Сфайрос.

сорокет. Закончил институт чего-то там, но по специальности не работал. Уже на старших курсах начал барыжить японской техникой и пластинками. Связался с гопниками; будучи прошаренным и имея в башке что-то помимо гудрона, быстро их переорганизовал и встал во главе. Исполнял как чужими руками, так и самолично. Не бурел, чем заслужил положение. В 90-е его позвали в братву, и Серый влился спаянным коллективом в городское новообразование. Вскоре он уже совмещал криминальные сходки с легальным бизнесом, хотя что сейчас можно назвать легальным, порожняк один и пустозвонство.

Серый был обстоятельный, начитанный и вроде ровный. Он оставался ровным до тех пор, пока его жена не начала шкуриться с его партнером по бизнесу, с каким-то Двориком. Мига был без понятия, кликуха это или по паспорту, Серый при упоминании так его всегда и звал – Дворик. Чего там задумал Дворик – неведомо, Мига терпеть не любил в ревность и старался не провоцировать. Возможно, жене Серого тоже втемяшилось стать Двориком и посыпать дорожки золотой пылью, она хотела развода и нового мужа. Возможно, Дворик через бабу планировал поломать Серого и отжать у него бизнес. Возможно, это была обоюдная задумка сладкой парочки. Ну а скорей всего, по мнению Миги, эти двое просто шкурились без каких-либо затей, только и всего. Как бы там ни было, Серый, запалив обоих, вдруг перестал быть ровным, а стал тем, кем и оставался по сей день.

Он взял ружье и без разбирательств отстрелил башку Дворику, оставив его без дворика и без крыши. Дворик сидел в машине, а Серый подошел спереди, расчехлил ружье и шарахнул через лобовуху дуплетом. Тормознутый Дворик сидел как пригвожденный с круглыми глазами, а через секунду он продолжал это делать уже без кочерыжки. Серый, не теряя времени, отправился домой к супруге. Для начала он хорошенько избил ее руками, ногами и попутными предметами. Бил долго, часа два. Реально так поизмывался, потом на суде соседи кукарекали, как пытались вызвать ментов на шум. Менты приезжали, а Серый такой выходил к ним – спокойный и обстоятельный, типа весь ровный,- и заверял, что это поклеп. Дожидался, пока утихнет, и принимался заново. По делу обезглавленного Дворика его ведь пока не вычислили, следственная группа работала на месте отстрела. На каком-то этапе посчитав, что избиений достаточно, Серый достал флакончик с кислотой и залил ее в рот уже лежащей без сил женщине. Результат очевиден – жена-изменщица понесла кару в мучениях.

Но самое непостижимое: Серый учинял весь этот беспредел на глазах своего шестилетнего сына! Мига аккуратно наводил справки: Серый не был в тот день ни пьяным, ни ужаленным. Творил деяния с чистыми мозгами и незамутненным сознанием. За что ему и впаяли по полной. С такими подвигами в активе Серый должен был чалиться в тюряге, но его почему-то определили в ИТК. Скорей всего, на воле подмазали, кого надо. Сын Серого с того дня торчит в каком-то интернате для дебилов. Ни с кем не говорит, смотрит в одну точку, периодически вопит по ночам и бьется головой о стены.

Так что срыв Серого, когда они пользовали ту девулю, повстречавшуюся им в лесу несколько часов назад, наверное, объясним. Хрен его знает. Может, тот во время соития вспомнил свою любимку, или ему померещился Дворик, или он просто решил отомстить всем бабам. Мига не любил в психологию тоже, как и в чужие амуры, поэтому предпочел не заморачиваться наглухо.

- Так ты не местный?- Миге было все равно, о чем базарить, молчание его угнетало не меньше жары.- Места ты четко знаешь…

- Я карты изучил. Для нас сейчас забуриться не в ту степь – однозначно, кранты. Нет, не местный. С Севера я.

- А я из Подмосковья!

Впервые после убийства Витяя Серый взглянул на Мигу внимательно. До этого он просто ломился вперед и думал свою муторную думу, а отвечал на отвяжись.

- Мига, у тебя есть мечта?- внезапно спросил он.

