на прощание тяжело вооружённый голубь мира Шахов, растворяясь, бесшумно исчезая по направлению к своему Центру-пианистке. «Будьте уверены, как миленькая грянет!». Хотя Ближняя Дача оставалась исключительно плотно оцепленной, Шахову опять каким-то образом удалось исключительно чисто, предельно странно уйти, словно прыгнуть сквозь неведомый портал, неустанно пронзающий своими артефактами тут всё подряд. Из такого-то «места силы» даже совсем-совсем своим, сугубо коренным ручейникам это всегда очень и очень трудно удавалось. Так что на самом деле Шахов вновь отмочил до чрезвычайности загадочный финт и над ним кое-кому следовало подумать. Крепко пошевелить мозгами: как такое возможно, хотя бы в принципе. Знать не последний он человек во власти, в самом Следственном Комитете, которого, говорят, и Верховный побаивается. Так легко проходить сквозь все препятствия – это вам не сосиски курить.
Именно так и подумал старина Авк. После чего мудро и лукаво проводил строптивого гения Комитетского сыска своими сильно задумавшимися, но по-прежнему проницательными глазами и глубокомысленно принялся насвистывать. Стороннему наблюдателю такое тоже показалось бы весьма симптоматичным. Поскольку глубокомысленно свистеть, когда тебя никто не слышит и не видит, может только наиболее коварный и двуличный тип, который только сейчас, без свидетелей, может дать себе истинную волю и спокойно отдышаться. В смысле отсвистеться. А он ещё и глубокомысленно. Нет-нет, тут что-то не то.
«Ладно, уговорил. Будет тебе дудка, будет и свисток», насвистевшись, потом благоразумно рассудил Авк. Всё это он как бы себе лично сказал, однако в действительности опять адресуясь к вновь ушедшему столичному следователю. Тут же сам себя дополнил, теперь уж точно не вслух, с некоторым внутренним сомнением насчёт уже самого себя. Останется ли озвученный свист отвязанного сомнения без того свистка, как гудок без дудки. Тоже ж ведь проблема может оказаться.
Так что и в этом непременно также придётся разобраться. Безопасность-то всегда превыше всего! Кхе-кхе… Господи, куда я попал?! Всё самому!
Изображение авторское
Глава 10. Гадючник второго уровня
Полицейский УАЗ под распахнувшимся шлагбаумом въехал во двор неотразимо красненького семиэтажного дома, искусно обделанного акриловой евро-штукатуркой, со всяческими лепными карнизами, вероятно для важных жильцов предназначенного. Затем остановился, пока экипаж оценивал обстановку, вполне себе обычную для спального района в ранний час, естественно безлюдную.
Словно замерло всё на рассвете. Дверь не скрипнет. Не вспыхнет огонь. Не только людей нет, но даже котов и собак, тоже дрыхли где-то там себе. Прилежные детские грибки, наподобие гробиков для выброшенных прибоем медуз. Будто жёлтым прахом рассыпавшихся мумий по горло заполненные песочницы. Упокойные пенсионерские столики со впадинами от домино. Подозрительно опрятный вход в подвал рядом с мусороприёмником, нормально исхоженный, внешне обычный, как и все остальные подъезды. Зато вывеска над входом: «Новый Декамерон. Социальное учреждение». Сержант Агапков некультурно показал водителю обкусанным пальцем в сторону соседнего подъезда и сказал хрипло, прочищая голос: «Вперёд! Это рядом вон с той клоакой!». Дальнейший маршрут по двору сержант проложил не по планшету, не по навигатору, по зову сердца своего. И не сюда хожалому.
- Да ты погляди, на этом нуле никак тоже хату сдали. В таком-то доме! И вдруг нате - жилой супер-подвал! Ничего-о себе-е! Я бы тоже не возражал тут тёщу поселить. Только что за имечко-то такое у хаты той? Декамерон. Это они под кого косят, не понял?! Опять грамотные попались, что ли?! Т-твою мать! Мороки же не оберёшься!
