встретив на пути ствол секвойи. Ах, ты ж, охвостье кута! Даже не преодолев и половины пути, он упал между корней древесного исполина. Вот же, фокуру! В ответ лишь раздалось грозное рычание топориска. Чуют, мерзкие прислужники Сам-Ру, что пришли за их аруту! В довершении всех неудач постигших кисару, успев совершить длинный прыжок, он не сумел удержать равновесие. Беспомощно размахивая руками и ногами в воздухе, Мирт соскользнул вниз с возвышенности, которую ошибочно выбрал в качестве опоры. Ах, ты ж, охвостье кута! Неуклюже перевернувшись несколько раз, кочевник прощупал спиной все неровности местного ландшафта. Больно ударился головой о каменный выступ и потерял сознание. Вокруг воцарилась привычная для дикой Периферии «тишина»: с шумом деревьев, гомоном вездесущих кутов и редкими криками диких хищников, рыщущих повсюду в поисках очередной жертвы.
фокуру - оскорбительное выражение, означающее тугодум, глупец, дурак
Время шло.
Громкий звук от хлопающих крыльев заставил кисару очнуться.
Охнос! – первое, что пришло ему в голову. – Вот же, мерзкий прихвостень Сам-Ру! Стоит поторопиться, пока не стало слишком поздно!
Мирт, вскочил на ноги, поправляя на ходу, потёртый временем, кожаный подшлемник. Оглядываясь по сторонам в поисках укрытия, ощупал мешок, висящий на левом боку. Снаряды закончились! Всё, добегался! Ящер сделал взмах крыльями, один, другой. Не спеша, направился к Мирту. Какой же гад крупный! Пойти мне в услужение Сам-Ру, если я не прав, но думается мне мерзавец появился здесь не просто так, он явно желает заполучить себе ещё одну аруту! Эти твари, словно специально созданы тёмным богом, чтобы пожирать без разбора все, что движется в землях Диких Голубых озёр! Великая Ра-Аам, сегодня видимо совершенно не намерена обращать взор на своего преданного слугу. Да сохранит она мою аруту, до скорой встречи с предками!
Великая Ра-Аам - богиня света, особо почиталась периферийными племенами кисару
Тем временем, ящер замер на месте. Словно улыбаясь внезапной удаче, оскалил алую пасть, щедро усыпанную крепкими зубами. Такими можно легко перекусить древесный ствол, если потребуется. Злобный блеск голодных глаз чудовища заставил Мирта содрогнуться. Внутри кисару всё покрылось ледяными иглами. Вот же, никчемный прислужник Сам-Ру! Хищник несколько раз взмахнул крыльями, заполняя воздушное пространство, жутким свистящим шипением. Довольно неприятный звук, безжалостно терзающий слуховые отверстия, каждого, кто находиться рядом. Охнос одним своим видом вселял ужас в сердца кочевников Периферии.
По кустам заверещали перепуганные куты.
Мирт тут же почувствовал, как вдоль хребта, от пяток до макушки, вереницей муравьёв, пробежал страх – юноша с детства не мог терпеть это ощущение. Кажется, что Сам-Ру когтистой лапой до основания выскребает из тебя смелость, оставляя лишь пустоту, которая мгновенно заполняется страхом. Слишком много страха! До того много, что отказывают ноги и трясутся поджилки.
Кочевник прикинул примерное расстояние от того места где он стоял до ящера. Дело – дрянь! Ближе только его собственный хвост. Не скрыться и не убежать! Кроме парунду кисару ничего с собой не прихватил. Да, а что он, собственно имел на тот момент кроме изношенных сандалий? Чего, уж говорить зря! Тут даже вооруженный до зубов тога, не справиться. Остается только одно – сделать ставку на помощь Сам-Ру, как бы глупо это не звучало. Кисару зашипел в ответ, делая шаг навстречу опасности. Глупо, но страх настолько сковал тело, что убежать все равно уже не получиться.
