С голубоглазым, плечистым Серёгой мы дружим с детства, и вот поседели уже. В школьные годы мы повсюду бродили вместе. Я что-то всё время рассказывал ему, а он любил слушать… По окончании школы Серёга поехал учиться в Московское военно-пограничное училище. Через пять лет он мне с гордостью написал, что получил звёздочки лейтенанта и партбилет члена КПСС. А потом Серёга долго служил на Дальнем Востоке, майором стал. С выходом на пенсию он в наш город Казань вернулся, с семьёй. И вот мы снова живём рядом, в одном жилищном комплексе. Сейчас Серёга, расплываясь в улыбке, называет меня Бродягою или Сусаниным, потому что я геолог, ну и ещё другом ситным, когда говорю с ним о Боге.
В первое время Серёга «закипал» при всяком упоминании о Боге. Но в детстве мы многое прощали друг другу. Вот и сейчас он, похоже, меня простил, поскольку теперь всё слушает.
В конце этого лета мы встретились с ним случайно, у детской площадки нашего дома. И он мне сказал:
– Знаешь… думать я стал, Бродяга… А может, Бог есть? Но ты мне ответь. Если Бог есть любовь, то почему дети невинные погибают?
– Старец Николай Агафонов на это ответил так, – припоминая прочитанное, сказал я. – Почему невинные гибнут, это, действительно, непонятно, если нет веры в бессмертие. А если есть христианская вера, то всё понятно. Страдания невинных обретают высший смысл прощения и искупления. В плане вечности Бог каждую слезинку ребёнка утрёт. Всем Бог воздаст, по заслугам каждого, и если не в этой жизни, так в будущей.
– А почему в жизни всё идёт кувырком?
– Да потому, что разум человека без Благодати Божьей замыкается на земных вещах и впадает в безумие, – привёл я слова того же старца. – Много ли людей сейчас живёт духовно и имеет связь с Богом?… Вот поэтому всё у нас построено на разуме, но граничит с безумием. Человека почему-то всё больше заботят глубины космоса, чем глубины его бессмертной души. А ведь ещё задолго до появления космонавтики Бог дал людям знание, как преодолевать греховное притяжение, восходить к высотам Царства Небесного!
Друг мой опустил глаза, да так и стоял.
– Серёга, а давай в лес за грибами на твоей зелёной «Ниве» съездим! – предложил я ему. – На рынке Колхозном белые грибы появились. Привозят их из Марийки, и говорят, что они в ягеле пошли. А ещё в Марийских лесах чудные болота есть – белёсые, мшистые. Дёрн так под ногами и ходит! На кочках чистенькие подберезовики стоят. Белые грибы на холмах растут среди сосен. А молодых ельниках можно найти и рыжики. Лес Марийский огромен. Но у меня компас хороший есть. Ну что, уговорил я тебя на поездку? Съездим за грибами?
Сергий посмотрел вокруг и с улыбкой сказал:
– Ладно, съездим…Только ты смотри, Сусанин! Я ведь по лесу только вдоль контрольно-следовой полосы хаживал, а по дебрям да по болотам – только за собакой бегом, в тревожной группе.
На следующее утро, сев рядом с Серёгой в его «Ниву», я поставил в углубление перед ним «Нерукотворный образ Спасителя» и сказал:
– Вот тебе, Сергий, на именины! Береженого Бог бережет!
А он и виду не подал, что что-то произошло… Тронулись. Взошло солнце. После недавних дождей трава и деревья вдоль шоссе ярко зеленели. Баранку Серёга крутил довольно уверенно. Он то и дело давил на газ, обгоняя длинномерные, обтянутые тентом фуры и заполненные «под завязку», грузно рокочущие грузовики.
Сначала мы ехали молча. Нам ведь хорошо с ним, даже если мы и молчим. Потом Серёга, звучно, по-военному, произнёс:
– Своим погранцам на плацу я так говорил: «Всеми славными победами и мирному голубому небу над головой Россия обязана героизму своих солдат!»
Вот таким образом Серёга обычно вызывает меня на спор. Но спорить с ним с утра мне не хотелось, и потому я просто промолчал. Однако ум сам стал приводить доводы в мою пользу, и я их складывал, как бы в копилочку.
Вскоре Серёга хмыкнул и уже с ощутимым нажимом произнёс:
– А если б все, как вы в церквях, мямли были, то ничего бы от неё не осталось!
– Ну, вот смотри, – не утерпев, сказал я. – Наш великий полководец, Александр Суворов, дал 69 сражений и во всех победил. А вот почему побеждал он – ты не знаешь! И этому не только молодёжь в суворовских училищах не учат, но и не говорят даже в академии генерального штаба!… В 18 веке своих солдат Александр Суворов как учил? А вот так: «Заряжаешь ружьё – молись! Идёшь в строю – будь с Богом и молись!» Вот они истинные суворовцы! С такой армией Суворов побеждал любого, и вдесятеро превосходящего его врага, и с нею в свои 69 лет перешёл Альпы!
Вот один из приказов Суворова: «День молиться, день поститься и Измаил взять». Бойцы все молились и постились, их сила утроилась, и Измаил был взят.
Но к середине 19 века генералы Российской нашей армии были уже не те. И они рассуждали как ты! В Крымскую войну солдаты наши верили, что служат «Богу, Царю и Отечеству» и потому совершали много подвигов. А вот Командующий думал, что он самый умный и размышлял: «А есть ли Бог?»