- Дык полюбас!- гыгыкнул Мига.- Мечтаю, чтобы не повязали снова и чтобы твоя схема сработала.

- Это не мечта, это цель!- презрительно бросил Серый, и Миге сначала захотелось придушить его за гнилой базар, а потом он мысленно махнул рукой: Серого не переделать.- Мечта – это что-то почти недостижимое. Никаких шансов, но ты все равно думаешь о ней и живешь на одной надежде. Есть у тебя такая мечта, Мига? Или была когда-нибудь?

- Дык полюбас!- повторил Мига, однако тон его настолько отличался от привычного, что даже Серый удивился. Конфузливость неожиданно оказалась Миге к лицу, даже его буркалы перестали пучиться.- Было дело. Давно уже.

- Колись!

- Да ну нафиг! – заканил тот.- Дурь это все, братан. Че об этом бакланить: было – и прошло. Уже точно не будет больше.

- Про эффект попутчика знаешь? С кем еще тебе делиться, Мига, если не со мной? Сейчас не разложишь, больше и шансов не будет. Будешь думать потом: а чего не рассказал тогда? Может, легче бы стало.

Мига хмыкнул и какое-то время обдумывал предложенный расклад. Он сорвал новую травинку, задумчиво пожевал. Травинка наградила Мигу горечью напополам с пылью, он с отвращением ее выплюнул. Краем глаза отметил, что кучное скопление у горизонта вдруг набрало силу и стало синюшным.

- Ну короче… Короче, на сцене я хотел играть.

Мига думал, что Серый заржет на этот глупый пассаж, но его кореш вдруг уважительно присвистнул.

- Молодец, Мига!- И в голосе просквозило восхищение, и хоть Мига не особо благоговел перед Серым с его неадекватными загонами по бабам, он все равно почувствовал себя польщенным.- Это уже по-взрослому. Это уже в натуре тема. А с чего вдруг?

- Да, блин!- Чувак даже воодушевился.- В школе как-то замутили спектакль. Набрали учеников, обещали, что будем в городе выступать. А я, прикинь, вообще случайно попал на этот сходняк. Даже название им есть – труппа. Это, короче, группа актеров…

- Я знаю, Мига.

- А… Ну вот, короче. Мне говорят: хочешь четверку по поведению? Я говорю: базара ноль. Меня за поведение грозили на второй год оставить, а тут такая удача, я и повелся. А когда первый раз на репетицию вышел – пересрался и сдриснуть хотел. Они же там все теллигенты собрались, все очкарики и отличники, и я один беспредельщик. А потом вдруг говорю себе: Мига, тебя улица не научила ничему, что ли? Ну-кось покажи этим бакланам, как надо спектакли изображать. Ну и короче получилось у меня ништяк, даже завуч пришла и похвалила. Очкариков не хвалила, а меня – да.

Мига даже раскраснелся от воспоминаний. Или от удовольствия. Впервые за много лет он испытывал наслаждение, не причиняя кому-то физическую или нравственную боль.

- И чем дело кончилось? Выступили?

Мига резко насупился и пнул земляной валун. Тот рассыпался в прах.

- Не-а. Закрыли тему на полпути. Мы еще репетировали, когда прогудели отбой. Не срослось чего-то. Четверку мне так и не дали. А на второй год оставили, как и обещали. Так что урок по жизни я усвоил, нехрен в сказочки верить.

- Сочувствую…

- Да забей! Масть у меня такая, против нее не попрешь. Ну а ты, Серый? Разоблачайся и ты тогда за мечту!

Серый долго молчал. Мига уж подумал, что тот не ответит. Промолчит – и хрен с ним. Не по-пацански, конечно, он-то ведь разложил все как есть, но возбухать Мига не был намерен по этому поводу. Однако Серый ответил. Тихо, как прошелестел.

