запихнуть, но я отказалась. А как вас зовут?
- Можно просто – Глеб…
- А меня Инна Иннокентьевна.
- Очень приятно.
- А меня Варвара Семёновна, - представилась вторая женщина противоположной стороны.
- А меня тоже просто – Тамара, - последней выдавила из себя та, которая возмущалась. – Но я тут ненадолго – уеду через пару дней. Надоело всё…
Глебу Сергеевичу принесли как раз то, что у него было всю жизнь не в чести – рассольник и кашу гречневую с гуляшем.
- Простите, у меня на все крупы – аллергия, - обратился Глеб Сергеевич к молодому таджику-разносчику. Но это был уже не Вася, а, судя по бейджику – Влад.
Тот, замороченный от беготни, сначала не понял, а когда Глеб Сергеевич ему объяснил, кивнул головой:
- Сейчас что-нибудь придумаю…
Спустя пять минут он принёс овощной суп и макароны с тем же гуляшем.
«Жить можно!» - вздохнул про себя Иванов и принялся поглощать пищу.
Вечером они выдвинули столик прямо на середину номера и накрыли его, почти как в лучших ресторанах. Гарик достал бутылку водки, а Глеб Сергеевич бутылку «Remy Martin».
По идее он её планировал в одно лицо употребить, но раз попался такой замечательный сосед, то решил не жадничать.
Когда приготовления завершились, Гарик резонно заметил.
- Нам тут только одного не хватает – хороших женщин!
- Ещё успеем и познакомиться, и пригласить… Ты когда уезжаешь?
- Двадцать восьмого…
- Оооо! Ещё успеем и познакомиться, и собраться снова? Тут народ на танцы хорошо ходит?
- Активно! И я ходил пару раз... На стенде рядом со столовой всегда вывешивают объявление о предстоящих мероприятиях.
- Надо будет глянуть завтра, а то я не обратил внимания…
Они выпили по одной, потом по второй… Поговорили, как это полагается за жизнь. Глеб Сергеевич узнал, что Гарику уже семьдесят семь лет, чему очень удивился – не выглядел он на них.
Утром, перед завтраком Иванов специально посмотрел, чем порадует вечер. И как раз культмассовый сектор обещал порадовать хорошей дискотекой.
В столовой краем глаза Глеб Сергеевич обратил внимание, что в санатории отдыхают не одни еле передвигающие восьмидесятилетние бабушки – были и такие, с которыми он бы танцевал медленные танцы от начала до конца.
Перед тем, как зайти ко врачу он мысленно перебрал в голове те процедуры, куда бы он с удовольствием записался бы, но как посмотрит на это врач?
Он пришёл в своё время, но очередь, как обычно бывает в таких случаях, продвигалась с опозданием. За отведённые двенадцать минут никто не успевал наговориться о своих болячках. По словам женщины, рядом с которой он сел в коридоре, в данный момент у врача находились муж с женой уже минут сорок. Делать было нечего, и Иванов принялся играть в нарды на телефоне, чем скоротал время.
Наконец пришёл и его черёд, и он вошёл в кабинет.
- Доброго дня Вам, - поприветствовал он терапевта, полную женщину лет шестидесяти. В книжечке отдыхающего она была записана как Михальченко Ирина Петровна.
- И Вам не хворать, - ответила она.
Глеб Сергеевич сел сбоку стола и подал ей свою книжечку, куда вот-вот должны были погрузиться отметки о предстоящих процедурах.
- Какими хроническим заболеваниями болеете, переносили ли инфаркт, инсульт?
- Было дело по всем пунктам…
Иванов перечислил какими заболеваниями страдает, какие перенёс и в каком году. Он обратил внимание, что врачу не хватает места на страничке, чтобы их все внести.
- Так, - подняла голову терапевт, закончив с формальностями. – Что бы вам такое назначить?
