пригласили в ваши апартаменты. Разрешите присутствовать при беседе. Я весьма заинтригован личностью, о которой пойдёт речь.
— Я спрошу у Ашары, — пообещала Амадея.
Её апартаменты находились в другом крыле Алимли, и идти туда предстояло минут десять. Обычно императрица шествовала по дворцу с подобающей сану торжественностью и использовала это время для отдыха между встречами. Но, услышав, что главная жрица ожидала её, императрица изменила привычке и ступила на летающую платформу. Тейли последовали за ней, и девушки, как стайка птичек, устремились вперёд.
В полёте требовалось удерживать равновесие, а управление осуществлялось с помощью встроенных в верхнюю панель гиродатчиков. В детстве Амадея обожала летать на подобных устройствах. Она закрывала глаза и, балансируя на платформе, разводила руки, воображая себя птицей. Но её всегда огорчало, что нельзя высоко подняться в воздух. В целях безопасности доски обычно парили на одном уровне — примерно десять сантиметров над поверхностью. Зато скорость можно было развить приличную, так что ветер свистел в ушах.
Дворцовые галереи довольно просторны, и свита императрицы никому не мешала. Встречные отвешивали Амадее поклоны. Её любили. Очаровательная девушка с чувством такта и умом мужского склада ладила с людьми. Никто не уходил от неё обиженным. Но и наказывала Амадея строго. Конечно, как и у любого правителя, у императрицы были завистники и недоброжелатели, но таких она старалась под разными предлогами выпроваживать из Алимли.
Приближаясь к апартаментам, Амадея уменьшила скорость, а перед дверьми надавила пятками на гиродатчик. Едва платформа остановилась, она сошла на пол. Солдат вытянулся и глазами пожирал императрицу.
«Здесь когда-то стоял Рей» — с грустью подумала Амадея. Она часто вспоминала его. Ларита собрала по дворцу видеоматериалы с Эгрином Бутом, и императрица в свободные минуты просматривала их. Она порой корила себя за странную привязанность к незнакомому мужчине. Но как говорится, сердцу не прикажешь. Амадея влюбилась в таинственного красавчика, и защитник с Этраны стал для неё чем-то необходимым, как навязчивая идея, от которой невозможно избавиться. Наверное, девичьей душе требовались такие переживания.
Вслед за тейли Амадея вошла в свой кабинет. Это было просторное помещение с огромным угловым окном на две стены, выходившим к закладываемому саду. Отсюда, с высоты третьего этажа, открывался великолепный вид на живописные террасы, которыми хозяйка обожала любоваться.
Кабинет императрицы украшали вазоны с фруктовыми деревьями. Амадея поставила их здесь ещё до закладки сада. В огромном зале растения создавали своеобразный уют и оживляли его вместе с декоративным фонтанчиком, весело журчащим среди зелени.
Лёгкие перегородки разбивали помещение на зоны. Их можно было переставить в любом порядке и создать новый уютный уголок. Между вазонами стояли диваны и кресла, сидя в которых приятно беседовать. Часто именно здесь на встречах с высшими сановниками Империи решались многие государственные дела.
Амадея нашла главную жрицу на одном из диванов. Ашара сидела на любимом месте императрицы, созерцая великолепный пейзаж, раскинувшийся по другую сторону металлостекла. В лучах заходящего солнца буйная растительность сада переливалась разными цветами, вплоть до окружавших резиденцию тёмно-зелёных исполинских деревьев Роны. А ветерок, играя листвой и колыхая ветви, создавал впечатление настоящих волн, то накатывавших, то отступавших от дворца.
Увидев императрицу, гостья встала и поклонилась.
— Здравствуйте, Ашара, — воскликнула Амадея, растопив своей энергией задумчивую созерцательность преподобной. Та не могла не улыбнуться в ответ, и атмосфера между женщинами потеплела.
