Перелом

— Кроуд, что ты как маленький, что ты всё время ёрзаешь?  — 
— Бара, ты не можешь так говорить.
— Я знаю. И что?
— Мы вообще ушли от положенного.
— Ты сам не этого хотел?
— Бара, от тебя много шума, и вообще…
— Ой, ой, перестань. Мы же дома? Ты сказал, что корабль - наш дом.
— Мы вообще не понятно где. Мы думали, что система похожа на предыдущую: звезда, притяжение. Но тут всё по-другому.
— И пусть, мы же вместе.
— Ненадолго.
— Почему?
Кроуд смотрел на это эфемерное создание и в его голове, голове воина, возникали какие-то новые для него импульсы. Новые понятия и ощущения.
— Бара, ты не спишь потому, что я в команде корабля, я могу решать…
— Кроуд, перестань, ты опять всё преувеличиваешь.
— Бара, ты понимаешь для чего ты здесь?
— Я здесь для чего то?
Кроуд промолчал.
— Кроуд, просто объясни для чего я здесь, в этом боксе. Ты же так его называешь?
— Бара, эта площадка нам нужна для концентрации нашей,—  он запнулся, — твоей, — опять запнулся…
— Появилась новая планета?
— Да.
— То есть ты вчера уходил на сбор, это для атаки?
— Да.
— Вся флотилия?
— Нет, не вся, часть осталась на их звезде, для подзарядки. Поэтому мы — это всё.
— В смысле?
— Мы — это один корабль.
— Но ты говорил, что экипаж — пять тысяч воинов.
— Так и есть.
— И вы их сможете победить?
— Кого?
— Тех, кто на этой планете?
— Бара, они мелкие, не способные к жизни сущности, тем более они нас не ждут.
— Как это?
— Это сложно. Я тебе обещаю, когда разбужу тебя в следующий раз — всё объясню.
— А поход на эту планету безопасен? И вообще, я родилась на корабле, я могу хоть что-то знать о прошлом?
— Что именно?
— Ты сказал, мы брат и сестра. Так?
— Да.
— А почему мы с тобой не похожи и почему ты так редко приходишь? Куда мы летим и почему я всё время сплю?
                      Огромный ящер опустил клыкастую пасть в сторону дозатора комфорта. Перед высадкой ему хотелось хоть какого-то уюта. Сестра... Нет, конечно, у рептилоида не могло быть сестры. Откуда он, как появился на этом корабле, зачем они куда-то летят? Это ему было неведомо. Ему казалось, что они, его раса, были бессмертны. Конечно, он помнил все недавние события, а дальше воспоминания стирались, или их стирали, но ему было всё равно.
                          Последние четыре планеты как будто отпечатались в памяти. Они были одной группы. Биологические, то есть те, где можно было пожирать всё, что движется, а это и была цель миссии, команды и вообще, сущность выживания рептилоидов. Убивая и питаясь плотью, его раса заряжалась, накапливала силы, обретала адекватное состояние. Небольшого периода хватало, чтобы зачистить планету полностью, чтобы не одно движение, ни один вдох не давал повода усомниться, что планета мертва.
И опять полёт, долгий, бесконечно долгий, невыносимый. Вскоре снова наступало голодание, и вновь в ход шли инъекции, те, которые глушили дикое желание кого-нибудь сожрать. Одиночество и настороженность. Да именно пять тысяч, как говорила Бара, ни меньше, ни больше, никто не погибал, рептилоиды были единственной, высшей силой во вселенной. Убить, причинить вред кому-то из команды могла только сама команда, но это было не нужно, это было глупо и не рационально. Поэтому, пять тысяч членов команды. Пять тысяч вчера, пять тысяч сегодня и пять тысяч завтра.
                             Но было ещё одно, нелепое и непонятное для Кроуда действие, вернее, приказ командира корабля, верховного, которого никто не видел, но подчинялся его приказам беспрекословно. На каждой попавшей под удар планете, они собирали младенцев. Не тех, кто более-менее сформировался, а совсем беспомощных, непонятных кусков живой плоти. Из тех планет, что остались в его воспоминаниях, он почему-то запомнил одну, ту, на которой он и обнаружил это маленькое существо, а потом лично притащил на корабль. Двух особей, находящихся рядом, странного вида, щуплых и не представляющих опасности, он убил мгновенно — они мешали. Они мешали выполнить приказ, а это раздражало. Он почему-то помнил этот удаляющийся голубой шарик, что-то не давало покоя, но воин не должен обращать на это внимание, и он тщетно пытался выкинуть это из головы.
