Колдунья

появилась мрачная улыбка. Он не оглядывался назад, и рука, державшая яд, не дрожала. Лорд Брэкли вышел из комнаты уверенно и спокойно, как будто уже был здесь хозяином. Он был не из тех, кто способен испытывать страх.

       Но даже ему не дано было знать, чем закончится этот день и какое ужасное несчастье принесёт он для его семьи…

       

                                                                    Глава 47. Агнесс у окна Западной башни

                                                                                          I

       Сэр Альфред не мог дождаться, когда проснётся его воспитанница. Ему хотелось быть рядом, когда придёт назначенный час. Даже охота больше не привлекала лорда Брэкли. Он остался дома и весь день просидел у себя в кабинете, прислушиваясь к звукам, которые раздавались за стеной. Тысячи раз он представлял себе, как Агнесс открывает глаза, и её тонкая рука тянется к графину. Прозрачная вода тихо льётся в стакан, сверкая и переливаясь в золотых лучах солнца. Она подносит воду к губам… и падает на постель, – похолодевшая, с неподвижным лицом…

       Однако прошло уже много часов, а девушка ещё была жива. Она не выпила яда. Побывав на пороге смерти, Агнесс научилась быть осторожной. Как и прежде, ей давали лекарство, приготовленное Лоулессом, но она выливала его, как только оставалась одна. Хрустальный графин, наполненный водой до краёв, весь день простоял на столе, но Агнесс не сделала из него ни одного глотка. Этим вечером ей снова предстояло встретиться с Хантером…

       Ей предстояло встретиться с колдуном, рассказы о котором наводили ужас на всю округу, но эта встреча уже не пугала её. Как только наступил вечер, и Нэнси, прислуживавшая ей, ушла, Агнесс поднялась с постели и вышла из замка с чёрного хода.

       – Вы пришли, мисс Коэн… Я знал, что так будет, – раздался за её спиной знакомый голос.

       Она не почувствовала страха, когда чёрный плащ колдуна возник перед ней, словно из-под земли.

       – Я поступил опрометчиво, оставив вам эту записку. Вы уничтожили её?

       Агнесс кивнула.

       – Страшно подумать, что было бы, если бы она попала в чужие руки. Письмо колдуна…

       – Эдвард едва не прочёл её, но я вовремя выхватила записку у него из рук. Прошлой ночью она сгорела в камине, и от неё не осталось ничего, кроме пепла.

       Они стояли у самой стены Дарквилл-холла, и его освещённые окна отбрасывали на бледное лицо Агнесс желтоватый свет.

       – Здесь становится опасно, – сказал Хантер. Отойдите от окна, мисс Коэн. Если лорд Брэкли сейчас у себя в кабинете, он наверняка увидит вас, как только посмотрит в окно.

       Испуганно оглянувшись на ярко светившееся окно, Агнесс отступила в тень, – туда, где густые кусты и деревья полностью скрывали их от людских глаз.

       – Мисс Коэн, вчера вечером вы сказали мне, что Кэрри приговорили к смерти, – тем же тоном продолжал Хантер, когда они отошли достаточно далеко от окна.

       – Да, это правда. Лорд Брэкли сказал, что она должна умереть. Кэрри Энн совершила слишком многое. Колдовство, убийство Луизы Брук… ведь вы понимаете, что её смерть была не случайной… а потом…

       – Когда это будет?

       – Сэр Альфред сказал, что через три дня.

       – Хорошо… Это значит, что у нас ещё есть время. В ночь перед казнью сэр Альфред пришлёт в подземелье  Кэрри священника, чтобы выслушать её последнюю исповедь. Ведь так?…

       Агнесс кивнула.

       – Мы постараемся опередить его. Этим священником будет Венделл. Перед рассветом он спустится к ней в подвал…

       – А потом? Её охраняет стража. Как они выберутся оттуда?

       – Золото, – кратко ответил Хантер. – На свете ещё не было такой охраны, которую нельзя было бы подкупить.

       – Кажется, вы уже всё продумали. Но в чём заключается моя роль? Что я должна буду сделать?

