кинулась мне на шею, и я вошел в ее каюту, волоча на своей шее сорокалетнюю свою любовницу и закрывая дверь за своей спиной.
- Мне страшно, Дима - она произнесла вся в слезах и, трясясь от страха – Что они собираются там делать? – Спросила Френсис у меня.
- Они все хотят спасти свою шкуру – произнес я ей – Эти два ваших из Пентагона офицера хотят вырваться вместе с нашим кораблем из этой западни. Ну и нас вытащить отсюда вместе с собой. Если конечно все получится. Еще, они собираются поймать ее, эту нимфу и дриаду, эту чертову Богиню. Дочь Посейдона.
- Поймать, кого, Нагису?! – произнесла мне удивленно и вопросительно, Френсис.
- Она нужна этому вашему мистеру Джексону. Ее хотят выловить из океана этой своей гравитационной установкой и ловушкой? - произнес я, своей любимой - Они спустили ее с корабля в океан. Я понимаю, это как страховка, если не удастся вырваться из этой межпространственной аномальной западни.
- Океан весь светиться – произнесла Френсис Варшавски – Нагиса нас не выпустит просто так. Она не отпустит ни Ивашова, ни Джексона. Они вечные ее пленники. Это все сам океан. Живая вода. Мы вторглись без разрешения в чужие владения. Океан убьет нас всех.
- Откуда, ты все это знаешь, любимая? – я ей произнес, спрашивая Френсис.
- Знаю, любимый мой - произнесла Френсис мне – Я в курсе всего этого. Я работаю также как и они на мистера Теодора Джексона. Он хочет поймать ее. Это его болезненная цель. Цель умирающего человека. Он хочет разделаться с ней и освободиться перед своей кончиной от ее губительной могущественной, овладевшей его жизнью и сознанием силы. В отличие от вашего подопечного русского Ивашова, он не желает больше подчиняться ей. И жаждет освобождения.
- Так значит, они хотят убить, эту Нагису? – произнес я, спрашивая Френ –Эта грависеть оружие для убийства морского неизвестного, но могущественного существа. Божества Тихого океана.
- Сеть должна захватить это морское Божество и парализовать его - она ответила – А эта ионная сверхмощная гравиустановка для прорыва инфернального поля - произнесла Френсис мне - Военные собираются пробиться с помощью этого силового светового экрана сквозь этот установленный межпространственный барьер. Он должен сработать как щит и скальпель. Но никто еще не опробировал это секретное нами разработанное в лаборатории морской бионики и электроники оружие. Они хотят, убив это морское Божество разрушить это поле. Или если не удастся убить, то ослабить его и, подчинив себе силой, заставить выпустить нас на свободу. Используя в ответ равноценную его силе свою силу.
- Черт. А если установка не так начнет работать. Что, если будет все не так. Это же чудовищное оружие - произнес я ей – Вы даже сами не знаете, как все сработает, так?
- Верно – произнесла, трясясь от ужаса и страха, вся в слезах Френсис Варшавски – Не на ком и не на чем было пробовать. И если все случиться не так как должно случиться, то произойдет мощный сравнимый с ядерным, тепловой взрыв, и мы превратимся просто в радиоактивную пыль, мелкие молекулы и пену на воде.
- Значит цель военных ваших…. – я успел произнести и не договрил, когда услышал чьи-то негромкие шаги по корабельному трюмному между пассажирскими каютами коридору. И это были не члены команды. Так как весь экипаж был задействован в работе на верхних палубах «АТТИКИ». Все были заняты работой. Включая всех военных. И то были не совсем шаги, а как будто кто-то передвигался торопливо, и часто шагая голыми ногами по коридорному половому пластику. Словно в ластах, звучно и громко шлепая по тому полу.
Я приоткрыл дверь каюты Френсис и увидел длинный в узком трюмном коридоре мокрый по темному пластику пола от воды след, идущий мимо кают и к каюте Ивашова Владимира. На том полу была еще некая зеленая скользкая слизь. И отпечатки похожие ласты или рыбьи плавники. Я увидел приоткрытой дверь в каюту Ивашова Владимира. И как туда вошло или скорее даже вползло довольно большое нечто. Я смог, точнее успел лишь увидеть длинные извивающиеся по полу щупальца и рыбий хвост. Сверкнула в коридорном ярком настенном и потолочном освещении рыбья золотистая чешуя, этого живого и жуткого нечто.
Конец 2 серии
БОРТ 556
ДОЧЬ ПОСЕЙДОНА
Серия 3.Пираты ХХ века
- Что там, Димочка - произнесла мне Френсис, подскочив к каютной двери.
Она прижалась ко мне и обняла меня.
- Сам не знаю, любимая – я произнес ей – Мне, возможно, показалось или чудится, что-то. Возможно, что-то я вижу.
Френсис Варшавски была в домашнем атласном коротком халатике.
- Не бросай меня, любимый - она пропищала жалобно мне, трясясь вся от страха.
