ЭХО, Роман в рассказах 14.

тяжелой. Так приложит на удачу, что и дух вон! А потом посреди ночи прется в постель за любовью. Зверь-баба!
   
        Провоцировала Танька своего благоверного супружника ежедневно и ежечасно с упорством маньячки. Могла в конторе или в клубе при всем честном народе указать на него пальцем и с издевательским смешком заявить:
    
       -Гляньте, дурак-то мой книжки читает! Люди все в дом тащат, а он книжки читает!

       Или полезет при Витьке обниматься-целоваться с кем-либо из мужиков. Могла и за волосы оттаскать муженька прямо на улице, приговаривая в голос на публику: «-Где хлеб? Забыл он хлеба купить, черти табе в живот увались!». Витька где-то вычитал о садомазохистах; так вот Танька вписывалась в эту самую категорию без скидок.
    
         В результате в данной семейке Витька невольно привык к выпивке и научился отмахиваться от бабьей агрессии. До женитьбы руку на женщин не поднимал, коль не считать пары пощечин, выданных допрежь того Галине, после чего долго казнился и зарекался. Но вот дела: зарок пошел не впрок. Ни слова, ни уговоры, ни ласки на Татьяну не действовали. Пришлось в целях самозащиты и по соплям давать. Тещу Витька не трогал. Хватал легонькую в охапку, выносил во двор и дверь на терраску запирал засовом. Теща скакала под окнами на одной ноге - левую корова оттоптала – и блажила на посмешище сельчан, подбадривающих Витьку советами по угомону бешеной Комарихи.
   
        Сложилось так, что Витьку никто не успел предупредить об особенностях Танькиного характера. Правда, Тамарочка, убогая сестра Валентины Андреевны, пыталась что-то сказать, высунувшись со своего места по за печкой, но Витька не придал значения ее ужимкам и нечленораздельному бормотанию. Чего взять с дурочки, хотя Тамарочка недвусмысленно показывала Витьке «рожки», кивая при этом на Таньку. Правда открылась, как это нередко случается, по принципу: «Хорошая мысля приходит опосля!». Витьке, в частности, рассказали, что Танькин первый муж, Колька Никитин, даже в дурдом на три месяца угодил от своей передовой орденоносной жены. И в совхоз уже не вернулся: завербовался на Север, а Танька с ним развелась.
    
      Витька в конце концов тоже решил бежать от благоверной, да не тут-то было! Танька увязалась за ним. Расчет ей, на удивление, дали без проволочек. Мало что доярка-пятитысячница, гордость совхоза, но кому охота морду лица подставлять под ее когти?
 
        Тёща стелилась поперек порога, бросалась под колеса Мишкиного грузовика, орала взахлеб о своей несчастной доле и сиротской участи. Не помогло. Танька забросила в кузов два чемодана, узел с тряпками, отвесила матери оплеуху и прыгнула в кабину, потеснив Витьку.

           Уехали.