Их было двое. Двое в непроглядной мгле. Если бы не способность видеть в темноте, то они не заметили бы присутствия друг друга. Даже звуки шагов не могли бы помочь в этом. Невидимая поверхность под ногами была твёрдой, волнистой, но ни малейшим звуком не реагировала на шаги этих двоих. Трудно было бы определить, кто из них первым оказался здесь, среди кромешной тьмы. Но один из них стал Первым, чей голос прозвучал во тьме. Голос нарушил тишину. Окружающий мрак был ему не по силам. Голос прозвучал громко, но как-то глухо, не отдаваясь отдалёнными отголосками вдали, не звеня в ушах ни слушателя, ни говорившего. Как будто вокруг была бочка, гасившая не только звуки шагов, но и всё вокруг, что может издавать звуки. Голос был явно удивлён:
- Как я здесь оказался? И я здесь не один! А ты давно здесь? Твоего появления я тоже не заметил. Ты знаешь, где мы находимся?
Голос Второго звучал так же глухо, словно сквозь вату:
- Я у тебя хотел спросить то же самое. Я должен быть совсем в другом месте и ничего подобного не ожидал увидеть, - он поправил на плече длинное бревно, такое длинное, что трудно было представить, как можно без особых усилий удерживать на плече подобную тяжесть. Но Второй словно не обращал внимания на свою ношу.
- Странно, - Первый пожал плечами. – Мы оба здесь не по чужой воле, не по своему желанию. Выходит одно – странное стечение обстоятельств. Так, что ли?
Второй откликнулся:
- Не знаю, какие там у тебя обстоятельства, что ты о них так странно говоришь, а про себя я думаю, что пока тащил бревно, малость задумался и не заметил, куда забрёл. Со мной бывает, - добавил он. – Но такое в первый раз. Тут я ещё не бывал, ничего не пойму, - он повертел головой, разглядывая окружавшую их тьму. Первый ехидно хмыкнул:
- О чём можно задуматься, когда тащишь бревно?
Второй обиженно шмыгнул носом, хотел что-то сказать, но промолчал. Первый совсем не собирался молчать. Молчать в кромешной тьме было невозможно:
- Должен тебе признаться, что у меня похожий случай. Я обнаружил всё это только когда отвлёкся от своих мыслей.
Второй откликнулся на его слова:
- Какие могут быть мысли во время работы? Я помню точно, что был разгар рабочего дня и все вокруг были заняты делом. До захода солнца много времени, а ты занят какими-то мыслями. Что- то я не встречал ещё таких, кто с пустыми руками прохаживался бы в рабочее время. Ты бездельник и прячешься тут в темноте от работы? – в голосе Второго послышались сердитые нотки. Они не смутили Первого:
- Ты напрасно сердишься, дружище. У нас разные понятия о работе. Ты не знаешь другого занятия, кроме того, что таскать на плечах брёвна, - Первый начал прохаживаться перед Вторым из стороны в сторону, словно читал лекцию. – Я же занят работой совсем иного рода и если у меня в руках ничего нет, то это никоим образом не приравнивает меня к бездельникам, - он остановился и в упор уставился на Второго. – Вся моя работа вот тут, - постучал он пальцем себе по лбу. - А для твоей работы от меня мало пользы. Мне и половины твоего бревна не поднять. Я с детства такой. Думать у меня получается лучше, чем таскать брёвна.
Второй перекинул бревно на другое плечо:
- Да разве это бревно? Так себе, обрубок.
Первый снова начал ходить перед ним, энергично жестикулируя:
- Видишь ли, мой случайный дружище, твои мысли изо дня в день привыкли находиться в границах длины твоего очередного бревна. Поэтому они не позволяют тебе представить всей грандиозности того мира, в котором мы живём, в котором ты таскаешь эти брёвна. Нас миллионы в нашей цивилизации, кто трудится изо дня в день на её благо и для своей выгоды, все, в едином порыве, но лишь единицам из этих миллионов дана способность охватить мысленным взором необъятные просторы того мира, где мы живём. Да!
