– Мы за эту поездку столько бензина сожгли, что никакой зарплаты не хватило бы, чтобы самим расплатиться! Представляешь? И всё льём и льём! Всё жжём и жжём!
Алексей понял, в чей огород камешек. Не смолчал:
– Всё убытки подсчитываешь? Я даже догадался, на что намекаешь. Вот, мол, где настоящие паразиты! Не какие-то там знаменитые спортсмены, а мы сами! Мы с тобой! Да и все прочие вояки! Одного бензина они целое море переводят! А представь себе, сколько его требуется целому полку? А дивизии? А армии? Там вообще – железнодорожные составы топливо подвозят, но совсем скоро выходит так, будто его и не было! И ведь не только бензин армия переводит… Разве не так? Так какое я имею право, если я и сам настоящий паразит, если сам сижу на шее у народа, тех поганых спортсменов позорить? Не лучше ли на себя, кума оборотиться… Разве не так ты думаешь?
– Мы бензин совсем не напрасно жжем! – ушел от конфликта Подорожко. – Мы нужное дело делаем! Народ защищаем! Даём ему возможность хорошо работать и неплохо отдыхать! По крайней мере, так считается! Потому мы с тобой, Лёха – не паразиты, не дармоеды! Хотя в мирное время многим именно так и кажется! От зависти!
– Скажешь, они не правы? Скажешь, они ничего не понимают? Особенно, если учесть моё продолжительное турне по всей Прибалтике! Искал то, что кто-то давно выбросил. А мы с тобой отыскали это нечто, да и бросили его на полдороге как ненужное барахло, израсходовав массу средств! А теперь еще и возвращаться придётся за тем барахлом. Опять триста км туда, опять триста обратно! Такая поездочка за подарками нашим жёнам казне обошлась в столь огромные деньжищи, что мне стыдно становится! Только и осталось убеждать себя, что выполнял чей-то приказ! Мол, я – не я, и лошадь не моя!
– Да, ладно тебе! Нашёл повод убиваться! – остановил его Подорожко, направляясь к своей машине. – В себе копаться, что в дерьме – всё без разницы! Поехали-ка домой поскорее… Наши, смотри, уже заправились! А в Большаково остановимся возле магазина…
– Что тебе там понадобилось? – удивился Алексей.
– Увидишь! Там много хорошего увидишь…
На стопервом км трассы Советск-Калининград Алексей издалека заметил справа большую площадку, тщательно очищенную от снега. На ней располагался небольшой комплекс - памятник советским разведчикам Великой отечественной войны. Алексей уже знал об этом мемориале. Знал, что его открыли всего пару лет назад. Поздновато, конечно, если учитывать даты прошедших событий! Но всё же увековечили славу рядовых советских героев, обменивавших в тылу врага свои жизни на общую победу! Побывать там у Алексея пока не получалось. И теперь он не удержался.
Остановились все. И по команде Подорожко высыпали из машины, рассчитывая на коротенький привал для разминки. Однако рассмотрели бетонно-металлическую композицию из трех раскрытых парашютов и, сообразив, куда попали, прекратили шумное завоевание пространства.
У Алексея защипало глаза, когда по небольшой аллее приблизились к парашютам и на гранитной мемориальной доске прочитали: «Разведчикам спецгрупп 1-го Прибалтийского, 2-го и 3-го Белорусского фронтов».
И далее: «С июля 1944 г. по февраль 1945 г. на территории Восточной Пруссии действовали спецразведгруппы «Джек», «Максим», и др., добывавшие разведданные для подготовки крупнейшей военной операции Великой Отечественной войны по ликвидации восточно-прусской группировки фашистских войск».
И всё! Но Алексей знал больше этого и посчитал нужным рассказать всем:
– Они все погибли. И не только эти группы… Таких групп были десятки. И каждая имела своё задание, призванное ослабить врага. Как ни возвышенно это звучит, но помешать разведчикам выполнить задание могла лишь смерть. И не надо думать, будто эти смелые ребята вашего возраста были богатырями, всё умели, всё могли… Большинство из них погибли, даже не приступая к основной работе… Ещё в воздухе, когда десантировались. Но боролись они даже не за жизнь, а за родину до последнего вдоха! И сделали всё, что только смогли. Ведь здесь была исконная немецкая территория! Хорошо укрепленная. Недавно мы проезжали укрепленный Тильзит-Советск. Отсюда до мощной крепости Кёнигсберг с тремя поясами обороны всего сто один километр. Скоро мы въедем в посёлок Большаково. Тогда это был немецкий городок Крейцингер с двумя тысячами жителей. Вообще-то плотность немецких поселений в Восточной Пруссии была очень высокой. Всюду небольшие города, деревни, хутора. И в каждом из них, и в каждом поле – всюду работали немцы. Они к этому времени уже остро ненавидели Гитлера, который привел Германию к гибели, но еще больше ненавидели и боялись Красную Армию, лишавшую их, как они считали, родины. Ведь Восточная Пруссия для наших войск оказалась первой немецкой территорией. Немцы с этого времени уже не нашу землю топтали, а защищали свою! И потому они внимательно следили за небом, за высадкой парашютистов, и делали это на совесть. Конечно же, немецкие комендатуры наладили стройную систему сбора информации о наших спецгруппах. Любого незнакомого мужчину сразу задерживали и отправляли в концлагерь. Все взрослые немецкие жители были вооружены. Всюду устраивались засады, особенно на дорогах, на окраинах населенных пунктов и в лесах. Везде проверяли документы, вещи, сумки. Полиция, городская и сельская стража, бургомистры, коменданты… Наших парашютистов чаще всего расстреливали ещё в воздухе. Других брали вблизи важных объектов, к которым они стремились: у немецких казарм или парков с техникой, у мостов и переправ, рядом с узлами связи. Но кое-кто из разведчиков всё же успевал сделать своё дело и тем самым приближал крах немецкой группировки.
