей! Пей и веселись! Года улетают в никуда, зато с этого дня нам будет что вспомнить! Хватит сидеть и быть больной! Свобода! Веселье! Свобода и веселье! Сегодня мы гуляем, как эпикурейцы и я творю чудеса, ты - новый человек! - кричал Сет. Анриэль смеялась и продолжала пить пиво.
Сет наклонился к ней и стал доверительно нашептывать:
- На самом деле, это я тебя создал, ты мое дитя...
- Да ну! Я тебе не верю! - смеялась, в первый раз в жизни пьяная, Ариэль.
- На тебе мой знак, - его длинный палец указал на низ живота.
- Я твой отец. У моих детей эта родинка.
- Ты Дьявол? - спросила Анриэль и стала показывать ему рожи.
- Если ты захочешь, я буду Дьяволом для тебя.
- У тебя были отношения с моей матерью?!
- Это не твоя мать.
- А где моя мать?
- Она умерла при родах...
Легкая тень печали на мгновение пробежала по ее лицу, но затем она снова начала смеяться просто без остановок.
- Какая из двух жизней нравится тебе наиболее всего? - спросил Сет. - Старая или новая? Хочешь ли ты вернуться к старому образу жизни или пойдешь на встречу свободе и миру, полному цветных красок?
- Конечно же я не хочу прежней жизни, ведь я никогда не жила! Я существовала, напоминая живой труп! А ты будто заново создал меня!
- Тогда завтра же мы переедем в новое место, я уже присмотрел домик, в котором будет хорошо и уютно. С прошлым должно быть покончено раз и навсегда!
На следующий день Анриэль начала собирать чемоданы. Матери она заявила, что достаточно долго вела затворнический образ жизни, что она лесбиянка и нашла себе девушку, по сему переезжает к ней, т.к. достаточно взрослая, чтобы самостоятельно определять свою дальнейшую судьбу.
Анриэль предупредила, что если мать будет препятствовать ей и брать опекунство, ссылаясь на болезнь, то она пройдет все обследования, которые подтвердят, что она нормальная, что это ее мать (которая на самом деле вовсе ей не мать) сделала из нее больную, с детства накачивая ее лекарствами, вредными для физического и психического здоровья. Сделав такое заявление, она расставила все точки над и. Мать пребывала в состоянии шока - перед ней находился совершенно другой человек.
Анриэль ушла, что называется "громко хлопнув дверью".
Сет подобрал замечательный дом, в котором могли возникать только позитивные ощущения. Анриэль забыла, что такое аутизм, что он вообще существует в природе. До этих пор она лишь наблюдала жизнь, а теперь появилась возможность самой в ней поучаствовать.
- Как тебе дом? - спросил Сет.
- Великолепен!
- Обставишь ее, как тебе будет угодно.
- Давай на втором этаже сделаем мастерскую? Я хочу рисовать! - сказала Анриэль, ее глаза буквально горели, наполненные жизнью.
- Послушай, - начал Сет, - а правда то, что ты сказала матери?
- Что именно?
- То, что у тебя появилась девушка, ты же на меня намекала?
- Ты прекрасно знаешь, что я сказала это только ради того, чтобы уколоть приемную мать, "отец", ты каждую секунду сидишь в моем мозгу, как заноза, считывая мысли.
Сет перевел разговор на другую тему и предложил проехаться по магазинам. Трудно себе представить, что из молчаливой забитой девочки, страдающей аутизмом, Анриэль превратилась в кипящую жизненной энергией женщиной, стремящуюся выжать эту жизнь до нитки. По сути, она превратилась в своего антипода.
В модной шляпе, в солнцезащитных очках, дразнящей юбке и глубоким декольте, она стала практически неузнаваемой.
"Ее девственное тело так и жаждет секса", - подумал Сет.
Анриэль повернулась к нему, посмотрев из-под очков.
- Мое девственное тело так и жаждет секса? - спросила она. - Ты его не получишь!
- Прорезался телепатический дар? - ехидно спросил Сет.
- Как видишь, отец.
Сет подумал, что обладай она его силой, то могла бы стать опасным противником. Но на одной телепатии, проявляющейся временами, далеко не уедешь.
- Если бы я обернулся мужчиной, ты позволила бы мне тебя любить в постели? - спросил Сет.
- Тебе я не позволю притронуться к себе, будь ты хоть женщиной, хоть чертом рогатым.
- Позволишь, - еле слышно прошептал Сет, злобно и обиженно отвернувшись.
- Прирожденная лесбиянка.
4
Анриэль оборудовала на втором этаже мастерскую и целыми днями рисовала, вся перепачканная краской. Она рисовала все, что попадало под руку, и первым ее портретом был портрет Сета-Кэтти, красивой молодой девочки с льняными волосами и привлекательным телом.
Потом Сет принимал облик разных неземных существ и Анриэль круглые сутки рисовала. Картины получались одна лучше другой, и Анриэль загорелась сделать собственную выставку.
- Я устал, - сказал Сет. - устал позировать тебе! Дай хоть минутку отдыха!
- Которой ты воспользуешься, чтобы совершить очередные безуспешные попытки затащить меня в постель? Я знаю все твои уловки. Не забывай: я - телепат.
- Не понимаю, почему ты так отчаянно сопротивляешься тому, что неизбежно?
