Скорбь

Стефании неподвижным, мертвенным, в первое знакомство, ожил под наплывом эмоций.
-Похоже, - она поверила ему без труда.
-А что у тебя с Ронове? – без перехода спросил Базир, куском хлеба собирая остатки мясного соуса.
Стефания вздрогнула.
-Что?  Ты о чем?
-Не мое дело, конечно, но раз уж у нас такая откровенность, - Базир не смущался, - что у вас? Он так извинялся…
-Ничего, - Стефания почувствовала, что краснеет.- Он охотник, он просто…нет у нас ничего!
-Но он тебе нравится, да? – Базир не страдал приступами тактичности. – Смотри, осторожнее. Такие как он обычно разбивают сердца. Разбивают и не замечают.
Стефания молча смотрела в тарелку.
-Я знаю о чем говорю, - продолжил Базир вдруг тихо. – у меня была сестра. Скромная, молодая, красивая. Влюбилась как-то примерно в такого же, был он в нашем оплоте церкви. Тоже занимал пост. Она и пропала. А когда он внимание на нее обратил, и вовсе чуть не спятила от радости.
-И что случилось? – Стефания чуяла по тону Базира, что что-то все-таки случилось с его сестрой. Что-то такое, что повлияло на самого Базира.
-Похоронили ее. Тайно. Как самоубийцу, - ответил Базир. Взгляд его снова неприятно стекленел, становился прозрачным, отталкивающим.
-Мне жаль, - Стефания отодвинула от себя тарелку с остывающей и наполовину лишь съеденной кашей. К другим тарелкам она не притронулась.
-Не надо, - оборвал Базир. – Сама будь осторожна. Ты поела?
-А…ну да, - Стефания поднялась следом за ним. Не проронила и звука, пока они шли вниз.
Внизу было людно. Впрочем, это было и не удивительно. Патрульные вертелись тут и там, нагоняя жути друг на друга, чтобы хоть немного облегчить чувство собственного  страха. Они переговаривались, постоянно оглядываясь друг на друга, словно ожидали вторжения неизвестного и могущественного вампира:
-Говорят, допросы продолжаются весь день!
-Да чего уж там! Это Казот, всем ясно.
-Я вам вот что скажу – Казот сам не стал бы действовать! Подбили его.
Появление Стефании заставило последнюю фразу кончиться едва разборчивым шепотом. Но Стефания услышала и взглянула на патрульных с гневом, запоминая, кто именно сказал – пока без причины, но на будущее.
Сплетни – неотъемлемая часть любого общества. Когда война, когда непонятная обстановка сплетней больше. Сейчас все еще ужасно напуганы, стоило ожидать, что слухи поползут тараканами. Но все-таки неприятно.
Один из патрульных долго косился в сторону Стефании, затем решился и, бочком приблизившись, заговорил нарочито громко с той напускной наглостью, что призывается обычно для сокрытия страха:
-А что говорят в совете? К чему нам готовиться?
Стефания разобрал смех. Совет не знал, что ему делать и усиленно делал вид, что это не так. А к чему готовиться… да кому же это когда было известно?
Она ответила, стараясь быть серьезной:
-Говорят, что патрульных будут проверять на серьезное отношение к делу.
-Нас? – испугался наглец и взглянул на товарищей. – Да как это?!
-Всех, - серьезно подтвердила Стефания и осеклась в своем кратком приступе веселья – в зал сошел Ронове.
-Господин, - патрульный бросился к нему, - неужто нас всех будут проверять?
-Руки прочь! - Ронове отмахнулся от патрульного, - мы сделаем все, что в наших силах и даже больше, если это поможет нам прекратить всякое предательство.
Патрульный совсем позеленел.
-Вы уже здесь? Прекрасно, - Ронове приблизился к Стефании и Базиру, смиренно ожидавшим, пока их участью в очередной раз распорядятся.
-А Иас где? – спросила Стефания, в тоне ее оставалась ревностная иголочка, но она надеялась, что Ронове не заметит этого.
-Я ей не верю, - охотник нервничал, - я хотел извиниться еще раз.