- Бассейн, я читал, у вас есть…
- Есть, но не свой… Мы возим – тут есть недалеко спортивный центр…. А у вас есть справка для бассейна?
- Нет… Я не знал, что она потребуется…
Врач развела руками.
- Тогда ничем не могу помочь… Идём дальше… Душ Шарко…
- Можно…
- Ароматерапия…
- Тоже можно…
Ещё Глеб Сергеевич выбрал массаж и магнит на голени. На большее он не стал замахиваться, чтобы не запыхаться в этой беготне. В ароматерапии и душе он пересекался с Гариком – они решили ходить туда вместе.
Так и потекла санаторная, восемнадцатидневная жизнь Глеба Сергеевича. Многое его тут напрягало: в первую очередь, конечно, сам затхлый номер. Да и корпус, стоявший на отшибе в ста метрах от неохраняемого забора. Сглаживало данные неприятности наличие приятного соседа. Да, он храпел, но помогали беруши. И они проводили день ото дня в процедурах, посещениях культурных мероприятий – танцев и концертов. Прогулки же он посвятил… ей….
На первых же танцах Глеб Сергеевич познакомился с интересной пятидесятипятилетней женщиной, Жанной. Она его привлекла необычной внешностью: с виду показалась простоватой – пухленькая, рыженькая, с большими глазами, но манила к себе её непосредственная улыбка. Он сразу же пригласил её на медленный танец – они разговорились. Жанна жила недалеко от метро «Полежаевская». Одна – муж умер в прошлом году от ковида.
Он не собирался с ней заводить никаких романов – личная жизнь его вполне устраивала, но почему бы просто не гулять дружески?
Они и начали в свободно время исследовать не только всю территорию санаторию, но Жанна как-то увела его через лес прямо к станции, где они прошвырнулись по местным магазинчикам, которые в целом понравились Глебу Сергеевичу. А ещё он там наткнулся на колонку – он так любил холодную воду деревенских колонок, что и тут не устоял, хотя по сути это был обычный водопровод.
Лес его тоже ничем не удивил. В общем-то он его имел ввиду в плане пикниковой вылазки вместе Гариком, чтобы как-то разнообразить их пьяные посиделки, а заодно пригласить на них Жанну. Но как он ни высматривал какое-нибудь удобоваримое местечко, но так и не нашёл. С грибами тоже ему не повезло: бабушки ходили и находили то маслята, то свинушки, а ему за всё время попались только один маслёнок и кучка говорушек. Но он особо и не расстроился – не за этим сюда приехал.
Больше всего Глебу Сергеевичу понравилось посещать концерты, которые проводили в санатории через день. Понятно, что известные исполнители сюда не приезжали, но лауреаты различных конкурсов выступали с удовольствием. Кто пел свои, авторские песни, кто известные шлягеры советских времён – он всегда слушал их с удовольствием. Да и не только он – вместительный комфортный зал с высокой сценой забивался практически битком. А однажды проводил вечер поэт, член Союза писателей России, на стихи которого записывали песни мэтры и звёзды отечественной эстрад, включая Иосифа Кобзона. Смотрелось это очень увлекательно – он читал эмоционально, как профессиональный чтец. Причём вместе с ним читали его руки, глаза, брови и всё тело. А между блоками стихов культурный организатор санатория показывала на большом экране видеоклипы его песен.
Из процедур Иванову больше всего понравился душ Шарко: он стоял у стены в одних плавках, как будто приговорённый к расстрелу, а в этот момент симпатичная молодая девушка направляла в него две мощные струи. Честно говоря, он готов был так стоять перед ней днями и ночами – настолько она была хороша.
В кабинет ароматерапии он тоже любил ходить. Набивалось их во вместительном помещении человек десять, где все они рассаживались на четырёх диванах – кому как удобнее. Иные вообще заваливались на бок и во время сеанса похрапывали. Ответственная за процедуру медсестра включала тихую музыку и аппарат из которого по всей комнате распространялся запах то лаванды, то эвкалипта.
