Пока им стало известно о двух видах благословенных. Таких, как Рэй и Кален и тех, которых находили фанатики, Патрик про себя прозвал щитами. Нола - мечом. И Нол пока был один в своем роде. Но может потому, что таких, как он, «мечей» было трудно распознать, их свет был спрятан внутри, не виден никому, даже этой ясновидящей, которая их выискивает. Как и обычные люди они были уязвимы для травм и болезней, ничем не отличаясь ото всех. А то, что их смерть не берет, не так уж легко заметить. Не скажи им об этом Габриэла, они бы до сих пор считали его просто живучим везунчиком, и все.
Интересно, что они сейчас делают, Нол и Исса? Как пытаются их найти? Патрик злился на них за то, что не догадались до сих пор избавиться от Калена, чтобы дать возможность увидеть их, узнать, где они. Может быть, у него получилось бы вклиниться в их головы, как получалось с проклятыми, и сообщить о том, где они?
Хотя... где они? Разве он знал? Разве смог бы объяснить, как их найти?
Он нашел все-таки ключи от снегохода, но тот все равно не завелся, несмотря на то, что Патрик его заправил. Мальчик долго крутился вокруг него, пытаясь понять, в чем может быть причина. А потом вдруг неожиданно придумал, как его починить. И удивился, как ему в голову раньше не пришло.
- Мам! Я пошел ремонтировать снегоход. А потом мы уедем! Я нашел нам проводника!
- В смысле? - не поняла Кэрол.
- Хьюго. Я позвал его. Он будет говорить мне, как ремонтировать его снегоход, он уже сказал, что в нем сломалось. И, естественно, он знает отсюда дорогу в город. Он нас выведет.
- Ты в нем уверен? А если обманет? - насторожилась Кэрол.
- Не обманет. Мертвые не могут мне воспротивиться, ты же знаешь. А проклятые - так тем более. К тому же, он меня боится. Боится даже больше, чем Луи. Почему-то я для него гораздо страшнее.
Он вернулся через пару часов, раздосадованный и злой. Кэрол встретила его вопросительным взглядом.
- Со снегоходом ничего не выйдет, - процедил он. - Мы не смогли починить. Нужны новые детали, а их нет!
Патрик в ярости пнул ногой стоявший рядом стул. Кэрол успокаивающе улыбнулась.
- Ну, ничего. Раз у нас есть проводник, мы можем пойти и пешком, главное, что не заблудимся. Ты не спрашивал, далеко отсюда до трассы?
- Далеко. Но на снегоступах можно попробовать. Только надо, чтобы нога твоя зажила, сейчас ты не дойдешь.
- А где он?
- Я пока отпустил его. Ты хотела с ним пообщаться? Позвать?
- Не надо. Я и сама могу. Но не горю таким желанием... только вспомню его...
- Да уж, приятного мало. Ну и нечего тебе его опять видеть. Хотя когда пойдем с ним отсюда, все равно придется.
- Тогда потерплю уж как-нибудь! - усмехнулась Кэрол. - Чтобы выбраться отсюда, я и не на такое согласна!
- Тогда поменьше ходи, чтобы нога быстрее зажила. Вообще не вставай, поняла? Я все тебе подносить буду. Только на ведро - больше никуда! Мы должны как можно быстрее отсюда выбраться.
- Хорошо, - кивнула Кэрол. - Ты молодец, здорово придумал.
- Да. Мы выберемся отсюда. Найдем Нола и Иссу. Только бы нога твоя побыстрее прошла, и погода опять не испортилась.
- Может, я дойду? Давай попробуем?
- Нет, мам. По такому снегу и пытаться нечего. Идти далеко. Если ты выбьешься из сил, я не смогу дотащить тебя обратно. Мы не дойдем и замерзнем. Нет. Если бы было лето - другой разговор. К тому же, здесь поблизости обитает стая волков. Хьюго сказал. Это их территория. И возле хижины они часто ошиваются, потому что Хьюго с их помощью избавлялся от трупов своих жертв. Прикормил, - мальчик задумчиво помолчал. - Это будет опасное путешествие, мам. И без того тяжко придется, а если ты еще и с больной ногой будешь - то это все, крышка.