       Агнесс доверчиво смотрела ему в глаза. Казалось, сейчас она готова на что угодно.

       Хантер заговорил не сразу; прежде чем ответить, он долго стоял у серой стены, изучающе глядя в её взволнованное лицо.

       – Вы, может быть, и не знаете этого, но Кэрри и вправду собиралась отравить вашего опекуна. Из ядовитых трав она приготовила зелье… Мне не хотелось говорить вам об этом. Но я не могу скрывать от вас правду. У неё были с ним свои счёты, и рассказывать о них сейчас ни к чему… Отправляясь в замок Дарквилл, Кэрри собиралась в опасный путь. В причёске она носила самый сильный яд – для себя. Я должен предостеречь её, чтобы она не совершила непоправимое.

       Хантер вложил в руку девушки сложенный в несколько раз бумажный листок.

       – Что это?

       – Записка для Кэрри. В неё я завернул немного сушёной травы. Говорят, что она обладает магической силой. Кэрри сама собирала её вместе с Венделлом. Возможно, теперь она пригодится ей. Как знать… Вы бросите всё это сквозь решётку сегодня же ночью.

       – Хорошо, я согласна, – ответила Агнесс, пряча записку в карман. – Думаю, сделать это будет нетрудно. – Девушка хотела уйти, но Хантер остановил её.

       – Подождите, мисс Коэн. Я хотел узнать ещё кое-что. Огненный камень. Он всё ещё у неё?

       – Огненный камень?

       – Да, красный прозрачный камень, который Кэрри носит на шее.

       – Не знаю. А это так важно?

       – Это талисман. Он охраняет в минуту опасности и даёт колдовскую силу. Есть поверье: пока камень с ней, Кэрри будет жива...

       –  Если камень у сэра Альфреда, мне будет нетрудно найти его, – сказала Агнесс. – В любом случае, я постараюсь...

       – Возвращайтесь к себе и подождите, пока пробьёт полночь. Сейчас слишком рано для такого дела. Лорд Брэкли ещё не спит. Он может увидеть вас, когда будет идти в свою спальню.

       – Я выйду с чёрного хода. Надеюсь, что вам удастся освободить её…

       Бледной, тонкой рукой Агнесс раздвинула ветки и исчезла в ночной темноте. Несколько секунд Хантер видел, как мелькает среди листвы тонкое белое платье. Но вскоре и оно пропало, растворившись в сумерках. Скрипнула дверь чёрного хода, и её лёгкие шаги замерли в сумрачных коридорах замка…

                                                                                          II

       …Прижимаясь к стене, Агнесс спустилась по тёмной лестнице, всё время боясь, что кто-нибудь выйдет и заметит её. Страх мешал ей собраться с мыслями; у неё кружилась голова, и жёлтые блики свечей расплывались перед глазами. Агнесс держала в руках медальон с золочёной крышкой, – тот самый, в котором прежде она носила портрет своей матери. Теперь в нём не было почти ничего – только красный прозрачный камень да пучок сушёной травы с запахом болота. Записка для Кэрри, которую передал ей Хантер, тоже лежала там, но в ней не было ни обращения, ни подписи, и посторонний вряд ли понял бы её смысл.

       Крепко сжимая в руках медальон, Агнесс вышла с чёрного хода и, не замеченная никем, дошла до Западной башни.

       Окно подземелья, где находилась Кэрри, было такое маленькое и узкое, что через него не смог бы протиснуться даже ребёнок. Его не охраняла стража: сэр Альфред был уверен, что его узница не сможет бежать этим путём.

       Прижавшись к серой, холодной стене, Агнесс долго стояла, прислушиваясь; но вокруг было тихо и безлюдно, в замке Дарквилл тоже стояла мёртвая тишина, и, наконец, решившись, она приблизилась к окну.

       Высоко вскинув руку, Агнесс бросила медальон сквозь решётку – и услышала, как он упал, ударившись о каменный пол. Сквозь мокрые листья деревьев, заслонявшие от неё окно, она не могла видеть Кэрри, но знала, что та не спит, и её записка дойдёт по назначению.

