Глава первая. Возвращение домой - возвращение к былым воспоминаниям
Приезд в родной замок Три в Вексене, что в Иль де Франс, растревожил Генриха II д’Орлеан-Лонгвиль и разбудил в нем былые воспоминания о прежних временах. Для молодых людей год - уже вечность. Он вспомнил, как совсем недавно, на третий год правления юного Людовика XIII Справедливого, встал с дивана ранним летним утром, когда алая заря заливала своим пурпурным светом все вокруг, не зная еще о том, что вскоре будет смыта неукротимым потоком золотого дождя дневного света. Ночные тени еще прятались в углах комнат, из которых медленно выступали на свет книжные полки с разноцветными корешками фолиантов в библиотеке, в которой он нечаянно заснул за чтением рыцарского романа.
Генрих теперь не помнил, как этот роман назывался, но в его памяти остался вопрос, которым задавался герой романа. Это был вопрос о том, что его ждет там, за гробом, мучаясь от ужасной раны на смертном одре. В горячечном воображении перед Генрихом предстала сама смерть в виде старухи с косой в руках. Но что скрывалось за этим символическим образом смерти? Наверное, то, что действительно будет после смерти. И вообще есть ли это «после» в смерти или там ничего уже нет?
Что же происходит с человеком, когда он умирает? Для нас, живущих в этом мире, умерший и даже умирающий есть существо уже не от мира сего. Есть ли другой мир? Это один вопрос. Другой вопрос возникает, если мы находим положительный ответ на первый вопрос, конечно, при условии, что другой мир связан с нашим. Тогда вполне логично задаться вопросом: «Не появляется ли в другом мире человек, когда он исчезает из нашего мира»? Что внушает нам надежду на положительный ответ на такой вопрос?
Основанием такого предположения может быть убеждение в том, что эти миры сообщаются друг с другом. Что тогда является посредником такого сообщения? Ничто другое, как сам дух. Согласно распространенному общему мнению явлением духа в человеческом теле является душа человека. Так ли это на самом деле точно сказать нельзя. Но при условии допущения такого воплощения можно утверждать, что дух пребывает не только в самом себе, в своем царстве, но и в нашем мире в нас самих.
В человеческом представлении дух невидим. Проще говоря, он вовсе не является в собственном виде, ибо такого не имеет. Но тогда что он есть в качестве невидимого? И почему он невидим? Просто потому, что вездесущ и нигде не может локализироваться, то есть выделиться из всего как нечто отдельно взятое. То же самое можно сказать и о его временном обнаружении. Он находится вне времени, если под последним понимать хронологическую обособленность. Поэтому дух отождествляют со всеми временами, но без преходящего, минувшего и приходящего, не бывшего. В этом смысле он есть нечто вечно настоящее.
Итак, дух вездесущ и вечен. Вот поэтому он и понимается как нечто целое, всеединое, как сама связь всех вещей или сущих, независимо от времени и места. В этом качестве дух не подвержен смерти. Поэтому причастность духу делает причастно сущее бессмертным. Но как удостоиться такого причастия? Для достижения причастия нет другого способа, как только оставаться в духе. Духовная жизнь на время, насколько она возможна в человеческом виде, может послужить единственным залогом вечной жизни в духе. При этом надо понимать, что вечен не человек, но дух. Следовательно, сопричастным вечному станет то в человеке, что было причастно духу в течении его жизни.
Вот какие мысли тогда пришли ему в голову. И это он запомнил только потому, что трагические события, последующие за его пробуждением, высекли их в памяти на всю оставшуюся жизнь.
Течение мыслей герцога прервал шум с улицы. Прислушавшись, он различил сквозь кваканье лягушек и стрекот цикад стук копыт по опущенному подъемному мосту, прокинутому над глубоким рвом со стоячей водой, поддернутой ряской и украшенной водными лилиями. Старинный мост соединял замок с окаймляющим его лугом с растущим на нем орешником. Естественное любопытство Анри де Лонгвиль, вызванное тем, что в столь ранний час некому было беспокоить мирно спящих обитателей замка, было смешано с гнетущей тревогой, волнами накатывающейся на сердце и заставляющей его трепетно биться. Он подошел к амбразуре башни флигеля, где находились его покои на верхнем этаже, и увидел несколько людей, которые быстро спешились и, подвязав своих лошадей в глубине замкового двора, крадучись вошли в притвор башни.
Наш герой насчитал пятерых злоумышленников, прикрытых плащами, из-под которых выглядывали пистоли и шпаги. Догадавшись, что вооруженные до зубов незнакомцы направляются прямо к нему, ведь никого из господ, кроме него, не было в замке, он застыл в нерешительности. Само собой возник вопрос: «Что делать»? Ждать непрошеных гостей с оружием в руках означало подвергнуть свою жизнь смертельной опасности. Столкновение с превосходящими силами противника, вероломно ворвавшегося в его замок, не сулило ему шансы на победу. Поэтому герцог немедля забаррикадировал дверь в спальню стоявшим рядом с ней дубовым шкафом, перпендикулярно подоткнув под него диван. И тут ему пришла спасительная мысль в голову о веревочной лестнице, которой он пользовался, когда был еще ребенком, без спроса покидая спальню ночью. Ее он нашел в спальном чулане. Она еще была крепка, так что вполне могла выдержать его двадцатитрехлетний вес.