Все молчали, не считая возможным что-то говорить.
– Вот так-то, дорогие товарищи! – обратился к солдатам Подорожко. – Родись вы чуть раньше и оказались бы в одной из этих групп… Представили? Тогда представьте еще одно условие, о котором им никто не говорил, но они его знали. Они могли умереть, не выполнив задание! Такое казалось обидным, но возможным! Но, даже выполнив задание, они обязательно погибали, ибо никто даже не пытался организовывать их спасение. Это было невозможно! Но каждый разведчик прикрывал собой сотни и тысячи жизней незнакомых бойцов, которые пойдут в большое наступление. Таковы арифметические ужасы войны! Но я – о другом! Они хорошо представляли, что обречены, но не спасали себя, а делали своё дело! А мы смогли бы так? – закончил Подорожко.
Все опять молчали, обдумывая слова Подорожко и примеряя их на себя. А кто-то из солдат подвёл итоги:
– На этой земле, куда ни ступи, памятники героям нужно ставить! А мы живём, мы ходим по этой земле, мы свыклись… А они за нас умирали…
Тогда и Алексей сказал своё:
– Всё, ребята! Поклонитесь героям! Вечная им слава! А теперь – в путь! Нас тоже ждут великие дела!
Остановившись в посёлке Большаково, Подорожко уверенно направился в перекошенный одноэтажный магазин – оштукатуренную когда-то халупу, заманивая за собой и Алексея:
– Вот, капитан, где надо учиться родину любить! Здесь, между прочим, совсем рядом, расположены наши братья по крови, стратеги! Не оглядывайся! Ты их не увидишь, поскольку они в своих норах сидят! Они лишь по ночам наружу и выходят. Представляешь лирику всей их жизни? До самой пенсии! А теперь погляди на полки этого магазина. Иногда они его посещают! Это тебе не Шяуляй, Лёха! Это не Рига! А ты недавно всех честных вояк паразитами обозвал! Я же тебе одно скажу: «Паразиты, как наши ракетчики, не мучаются! Паразиты именно живут! Это мы, вояки, рождены, чтобы мучиться, мучиться, а потом ещё и пропасть где-то без вести! Или погибнуть не за понюшку табака! Нет, Лёха! Нас паразитами считать нельзя, если, конечно, судить по совести!»
В пустом магазине пряный запах селёдочного рассола ударил в нос, перебивая прочие ароматы. Продавщица в засаленном и заштопанном на животе синем халате с большими накладными карманами поинтересовалась:
– Вам чё, касатики? Водочки? Это мы сейчас… И селёдочки? Только сразу предупреждаю: хлеб у меня несвежий! Ни вчера, ни сегодня не завозили… Морозы проклятые!
– А лампочки у вас есть? – спросил Алексей.
– Только синие остались… Ими хорошо уши прогревать, если болят… Возьмёте? Штук пять осталось…
– У нас столько ушей не наберётся! – ответил Алексей и буквально поволок Подорожко к выходу. – Я понял, зачем ты меня сюда затащил! Для демонстрации контраста! Будто я тебе возражал! Я ведь тоже не с Марса! И даже не из Риги! – с некоторой обидой произнёс Алексей. Потом он помолчал и уже со смехом закричал, обрывая прежний разговор и бросаясь к своей машине. – Но домой я всё-таки хочу! По коням, Гена! По ухабам! Но всё-таки домой!
– Разумеется! – усмехнулся Подорожко. – Конь почуял дом! И сразу понесло, будто скипидару под хвост плеснули!
Глава 18
Около восемнадцати, когда уличные фонари от крепкого мороза окружили ареолы мерцающих снежинок, оба автомобиля въехали в часть. Алексей метнулся к телефону и доложил о прибытии командиру дивизиона. Но тот, как показалось Алексею, не слишком обрадовался:
– А… Вернулся… Наконец-то! И где наша драгоценная потеря? … Как, оставил? … Да ты что? Где это? … Под Ригой? Я что-то не понимаю – ты в своём уме? Тебя зачем посылали? Ладно, давай-ка сюда! Телефон не тот инструмент, чтобы тебя поздравлять…
Настроение Алексея испортилось. События по прибытию стали развиваться худшим образом. Из победителя, который буквально вырвал ту поганую станцию из небытия, он превратился в человека, якобы всё и вся провалившего.
«Большие дела легко чужими руками делать! Всё совсем простым и даже приятным представляется! – с обидой подумал Алексей.
Зато дежурный по части едва не бросился обниматься:
– Наконец-то прибыли, столичные гуляки! – с нескрываемой иронией пропел он. – А то ведь меня всё дежурство комбриг и в хвост, и в гриву! И начальник штаба туда же норовит! Будто это я вас где-то сутки прятал! Надеюсь, всё-таки без происшествий? Я так и доложу комбригу? Камень с его души упадёт… Не дай бог, мне на голову! Я уж думал, мне сегодня не смениться, если вы не явитесь! Но раз без происшествий, то где же вас, ребята, носило? Точно, всё в порядке? Вы ничего не скрываете?
– Не тараторь! Сказал же тебе – без происшествий! – устало подтвердил Алексей. – Люди целы! Оружие на месте! Автомобили, как новые! Все нападения врага отбиты! Что ещё тебе?
– Какого врага? – не среагировал на шутку дежурный.
[justify]– До зубов вооруженного! И классового! И националистического! И климатического, если хочешь! – вполне серьезно вставил Подорожко, перехватив инициативу у Алексея. – И скажи мне по секрету, служивый ты наш, тебе не надоело хороших людей допрашивать? Дисциплину мы не