Кэрол не стала спорить. Она с трудом наступала на ногу, куда ей еще в такой пусть идти! План Патрика был, конечно, хороший, но она боялась, что нога заживет не так уж быстро, как хотелось бы.
Ушиб был сильный. Возможно, была даже трещина в кости.
Кэрол снова приуныла, но не показала этого Патрику. Пока они будут ждать ее выздоровления, может случиться много чего плохого. Могут прийти проклятые или фанатики. Тимми и Исса, не найдя их, могут уехать. Путь по лесу, где жили волки, пугал не меньше. Но если их раньше не достанут фанатики или проклятые, вряд ли был другой выход - идти придется. Сидеть здесь и ждать, пока их убьют, они не могут. Выжить, уйдя отсюда, шансов больше, чем остаться. Тимми и Исса так говорили - выживает тот, кто двигается, тот, кто остается на месте - погибает.
Они уйдут, решила Кэрол. Уйдут, как только она сможет. А пока нужно продержаться до того времени. Это было не трудно. Только бы не нагрянули нежеланные гости.
Но, к сожалению, они не заставили себя ждать.
Она еще спала, когда Патрик резко и сильно схватил ее за плечо.
- Мам, вставай! Проклятые идут!
Кэрол подскочила и, схватив одежду, стала быстро одеваться.
- Далеко? Откуда узнал?
- Я их чувствую. Их много, мам. Чертов Луи! Я еще доберусь до тебя! Убью, клянусь!
- Сдавайтесь, - спокойно отозвался тот. - Пятнадцать человек. Вооруженных. Вам их не одолеть. Болли, не сопротивляйся, и я сохраню жизнь твоей маме.
- Ты врешь! Мам, не слушай его, нельзя их подпустить. У них приказ тебя убить. Я слышу их мысли. Я не дам им тебя убить. И тебе, ублюдок, не позволю! Тебе придется убить и меня, если ты тронешь мою маму!
- Болли, успокойся!
- Меня зовут Патрик, козел! Патрик! Никакой я не Болли, и никогда им не буду! Отвали от нас! Я скажу все папе! Он найдет тебя и убьет! - в голосе мальчика появилось отчаяние. - Пусть они уходят!
- Они не уйдут. А если вы станете сопротивляться, им на самом деле придется убить твою маму.
- Рик, пошли, - решительно сказала Кэрол. - С ним бесполезно разговаривать.
Она потянула мальчика за собой, выводя из спальни.
- Сколько у нас времени? - спросила она у него, беря с полки тяжелое ружье.
- Я не знаю. Я чувствую их, вижу их мысли, но не могу понять, на каком они расстоянии.
- Хорошо. В любом случае, мы готовы, - наклонившись, Кэрол заглянула ему в лицо и погладила по щеке. - Соберись. Не отвлекайся на Луи, он специально тебя отвлекает и пытается запугать. Мы сильные. Будем стрелять по ним из окон. У нас много патронов. Так, слушай меня. Стреляем быстро, точно в цель, которая ближе, без разбору не палим. Когда все заряженные ружья кончатся, перезаряжаем по очереди. Один стреляет, другой заряжает. Потом наоборот. Главное - не подпустить их к дому. Они должны вести себя осторожно, чтобы тебе не навредить. Даже если они хорошо вооружены, вряд ли они будут поливать нас огнем. Ты нужен живым. В этом наше преимущество. Беги, проверь, чтобы были заперты все двери, а я проверю оружие.
Ее решительность и хладнокровие успокоили Патрика. Бросив на нее взгляд, полный восхищения, он убежал выполнять поручение. А Кэрол действительно была спокойна, внутри у нее словно все заледенело, она ничего не чувствовала, кроме несокрушимой решимости защитить своего ребенка. Она даже страха не ощущала.
- Сейчас ты увидишь, уродливая мразь, на что способна человеческая самка, защищая ребенка, - ухмыльнулась она, перещелкнув затвор на ружье. - Я тебе его не отдам. Никому не отдам.
В ответ ей раздался сиплый надтреснутый смех.
- Ты уже мертва, - насмешливо отозвался Луи.
- Тем лучше. Значит, смерть мне не грозит. Нельзя убить того, кто уже мертв! - парировала Кэрол.
- Ты исключение. Тебя можно. Ты уже умирала, и не один раз. И все равно выползаешь с того света, тварь живучая. Только все равно я тебя убью. Снова. Я буду убивать тебя до тех пор, пока ты все-таки не сдохнешь!
