здороваясь, ощутить от него то, что ощущал Пушкин -навсегда с ним прощаясь. Ибо стоял над ним Пушкин тогда в последний раз.
Мое море - пушкинской свободной стихии - было море последнего раза, последнего глаза.
Оттого ли, что я маленьким ребенком столько раз своею рукой писала: «Прощай, свободная стихия!» -или без всякого оттого - я все вещи своей жизни полюбила и пролюбила прощанием, а не встречей, разрывом, а не слиянием, не на жизнь - а на смерть.
И, в совсем уже ином смысле, моя встреча с морем именно оказалась прощанием с ним, двойным прощанием - с морем свободной стихии, которого передо мной не было и которое я, только повернувшись к настоящему морю спиной, восстановила - белым по серому - шифером по шиферу - и прощанием с тем настоящим морем, которое передо мной было и которое я, из-за того первого, уже не могла полюбить.
И - больше скажу: безграмотность моего младенческого отождествления стихии со стихами оказалась -прозрением: «свободная стихия» оказалась стихами, а не морем, стихами, то есть единственной стихией, с которой не прощаются - никогда.
1937
https://www.livelib.ru/
