«Нет, — приказала она себе, сильнее сдавливая руль, — хватит».
Она с ужасом смотрела на то, что осталось от него, от прежнего её мужа: от этого сильного, властного, бравого глыбы-мужчины, которым он был ещё пять минут назад; от этого женоненавистника и подонка, мрази, получающей оргазмическое удовольствие от причинения боли женщине, больше ничего не осталось. Вся его тиранская властность и физическое превосходство над ней вдруг разом испарились, превратив его в жалкое подобие мужчины. Усилием воли Глория пыталась изобразить на своём лице подобие улыбки: злорадной, циничной улыбки, такой же, какой он, ублюдок, постоянно одаривал её, когда издевался над ней. И у неё это получилось. Он заметил её усмешку. Отчаяние отразилось в его глазах; истошный крик вырвался из него, слюной и мокротой обрызгивая стекло.
А потом нечто массивное, что находилось позади него, вдруг выплыло из тумана, блестя двумя близко посаженными глазами-пуговками, и нависло над «кадиллаком»… А потом схватило Мэта за спину и, словно тряпку, оторвало от дверцы и утянуло в туман.… Вместе с дверной ручкой.
Всё стихло.
Спокойный голос Брайана Ферри с песней «I Put A Spell On You» доносился из динамиков.
— Спасибо, — поблагодарила туман миссис Тафт.
Ещё некоторое время она неподвижно сидела и смотрела на запотевшее от дыхания мужа пятно на стекле. Придя в себя, женщина сосредоточилась, смахнула с ресниц слёзы счастья, перевела рычаг автоматической коробки передач в положение «Д» и уверенно, как ни в чём не бывало, поехала дальше, разрезая жёлтым светом противотуманных фар предрассветный сумеречный туман.
Её туман.
Её любимый туман.
КОНЕЦ