- Здесь мэрцы с крутыми фирмачами только что ночлежку открыли для бомжей и даже временно бездомных. Пятизвёздочный бомжо-Хилтон. - Ухмыльнулся лейтенант Блинов. - Наверно накручивают людям лапшу на уши перед выборами. Гуманизьмой трясут по всем углам, даже по таким. Но по всему видать – недолго жить осталось тому Декамерону. Через пару месяцев, максимум - полгода, свернут и этот, якобы божий приют. Обычное дело. Дай бог, вместе с выборами пропадёт и эта химера. На второй же день. Мало ли таких богаделен наоткрывали, а потом бегом позакрывали?! Такой дом не пожалели, вонючек подложили уважаемым людям целый взвод, до того хочется власть удержать, благородными казаться! А нам теперь отвала не будет от жалоб крутых хозяев. Да как бы и не начались они. Кто же другой мог нас вызвать?!
- Эта богадельня всё одно должна быть очень крутой, не всяких сюда пустят, поскольку здесь такие жильцы на этажах. Видать и бомжи тоже не какие-нибудь подобраны. Их наверно через первый отдел чекисты набирали. Да и дела здесь прокручивают явно не рядовые. Наверняка! Если и гадючник сделали, так тоже элитный! Для избранных бродяг. Для таких же непонятных мутных дел! Что-то тут явно нестыкуется и неспроста всё это. Как бы и нам здесь не попухнуть! Представляете себе, в принципе, элитного бомжа?! Гуся, вроде нашего полковника, ходит, пальцы веером. Небось, даже окурками брезгует, не подберёт, скотина, через губу не сплюнет.
- Он её оттопыривает. Дождик ловит.
Первым выдвинул задумчивое предположение многоопытный старшина-водитель Порфирич. А ёрзающий на заднем сиденье рядовой ментопасок Шатилов со служивым юмором вполне себе ответил. Затем, помолчав, он ещё раз, будто что-то из недавней школы припоминая, спросил по поводу названия уважаемой фирмы, открывшей столь интересное, даже загадочное заведение в элитной малоэтажке в самом центре мегаполиса. Что же оно могло бы означать и в самом деле?! Де-ка-ме-рон. Это же сколько надо выпить, чтобы такое придумать?! Но что мог ответить полицейский лейтенант своему почти столь же необременённому рядовому? Не вполне вежливо, но зато честно.
- «Декамерон» по-народному «Деградант», а в принципе, не одна ли хрень?!
- Одна, конечно же, одна! Она всегда одна! Да и везде.
К счастью, из-за глубокомысленной содержательности ни вопрос, ни ответ по контактору инопланетян так и не прошли. Поскольку налицо состоялся логически отчётливый мозголом. Сплошь идиоматические да ещё и некорректные обороты. А пришельцы настолько отстойной дремучести никогда не любили. За разум им почему-то стыдно всегда. Поэтому их программный режиссёр больше старался следить за основной, сюжетной канвой, а настолько безмозглую тараканью шелуху отбрасывал. Даже и не бомжи, а туда же. Так ещё поди погляди - уровень на уровень сходятся! Чудны дела твои, Абсолютный Разум! Ой, чудны! Что за планету такую ты нам подбросил под старым плинтусом соседней метагалактики?!
- Какой подъезд, Сергей? - Прошло лишь обращение Порфирича к своему лейтенанту. (Но в эфире только: шур-шур, шур-шур!)
- Наверно, второй отсюда. Обожди, семьдесят вторая квартира, смотрим обозначение на табличках, вот-вот, именно этот, - третий подъезд.
- Как раз над гадюшником? - Заинтересованно переспросил сержант Агапков, у него при этом профессионально запульсировали зрачки и вожделенно треснула пуговичка на кобуре. - И что, никакой предвариловки, в смысле ориентировки?!