Не дожидаясь стука в дверь, Лонгвиль быстро спустился по лестнице к подножию башни и вплавь переплыл через ров. Только когда он оказался на лугу, то услышал за спиной проклятье и обещание одного из злодеев, произнесенное хриплым голосом, что он никуда от них не денется. Анри понимал, что если не предпримет ничего более существенного, чем метание по лугу, то непременно угодит в руки вероломных врагов.
На его счастье рядом с лугом земля поднималась, переходя в небольшую гряду низких гор, в недра которых вели извилистые катакомбы, в коих прятались еще первые христиане в начале нашей эры. Именно туда в детстве он часто отправлялся ночью, рискуя там навсегда потеряться. Благополучно укрывшись в катакомбах, которые спрятали его от наемных убийц, он погрузился в невеселые раздумья о своей горестной судьбе.
Герцогу не могло не прийти в голову то, что кто-то открыл входную дверь в притвор башни. Кроме того, когда он ложился спать, то подвесной мост был поднят. Значит, пособник убийц скрывался в замке. Ответить на вопрос, кто предатель, можно было, лишь ответив на другой, более важный вопрос: «К чему меня убивать»? И еще: «Кто может быть заказчиком такого покушения»? Находясь в положении наследника своей матери, Екатерины де Гонзага, Анри задался вопросом: «Кому было выгодно мое исчезновение»?
Первым кандидатом на такое злодеяние вполне мог оказаться дядя юного принца со стороны матери, герцог Шарль де Невер, которому, естественно, отошло бы в случае его смерти или исчезновения наследство сестры. Именно он и подослал к нему наемных убийц.
Но серьезно подумав, принц был вынужден отказаться от своего подозрения не потому, что на такую подлость его дядя был не способен, а потому что размер наследства был так мал, что мог покрыть лишь расходы на содержание замка.
То, что ему оставил в наследство отец, умерший еще в его младенчество, было растрачено не столько матерью Анри на его воспитание, сколько на юношеские забавы, требовавшие немалых денег. Теперь Лонгвиль пренебрежительно смотрел на самого себя, каким был еще несколько лет назад, - бестолково проводившим время в кутежах, дуэлях и любовных похождениях.
Недаром совсем недавно говорила ему матушка что, в этом он пошел в свою бабку, Генриетту Клевскую, известную своей тайной страстью к одному из фигурантов «Дела недовольных», - Аннибалу де Коконнасу, поверенному тайн маркиза де ла Моля, этого несчастного любовника Маргариты де Валуа.
Но, все же, что тогда явилось причиной нападения на него банды наемных убийц? И тут он вспомнил его последний разговор с матушкой до возвращения в Париж. Она ему призналась в тайне, которую случайно услышала в кабинете своего отца, спрятавшись под столом. Ей тогда было от силы 13 лет.
Ее отец, мантуанец Лодовико Гонзага, более известный под именем Луи де Невер, оказывается, был, как она поняла из его разговора с таинственным посетителем, великим магистром «Приората Сиона». Его собеседник обращался к нему как к Иоанну XII. В беседе речь шла о нависшей над Приоратом опасности и о том, что необходимо спрятать кассу Приората до лучших времен. Луи де Невер признался своему собеседнику, что ее надежно спрятал, использовав в качестве шифра к местонахождению сокровищницы Приората эфес своей шпаги. В нем в свернутом виде находится сетевая криптографическая таблица. Если ее наложить на искомый текст, то можно прочитать, где находится эта сокровищница. Незнакомец спросил отца матушки, что это за текст. На что де Невер ответил, что текст находится в библиотеке и является семейной реликвией. Более подробно о том, что это за реликвия и на какой странице текста содержится интересующий его ответ, он узнает позже.
- Вот и все, собственно говоря.
- Матушка, вот об этом эфесе идет речь? – спросил Анри Екатерину Неверскую, показывая шпагу, которую носил на своей перевязи.
- Да, эта. Как ты знаешь, она перешла к тебе от деда по его повелению.
Анри задумался, а потом неожиданно сказал с серьезным видом: «Я знаю, о каком тексте идет речь».
И вот как раз в это время у них за спиной скрипнула дверь. Вероятно, кто-то их подслушивал. Анри стремглав бросился к двери, открыл ее настежь и увидел, как за углом коридора галереи скрылся край голубого платья. Такое платье было только у камеристки Екатерины Неверской. Не прошло и нескольких минут как из противоположного конца коридора показалась фигура камеристки, направлявшейся навстречу принцу прямо в кабинет мадам де Лонгвиль.
- Мария, не вас ли я только что видел, когда вы скрылись за поворотом галереи? – испытующе спросил Анри де Лонгвиль камеристку своей матери.
- Вы ошиблись, мой господин, я ведь только сейчас появилась в галерее, - ответила спокойно камеристка и посмотрела невинными глазами на принца.
На этом инцидент был исчерпан, беседа сына с матерью закончена и герцог, оставив женщин в покое, удалился, раздумывая про себя о том, какая книга могла послужить таинственным документом, открывающим дорогу к богатству Приората Сиона.
На следующий день он вошел в библиотеку с твердым намерением разыскать искомую книгу. Но вся его напускная бравада тут же слетела с него как цветы с вишен, как только он оглядел многочисленные ряды книг, которыми были уставлены почти все стенки просторной библиотеки. Какая из них хранит в себе нужные сведения о сокровищах Приората?
При должном размышлении искомая книга не может не быть одновременно доступной и вместе с тем ценной, обладающей таким весьма важным качеством, как скрытый смысл, столь необходимым для потаенной литературы. Такой двусмысленный текст должен быть, с
