минимум, заинтересован в этом деле. А тут недалеко и от того, чтобы быть записанным в соучастники этого преступления.
– А кто знает этих извращенцев. – С беспечной искренностью или наигранностью сложно определить, даёт ответ Пантелеймон. Ну и чтобы у Алисы Стальевны не возникло искушение провести провокационные параллели, то он ещё добавил. – Кроме них самих. – Типа я к ним себя не отношу, хоть это и субъективное мнение, и тогда меня нечего спрашивать о ходе мысли людей с извращённым умом.
На чём Алиса Стальевна не остановилась бы, если бы вдруг не появился Тот, судя по его непроницаемому лицу и тому, что он был один, то его погоня не принесла никаких результатов. И оттого его никто об этом не спрашивает, раз результат на лицо.
– Что там внутри? – задаётся вопросом Тот, сразу закрывая тему ухода неизвестного и указывая направление общего внимания.
– Кто-то хорошенько поработал над тем, чтобы организовать здесь беспорядок. – Говорит Алиса, кивая сторону прозекторской.
– И что ты по этому поводу думаешь? – спрашивает Тот.
– Первое, на что всё это наводит, то на желание этого некто навести на ложный след следствие. – Алиса Стальевна выдвигает вполне себе рабочую версию рассмотрения этого случая.
– Акт вандализма? – через вопрос предлагает свою уточняющую версию Тот.
– Почему бы и нет. – Соглашается Алиса Стальевна.
– Ладно, пусть будет так. – Говорит Тот. – Но что он под ним хотел скрыть? А точнее, что он здесь искал? – а вот теперь не совсем ясно Пантелеймону, почему с этим вопросом Тот обратился в его сторону. Что, собственно, это значит и что хочет таким образом сказать Тот. Хотя, конечно, Пантелеймон и уж точно Тот знает, что он, Тот, хотел сказать и даже указать, но пока это не озвучено, это остаётся в пределах только домыслов. А Пантелеймон уж точно не враг себе, и он не собирается через ту же свою догадку давать повод себя заподозрить хотя бы в том, что он был в курсе намерений преступника. А если ты знаешь то, на что может искуситься человек, то, что тебе мешает сделать тот роковой шаг, отделяющий тебя от вступления на этот не праведный путь.
Вот Пантелеймон и молчит, как в рот воды набрав, выбрав для себя путь неприкаянности и невмешательства в то, что идёт своим чередом. Вот такая эгоистичная позиция у Пантелеймона на свои социальные обязательства, которые его не касаются, раз он от людей отгородился своим отчуждением от них в лице отживших своё человеческих личностей. Кто его не побеспокоит какой-нибудь просьбой и не будет перебивать на полуслове, слушая всегда очень внимательно и молча.
– Главное, ответить на вопрос, нашёл ли он то, что искал, или нет? – своим опять влезанием, Алиса Стальевна перебивает весь ход мысли Тота, недовольно одёрнувшегося от Пантелеймона в сторону своей напарницы, с неизменным постоянством смешивающей некие карты, на которых он начинал строить диспозицию.
– Этот вопрос может и главный, – говорит Тот, – вот только как на него найти ответ, не зная, что искал наш подопечный.
– Согласна. – Говорит Алиса Стальевна. – Здесь так же стоит наметить направление, концепцию поиска. Наш подопечный искал собой утерянное, либо же то, что нужно найти.
– И какая разница? – с долей растерянности спросил Тот.
– В первом случае, он точно знал, что искать, и это сужает пространство для поиска, во втором случае, – а судя по этому беспорядку, этот тот самый случай, – он точно не знал что, и оттого, где искать. – Делает пояснения Алиса Стальевна.
– Для нас это мало что меняет. – Говорит Тот. – Мы всё равно не знаем, что искал этот ночной посетитель.
– Ты так думаешь? – а вот что это сейчас такое было со стороны Алисы Стальевны, то Тот не сразу понял, уставившись на Алису Стальевну, демонстрирующую в себе непоколебимость мысли.