Ашаре было под сорок, но выглядела она моложе своих лет. Возможно, одухотворённость придавала её облику девичью прелесть. Главная жрица носила тёмно-фиолетовую мантию. Волосы она обычно прятала под белой пирамидальной шляпой особого покроя, принятого в религиозных кругах. Стройное, худощавое тело Ашары наполняла внутренняя энергия. Властность и величие исходили от неё вместе с ощущением доброты и спокойствия. Она была мудра и хорошо знала, что ей требовалось от жизни.
По совету религиозных лидеров Амадея пригласила Ашару на должность настоятеля главного храма Империи. Эту женщину ценили за ум, мудрость и кристальную честность. Она с детства воспитывалась в закрытом религиозном ордене и посвятила себя духовной жизни. А ещё Ашара обладала особым даром и могла говорить с богами. Такими способностями в Империи были наделены немногие.
— Здравствуйте, Ваше Величество, — как-то печально прозвучал мелодичный голос верховной жрицы.
— Мы с Тировым ищем вас уже несколько дней, — Амадея указала на министра.
Остановившись позади императрицы, мужчина слегка наклонил голову.
— Простите, что долго отсутствовала, — извинилась гостья. — Мне требовалось принять довольно трудное решение.
— Ашара, я хочу поговорить с вами, — произнесла Амадея. — Дело серьёзное и требует вашего совета.
— Постараюсь быть вам полезной, — тепло улыбнулась жрица.
Императрица уселась в кресло напротив Ашары. Жестом она предложила гостье последовать своему примеру. Преподобная вновь опустилась на диван и устремила взгляд на Амадею. Они дружили и часто проводили время в беседах о прекрасном и божественном. А ещё, как старшая женщина, Ашара была девушке наставницей и по-матерински давала житейские советы.
Тиров приблизился и встал возле дивана, занимаемого Ашарой, поскольку сидеть в присутствии дам по дворцовому этикету мужчинам было недопустимо.
— Девушки, оставьте нас, — велела Амадея тейли. Привычные к подобным просьбам, те сразу покинули кабинет.
— Ашара, я хочу побеседовать с вами об Эгрине Буте. — Амадея старалась говорить ровно и бесстрастно, чтобы не выдать степень личной заинтересованности. Но императрица заметила, как гостья непроизвольно вздрогнула.
— Тиров узнал, что вы после суда беседовали с ним на религиозном языке, — продолжила Амадея. — Меня интересует личность, называвшая себя Бутом. Полагаю, это имя использовалось кем-то другим. Кто он?
— Я точно не знаю. — Гостья опустила голову.
— Насколько я поняла, к сожалению, довольно поздно, это необычный человек, — продолжила императрица, всматриваясь в лицо собеседницы. Она почувствовала некую тайну, связывающую преподобную и Бута. А эмоциональный отклик Ашары заставил её насторожиться. — И то, что вы беседовали с ним на каком-то странном языке, убеждает меня в этом.
— Да, он необыкновенная личность, — кивнула жрица. — Но я мало знаю о нём.
Ашара сделала паузу.
— Ваше Величество, давайте поговорим наедине, — предложила она, чувствуя, что эта беседа для неё самой не менее важна.
— Извините, Арно. — Императрица бросила взгляд на Тирова.
— Я понимаю, Ваше Величество, — ответил мужчина и быстро покинул апартаменты.
Когда министр ушёл, на какое-то время повисла тишина, наполненная скрытыми эмоциями. Ашара собиралась с мыслями, а Амадея обуздывала разыгравшееся нетерпение. А ещё императрица находилась под впечатлением от только закончившейся беседы с кантолом Ипри и полученных скверных известий о наступлении республиканской армии.
Гостья первой нарушила молчание:
— Ваше Величество, чтобы мы понимали друг друга, мне нужно знать, почему императрица интересуется солдатом?