       Притаившись в кустах, Агнесс подождала, пока всё затихнет, и уже собиралась вернуться назад, когда позади себя она услышала чьё-то дыхание, и тяжёлая, сильная рука легла на её плечо. Она обернулась – и вздрогнула: у неё за спиной стоял сэр Альфред.

       – Агнесс… – медленно проговорил он, как будто произнося это имя впервые. – Может быть, ты объяснишь мне, что всё это значит?

       Чёрные глаза сэра Альфреда сверкали от сдерживаемого гнева; его низкий голос ещё никогда не звучал так хрипло и зло. Агнесс всё молчала, стараясь придумать хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение, но мысли путались, и она не могла подобрать ответ.

       – Что ты делала у её окна?!

       Лицо сэра Альфреда, искажённое злобой, всё больше темнело, наливаясь кровью. Подавленная и испуганная, Агнесс стояла перед ним, не в силах произнести ни слова. Она только отступила назад, как будто хотела убежать, но высокие серые стены замка Дарквилл закачались у неё перед глазами, низкое, чёрное небо с тяжёлыми грозовыми облаками, казалось, надвинулось ещё ниже, окутав её чёрной мглой, и, теряя сознание, Агнесс упала на траву у стены Дарквилл-холла.

       Наклонившись над девушкой, сэр Альфред попробовал было привести её в чувство, но она не шевелилась; её лицо и руки были белыми, как у мёртвой, и, оставив Агнесс лежать на мокрой траве, сэр Альфред быстрыми шагами направился к замку.

                                                                                          III

       В ту минуту, когда Агнесс, миновав полутёмную лестницу, подошла к окну мрачного подземелья, в котором держали Кэрри, леди Брэкли вышла из своей комнаты. Она и сама не знала, куда идёт; вокруг была ночь, свечи в коридоре не горели, и ей было страшно оставаться одной. После суда над колдуньей страх не оставлял её ни на минуту, хотя, казалось бы, теперь, когда Кэрри была заперта в подвале Западной башни, ей больше нечего было бояться. Но древнее заклинание, которое прочитала колдунья, ещё не потеряло своей силы. Жёлтые розы, сорванные на кладбище, до сих пор снились ей по ночам. Не помня себя, леди Элис вскакивала с постели, и призрак покойной Джоанны мерещился ей в темноте… Так было и в эту ночь.  Ещё не совсем очнувшись от кошмара, леди Брэкли брела, как во сне, испуганно озираясь на каждом шагу. Ей хотелось прийти туда, где были люди, поэтому, когда леди Элис увидела, что дверь спальни Агнесс слегка приоткрыта, она, не раздумывая, потянула золочёную ручку.

        – Агнесс… – позвала девушку леди Брэкли, но та не ответила ей. Кровать, на которой она пролежала столько дней и ночей, была пуста.

       – Агнесс! Агнесс, где ты?

       В замке по-прежнему царила мёртвая тишина…

       Леди Элис зажгла свечу. Комната была пустой. «Кажется, я сплю и вижу сон, – думала она. – Ведь Агнесс больна и не встаёт с постели. Как же она могла отсюда уйти?..»

       Продолжая раздумывать над этим, леди Брэкли села на широкую кровать. Большой хрустальный графин, наполненный прозрачной водой, стоял на низком столике у постели. Вода казалась прохладной и чистой, и огонёк свечи отражался в ней, переливаясь всеми цветами маленькой радуги. Протянув руку, леди Элис сделала несколько глотков. Потом она поднялась с постели и, взяв горящую свечу со стола, хотела вернуться к себе, но силы изменили леди Брэкли; свеча выпала у неё из рук, и пламя вспыхнуло с новой силой: она упала на кровать, подпалив тонкие простыни в оборках и кружевах.

       Даже не пытаясь отстраниться от огня, леди Элис упала на пол рядом с кроватью и осталась лежать неподвижно, похожая на белую мраморную статую. Она была мертва.

       В то время, как леди Брэкли выпила яд, предназначенный сэром Альфредом для своей воспитанницы, замок Дарквилл спал беспробудным сном. Слуги увидели огонь, только когда