В начале Крымской кампании, с благословения святых старцев, казачий эскорт доставил в Севастополь дорожную карету с чудотворной иконой Божьей Матери. В ней же ехали и два священника, чтобы на всех бастионах города молебны отслужить. Когда карета въехала на боевые позиции, то командир эскорта поскакал к командующему. А тот почему-то молебны не разрешил…
Тогда казаки решили сами, на свой страх и риск, молебны на бастионах провести. Дёрнул кучер поводья лошадей, а карета не сдвинулась, да и стоит, как вкопанная. Тогда казаки двух быков на верёвках к ней подпрягли. Тянули они и дёргали карету, да так и не сдвинули. Затем они ещё много быков привели. И всё стадо это карету не сдвинуло…
Потом предложил кто-то: – «А давайте по всем позициям мы икону на руках понесём!»
Но и этого у них не вышло. Не смогли казаки икону на руки поднять… Тогда в Севастополе был отслужен всего один молебен – там, где карета стояла.
А когда казачий атаман бросил под ноги шапку и сказал: «Всё! Домой поехали!» – ездовой дёрнул половодья, и карета легко тронулась.
В результате той войны враг сумел захватить все бастионы города кроме того, где был отслужен молебен.
В начале 20 века, во время Японской кампании, произошла та же история, завершившаяся катастрофой.
До сих пор военные историки вопрошают: «Как такое могло произойти»? И загибая пальцы, говорят, что у нас миноносцы были тихоходные, броня – слабая, снаряды – негодные и адмиралы – безынициативные. Да, по-видимому, это так. Но не это главное… Как известно, Голиаф был сражен камнем.
В самом начале Японской войны, с благословения святых старцев, в Порт-Артур была доставлена чудотворная икона Богородицы. А наш командующий сказал: «Зря вы побеспокоили Госпожу Богородицу! Мы и сами справимся…»
Потом была тяжелая Цусимская битва, подвиг крейсера «Варяг» и атаки наших казаков с шашками на самураев. Общее поражение было сокрушительным. И произошло оно не только потому, что командующий что-то не то сказал, а потому, что в те годы почти вся Россия отступила от Бога.
Серёга посмотрел на меня с укоризною и сказал:
– В древности Русь вся была крещена! Ну и кому это во время монголо-татарского нашествия помогло?
– Да, в конце 10 века Русь приняла от Византии неискаженную христианскую веру, – кивнул я и добавил: – Но она ещё две сотни лет была полуязыческой, и имела обрядовое православие. Сейчас так говорят: «Для того чтобы утвердить русский народ в вере, Бог попустил ему очистительные испытания». И вот в 13 веке с востока на Русь нахлынули монголо-татарские орды, а с запада – напали шведы и немцы. Только те русичи, кто имел веру, в основном и спасались.
В 1240 году, в разгар монголо-татарского нашествия, с Балтики на Русь приплыли белокурые наследники викингов – скандинавы. Большое их войско на шведских кораблях дошло по реке Неве до устья Ижоры и там высадилось. На месте, лишённом леса, скандинавы разбили шатровый лагерь и стали строить крепость. Они были так уверены в своей силе, что послали князю Великого Новгорода свиток с вызовом на бой.
В столь грозные времена молодой новгородский князь Александр мог рассчитывать только на себя. Он собрал столько воинов, сколько смог, и скрытно с малою дружиною подошёл к лагерю шведов. Сам князь Александр имел живую веру. Перед той битвою он сказал:
– Не в силе Бог, а в правде!
Ранним утром к княжескому шатру прибежал дозорный (в летописи есть его имя) и, часто крестясь, сказал:
– Княже! В устье Ижоры приплыл корабль! На нём русские воины великие, что в земле лежат, стоят с копьями… А впереди – князья Борис и Глеб, убиенные…
Новгородский князь понял, что это было знамение, предвещающее ему Божью помощь. После этого он более не колебался. Помолившись в шатре, Александр повёл за собой дружину в бой.
Когда с первыми лучами солнца конница князя Александра и его пешие ратники ворвались в неприятельский лагерь, они били направо и налево всех выбегающих из шатров. Все уцелевшие шведские воины собрались возле своих кораблей. Князь Александр видел, что противник куда сильнее его числом, но всё равно повёл дружину в бой. И там, на берегу, а то и прямо на кораблях, весь день шла сеча.
Викинги – рубаки отменные. Но и у новгородцев были славные мастера ратного дела. Одни прекрасно владели мечами, другие – боевыми топорами, третьи били из луков без промаха. Дух наших воинов был столь силён, что они взбирались на неприятельские корабли, и, будучи сброшенными в воду не раз, влезали на них вновь. Сам князь Александр сразился с командующим шведского войска и нанёс ему рану копьём под глаз. Ближе к вечеру новгородцам удалось поджечь три вражеских корабля. Тогда шведы стали отталкиваться от берега шестами, и весь их флот вниз по течению унесло.
Удивителен итог той битвы. Шведов было порублено без счёта, а потери Великого Новгорода – не более двадцати человек. И ещё вот что удивительно: побитые белокурые воины лежали не только там, где билась дружина князя, но и на другом берегу Невы, где ни одного русского воина не было…
В последующей битве на Чудском озере Новгородскому князю Александру, впоследствии причисленному к лику святых, должно быть, также дана была помощь Божия. А Бог может дать воинам и силу духа, и укрепить их физически, и укрыть таким покровом, что будет крепче любой брони! А там ещё и рыцари тевтонские под лёд провалились…
Монголо-татары в ратном деле были искуснее русских воинов. И на поле Куликовом у ордынцев был почти двойной численный перевес. Но Бог укрепил наших воинов, и враг был разбит. У монголо-татар пали каждые девять воинов из десяти, а у русских – только один их трёх. На битву ту князя Дмитрия Донского благословил великий святой Сергий Радонежский, а он знал, что делал. И ещё в летописях сказано, что наши воины на поле Куликовом видели ангелов, бьющих ордынцев огненными мечами, а в самой гуще сечи – святого Николая Угодника, прекрасно владеющего