- Неизбежно? Это ты так решил? Ты ошибся!
- Потому, что тебе нужны чувства, а не порнография, - переговорил он ее мысль. Это особенно комично выглядело, потому что он позировал ей в облике сатира. - И дураку видно, что я тебе нравлюсь. Ты любишь во мне тело Кэтти и душу Сета.
- Не забывай, что нас связывают кровные узы.
- Так что с того? - зло ответил Сет, мечтая заполучить желаемое.
- Сиди и не дергайся, я рисую твое копыто! Этот портрет выходит наиболее сочным.
Анриэль все же сделала выставку и сама встречала гостей. Пришло мало людей, т.к. ее имя никому не было известно. По случаю выставки Анриэль обрезала волосы под каре, покрасив их в жгучий черный цвет и накрасив губы яркой красной помадой. На ней была длинная юбка и вызывающее декольте.
Анриэль можно было в таком обличье смело дать лет тридцать, если не более. От хрупкой беззащитной девочки не осталось и следа!
Те ценители искусства, которые посетили выставку, были объяты безумным восторгом. Картины "пошли" будто заколдованные. Даже самый жестокий критик не смог ни к чему придраться.
Вскоре ее фото и имя было во всех газетах. И, если бы газету прочла мать, она ни за что бы не узнала в этой вульгарной женщине-вамп свою убогую, больную аутизмом, дочь.
- Это нужно отметить! - сказал Сет. - Давай пить шампанское всю ночь напролет!
- Идеальная мысль, я знала, что ты скажешь именно так!
- Ну, ты же телепат.
- Интересно, все ли телепаты - твои дети?
- Не знаю. Быть может, у меня много детей и все они телепаты.
- А, если бы я родила от тебя ребенка, он тоже был бы телепатом?
- Возможно, - ответил Сет. - Хочешь попробовать? Я могу обернуться парнем...
- Нет нет, уволь. Рожать мерзко, глупо и противно. Кроме того, от детей целая куча проблем и нервотрепки, а голова болит от невыносимого периодического крика. Тем более, парни в постели меня не привлекают. Я не знаю, куда девать этот висячий или стоячий агрегат и иногда, шутки ради, хочется засунуть его в их же задницу. Хочется чего-то влажного и теплого...
- Ого! Ты перечитала порнографические романы от корки до корки?
- Может и так.
- Тебе хочется секса со мной... Я твоя повзрослевшая Кэтти с душой неземного существа...
- Забудь об этом раз и навсегда...
Сет отвернулся и пошел прочь. Вслед ему несся ее мысленный смех и обрывки мыслей: "Сгорай от желания, мечтая обо мне, тебе это идет".
- Сука! - вскричал Сет.
Поняв, что Сет прочел ее мысли, Анриэль разразилась хохотом.
"Ничего, придет день и ты сама будешь сгорать от желания, мечтая обо мне", - подумал Сет.
"Посмотрим", - наглой мыслью ответила ему Анриэль.
Значит, вызов был принят.
Если кто-то первый лишит ее девственности, интерес к битве пропадет, а он проиграет. Значит нужно сделать так, чтобы этого не случилось.
5
Анриэль завалили предложениями по поводу картин. Каждый хотел приобрести картины, за которые давали сумасшедшие деньги.
- Я не продам, это мое творчество, - наотрез отказалась Анриэль.
- Соглашайся. Я сделаю так, что оригиналы останутся у тебя, а у них лишь никчемные копии, которые они не смогут отличить от подделки, - сказал Сет.
- Ты правда это сделаешь? - с недоверием спросила Анриэль.
- Да. Это будет сказка о голом короле.
Сет не обманул. Покупатели, словно ослепли, и выбрали копии с мазней. Сет так затмил им разум, что они на этих холстах едва ли не видели шедевры Пикассо. Если кто-нибудь смеялся над ними, называя купленное ширпотребом и нелепой мазней, коллекционеры считали их либо сумасшедшими, либо злоязычными завистниками.
Анриэль и Сет покатывались со смеху, слушая эти истории.
- Будем считать, что это было дьявольским шаржем, - сказал Сет.
Анриэль еще больше разбогатела. Ее приглашали на выставки и приемы великих художников, на которых собиралась богема. На одной из этих выставок Анриэль познакомилась с художницей-лесбиянкой, которая была старше ее на 15 лет, но не была лишена привлекательности. Они легко сошлись, и Анриэль пригласила ее поздним вечером к ним домой. Это значит, что Анриэль начала атаку.
Она специально гарцевала перед ним в коротенькой ночной рубашке, обшитой мехом.
- Знаешь, я ведь тоже художник, - сказал Сет. - Я рисую не только ваши мысли, но и ваши жизни.
- Но за нами же остается право выбора? Иначе ты бы уже давно бы оттрахал меня, и не только женскими методами, - она припудрила нос у зеркала и взяла наручники, украшенные мехом.
- Никогда не любил вульгарных женщин, они ужасны, - сказал Сет.
Анриэль стойко выдержала пощечину в моральном смысле и ответила:
- Если я настолько ужасна, не стоит караулить меня у двери моей спальни, - она ушла в прозрачной ночной рубашке. оставив за собой шлейф сладковатого запаха фиалковых духов.
Сет не