-Ничего, - Стефания оставалась равнодушной, по крайней мере, внешне, - я все понимаю.
Ронове понял – не пробиться ему пока сквозь эту броню. Нет, она усиленно делает вид, что вся собрана и готова к действию, что не обижена. Но задета! Унижена! Скрывает…
Что ж, придется постараться, чтобы пройти через эту броню, чтобы Стефания потеплела. Ронове очень хотелось, чтобы это произошло. Чисто по-человечески это было верным решением, а другие мотивы охотник старался даже не замечать и не допускать в мысли.
-А, вы здесь! – Абрахам появился последним, точно к назначенному сроку, как всегда и был он пунктуален. Это они втроем не захотели случайно сделать Абрахама своим врагом, и появились значительно раньше.
Появление охотника создало среди патрульных небывалое оживление. Все знали Абрахама, интересовались им.
-Значит так, обходим периметр по внешнему кольцу и по внутреннему, - распорядился охотник, - не делимся, смотрим в оба. Ясно?
-скажите, - тот же, донявший сначала Стефанию, а затем Ронове патрульный, решил еще раз попытать удачу, - а вы правда считаете, что Казот привел вампира?
-Я…что? – Абрахам, вообще редко снисходивший до обсуждения мелких бытовых вещей с помощниками, ни во что не ставил патрули. И здесь, когда его прервали, да еще на месте планирования вылазки, снисхождения ждать не стоило.
Патрульный, наверное, и не понял, что за гроза обрушилась на него. Почему этот охотник, до этого мгновения спокойный и сдержанный, вдруг стал яростью и порождением настоящей силы. А Абрахам уже бурно и весело отчитывал попавшегося патрульного, высказывая ему за профнепригодность и несоблюдение субординации.
И никто не заступился. Даже мысли ни у кого не возникло. а зачем? Во-первых, патрульный сам нарвался. Во-вторых, кто будет спорить с Абрахамом?
Охотник отчитал патрульного и только тогда присоединился к ожидавшим его затишья Базиру, Стефании и Ронове.
Церковь состояла из множества отделений, секций, обеспечивающих жизнеспособность церковников. Не все были боевыми охотниками, кое-кто был и на сопровождении, на бюрократии, да и просто на обслуживании огромного комплекса. Множество маленьких зданий, то уходящих этажами вглубь на несколько этажей, то башенки, то жилые дома, превращенные когда-то чьей-то волей в комнаты церковников – все это соединялось коридорами, галереями и ступенями. Грубо говоря, весь церковный оплот был чудаковатым местом, которое можно было полностью обойти по кругу, не выходя на улицу, но с условием того, что внутренние лабиринты стен и переходов тебе знакомы.
Большая часть жизни Стефании прошла именно в подземных этажах. Там были архивы. Сейчас она могла обитать на более высоких, боевых уровнях, находящихся на первых-третьих этажах. Теоретики располагались выше, до них мало кто доходил. Практики и советники тоже там. Сопровождение и обслуживание всех мастей ютилось в боковых пристройках, то пустовавших, то забитых сверх меры.
Для безопасности весь комплекс с внутренними его дворами и переходами еще в начале войны с магическими тварями обнесли высокой стеной по всему периметру. Загоняя комплекс в кольцо. Изгородь из крестов, прибитых и развешенных, защита святой водою – все это не должно было пустить магическую нечисть на территорию церковного штаба. Со временем потребовалось некоторое расширение и возле первого кольца появилось дополнительное, второе – также защищенное крестами, молитвами, дозорными и святой водой.
Между этими двумя заборами, формирующими кольцо, могло свободно проходить три-четыре человека. Это расстояние можно было использовать на благо – и в некоторых местах, там, где не было дверей и специально проложенных через оба забора дорог, устроили что-то вроде ловушек – вырыли ямы, прикрыв неплотным слоем мягкой земли. Все это регулярно приходилось обновлять, да и против магического прорыва такая яма бесполезна. Но если что – от всякой тупоголовой нежити, поднятой из могил, защитить могла.
