часах. Было 12:40. Стояла тишина, и только слышно было, как наш корабль все еще куда-то плыл по штормовым бурным волнам Тихого океана. Куда, я понятия не имел. Но было такое ощущение, что совершенно не в ту сторону, в какую плыл раньше.
Погода была никакой. Шторм, казалось, усиливался. Я сейчас понятия не имел, что там творилось снаружи.
Скажу сразу, меня не били и не пытали. А зачем? С какими целями? Я нужен был совершенно здоровый и для чего-то особенного, как пленник. Как некая жертва для каких-то, вероятно колдовских манипуляций. Раз их эта система ловли, напичканная сложной всякой хитрой электроникой и прочей херней, не сработала в нужном направлении и была бесполезной.
Как я понял, вырваться из этой ловкой потусторонней западни было делом сейчас бесполезным. Мы по-прежнему были в межпространственном аномальном неком мешке или кармане между реальными мирами. Без надежды на выход отсюда и спасение. Заперты были тут наглухо.
Вдруг щелкнули электронные замки и ключ от корабельного зала собраний и заседаний. В большой конференц-зал вошел сам мистер Теодор Джексон с двумя в черной форме вооруженными автоматами солдатами из спецгруппы « USMC Anglico». Они были в черных длинных с капюшонами дождевиках плащах из плотной болоньевой ткани. И были все мокрые от дождя и летящей в штормовом ветре воды.
Корабль сильно раскачивало на волнах и по гладкому из черного полового пластика полу скользя, катались разбросанные повсюду стулья.
Мистер Джексон поддерживаемый двумя солдатами прошелся по корабельному конференц-залу и встал напротив меня и возле невысокой трибуны на некотором отдалении.
С его черного болоньевого длинного плаща стекала вниз ручейками холодная штормовая соленая вода. Прямо ему под ноги и на пол.
Я смотрел на него, он на меня своими бесцветными, совершенно какими-то бездушными холодными уже в солидных годах больного дряхлого американца глазами.
Он молчал, и лишь смотрел, стоя недалеко от входной закрытой за его спиной двери, опираясь на свою в правой руке длинную черную в золоте с костяной рукояткой трость.
- Что вам от меня нужно? - я произнес, спрашивая мистера Теодора Джексона.
- Поговорить - он мне ответил и, опираясь на свою ту длинную трость, подошел ближе ко мне.
- Поговорить? О чем? – я задал ему свой вопрос.
- О Джейн Морган – он произнес мне – Ведь ее имя и фамилия, именно такое вам известно от самого мистера или товарища Ивашова Владимира.
- Допустим – произнес я ему – И что с того? Я ее лично сам не знаю. Видел только вот недавно и то недолго в той его каюте.
- Ладно. Хорошо, Ликандров Дмитрий Ефимович, офицер русской морской разведки – он произнес мне, и таким образом еще раз показывая, что знает меня, и кто я – Я вам верю.
- Тогда, зачем, вы пришли сюда и спрашиваете меня об этом? - я снова его спросил.
- Чтобы еще раз убедиться, что вы в здравом рассудке и сознании – произнес он мне – Мне сумасшедшие в моем деле здесь не нужны. Все сумасшедшие уже давно плавают в океане.
- Убедились? – я произнес вопросительно ему.
- Думаю, да – он ответил мне.
Он подошел еще ближе ко мне и произнес – Вы хорошо знаете самого Ивашова Владимира Семеновича?
- Познакомился только тут на самом этом корабле – я, не скрывая, ему ответил. Так как тут нечего было скрывать. Это не было военной государственной тайной.
- Хорошо - он произнес и добавил – Значит, недолго тоже.
- А что? - произнес я ему - Он был моим подопечным. Я обязан был за ним следить и охранять его. Это была моя непосредственная боевая задача, порученная моим военным морским мне штабом. И больше ничего. И вообще, какое отношение это все имеет ко мне?
- Самое непосредственное, сударь – произнес мистер Теодор Джексон - Значит, вас так и не коснулось, это любовное проклятье русалки и дриады Нагисы. Как меня и Ивашова.
- Хорошо, тогда, что вы хотите от меня? – спросил я его снова.
- Мне нужно вернуть этого Ивашова Владимира Семеновича. И мне нужна эта Джейн Морган. Эта чертова морская ведьма, русалка и шлюха - продолжил мистер Теодор Джексон - Она опутала меня своими колдовскими чарами, как и вашего подопечного Ивашова Владимира. Я влюбился как идиот конченный в нее. В ее все эти выкрутасы любви. Если б, вы видели как она, эта красивая загорелая черноволосая смуглянка сучка, морская змея и ведьма, танцует свой Божественный танец любви и живота. То поняли бы сразу, вообще я о чем.
- Можно чуть подробней, как вас там, мистер Джексон – произнес я ему.