Столкновение казалось неизбежным. Истекая мутной слюной, охнос, властно расправил огромные крылья. Если постараться, как следует ими вполне можно обхватить кочали! Зашипел, вытянул шею, пригнув голову к земле. Дикая мощь, дремавшая внутри монстра, внезапно пробудилась при виде жертвы и неистово рвалась наружу. Неожиданный выпад юноши ещё больше раззадорил хищника. Ящер не сомневался - безоружный кочевник не сможет оказать ему никакого серьёзного сопротивления. Тирсов поблизости не могло быть, а до рампа сиронгов не один сикель полета. Пусть попробует теперь спрятаться!
Вдали от соплеменников любой, даже опытный тога, становился лёгкой добычей. А тут какой-то юнец! Воин был почти в четыре раза меньше противника, да к тому же совершенно выбился из сил после долгой погони за разъездом сиронгов. Тут уж не до героических подвигов! Охнос ещё раз громко прокричал, да так, что кончик хвоста юноши покрылся ледяными каплями. Шутки кончились. Ящер вытянул шею и двинулся вперед. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру!
сикель - мера длинны, которая равна 1,5 км
тирс - метательная машина, оборонительного назначения, направленная главным образом против летающих хищников
Мирт быстро огляделся вокруг, в надежде отыскать хоть что-то, что могло сойти за снаряд – но, увы! В шаговой доступности под эти критерии мало что подпадало. Кроме густых зарослей папоротника за спиной - да кустарника, росшего жалкими клочками то тут, то там, он больше ничего не заметил. До более-менее подходящего варианта не добежать точно, а если и получиться, то вряд ли поможет. Что кочевник вооруженный лишь парунду может противопоставить мощным челюстям да когтистым лапам прислужника Сам-Ру?! Смех, да и только! На беду кисару: охнос оказался на удивление проворен. Продолжая угрожающе размахивать перепончатыми крыльями, на конце которых имелись, острые, словно лезвие саяка, когти, ящер стремительно бросился к жертве. Сам-Ру неумолимо сокращал расстояние между ними. Каждый взмах когтистых лап отдавался в аруту юноши ледяным уколом.
«Что ж, выбор, как я погляжу, у меня не велик. Ну, ничего! Прежде чем нечестивец полакомится моей аруту – ему придется, изрядно, потрудится! Мерзкое творение Сам-Ру! Да сохранит меня Великая Ра–Аам!», - эта мысль промелькнула в голове Мирта, на полпути к зарослям ближайшего кустарника. Бегство – единственное, что могло спасти в такой ситуации. Этому всегда следовали куты, этому будет следовать и он. А почему нет? В конце, концов, он ещё не тога, чего бояться-то?! К чему такая отчаянная доблесть? Да и сами тога иной раз не гнушались показать врагу пятки. Так с чего ему-то стесняться?
Ящер сразу сообразил, что вожделенная добыча, того и гляди, норовит от него ускользнуть. Это стало понятно, как только кочевник бросился через поляну, к зелёному навесу из переплетённых ветвей палисомы. Неуклюже подпрыгнув вслед за убегающим воином, охнос оторвался от земли. Прыжок, затем ещё один и ещё. Пару взмахов крыльями и кисару тут же ощутил, над головой, зловонное дыхание вестника Сам-Ру, сопровождаемое громким клацаньем острых зубов. Раздался недовольный крик могучего ящера. По кустам, словно по команде, застрекотали перепуганные куты. Мирт ускорился настолько, насколько это было возможным. Шаг, прыжок, ещё один! Втянул голову в плечи, при этом ожидая в любой момент получить смертельный удар.
«Вот так, прогулялись, нечего сказать!»
палисома - кустарниковое растение, шипы которого выделяют сок, с эффектом, тормозящим психофизиологические процессы. Кочевые племена используют его в качестве яда для стрел, снотворного и антидепрессанта. Сухие ветки кустарника активно применялись при жертвоприношениях
Охнос получал явное удовольствие, преследуя добычу. Глаза ящера пылали злобным огнём. Схватить и разорвать на лету – что может быть лучше? Резко пошел на снижение, и вот уже брызги от обильного слюноотделения окропили старенький подшлемник юноши. Ещё немного и все закончиться. Воин чувствовал, что оказался на волосок от неминуемой гибели. Шаг, ещё один, прыжок! Шаг! Напрягая горящие огнем мышцы, Мирт бежал так, что позавидует любой топориск.