- Я мечтаю найти себе настоящую бабу. Чтобы можно было переиграть, понимаешь? Жена мне попалась не та. Вроде все при ней, но не моя. Я думал на зоне, в книжках искал. Короче, своя баба: это когда во всем впритирку, даже по мелочи. Один начинает говорить, второй на подхвате договаривает. Или один думает купить что-то, а второй уже покупает. Один, к примеру, выбрал цель, а второй стреляет по ней. Все общее – враги, друзья, интересы, грехи. Таких людей называют половинками одного яблока, родными душами. Бог так распорядился, что всех перемешал. И вот я мечтаю такую душу найти и все переиграть заново. Если вдруг фарт, и ты встречаешь по жизни такую бабу, то с первого взгляда – сечешь, Мига?- с ходу врубаешься, что это она и есть. Твоя.

Видимо, давешняя молодуха из леса не соответствовала критериям, мрачно подумал Мига, тщательно охраняя выражение лица. Подмахивала видать не так, или по цели не пальнула, или еще что. Хорошо хоть Серый ножом ее не стал резать, обошелся руками, а то шел бы теперь обмызганный по уши. Да уж, этот тип реально сдвинут на бабах, и в этом Миге виделась нездоровая фигня. Во всей последовательности доводов и поступках Серого имелась червоточина, слабое место. Если по нему как следует пнуть, Серый может сломаться в самый неподходящий момент.

Внезапно до них докатился легкий отзвук. Оба путника подняли взгляд к горизонту и обнаружили, что сгущаются тучи. А звук, который они услышали – приглушенное эхо далекого грома.

Надвигалась буря.

8.

- Что думаешь?- спросила Мила, когда они отмахали пару километров от скрюченного знака, оповестившего о конце населенного пункта. Надпись на знаке смялась и истлела, и потому селище с залитыми кровью домами осталось безымянным. Притормаживать и изучить знак вблизи желания ни у кого не возникло. С каждой новой стометровкой тревога отпускала, а свежих идей только прибавлялось.

- Первый насущный вопрос: где тела?- бодро отозвался Стас, крутя руль.

- Нет тела – нет дела, сам знаешь.- Мила вернулась к коньяку, но томность и удовольствие ушли из ее движений. Жесты стали рублеными и экономными. Сейчас жена пила исключительно с целью прочистить мозги, и Стас ей завидовал, он бы сейчас сам с размахом прибухнул по такому поводу.- И в поле дохляк лежит, воронье же там не просто так кружится. Он и есть сам.

- Дядя Прокоп? Скорей всего. А тело соседа где?

- Так там же! Кто-то из местных проснулся с утра не в духе. Пошел и укокошил соседей. И собак вдобавок. Я ни одной не увидела. Что за деревня – и без собак?! Такого не бывает.

- Трупы собак валялись бы по всей дороге.

- И я о том. И чувак тоже должен был так подумать. Поэтому всех собрал и сгрудил в поле. А сам ломанулся за бульдозером. Или чем там ямы копают, я не в курсе.

- Экскаватором…

- Можно было разогнать ворон и проверить. Но я не хочу потом по ночам просыпаться от кошмаров.

Какое-то время Стас обдумывал теорию. Раскурил две «Мальборо», одну передал Миле. Потом покачал головой.

- Не подходит малость. Крови-то снаружи не было. Только внутри. Если бы этот наш маньяк выволок труп и потащил в поле, остались бы следы.

- В полиэтилен завернул,- без особой уверенности предложила Мила.

- Тоже не вариант. Там стол был изнутри придвинут, помнишь? И ружье валялось на полу. Кто-то баррикадировался и защищался, а потом – нет его! Как-то хитроумно для деревенского маньячилы: забираться где-то через окно, убивать хозяина, потом вытаскивать его снова через окно… Чтобы - что?

- Чтобы мы не увидели следов снаружи,- сказала Мила, и они испуганно друг на друга воззрились.

- Может, нас спасло как раз то, что он ушел за трактором?- предположил Стас хрипло.

- Да и пофиг!- Мила резко рубанула воздух сигаретой, рассыпав пепел.- Уехали, и все.- Она оглянулась и посмотрела в заднее окно.

- Не догоняет дядя Прокоп?

- Не догоняет,- хмыкнула Мила.- Только друзья наши новые едут. Меня вообще другое напрягает: что мы будем с этим делать теперь?

- Ну мы точно ничего не будем!- убежденно воскликнул Стас.- У нас