Глеб Сергеевич обычно уходил глубоко в себя и пытался уснуть. Представлял себя то известным писателем или поэтом, то спортсменом, устанавливающим рекорды, то человек, неожиданно получившим многомиллиардное наследство за границей. Нет, он, конечно, был настоящим патриотом своей Родины и, получив это самое наследство, обратил бы его на пользу государству – выделил бы средства на развитие культуры, детского досуга и спорта. Ну и себя не забыл бы… Спускаясь с облаков, но тяжело вздыхал, вспоминая, что до пенсии работал социальным работником и никакими выдающимися способностями не выделялся из толпы.
Что касается массажа, то делала ему женщина примерно его же лет, небольшого роста, полноватая, с сильными руками. Она поначалу ему не понравилась своим брюзжанием, недовольством на жизнь, на маленькую зарплату, что было явным намёком на презент. Но потом, постепенно душевным разговором Глеб Сергеевич смог расположить её к себе, и с половины сеансов она встречала его с улыбкой. Он даже подумал, что смог бы с ней и прогуляться также, как с Жанной.
К магнитным процедурам он никогда серьёзно не относился – лёг, голени вдел в кольца, и десять минуть играй в какую-нибудь игру, установленную в телефоне.
Всё это хорошо, всё это на пользу…
Но наступила жара, и без воды Глебу Сергеевичу, обожавшему купание, стало невмоготу.
- А тут недалеко, говорят, есть водохранилище, - огорошила его Жанна, когда он ей решил поплакаться на дискомфорт.
- Кто говорил? Можешь у неё спросить?
- Татьяной её, по-моему, зовут… Да ты её видел танцах, беленькая такая – её всё приглашает восьмидесятилетний мужик. А дружит она с той, которая всё цыганочку каждые танцы отплясывает.
- Я же не знаю её… Спроси, пожалуйста…
- Хорошо, уговорил!
Так они узнали, что это водохранилище находится в тридцати минутах езды на автобусе, который ходил раз в час. Хорошо ещё, что остановка находилась рядом со входом в санаторий.
Они поехали туда через день, после обеда, когда ничего не было на это время у них запланировано. На остановке они встретили тех самых подруг и ещё одну семейную пару из отдыхающих. Решили держаться их, чтобы не заблудиться.
Автобуса они ждали долго, минут сорок. Уже подумывали назад возвращаться, но только Глеб Сергеевич хотел сказать своё веское слово, как вдали показался долгожданный автобус.
Народа было не так много – им даже достались два свободных места. Всю дорогу они думали о том, как не потерять Татьяну с подругой.
Но, когда они приехали на нужную остановку, то оказалось, что на водохранилище идёт большое количество желающих окунуться, и заблудиться практически невозможно. Они прошли ещё метром двести вдоль трассы, а потом свернули на аллею парка вслед за остальными, и, спустя ещё сто метров перед ними с высоты открылся потрясающий вид на водохранилище.
- Как же мы к нему спустимся? – растерялся Глеб Сергеевич. – Ещё полкилометра топать?
- А как все – наверняка там есть тропинки…
Жанна оказалась права – они расположились на небольшой поляночке недалеко от дороги, а буквально от неё вниз, к берегу, вело несколько тропинок.
Раздевшись, Глеб Сергеевич осмотрелся. Выбранное место понравилось. Они расстелили большое полотенце, которое Иванов захватил из номера, и сели на него. Порадовало отсутствие шумных компаний, вливающих в себя алкогольные напитки. Особенно, молодёжных, в подпитом состоянии теряющих человеческое лицо и не признающих никаких границ. В основном, на глаза Глебу Сергеевичу попадались семьи, приехавшие на собственных автомобилях и прямо радом с ними соорудившие мангалы. Единственной сомнительной компанией было внушительное сборище узбекских гастарбайтеров, мужчин и женщин различного возраста,