Второй слушал без признаков интереса. Бревно на плече для него было более привычным, чем эти неожиданные слова в непонятной темноте:
- Какая грандиозность? Какого мира? Я каждый день выполняю норму и на хорошем счету у старшего. Скоро сам старшим буду, - добавил он и после паузы продолжил. - Меня бы уже давно назначили старшим, да только вот…, - он замялся, не зная, как сказать. – Был бы я старшим, то не попал бы сюда, - уверенно продолжил он.
Первый прервал его речь:
- Старший отличается от тебя только тем, что видит каждый день больше брёвен, чем ты. Не более того. Он не относится к тем единицам из нашей цивилизации, о которых я говорил. А если бы я не относился к ним, то не оказался бы здесь, неизвестно где. Ещё бы, - вздохнул он. – Когда мыслишь о великом, то не замечаешь, куда несут тебя ноги. Поэтому я здесь, неизвестно где.
Первый казался не столько встревоженным неизвестной обстановкой, сколько обрадованным появлению слушателя и спешил этим воспользоваться:
- После того, как мне довелось с вершины мира увидеть его бесконечные просторы, я не могу ни о чём другом думать. Оттуда, свысока, вся наша цивилизация, ради которой ты таскаешь каждый день брёвна и прочие тяжести, кажется малюсеньким пятнышком, да-да, уверяю тебя! – с жаром воскликнул он, хотя Второй не собирался ему возражать. – И мне не жалко тех нескольких дней, что я потратил для того, чтобы достичь этой вершины. Не каждому дано среди его каждодневных забот и обязанностей задуматься о величии окружающего мира.
Второй был явно не готов к роли слушателя. Его беспокоили другие мысли:
- Что же нам делать? Какой тут мир, когда сплошная тьма вокруг? Надо искать выход!
Первый не стал ему возражать:
- Совершенно верно! Если мы попали сюда, значит где-то есть вход, а если есть вход, значит, должен быть и выход. При всей его безграничности мир устроен просто. Такое ощущение, что мы в замкнутом пространстве, судя по звуку наших голосов, но при этом я чувствую слабое движение воздуха. Это подтверждает мои слова насчёт выхода. Для начала надо определить направление, в котором будем искать выход.
Второй увидел, как Первый сделал шаг в сторону и пошёл вперёд. Они могли видеть друг друга в темноте, но саму темноту видеть невозможно. Темнота скрывала всё окружающее, или же во всём тёмном пространстве они были одни и смотреть там было не на что. Вокруг была чёрная пустота.
Второй молча наблюдал, как Первый чуть отдалился от него и вдруг стал шагать куда-то вверх. Он поднимался выше и выше, потом оказался над головой Второго и тот запрокинул голову вверх, чтобы не потерять из виду это зрелище. Первый оказался высоко, так высоко, что длинное бревно вряд ли могло дотянуться до него там, наверху. А Первый как ни в чём не бывало прошагал дальше и спустился вниз, оказавшись с другого боку от Второго.
- Ну вот и разобрались, - Первый радостно потирал руки. – Так и есть. Мы в ограниченном пространстве. Я обошёл вокруг тебя, только не с боков, а сверху вниз, - произнёс он.
- Ну и что? – Второй топтался на месте. – Мне с бревном так не пройти. Придётся нам вдвоём тащить его наверх.
- Что ты, дружище! Это не понадобится. Мы пойдём в другую сторону. Туда, где есть проход. А он должен быть. Чувствуешь ветерок? Мы пойдем вслед за ним и твоё бревно тебе не помешает. Но сначала предлагаю отдохнуть. Кто знает, что нас ждёт впереди и какие силы нам понадобятся, - Первый, где стоял, там и уселся, подавая пример своему новому приятелю. Второй молча опустил с плеча бревно, аккуратно положил и уселся рядом. Они сидели на чём-то твёрдом с волнистой поверхностью. Идти по ней было удобней, чем сидеть. Своей чернотой она сливалась с окружающим мраком и от неё не веяло стальным или каменным холодом.
