Пройдя проходную, женщины, не сговариваясь, повернули к штабу, хотелось узнать, есть ли новости о Николае.
На плацу стоял "УАЗик" из района. У водителя они узнали, что Николаю сделали операцию. Подошедший к ним начальник штаба тоже сказал, что состояние соседа пока тяжёлое, но надежда есть. Лидия сказала тоном профессионала:
- Ну, Бог даст, оклемается. А заключение о смерти я сразу в спецчасть отнесу, ему и так, и так вышка, но их-то, пожалуй, пострашнее будет. Вот и получается, что тот зек правду сказал: деньги шнырь из штаба прибрал, а остальное…
В это время на площадку вырулил тяжелый, блестящий, черный джип. Из машины вышел Север, и начштаба тут же отошел к нему. Почему он здесь? Как проезжает в их в поселок, если на въезде шлагбаум и дежурный? Почему разрешили присутствовать на допросе? Кто он вообще? Эти вопросы Лариса и задала Лидии, когда женщины шли обратно в поселок.
- Да как сказать? Сейчас таких «крутыми» называют. Они нашу и несколько соседних зон «держат» - это у них так называется. Передают вещи, деньги, продукты. А что делать? Авторитетны тут…авторитеты там. Организовывают передачи, с водкой даже. Запретить не получается. А то устроят нам бунт - небо с овчинку покажется. А так, все тихо, спокойно. Свои проблемы они сами решают. Это и раньше-то было, в «застойные» времена, только не так нагло и открыто все делалось, - как о само собой разумеющемся говорила Лидия. Вздохнула все же: - А и имеют наши командиры с этого! А этот побег теперь и по «авторитетным» ударил. Теперь его не только наши искать будут, но и эти. Скорее всего, им повезет быстрее: у них все везде схвачено. Хотя, дело техники. Значит, все же Шишкин. Они, выходит, все его должники. Не пошли бы с ним, он по их понятиям с ними все, что угодно, сделать бы мог. Вот поймают его, сама убедишься. И вообще, не мы эти законы придумывали, вот пусть мужики над этим головы теперь и ломают. Иди домой уже.
День неторопливо заканчивался. Лариса ясно, как неизбежное, понимала - она ждет, когда же наступит ночь. Но, когда чего-то ждешь, как бы не медленно тянулось это время, конец ожиданию наступает всегда неожиданно. Прижимая к груди приготовленную заранее сумку с едой и с банкой воды, она подошла к гаражу, прислушалась - тихо. Приоткрыв едва скрипнувшую дверь, задержалась на пороге. На какое-то мгновенье ей показалось, что тут никого нет. Темнота окутала её со всех сторон. Вдруг, как будто прямо над ухом, раздался шепот:
- Лариса, я здесь… не бойся…
- Уже не боюсь, - облегченно вздохнула она, - помоги закрыть дверь.
Сталкиваясь в темноте руками, плечами, они плотно закрыли дверь на внутренний засов. В руках Андрея загорелся маленький фонарик. Он направил его тонкий, но яркий луч сбоку на Ларису, осветил её мокрые волосы, тонкую ветровку.
- Ты совсем промокла и замёрзла. Пошли наверх, там есть сено и две телогрейки, надо согреться.
Поднявшись наверх и втащив за собой лестницу, Андрей усадил Ларису на телогрейку, лежащую на охапке старого сухого сена. Она зябко повела плечами. Андрей на всякий случай погасил фонарик и на ощупь накинул на неё второй бушлат. Его руки на мгновение задержались на её плечах, пробежали по мокрым волосам… Внезапно он отшатнулся, но руку не убрал.
- Извини, мне всегда этого хотелось, дотронуться до тебя, но я боюсь.
- Чего? - так же шепотом спросила она. - Чего ты боишься?
- Обидеть тебя боюсь, потерять тебя боюсь, понимаю, что всё это нереально… Никакого будущего уже не будет… «Вышка» впереди. Как ни крути, кордоны мне по-любому не пройти. Ты прости меня за то, что создал тебе эти проблемы. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих - это правильно.
