Кластер-2

вечер и ясны по-прежнему глаза. Пока тайфун не подошёл. И наблюдался полный штиль. За безмятежным блудно-пацанчиковым дыханьем как будто никак не прослышивалась даже зенитная потусторонняя пальба по налетающим штурмовым дельтапланам инобытия, словно стервятники непрерывно кружащим вокруг мирового погоста с названьем кратким. Вроде бы не шлёпалась оземь их добыча и не кричала в конвульсиях нечто импульсивно-компульсивное, которое ни на какой язык уже не перевести.

Вернувшись и немного спустя, блудный сын словно опять ушёл куда-то. Будто вовнутрь себя и как бы по делам или по нужде какой, но не сильно большой, поскольку всё-таки наверно умственной. Для обитателей полуподвала чертёнок даже временно снял свою затяжную гипнотическую осаду. Видимо отложил и генеральный штурм томящихся камышовых праведников. Или только приостановил его, для перегруппировки сил и средств. Поскольку прежние рефлексы по ходу слегка затормозились, то и соска его без промедления тут же повалилась на пол, натёртым стволом вниз. Однако вновь не проломила его. Кто-то из стражей общественного порядка нечаянно прижал к полу важнейший агрегат пришельца своим берцом казённым. Бомжомамка бесстрашно оттолкнула его, подняла и облизала заветное орудие, потом вновь вставила в дорогое отверстие. Стволом опять же вперёд, ни как иначе. Всё чётко. Материнская любовь не может перепутать порядок сборки кровиночки. Да и вообще не знает границ.

Друзья, доцент и сыщик, по предварительному плану ещё пытались сорваться отсюда, да и забуриться в очередную шабашку, всяк на свою. Но тут – бац! – опять, в который-то раз! - слегка зазябли от ознобного умиления при виде всё той же, неизбывной, на редкость трогательной и вечной темы: мадонна и её короед в стиле умиления, щека к щеке, ноздря к ноздре, сопля к сопле. Как от этого не оборотиться опять в педофила?! Однако впечатлительный, умный и главное, что сильно памятливый, бомжодоцент Фредди видел гораздо глубже. Поэтому даже суеверно прошептал бомжосыщику Осклизкину на ухо:

- Только посмотри на его торжествующую ухмылку! Он же над нами издевается, гад! Что хочет, то и творит с нами. ВИПяра недорезанный. Из конченой бомжихи пресвятую деву уделал. Себя же под сусика теперь выдаёт. А сам, гад - вылитый фюрер! Усики бы ещё…

Полуподвальный сыщик, однако, по-прежнему спокойно смотрел на всю эту затянувшуюся хренотень про детство нового фюрера. На этот раз даже не икнул, хотя мог бы. На своём веку и не такое повидал бывший матёрый страж законности эпохи первичного накопления. Вурдалак сосёт мамку, подумаешь. Растёт, сил набирается, учится по-настоящему соки человеческие вытягивать, совершенствуется на звание «Лучший по профессии». А там посмотрим, может и вправду нового Гитлера вырастили. Что же тут такого, спрашивается?! Да сплошь и рядом такое даже у простых детей! Никогда среди них никого не угадаешь. Только они пока что неопытные вампиры и могут не ту профессию выбрать, а то и по неосторожности потеряться. Наш же на редкость крутой неваляшкой стал, ты его в дверь, а он в окно, профи значит. Уже сам потеряет кого угодно.
Сызмала начал, мастером стал.

И вообще, хватит развешивать ярлыки и прочие жупелы! Вампир очень даже почётная должность во всех сферах экзистенции, пронизывающих планету. В трансцендентальном смысле, да и в трансцендентном тоже, вампир – это элиминат, инвариантная суть любого человеческого детёныша, взятая по абсолютной величине и отпущенная в земные миры в качестве блуждающей сущности погулять. Естественно, она может существовать исключительно как ребёнок, лишь его способом, им и оставаясь по существу – за счёт соков, нервов и самой жизни тех, кто всегда, до самой старости, ему служит гумусом, питательной средой. Не из этого мира присосётся ангелочек, вылакает аорту, так из другого, а то и из третьего подластится, но всё равно вопьётся. Исчезнувшие из физического мира сущности с оставшейся функцией детскости занимаются привычным им делом и ничем более, поэтому ни  вырасти особо не могут, ни даже просто насытиться. Всегда им подавай и всегда будет мало. Впрочем, всё, как и в физическом мире их жертв.
Поэтому-то каждый из нас просто несостоявшийся или неудачно реализованный вампир. Поэтому Евгений Евтушенко и написал: "И каждый могила ребёнка, которым когда-то он был". Но никуда от него в себе мы ни уйти не сможем, ни наоборот, полностью оказаться им. А так бы желательно было последнее!



Изображение авторское


Глава 28. Сучка его мечты

Жизнь и в самом деле уходит так быстро, как будто ей с тобою совсем неинтересно. В тот момент, когда ты говоришь, что жизнь всё же имеет смысл как задача или долг, она немедленно доказывает, что уж такого-то смысла в ней и подавно быть не может. Если ты всё равно упорствуешь, она попросту отворачивается, решительно и бесповоротно. Да ещё и с отвращением. Пшёл вон, использованный! Второго раза не будет. С этого момента, как подметил Гёте, откуда ни возьмись, из бесчисленных засад появляются демоны подножки и начинают подсекать тебя до тех пор, пока не упадёшь и больше не встанешь. Это называется рок последних витков, когда с тобою фактически до конца уже предрешено и вопрос лишь во времени, как долго это всё протянется, или можно по-быстрому смиловаться над тобой.