Первый тут же воспользовался присутствием слушателя и заговорил:
- Мне кажется, я догадываюсь, где мы находимся. Если мои догадки верны, то нам и повезло, и не повезло одновременно, дружище. Любой учёный пожелал бы оказаться на нашем месте, о котором столько разговоров и из которого ещё никто не выбирался обратно. Это можно считать научной сенсацией. Ты будешь свидетелем для подтверждения моего доклада на научном совете! Иначе никто не поверит, что я побывал в чёрной дыре и смог об этом рассказать! – голос Первого звучал в темноте торжественно и радостно.
Второй не разделял его чувства и был явно сердит:
- Сначала я должен буду объяснить старшему своё опоздание. Мне никакой учёный совет не поможет. Ему нужна не твоя дыра, а моя дневная норма. Мы должны скорей выбраться отсюда. Тут никакая не дыра, а сплошная чернота.
Первый дружески похлопал его по плечу:
- Эх, дружище, ты не понимаешь, что твоё имя войдёт в историю, когда мы выберемся отсюда и заявим о моём, нет, о нашем открытии! Я тебе сейчас объясню. Ты ведь слышал о том, что иногда некоторые из нас бесследно исчезают?
- Да, приходилось. Нам с детства объясняют, что у нас много врагов вокруг.
Первый снова обрёл слушателя и начал терпеливо объяснять:
- Всё не так просто. Учёные открыли в нашем мире чёрные дыры. Они живут по своим законам и никто про них ничего не знает, кроме того, что в чёрных дырах пропадает всё, что туда попадает. Они поглощают всё вокруг себя. Похоже, мы с тобой попали в одну из таких дыр и сможем считать, что нам повезло, когда выберемся отсюда. Поэтому запоминай каждую мелочь, все свои ощущения. Это понадобится для науки. Вот в таких дырах и пропадают некоторые из наших. Плохо, что мы не знаем как попали сюда и где вход в эту чёрную дыру.
Второй подал свой голос:
- Я тоже не могу этого сказать. Мы, может, и не выберемся отсюда никогда, поэтому я признаюсь тебе, скажу. Об этом никто не знает. Я никому не признавался в этом. Я не знаю, как это происходит. Когда я тащу бревно, в голове моей возникают стихи, - почти шёпотом произнёс Второй. – Я иду, а они звучат в голове и тогда уже не я волоку бревно, а стихи ведут меня за собой, и я не замечаю, куда иду, - он горестно вздохнул. – Вот и на этот раз так же получилось.
Первый удивлённо взмахнул руками:
- Дружище, так тебе надо записывать твои стихи, они не должны умирать в твоей голове! Им нужен выход!
- Какой выход? Я с первыми лучами солнца, как и все, на работе и до самого заката занят. Потом ночной отдых и утром снова на работу. А утром возникают в голове новые стихи вместо прежних. Я должен работать. Они мне только мешают. Мешают стать старшим. Как можно назначить старшим того, кто оказывается в самых неожиданных местах, не там, где ему положено быть, - вздохнул он.
- Это не стихи тебе мешают! – воскликнул Первый. – Это ты мешаешь им появляться на свет! Я теперь понимаю, как ты мог попасть сюда, рядом со мной. Только с поэтом такое могло случиться, который живёт не в реальном мире, а в мире своих рифм и образов. Не удивительно, что ты оказался здесь.
Но Второй не дал ему договорить. Он решительно встал на ноги и снова нагрузил себя бревном:
- Никакой я не поэт! Мне надо работать, а нам надо срочно искать выход! Пошли вперёд!
Первый медленно встал:
- Я сижу лицом как раз в том направлении, куда надо идти. Нам туда, - он протянул руку в темноту перед собой. Теперь Второй шёл впереди, а Первый шагал позади него и продолжал бубнить в надежде, что Второй его слышит:
- Пока что ничего страшного в этой чёрной дыре нет. Если получится запомнить место выхода, то можно будет исследовать дыру научной аппаратурой. А пока мы, может быть, найдём здесь кого-нибудь из пропавших.
После этих слов Второй неожиданно