Ступать здесь приходилось осторожно – неверный шаг мог грозить падением в яму, переломом ноги и просто презрительным вздохом Абрахама. Для Стефании, как, впрочем, и для Базира, эти проходы были плохо знакомы – они оба появлялись через главный вход, где все было известно и знакомо, а вот Абрахам и Ронове ориентировались прекрасно даже в свете луны.
Стефании было неудобно передвигаться, но она упорно делала вид, что не нуждается в помощи. И только когда едва ее нога не провалилась в замаскированную яму, и Ронове, среагировав быстрее, подхватил ее за локоть, не дав этому падению свершиться, вздохнула. Собственная ничтожность раз за разом проявлялась!
-Тише ступай, болезная! Что ж ты корову-то из себя изображаешь? – отозвался Абрахам на несвершившееся падение. Сам он ступал так тихо, что даже трава не отзывалась на его шаги шелестом.
Магия была ли в этом? Или просто суть охотника? Разбираться не было желания.
-Здесь есть потенциальный путь, - сказал Ронове, останавливаясь, - взгляните – над нами окно. Довольно низко.
Они остановились. Поиски были бесполезными. Если лез вампир, то с его физическими возможностями, можно было гадать сколь угодно, как высоко он забрался. Проблема в том, что этого вампира никто не заметил. И это уже говорило о самом коротком пути.
-Ну да…- с недовольством признал Абрахам. – окно низко. Что там?
-Оружейная, - отозвалась Стефания, прикинув расположение комнат в здании. – Верхний уровень оружейной.
Ронове изловчился, подпрыгнул, его рука коснулась края окна, не задержалась, и он произвел шум своим прыжком, тотчас спровоцировав появление патруля в окне.
-Кто?
-Выдохнули! – поспешил объяснить Ронове. – Это мы.
-А что вы тут делаете? – не понял патрульный, высовываясь по пояс из окна. – ой.
-Брысь, - посоветовал Абрахам и патрульный, узнав лицо и голос самого известного охотника, скрылся поспешно.
-Даже я достал, - объяснил Ронове свой поступок. – Видите?
-Молодец, - мрачно отозвался Абрахам, - только из оружейной до теоретиков даже вампир запутается в лабиринтах. Кто-то вел его. Или вампир сам добрался до окна, но в таком случае, кто-то сказал ему, где это окно. В любом случае – есть какая-то сволочь в наших рядах…
-А что с  продовольственными дверями? они ведут на кухню, но…
-Еще скажи с крышей, - отозвался Абрахам с раздражением. – Так или иначе – кто-то провел кровососа. Вопрос  в том, вел он его до Буне…
Абрахам осекся. Стефания внезапно почувствовала, куда пошли мысли Абрахама и возмутилась:
-Невозможно!
-Молчать, - Абрахам сжал зубы, обернулся на Ронове. Тот, тоже уловив, кивнул.
-Это скорбно, но это…
-Объяснило бы.
-Невозможно.
-Вы спятили! – вклинилась Стефания и обернулась к Базиру. – Они думают, что Буне сам провел вампира!
-Я понял, - Базир не обиделся, что Стефания решила ему разъяснить. – Это бы, на самом деле, многое бы объяснило. Возможно, мы не все знаем о Буне и его мотивах. Может быть, он сотрудничал или желал сотрудничать… вампир проник, убил его, либо чтобы не быть разоблаченным, либо в результате ссоры…
Странное это было чувство. Они стояли при лунном свете, и обсуждали недавно оставившего жизнь человека, который отдал все свои годы на служение Кресту и теперь его верные слуги предполагали, что он сам стал причиной своей гибели, а то и предателем.
-Да вы…- Стефания переводила взгляд с Базира на Абрахама, с него на Ронове, - да вы!..
-Допустим, Буне мог желать денег, - рассуждал Абрахам, не замечая 9а с чего бы ему заметить?) чувств Стефании, -  и тогда поплатился.
-Тогда где Казот? – не понял Ронове. Теория казалась ему все более жизнеспособной.