– Хочешь сказать, – всё же с думающим видом говорит Тот, – что его появление связано с нашим делом.
– Это прямо напрашивается сказать. – Говорит Алиса Стальевна. И на этом все эти предварительные разговоры заканчиваются. Тот, а вслед за ним Алиса Стальевна заходят внутрь прозекторской, стоящей в мрачном освещении полутёмного синего света кварцевания, дезинфицирующего это помещение. И может оттого тоже, – всё-таки сложно не учитывать специфичность этого места нахождения, – всё вокруг виделось и больше, конечно, представлялось в таком сомнамбулическом виде, с элементами потустороннего. Так что то, что Тот после нескольких шагов своего вступления в эту реальность, в которой к настоящей действительности примешивались элементы иллюзий ума, остановился и обратился с вопросительным требованием к Пантелеймону. – Здесь свет нормальный-то, есть?
На что Пантелеймон не даёт словесного ответа, а вот вдруг вспыхнувший свет, может и не яркий, но резко контрастирующий с тем освещением, которое сейчас было, был его ответом, заставивший даже на мгновение зажмуриться Тота и Алису тоже. Отжмурившись они с неприкрытым недовольством посмотрели на то, на что они до этого смотрели, здесь собрались с собой и приступили к дальнейшему продвижению к тому, к чему они намеревались прийти – для начала к изучению и пониманию здесь произошедшего.
– И что думаешь? – после беглого осмотра помещения прозекторской, задаётся вопросом Тот.
– Либо наш подопечный таким образом заметал следы своих настоящих намерений, либо наоборот, он себя раскрывал. В первом случае, он нашёл то, что искал, во втором случае, он выпускал пар, не найдя нужное. – Сделала свои пояснения увиденному Алиса, в чём-то повторяясь.
– Стоим всё также на месте. – Делает коробящий Алису вывод Тот. И теперь не сложно догадаться об истоках появления в Алисе всей этой её язвительности и ехидства. Всё это есть симметричный ответ на вот такое к себе отношение со стороны Тота. Интересно знать теперь Пантелеймону, кто из них находится в служебном подчинении друг у друга.
И Алиса Стальевна хотела достойно ответить Тоту на эту его провокацию и неумение поддерживать в команде дух товарищества и сплочённости, да вот только Тот её опередил в этом деле, своим вопросом к Пантелеймону: «В каком отделении находится интересующее нас лицо?», переведя общее внимание на холодильные камеры.
Пантелеймон со словами: «Сейчас», подходит к холодильным камерам, расположенных в специальном отделении прозекторской, и останавливается у одной секций, и таким образом указывает на то отделение, где помещено интересующее их лицо.
– У вас отличная память. – А вот к чему это сказал Тот, даже не собирается допонимать Пантелеймон.
– Не жалуюсь. – С вызовом отвечает Пантелеймон.
– Тогда может в этом убедимся. – Какой-то странный вид общения выбрал для себя Тот, обращаясь этими полунамёками к Пантелеймону.
– Без проблем. – Не сводя своего взгляда с Тота, заявляет Пантелеймон, берясь за специальную ручку этого капсульного модуля и выдвигая поддон-тележку с … Судя по округлившимся глазам Тота и Алисы тоже, то с чем-то таким, что не укладывалось в принципиальную схему этого помещения во всех смыслах сейчас этого слова. И Пантелеймон вынужден сбавить в себе напор мысли, и посмотреть на выдвинутый поддон. Где он и обнаруживает полное отсутствие кого бы то ни было.
На что прямо немедленно следует поспешный вывод Тота. – А вот и ответ на наш вопрос: «Что искал здесь наш подопечный?». И только одному Пантелеймону сейчас непонятно, что подразумевал в этом своём заявлении Тот. Что он и продемонстрировал, выпучив свои зенки. Как уже можно понять, основное средство коммуникации Пантелеймона с реальностью.
