— Что со мной случилось? — поинтересовался я. Нет, я совсем не переживал, просто хотел понять, что произошло со мной конкретно.
— Не беспокойтесь, скоро вы привыкнете, — успокоила меня девочка с длинной косой, — и всё поймёте. В первый раз такое у всех бывает.
Архангел со свечой и зеркалом из ясписа разъяснил:
— Вы погибли на войне по вине одной из наших помощниц. — Он указал на крошку, прячущую заплаканное лицо в ладошках. — Она заигралась, на минуту отвлеклась. Именно в ту минуту можно было спасти вас. Ваших убийц настигла кара сразу после того, как они ранили вас. Помощь к вам пришла через две минуты, но было уже поздно, вы потеряли много крови. Минутой бы раньше.... Но что произошло, то произошло. Теперь вы с нами, и некоторое время пробудете здесь, пока Отец Наш Небесный не определит ваше дальнейшее место пребывания.
Что ж, значит, я погиб. Хм. Так странно: мне совсем не грустно, что я умер. Всегда считал, что смерть, это что-то неприятное и страшное. Так как я мало и смутно что помню из своего пришлого, наверное поэтому и не жалею ни о чём. А то, что помню, серьёзно не воспринимаю. На последние трагические минуты своей жизни я смотрю как сторонний наблюдатель. Моя жизнь, моя смерть, как чья-то чужая судьба. Это как в учебнике по истории читать статью о Бородинском сражении или о Сталинградской битве. Но как бы я не воспринимал земную жизнь теперь, находясь на Небесах, я всё равно остаюсь человечным, и душа, которой я был наделён, не зачерствела; как и прежде, я испытываю чувства Милосердия, Сострадания и Любови. Как мы переживаем за судьбу главного героя, читая роман, точно также мне небезразлична судьба людей, оставшихся внизу, под облаками.
— Вы видели моего папу? — тормошил мой рукав пухлый мальчик семи лет.
Я сразу подумал про…
— А как зовут твого отца? — спросил у него, догадываясь, чей он сын.
— Семён. Папа сейчас на войне, — с гордостью ответил малец.
— Да, я видел его, сынок. Он помнит о тебе. И любит тебя.
— Я знаю. Я же всегда рядом с ним.
— Мы вместе с Ангелами храним наших отцов и матерей, — вступила в разговор девушка.
— А за остальными, значит, такими, как я, можно и не следить, — сыронизировал я, и поспешил успокоить детей. — Да ладно, не обижайтесь, шучу я.
— Простите меня, — попросила прощения девочка, которая забыла про меня, играя с подружкой. — Я нечаяно.
Я протянул руку и погладил её волосы, и усмехнулся про себя: «Я — ангелом забытый». Глазам своим не верил: «Так вот он какой, мой Ангел-хранитель. Вернее, какая».
— Нет, я ни сколько не обижаюсь на тебя, — успокоил я девочку. — Мне правда хорошо здесь.
Херувимы и Серафимы позвали Архангелов, те, в свою очередь, Ангелов, а последние — детей; и словно облако белоснежных бабочек они вспорхнули ввысь и разлетелись по всему небу. Напоследок я кое о чём, что меня тревожило, успел спросить у мальчишки, пока тот не улетел:
— Ты не знаешь, а мы выйграем войну? Очистим Украину от нацистов?
Парень улыбнулся, что-то представляя в уме, и уверенно ответил:
— Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!
Именно такой ответ я и хотел услышать.
Что ж, работайте, братья, работайте! Да пребудут с вами Ангелы!
КОНЕЦ