                              На корабле был закон, каждые пять циклов одна из особей, помещённых в биобокс корабля, должна была быть разбужена, для инспекции правильной работы кофра. К каждой приставлялся куратор, один из членов команды, и если это не мешало исполнению обязанностей, им становился именно тот, кто и притащил существо в биобокс. Так Кроуд и попал на кураторство.
В первый раз это нескладное нечто, после открытия кофра, сунуло конечность ему в пасть. От удивления Кроуд даже не подумал сжать челюсти. Потом, пахнущий чем-то не понятным, кусок плоти, каким-то образом умудрился вскарабкаться ему на шею, и схватить своими конечностями его за клыки. Кроуд опешил. Он впервые в жизни не знал, что делать. Естественно, язык рептилоидов это существо знать не могло, да это было и не нужно. Всё можно было внушить. И оно поняло, осторожно спустилось вниз с огромной «чешуйчатой башни», уселось в свой кофр и настороженно уставилось на Кроуда. Глаза, странные, голубые с круглыми зрачками, не мигая смотрели, как бы спрашивая: «Я делаю что-то не так?»
Потом было второе пробуждение и, помня первое, Кроуд неосознанно к нему стремился.
Особь подросла. Взгляд стал осмысленным. И вдруг Кроуд, к своему удивлению стал внушать ей кто он, где они, как его зовут. Она воспринимала информацию не двигаясь, широко открыв глаза. В третье пробуждение удивлению Кроуда не было предела. Она не забыла ничего из того что он ей внушил в прошлый раз. Мало того, она изменилась внешне, превратившись во взрослую особь. С таким он ещё не сталкивался, да и этот биологический вид появился на его корабле впервые. Тогда он и наткнулся на тот поток вопросов, ответа на которые у него просто не было.
Ему казалось, что всё это происходило совсем недавно.
                                  Бара задохнулась в своей капсуле сто двадцать циклов назад. Биобокс был создан как запасник, и если перелёт затягивался, весь биоматериал использовался как питание для экипажа. Кроуд не мог представить, как Бара умирает в клыках одного из его соплеменников, поэтому он убил её сам, отключив питание от кофра. Потом, нарушив все инструкции, он притащил кофр с телом в свой отсек, куда был вхож только он и его помощник Басет. В личной каюте было не развернутся, но Кроуду было всё равно, кофр нашёл своё место. Он знал, что Басет его не сдаст, так как он откровенно боялся эту трёхметровую машину для убийства. О своей участи, в случае чего, Басет не сомневался, видя холодный, пронизывающий взгляд Кроуда, провожающий его долго и внимательно, когда он только пытался посмотреть в сторону каюты Старшего механика отсека силовой установки.
Кроуда стало неумолимо тянуть в каюту, к Баре. Он садился рядом с кофром, клал на него огромную, перепончатую лапу и ему казалось, что он что-то впитывает в себя. Какие-то жизненные токи, то, что до сих пор было ему неведомо. Последние сто двадцать циклов, прошедшие со смерти Бары, он жил как в тумане. Что-то надломилось внутри, он перестал быть просто воином.
                           Могучий, облачённый в защитные доспехи ящер вздохнул, со свистом выпустив воздух из дрожащих ноздрей. Он мог жить вечно, мог убить любую жизнь и сделать для себя всё, чего бы он не пожелал. Бара... У биоматериала не могло быть имени,  это он её так назвал. На языке рептилоидов это означало «спасение».
Но Бара умерла, и всё ради чего он жил тогда, рядом с ней, потеряло смысл.
На пути была очередная планета, ожидающая своей участи. Огромный корабль, подруливая открыл дюзу, но выровняться не смог, вторая дюза была закрыта и струя, игнорируя заслонку, развернула его носом к планете.
Басет, не заметивший Кроуда, вышедшего из каюты, даже не понял, что разорвало его на несколько частей. Голова напарника идеальным образом забила сапун главной подачи воздуха на сопло. Кроуд оскалился, наверное, это была усмешка, и в последний раз оглянувшись, закрыл гермодверь отсека.
Пятикилометровый корабль, медленно и неуклюже врезался в планету, превращая её и себя в мелкую газообразную пыль. Кроуда раздавило сразу, как только корабль вошёл в контакт с поверхностью планеты, но он успел обнять кофр с телом сестры. Они сгорели вместе. Огромный, зубастый монстр, появившийся из мрачных глубин космоса и хрупкая девочка-подросток с планеты Земля.