– Так он нашёл, что искал, или нет? – а вот Алиса Стальевна, вот так, не полностью поймёт Тота.
– Здесь опять всё зависит от того, что он искал. – Опять загадками говорит Тот.
– А что он мог искать на этой тележке для трупов? – задаётся наводящим вопросом Алиса Стальевна, кивая на выдвинутый поддон.
– Судя по тому, что мы сейчас видим, то живой труп. – Говорит Тот.
– И по какой шкале ты его классифицируешь в таком качестве? – задаётся ещё вопросом Алиса Стальевна.
– В юридическом порядке он не прошёл в данном качестве регистрацию – это факт. А его отсутствие здесь в статическом качестве указывает на не статичность его состояния. И как только мы выясним, каким ходом, – на своих двоих или волоком, – он отсюда убыл, то мы сможем сделать окончательные выводы. – Даёт мучительно понимаемый, пространный ответ Тот, видимо большой мастер наводить тень на плетень и из мухи делать слона.
– Судя по тому, что мы слышали с этим раскрытием дверей, то там выходил кто-то один и на своих ногах. – А вот Алиса Стальевна более ясно и конкретно изъясняется.
– Не хочешь ли ты сказать, что наш подопечный и поступившее вчера лицо, свидетель своей значит комы, компрессионного состояния, одно и тоже лицо? – задаётся вопросом Тот.
– Такой вариант нельзя исключать. – Отвечает Алиса Стальевна.
– Значит, я всё вижу следующим образом. – Заговорил Тот. – Наш подопечный не верно был резюмирован медицинской службой, записавшей его в умершие. А когда он был доставлен сюда, то он здесь, под воздействием, допустим низкой температуры, пришёл в себя, выбрался из своего шкафа. После чего, будучи сильно напуганным, сочтя, что раз его уже попытались сюда отправить, – что послужило для такого решения судьбы на его счёт, это и предстоит всем нам выяснить, – то ещё раз и обязательно притом попытаются это сделать, попытался незаметно отсюда выбраться. Через эти двери ему удалось пройти, а вот на центральном выходе его ждал облом. И тогда он решил спрятаться и выждать для себя подходящий момент для побега отсюда. – Всё буквально разложил по полочкам Тот.
– Всё вполне логично. – Соглашается Алиса.
– И на такую версию произошедшего прямо всё и указывает. – Как-то не слишком понятно, с какой-то скрытой язвительностью уточнил Тот. Что сразу было уловлено Алисой.
– Что-то не так? – задаётся вопросом Алиса.
– Вся эта простота и логичность смущает. – Задумчиво говорит Тот, бросая взгляд по сторонам, остановившись в итоге на боковой стене помещения, где стоял другой ряд секций холодильных шкафов.
– А там кто находится? – задаётся вопросом Тот, скорей всего, обращаясь к Пантелеймону, пусть не думает, что о нём тут забыли.
– Как понять кто? – с долей возмущения переспрашивает Пантелеймон.
– У вас есть какая-то система по размещению прибывших в ваш конгломерат другой реальности изживших своё людей? – в своей запутанной манере задаётся вопросом Тот.
– Хотите сказать, что у нас здесь нет никакого порядка, не ведётся никакой отчётности? – с вызовом вопросил Пантелеймон, демонстрируя свою готовность грудью встать на защиту своего места служебного определения. Что вызывает уважение даже у такого хладнокровного типа, каким был Тот.
– Ладно, к этому вопросу мы ещё вернёмся. – Говорит Тот. – А сейчас нам нужно спешить по горячим следам побега, пока они не остыли. –Удивительно всё-таки спохватывается этот Тот, столько времени здесь стоявший и разглагольствовавший о сути вещей, вместо того чтобы сразу не рвануть по горячим следам беглеца. И лишь только после того, как он упёрся в тупик, он таким образом решил найти выход из этого тупика.
Впрочем, об этом сейчас никому не приходит на ум размышлять, и Тот с