Френсис была уже не той стервозной ученой, какой была вначале. Она поддалась моей любви и ласковому перевоспитанию. Под видом отъявленной феминистки ученой и стервой скрывалась совсем иная женщина. За что я и полюбил ее. Это был этакий нежный и ласковый хоть и до жути сексапильно неудержимый котенок. Я как дурной полюбил эту молодую еще сорокалетнюю с активной жизненной позицией американку. Я даже был уже готов ради нее на все жизненные лишения.
- Я не брошу тебя, моя любимая. Не брошу, ни за что - произнес я ей, а сам смотрел на ту приоткрытую в каюте Владимира Ивашова дверь, которая быстро и шумно захлопнулась. Ее тот кто-то, кто к нему вошел с силой плотно и резко затворил. Но замки на двери были не заперты, и можно было войти.
- Френ подожди. Ивашов – я ей произнес, отстраняя мою любимую ученую от себя – Сиди тут тихо. Я к себе в каюту. Мне нужен пистолет.
Я, оставив свою любимую Френсис в своей каюте. Велев той запереться, выскользнул на цыпочках из ее жилой корабельной каюты и, пробежавшись по коридору и перепрыгивая через липкую зеленоватую мокрую по пластиковому темному полу длинную полосу и странные похожие на длинные акваланга ласты следы, ворвался в свою каюту, открыв ключами замок и подлетел к прикроватному столику. Открыв его, мгновенно схватил свой 9мм ПМ «МАКАРОВ».
Я засунул его за спину за пояс своих штанов и тугой ремень, выскочил обратно. Также на цыпочках, подбежал осторожно и крадучись к закрытой двери каюты Ивашова Владимира.
В это время случилось следующее. Наш научный корабль «АТТИКА» внезапно сбросил ход и остановился, лишь сильно раскачиваясь всем своим большим белоснежным и красивым в идеальных обводах корпуса на бурных предштормовых волнах.
Что там наверху случилось или произошло. Но у меня не было время выяснять что? Так как, приложив правое ухо своей головы к закрытой двери Ивашова корабельной жилой каюты, я услышал голоса. Сначала непонятные какие-то даже не человеческие. Некий неизвестный мне вообще загадочный даже язык, и какие-то булькающие звуки. Но потом, голос слился в единый, целостный язык. Он стал женским. Мягким и звучным. Говорили на американизированном английском. Там была женщина. Один голос принадлежал самому Владимиру Ивашову, второй неизвестной, в его жилой личной корабельной каюте.
Я взялся за рукоятку двери и вытащил из-за пояса и ремня свой пистолет.
В это время наверху на верхних палубах судна, что-то происходило. До моих ушей донеслись звуки громких выстрелов, автоматов и даже пулеметные длинные очереди. Стук где-то вверху, по-видимому, по корпусу нашего корабля вонзающихся пуль и звон разбитых стекол оконных иллюминаторов. Потом сильный бортовой в корабль толчок. От которого меня с силой отбросило к противоположной стороне узкого трюмного коридора.
Я ударился о стену и полетел обратно и прямо в дверь каюты Ивашова, влетая прямо в его, без стука и звука бесцеремонно в жилую корабельную каюту.
Я влетел прямо в полную темноту. Так как не был включен в этой каюте сам свет и были завешаны шторками окна иллюминаторы. И потому не все сразу увидел. Но когда увидел, был просто ошарашен увиденным.
Там в своей каюте и на своей постели сидел сам Владимир. И на его руках и коленях сидела, невероятно молодая и невероятно красивая черноволосая женщина. С обворожительными чертами миловидного смуглого личика с черными почти не моргающими широко открытыми под изогнутыми дугой тонкими черными бровями красавицы мулатки глазами. В коротком домашнем белом легком халатике. С идеальными красивыми полненькими загорелыми до угольной черноты ногами. В домашних мягких тапочках. И она обнимала и, видимо целовала Владимира, лаская его как своего любовника и любимого.
Девица, лет где-то двадцатидевяти, мгновенно соскочила с его колен и отошла к стене и прикроватному столику у постели Ивашова. А тот, сделав круглые возмущенные и растерянные глаза, уставился, молча на меня. Такого же растерянного и удивленного.
Я первым произнес, помню тогда - Кто это, Владимир? Кто она, эта незнакомая женщина и откуда? Что происходит, отвечай мне сейчас же?
- Как ты ворвался сюда?! - он громко и возмущено мне, произнес и соскочил с постели – Какого, ты права это сделал?! Кто тебе разрешил?!
- Извини, дверь была не заперта. Вот и решил войти, знаешь, проведать друга – я произнес, как-то произвольно и правой рукой вцепился за рукоятку пистолет за своей спиной.
- Друга?! - произнес Владимир Ивашов, и, сжав свои кулаки и играя своими подкачанными хорошими русского моряка и в прошлом военного мускулами, было двинулся на меня, но его остановила сам его неизвестная мне и не весть, откуда, взявшаяся в его каюте любовница и пассия. Она, подскочив Владимиру, правой рукой, схватилась за его правое плечо, и он мгновенно остановился, злобно гладя мне в мои глаза.
- Знаешь – он произнес мне – раньше ты вел себя иначе. И был куда культурнее, чем сейчас.
- Володя - произнесла за