Он глубоко вздохнул и хотел убрать свою руку. В каком-то порыве Лариса схватила эту ускользающую ладонь и прижалась к ней щекой. Она была большой, теплой и казалась такой беззащитной, и пахла сеном. Откуда такой дурман у старого сена? Все крепче и крепче прижимая его ладонь к своему лицу, уже задыхаясь, она шептала:
- Нет, нет, нельзя, чтобы тебя поймали… Они нелюди… Ты не видел, что они сделали с тем зеком, которого привезли сегодня утром. Они забили его, затоптали, замучили, - слова слетали с её губ, не давая сделать вдоха, она говорила взахлеб, бил озноб, перед глазами - страшные картины сегодняшнего утра. Только на месте выброшенного из машины незнакомого зека было растоптанное и растерзанное тело Андрея.
Он, почувствовав все, сильнее прижал Ларису к своей груди, она закинула голову. Не видел, но почувствовал это. Впился в ее губы горячим, обжигающим до самого низа живота поцелуем. Задохнувшись, она уже жадно ловила своим языком его губы, язык… В голове шумело… пульс… в каждой клеточке… И озноб уже от жара… Обессиленно охнула… Ноги стали такими слабыми… Покачнулась... Андрей, не дав ей опуститься на пол, подхватил, как перышко, и бережно уложил на то, что оказалось теперь их ложем. Его руки торопливо и вместе с тем бережно ласкали, исследовали ее тело. Оно уже кричало... Футболку через голову Лариса стянула сама, торопливо помогая его рукам… Грудь уже побаливала, соски напряглись… Почувствовав их желание, Андрей коснулся их языком… Лаская, внезапно слегка прикусил... Она громко застонала от остроты ощущений. Он машинально накрыл ей ладонью рот… Опять этот запах… жаркого июля… А Андрей, не останавливаясь, двигался все дальше… И опять обе руки… И опять этого мало… Лариса слегка приподняла бедра, чтобы он смог снять с нее ставшие вдруг совершенно влажными трусики. Движение вверх так не хотелось прерывать…Еще раз вверх… Еще раз…. И встреча с его рукой… Она коснулась ее ТАМ… Пальцы, не встречая никакого сопротивления, глубоко погрузились в мокрое и горячее… Теперь хотелось рычать, а может, она рычала… Не желая отпускать это, она стала еще более глубоко насаживаться на эти крепкие пальцы… все быстрее… быстрее… В голове взорвалось… И не только в ней… Продолжая прижимать его к себе, она до боли свела ноги вместе… Затихла… и только судорога по телу… одна… вторая… и все тише… Через минуту, уже спокойно, даже как-то замедленно, она устроилась поудобнее… И снова позволила себя целовать, отвечая и лаская его рот. Вот уже Андрей торопливо срывал с себя рубаху… Она гладила его грудь, плечи. Глаза… как ей хотелось видеть его глаза! Как он хотел видеть ее лицо!
- Иди сюда… - ее шепот из полной темноты, совсем рядом у его уха…
Ее руки звали настойчиво. И он поддался зову… Он вошел в нее, и потом он все входил и входил… Вот же, вроде некуда, но движение вперед продолжалось, и теперь совершенно новое ощущение затопило ее. Ей хотелось помочь достигнуть той глубины… но… отодвигая ее… Ноги ее захватили его кольцом… Бедра уже не опускались, стремясь навстречу… Андрей вошел полностью… Ей было слегка больно, но с каждым его толчком это уходило, уступая место восторгу и наслаждению... и, наверное, уже животному чувству… Мотая головой, кусая губы, Лариса летела, летела и не могла, не хотела останавливаться… Сколько это продолжалось, она не могла сказать. Ей казалось, прошла вечность, и в то же время - один миг. Андрей, чуть отдышавшись, снова брал ее. Уже не было никаких запретов, стеснений, была только это никогда не испытываемая ею ранее, острая, жгучая до боли страсть. Наконец, полностью обессилев, но продолжая поглаживать ее везде, Андрей буквально упал, тяжело дыша. Долго они лежали рядышком, обнаженные и усталые… Тело Ларисы постепенно остывало. Андрей сел, закурил. Она потянулась к нему:
- Нельзя, чтобы тебя поймали. Я помогу тебе. Подожди, не перебивай, слушай. Но, он уже подхватил Ларису, усадил её к себе на колени, и стал нежно покачивать, как ребенка.