- Вроде да. Так-та-ак… Посмотрим ориентировку, где она тут у нас? – Согласился, сам себя спрашивая, лейтенант Блинов. – Ага! Действительно, есть наводка. Никакая тут не элита. Сюда на самом деле камышовая наркота притаранилась вместе с этими хмырями из дурацкой фирмы. Тех «новосёлов» сюда загребали как после облавы. Гребли всех подряд, всё равно ненадолго, лишь бы отчитаться. Вот и получилась полная разносортица. Не так, правда, чтоб уж очень жуткий расклад вышел, но потом как-то нагрянуть сюда всё равно надо будет. Прошерстить по пунктам новостройку века и тысячелетия! Да их и немного там на самом деле. Не больше десятка. Так что не вспотеем, если понадобится.
Порфирич остановил машину рядом с входом в нужный подъезд, как раз по соседству с новообразованным социальным учреждением «Нового Деграданта».
- Выгружайся! Вон твои шпионы, с балкона чепчиками машут.
- Не-е. То бабуся свои танковые чехлы вывешивает, с пупырочками. Всю ночь стирала, маялась, сердешная.
- Ты думаешь, бабки в таких домах могут стирать?!
Полицейский наряд в количестве трёх человек выбрался из своего обшарпанного сухопутного крейсера, когда-то было раскрашенного под заносчивую осу. Машинально выправил в соответствии с Уставом амуницию, да и направился в подъезд за номером третий, к квартире расположенной как раз над сомнительно-благотворительной ночлежкой. Из полураскрытого оконца божьего приюта, расположенного почти на уровне асфальта, едва, но в утренней тишине вполне явственно, доносились странные звуки и запахи. Лейтенант подозрительно повёл носом, вроде только храпят постояльцы, марихуану-анашу не сосут, кокаиновой пылью не несёт, героиновые шприцы в форточку пока что не вылетают жалом вперёд, норовя впиться в ментовские берцы. И прошёл за своими подчинёнными в подъезд, не останавливаясь. А зря. Можно было и подетальнее осмотреться. Увидел бы за ближним грибочком в песочке ещё и странное компактное устройство, отдалённо похожее на крупногабаритную детскую соску, но с явно нарезным, почти изломанным перфорированным стволом. И тогда сюда бросились бы все секретные части города и региона, вместе со всею мыслимой розыскной кавалерией. Вдобавок артиллерийские и авиационные соединения подняли бы по тревоге. И всё бы повсюду тогда пошло наперекосяк. Однако судьба всё ещё хранила их всех до единого. Особенно тех, кто храпел внизу, в последнем земном приюте.
Ничто никуда и никак не пошло. А крупнокалиберную соску инопланетного излучателя, не глядя, замёл в свою бездонную тележку ещё сонный земной дворник. На этот раз проехало. Абсолютный разум поколебался-поколебался, но всё же не выдал, да и равнодушная свинья жизни тут же не взяла и не съела. Хотя по-прежнему и оставалась прожорливой.
По времени поднимались стражи порядка вроде бы всего ничего, не пользуясь лифтом, пешком, на второй этаж, к следующему уровню наверняка уж всеобщего гадючника. Произвели звоночек в квартиру вызвавших их скромных граждан Уткиндов. Те им открыли через каких-нибудь пять минут. Быстренько отзвенев многими запорами, показались встревоженные хозяева, оба в пижамах, отлично натоптанные, вполне упитанные, точнее, выхухоленные. Всё-таки взъерошенные в силу только что состоявшихся беспрецедентных событий.
Способ передвижения у элитных жильцов – соответственный, агрессивно самодостаточный. Предельно важный, целиком переполненный чувством собственного достоинства. Его из них уже не искоренить. Откуда-то из дальней комнаты беспокойно хрюкала, обозначаясь, то ли бабушка, то ли дедушка, столетний славный предок, корешок-эталончик правильной, элитной породы Уткиндов.
В просторной и уставленной прихожей, где-то в уголочке, сидели, почему-то на корточках, сжавшись, двое довольно странных существ. Отчаянно бомжевидные, с лицами основательно тронутыми землистым цветом свободы, они вели себя как-то не очень привычно, но всё-таки в пределах нормы. То есть, никак. Бомжики просто сидели, поникнув плешивыми головёнками. Намётанным взглядом