Сердце молодого кочевника буквально выскакивало через гортань наружу, а легкие готовы были разорваться на части. Вот же, никчемное охвостье кута! Шаг, прыжок, еще один! Юноша с жадностью хватал ртом воздух, язык присох к небу, словно приклеенный. Жажда доставляла ему невыносимые страдания. Наконец, богиня света и плодородия вступилась за несчастного кисару. Запутавшись в концах распущенной парунду, которая, всё это время, бесполезно болталась на руке – Мирт рухнул вниз и кубарем покатился по земле.
Однако перед тем как распластаться по рыжеватому мху, он успел, больно лягнуть смердящую зловонием пасть ящера. Удар пришелся точно в цель. Он оказался настолько сильным, что хищник, на время, даже потерял ориентир и вынужден был взмыть к самому куполу, чтобы прийти в себя. Охнос никак не ожидал от кисару подобной наглости. Юноша спиной ощутил поток воздуха, от пролетевшего, над ним, мощного тела. Прежде чем охнос, зашел на повторный вираж, кисару успел вскочить на ноги и значительно сократить расстояние до кустов. На протяжении всего пути, Мирт старательно менял траекторию движения, пытаясь сбить с толку свирепого противника, парящего под самым куполом. Просто так аруту Сам-Ру никто не собирался уступать!
Ярость снедала ящера изнутри. И не удивительно: охота не задалась с самого рассвета. Довольно долго убийца безрезультатно парил над долиной, пристально высматривая кутов. Но мелкие травоядные, ловко прячась среди широких побегов папоротника, оказались ему не по зубам. А вот вид мускулистой спины кисару пробуждал внутри животного дикий аппетит. Поэтому, ящер, не стал затягивать и, как только пришёл в себя, сразу кинулся за стремительно ускользавшей добычей.
Янтарные глаза с жадность впились в бегущую через поляну фигуру кочевника. Извергнув откуда-то из глубины утробы громкий крик гнева, охнос, вновь, атаковал жертву. На этот раз резко и с особой жестокостью! Заскорузлые, сильно напоминающие серп, когти хищника едва не сорвали подшлемник с головы жертвы. Как назло сам шлем он умудрился сегодня оставить в кочали! Да и толку-то от него! Этот прогнивший насквозь шишак, шлемом-то назвать трудно, кутам на смех. Мирт едва успел пригнуться, пропуская над собой грозного противника. Но, когда ему, до укрытия осталось всего с десяток шагов – ликование, от успеха вспыхнувшее внутри аруту, мгновенно погасло.
кочали - жилище периферийных кочевых племён, представляющее собой гибрид юрты и вигвама. Как правило, покрывалось выделанной кожей гураму
Это ж надо, как не повезло! Посчастливилось улизнуть от цепких лап прислужника Сам-Ру, так нет же - занесло в заросли палисомы! Крепко зажмурившись, чтобы не травмировать глаза, Мирт, сгруппировался, как мог, и с разбега, влетел в кусты. Ах, ты ж, охвостье кута! Как же больно! Кубарем, прокатился пару метров и замер. Какое-то время ушло на то, чтобы прийти в себя, после чего юноша взвыл, ощущая невыносимую боль по всему телу. Жжение от многочисленных ран, оставленных острыми шипами растения, вызвало нестерпимый зуд. Несмотря на толстый, от природы, слой кожи, присущий всем кочевым кисару, - ему не удалось избежать укусов длинных шипов и яда этого хищного кустарника. С палисомой шутки плохи, если слишком долго находиться среди стеблей растения, они опутывают жертву, перекрывают доступ к кислороду и начинают методично высасывать кровь. Избегать острых шипов растения удается разве что ползучим гадам, да некоторой мелкой живности,