- Это ты послушай меня, любимая. Ты и так помогла мне, очень помогла. Я не могу взять больше, чем ты уже дала. Дальше я должен все сделать сам.
- Ну почему ты не хочешь? Мы что-нибудь придумаем вместе. Почему?
Её лицо было так близко, указательным пальцем он обвел её губы, погладил по щеке:
- Неужели ты так и не поняла, что я люблю тебя. Никогда и никого я так не любил. Ты сейчас и так многим рискуешь, поэтому дальше - я сам. Единственное, чего я хочу, это чтобы ты верила мне. Я не сделал ничего плохого. Меня опять подставили, точно так же, как и на суде. Судьба, что ли, такая? И если мне повезет, то на свободе я, может, и смогу доказать, что не виновен.
Он замолчал. Тяжелые капли дождя стучали по крыше. Прижавшись к его груди, она слышала, как гулко бьется его сердце, чувствовала, как тяжело ему сейчас, хотелось обнять, прижать к себе, спрятать от этого грязного и страшного мира.
- Я верю тебе, - тихо сказала она.
Потом они снова занялись любовью. Но уже не спеша. Все было так, как она даже представить себе не могла. Андрей умел и знал всё, даже то, о чем она и думать боялась. Потом она опять кормила его, и глядя при свете фонарика, как быстро, но в то же время опрятно ест ЕЁ мужчина, Лариса твёрдым голосом сказала:
- Нет, я все равно не оставлю тебя, не отдам тебя никому! Я что-нибудь придумаю, и мы будем вместе всегда.
В ответном взгляде Андрея она прочитала нежность и грусть. Ей очень хотелось, чтобы он ей поверил. Поверил так же, как она верит ему.
Следующего вечера Лариса ждала с еще большим нетерпением. В её голове уже практически сложился план, и ей не терпелось рассказать о нем. Дождавшись ночи и прибежав в гараж, она закинула руки за шею Андрея и уткнулась лбом в его грудь. Он попытался торопливо утопить её в объятиях. Лариса остановила его:
- Подожди, я выполнила обещание, я придумала! - и она сама потащила его к лестнице.
Наверху Андрей взял её лицо в свои руки и сказал:
- Ну, что ты там придумала еще, радость моя синеглазая? Говори скорее, а то я тебя… так ждал!» - фраза была недвусмысленна.
- Нет, ты поешь пока, - Лариса уже раскладывала на салфетке продукты, и рассказывала.
Он начал молча есть, только изредка бросая на неё удивленные взгляды. Иногда кивал головой. Закончив говорить, Лариса замерла в ожидании ответа.
- Ну что? - все же не выдержала паузы женщина. - Это, конечно, только набросок, но, я думаю, что может получиться.
Голос Андрея прозвучал, как голос судьи:
- Ты понимаешь, на что ты идёшь? Что на что ты меняешь? У тебя муж, работа, хоть какое-то будущее… А что я? Беглый зек… Зачем тебе это надо? - он говорил так, как будто не ему, а ей нужна была помощь.
- Я люблю тебя, - так же твердо постаралась ответить ему Лариса, - мне не нужно «какое-то» будущее. Я хочу в будущем быть с тобой. И я помогу тебе…
Она поднялась с телогрейки, встала напротив Андрея, затем опустилась на колени.
- Все будет хорошо. Вот сам увидишь. Надо только еще разок обдумать и не тянуть время. Его у нас и так нет.
Он задумчиво смотрел на неё. Сказал тихо:
- Так вот ты у меня, оказывается, какая. Я совсем тебя еще не знаю. Иди ко мне, девочка…
До самого рассвета они занимались любовью и попутно обговаривали детали плана. Лариса убедила Андрея, что у него ничего не получится без неё, что она будет надежным прикрытием. В конце ночи Андрей согласился со всеми её доводами. Сил спорить просто уже не было. Когда она уходила, у неё подгибались и мелко дрожали ноги,