Амадея не ожидала такого вопроса и испугалась, что проницательная Ашара заметила её увлечённость. Поэтому она сочла за лучшее пересказать основные мысли из доклада Тирова:
— Учёные исследовали кровь Бута и пришли к выводу: это существо не из нашего мира. Уверена — он спас меня на Этране. Я узнала его по голосу. Удивительная кровь, фантастическая технология, показанная во время покушения, затем появление Эгрина здесь под маской солдата и странные события с принцем Эдраном — всё это мне непонятно.
Ашара лишь кивала на слова императрицы, и Амадея оказалась вынуждена продолжить:
— Допустим, появившись во дворце, Бут вновь хотел защитить меня. Но, как объяснить происшествие с принцем Карде? Этот инцидент поставил Империю в очень трудное положение и спровоцировал гражданскую войну. Кто назвался Эгрином Бутом? Какие цели преследует? Что ему нужно? Зачем он вмешивается, внося сумятицу в нашу жизнь?
Гостья молчала, и Амадея опять заговорила:
— Как видите, Ашара, одни вопросы. На них нет ответов, но они должны быть, поскольку Эгрин показал, что способен на многое. Несмотря на желание оставаться инкогнито, он, тем не менее, заметная фигура. А его поступки влияют буквально на всю Галактику.
— Да, Ваше Величество, — кивнула гостья. — Я с вами согласна. Вмешательство Бута действительно всё переворачивает.
— Когда Тиров рассказал о вашей беседе с Эгрином на языке, на котором поют религиозные гимны, я решила, что вы должны знать о нём больше спецслужб. Потому и пригласила вас. Мне всё это весьма интересно. И сразу возникает ещё один вопрос: если тот, кто выдавал себя за Эгрина, действительно пришелец, то откуда? Почему он вмешивается? Что значат его поступки?
Высказавшись, Амадея облокотилась на спинку кресла. Ашара тоже откинулась на подушку дивана и рукой прикрыла лицо. Она собралась с мыслями и тогда заговорила:
— Ваше Величество, быть может, это прозвучит несколько… банально, но я уверена: тот, кого вы называете Эгрином — посланник высших сил.
— Как? — вырвалось у императрицы.
— Я видела его душу, — продолжила гостья. — Ни у кого из людей я не наблюдала такой светлой и прекрасной ауры. Но есть в нём ещё нечто, отличающее от нас. Телесно он такой, как и мы, но ни в том суть. Эгрин, если можно так сказать, больше, чем человек.
— Вы говорите загадками, — заметила императрица, не ожидавшая услышать подобного.
— Когда в зале суда я смотрела на Эгрина, у меня было видение, — поделилась Ашара. — Я бы даже назвала это откровением. Информации поступало столько, что я многое не восприняла. Признаюсь, такое со мной случилось впервые.
Мне открылось: тот, кого мы знаем как Эгрина, явился сюда с миссией. Его цели неизвестны, но он и так уже много сделал. Взять хотя бы ваше чудесное спасение на Этране, о котором вы вспоминали. Подумайте, в какую сторону повернулась бы цивилизация Галактики, если бы Эгрин не защитил вас от убийц?
— Тут вы правы, — согласилась Амадея. — Я много думала об этом. Фактически тогда он изменил судьбу нашего мира. Но у меня как-то не укладывается в голове создаваемый вами образ. Вы сказали — Эгрина прислали некие силы. Но он убивает.
— Да. Но его нельзя судить обыкновенными человеческими мерками. Тот, кто меняет историю, очистит мир от скверны, как хирург, удаляющий опухоль, и затем уйдёт. Вот что открылось мне.
— Значит, он посланник богов, — резюмировала Амадея, не замечая, как от волнения изменился её голос.
— Я не знаю, как это назвать по-другому, — выдохнула Ашара. — Мой дар позволяет видеть сокрытое от остальных людей. Я порой способна заглянуть в грядущее и могу беседовать с богами. Но есть нечто выше их. Это я узнала, когда увидела… будем называть его Эгрином. Ещё мне известно: древние остерегаются пришельца,