- Можно – он в ответ произнес мне и продолжил - Так вот, ту, что вам удалось лицезреть в каюте Ивашова, это и есть Джейн Морган. Она для Ивашова, Джейн Морган. Эта морская красавица русалка, нимфа и дриада, ведьма. А для меня она была Мэри Стрит Уотсон. Я встретил ее, как и ваш подопечный русский друг в Тихом океане. В жалкой какой-то утлой и не особо приспособленной к плаванию по океанам лодчонке. На своей яхте с названием «Arabellа». Со мной была моя супруга Камилла Джексон. Царство ей Небесное. Эта Мэри Стрит Уотсон, была этакой исследовательницей и морской путешественницей из Австралии. Надо же было так купиться на такую лживую наглую чушь. Я просто сошел с ума от ее красоты и вот попался на крючок этой твари с настоящим именем Нагиса. Но она подарила мне незабываемое время любви в самом океане. А потом, меня нашли вот как того же вашего Ивашова в самой воде в лиловом тумане под крик дельфинов, альбатросов и чаек. Ни тебе, ни моей яхты, ни моей супруги Камиллы Джексон, ни этой самой любовницы русалки. Вся эта любовь и эта морская моя с этой погибельной тварью встреча, это просто визуальный гипнотический обман. Я лишь помню, дикий кошмарный шторм. И я тону в холодной практически ледяной воде и все.
Подобрал меня военный корабль ВМС США. В одном мокром тряпье и в состоянии бредового полусонного обморока. Всего перемазанного зеленой какой-то зловонной слизью.
И вот сейчас эта раковая опухоль в моей голове. И я теперь вот так мучаюсь всю оставшуюся жизнь головными кошмарными болями. Постепенно стремительно умирая. Точно так же как ваш русский моряк и товарищ Ивашов Владимир.
- Охотно, верю - произнес я, несколько издевательски, как потенциальному своему врагу - Только у Ивашова, его история была, куда по интересней и побогаче вашей на события и приключения. Наверное, Нагисе он больше нравился, чем вы. Любовь, штука обманчивая и коварная.
Я произнес это этому Джексону, сам, вспоминая не такие давние отношения с предательницей и любовницей ныне покойной военной стервой, но до жути красивой тварью Френсис Варшавски.
Тот подскочил, хромая ко мне и схватил своей левой рукой в кожаной черной перчатке меня за лицо. Его эти серого цвета и почти бесцветные, лет больше пятидесяти американца глаза, просто были звериными. В них, вообще не было сейчас ничего человеческого.
- Да, что ты знаешь о любви?! Ты! - он выкрикнул мне, не зная, что еще произнести, с перекошенным от злости лицом. И все же, произнес еще – Что, ты можешь знать?! Когда теряешь все самое ценное ради этого! Саму жизнь! Ты из-за любви убивал кого-либо?! А?! А я убил свою благоверную супругу! Утопил в Тихом океане! Сам! Своими руками! И ради этой твари из океанской бездны Нагисы! Я повредил Камилле ее акваланг, когда мы ныряли на одном из коралловых рифовых барьеров на Филиппинских островах, и она просто захлебнулась и пошла ко дну на радость этой морской хищной мереге и змее! Именно тогда я подхватил эту гребаную раковую болезнь мозга. Именно тогда, я получил это Божье за мои грехи смертные проклятие!
Мистер Теодор Джексон отпустил мое лицо и отошел от меня, глядя мне в мои глаза русского разведчика и морского офицера.
- Но, я знаю, как все исправить – произнес он мне – Спасибо старой знакомой моей еврейке Эсме Халь Гашаиль, моему личному медиуму, ворожее и знахарке нашего черного ордена - Я сделаю все в точности, как она меня научила. Я поставлю на уши весь Тихий океан и самого царя Посейдона, Дагона или как его там еще звать? Со всеми его дочерьми ведьмами русалками, нимфами, дриадами. Со всеми тварями морскими. Я сейчас в самом сердце этого проклятого и забытого всеми Богами мира. Я Теодор Джексон. И я не я, но я сотру тут все с порошок. За себя и за мою погибшую супругу Камиллу Джексон.
Он повернулся к НАТОвским из Пентагона полковникам Тобиасу Старки и Стефану Керби, и произнес им – Готовьте там, в биолаборатории тот металлический стол и все необходимое. Инструменты для ритуала я принесу сам.
***
Я ожидал для себя уже самого худшего сценария. Но вдруг услышал какой-то шорох в одном из углов зала, где была сваленная куча стульев. Просто горой. И эти стулья, вдруг все зашевелились и поехали в мою сторону, раздвигаясь и расползаясь по темному пластиковому полу в разные стороны. Это было тоже страшное зрелище. С учетом мною всего пережитого уже и связанного, сидящего на этом одном стоящем здесь посреди конференц-зала стуле.
Стоял шторм и «АТТИКУ» раскачивало так, что валяющиеся и разбросанные в этом большом корабельном зале стулья катались из одного угла в другой. Что там творилось снаружи, мне было неизвестно, но качка была сильной. Правда, это судно хорошо было приспособлено к подобным погодным условиям и справлялось исправно с этим.
За бортом стояла сплошная непроглядная черной завесой темнота. И слышно было, как грохотал где-то даже гром. А в больших здесь, выходящих на сам Тихий океан окнах иллюминаторах этого зала было видно, как сверкали молнии.
Это произошло почти сразу, как только мистер Теодор Джексон свалил от меня со своей вооруженной командой « USMC Anglico». Щелкнули электронные замки двери, и повернулся еще сам ключ. Как только стихли громкие и шоркающие по полу и палубе корабля за стеной этого большого зала совещаний шаги.
Я хотел соскочить, но как оказалось, этот