- Напрасные усилия. Патрик вытащит меня. Он сильнее тебя.
- Напрасно ты так думаешь.
- Я не думаю, я знаю. Я помню, как он тебя швырнул об стену в Париже. Стоит ему заворчать, и ты сразу хвост поджимаешь и сбегаешь! Что будет, когда он вырастет?
- Этого ты уже не узнаешь! Хотя мне бы хотелось, чтобы узнала... Но ты будешь уже в нашем мире с остальными мертвыми проклятыми, будешь питать его своей энергией, а мы - здесь, в твоем мире, который станет нашим.
- Мечтать не вредно, нечисть. Патрик убьет тебя, освободит проклятых, и он никогда не выпустит сюда других таких же уродов, как ты!
- И как он, заметь... - усмехнулся снова Луи.
- Нет. Не как он. Он человек, пусть даже и наполовину.
- О, от этого бремени легко избавиться, оказывается. Я избавился. И он избавится.
- Не избавится, потому что он хочет быть человеком.
- Просто он себя не помнит, а когда вспомнит - все изменится. Он не захочет быть человеком. Бог не захочет оставаться червяком, вспомнив о том, что он бог.
- Что? Вы не боги! Боги не могут быть такими уродливыми и мерзкими! - Кэрол зло засмеялась.
- По сравнению с вашим видом, мы - боги, потому что вы так ничтожны! И понятия не имеете, кто мы.
- Имеем. Вы - какие-то отвратительные потусторонние твари, настолько никчемные, что находитесь на грани вымирания. Как же так вышло, если вы такие великие? Тоже мне, боги! Кто никчемный? Человечество процветает, а вы почти вымерли, вас остались единицы! Так кто из нас никчемный, а? Выживают сильнейшие, так? Вы вымираете, мы - нет. Так кто из нас сильнейший?
- Человечество по сравнению с нами - младенец. Человечество и мы - это эмбрион и тысячелетний старик. Вы - всего лишь вспышка в одном из миров, вспышки энергии, которые быстро исчезают. Ты понятия не имеешь, сколько таких миров мы повидали и пережили. Это наша пища. Мы выискиваем такие источники энергии и живем за счет них. Называем их очагами. И ваш мир - всего лишь очередной очаг. Только настали тяжкие времена. Очагов энергии стало меньше. Отыскать их все труднее. Ваш очаг - последнее, что мы смогли найти. Но не переживай, мы не опустошим его с той стремительность, с какой опустошали раньше другие очаги, во времена изобилия. Нас осталось действительно мало, а в вашем мире очень много энергии. Мы не собираемся уничтожать ваш очаг, он нам нужен, потому что пока другого у нас нет. Он единственный источник нашего питания. Нас мало, ваш очаг будет питать нас очень долго. Как уже давно питает.
- А почему вас мало? Разве вы не размножаетесь?
- Сейчас это запрещено. В тяжелые времена, когда очагов становится мало или они почти исчезают, короче, когда наступает голод, мы не размножаемся. Когда очаги снова появляются и голод не грозит, тогда только снова разрешается.
- Если вы не размножаетесь, как же вы до сих пор не вымерли все? Старики умирают, дети рождаются. Нет детей - все, конец.
- Это у вас так, несчастная, ты нас не сравнивай. У нас нет стариков и детей. У нас совсем другой цикл жизни. Мы не растем, не стареем и не умираем, не живем по отведенным срокам, как примитивные формы жизни, типа вас. Не подыхаем, потому что время пришло, или потому что болезнь одолела. У нас нет старости, нет возраста и болезней. Нас нельзя убить, нанеся физическое увечье, как вас. Голод, отсутствие энергии - единственная причина, способная лишить нас жизни. И мы никогда не нарушаем свои законы, как любите делать вы, люди. Поэтому мы никогда не вымрем. Мы пережили много периодов, когда исчезали очаги, и только благодаря тому, что не нарушали законы.
- И как?
- Максимально сокращали численность, оставляя только охотников, самых лучших, которые ищут очаги.
- То есть, остальных обрекали на смерть.
- Не на смерть. У нас нет смерти. Есть отсутствие жизни.
- Разве это не одно и то же?
- Нет, не