Всеобъемлющий жизненный кризис – несомненный симптом начала последних витков по жизни. С этих самых пор действует совсем другой, нежели в детстве или даже зрелости, императив – режима одной только свёртки и ничего окромя. Как в песне: я люблю тебя жизнь, ну а ты меня снова и снова! По-другому не бывает. Конечно, в этом-то некий смысл всё же появляется и он по сути таков: не жизнь нам может нравиться или не нравиться, а исключительно мы ей.
Оно и вправду: как можно заглядывать судьбе в зубы, да ещё и носом ковыряться в том, что тебе и без того неизвестно за что подарено?! Тем непонятно кем, кто на кране сансары где-то там сидит и всем очередникам, словно в концлагере, не глядя, отпускает. Кому половничек, а кому и пару ложечек, и тех чайных. Мы от рождения буквально приговорены всегда угождать единственной своей благоволительнице, жизни, хвост ей неустанно подносить, пока совсем не отвернулась. Или того хуже – не продолжила ещё больше ломаться, строить из себя недотрогу, оставаясь ни туда и ни сюда, никак по-настоящему не даваясь, короче, словно порядочная. Все, кто этого не понимает – быстрее прочих заканчивают свой жизненный путь в канаве разочарования, в той самой ложбинке, что под забором желаний. Возле кладбища мечты и надежды. Хоть бомжики, хоть аристократы, хоть апатиты иль навоз. За каждым, кто однажды попался шалаве жизни на пути, сразу же пристраивается свора сначала ограничивающих, потом кусающих, а затем и добивающих кризисов. Выскакивают они из засады и тут же бросаются в погоню, как полоумные с бритвами наперевес. Пока, на последнем витке, догнав, совсем не исполосуют! И только тогда переведут дух в ожидании следующей цели и новой команды «Фас!».


Женщинам с кризисами куда проще, иногда даже намного. И в принципе. Они по всем статьям совершенно другие существа, может быть, с очень далёкой планеты. Той самой, с Нибиру, которая сама по себе есть нечто совсем безнадёжное, поскольку всегда сама по себе. У посланниц с Нибиру рецепт борьбы с любым земным кризисом один, но самый надёжный: белое не надевать, обтягивающее не носить. Ни в коем случае не танцевать! Даже по трупам женихов. Как бы трудно ни было, но удержаться всё-таки можно! И тогда щупалец с присосками сразу можно и не увидеть. Именно поэтому они после любых крушений выживают, а вот земные мужики сходу идут на убой. Прежде всего, с помощью вот таких посланных им пастушек, в руки которых в любом случае попадут. Каждого из них где-то по жизни ждёт вот такая инопланетянка, как счастье, а точнее участь. Каждого, но поскольку всё-таки неизвестно где конкретно это счастье окопалось и замаскировалось, то и далеко не каждому удаётся избежать этой встречи.
Меня ни один способ бегства уже не спасёт. Слишком глупо и безнадёжно попался своей инопланетянке на крючок. Нутром чую близящуюся участь подавляющего большинства! Не потому не спасёт, что по определению тоже мужик, то есть, заведомо обречённый, а потому что я её встретил, элементарно и тупо ей попавшись. И она уже как панночка злорадно взвилась надо мною. И ей теперь всё по фигу, настолько уверена, что жертва попалась окончательно.

Поэтому Ксюха сейчас раскованна и небрежна во всём. В чём только не ходит, а всё получается гарантированно к лицу. Что только ни проделывает она со своей обволакивающей хамелеоньей внешностью. Чаще предпочитает прикидываться маленькой кузечкой, несчастной девочкой-звездюлечкой, которую всякий мент обидеть норовит и в багажник засунуть. Сама же в действительности добивается всего чего хочет. Такая выживет и на солнце, и даже в ментовском обезьяннике. Из глотки своё вырвет, как даже самые ушлые, всё заглатывающие интердевочки не могут. Предварительно же такого тумана напустит, что в нём могут затеряться все спецслужбы мира. Туда-сюда бегать и «ау» друг другу кричать. Можно подумать, да теперь я в этом просто уверен, что кризиса у неё никогда и ни в чём не бывает. Даже рядового, месячного. Вот такой она человек. Да и человек ли, в таком случае?!


«А ты знал, что во мне полно стафилококков, несмотря на то, что регулярно в сифилятнике обследуюсь?!». Ха-ха, слышал и этот понт. Пугать, троллить опять начнёшь, землю из-под ног выбивать. Свой НЛП-вирус вгонять! Паутину наматывать по всем меридианам и чакрам. Врёшь, теперь не возьмёшь! Это я и сам могу, да так, что тебе и не снилось.

В качестве положенного облома тут вдруг последовало довольно грамотное разъяснение Ксанки Алек-Хан, моей леди Ксю по поводу профилактики ЗППП, то есть заболеваний, передающихся половым путём. Фактически была прочитана вполне профессорская лекция на самую злободневную тему современности. Но откуда же это в ней?
«Ты же не врач?!». «Бери выше. Я женщина. Эти существа на вашей планете – не только самые страшные, но и самые умные. От них спастись нельзя. Я так их сразу и поняла. Они… мы, то есть, - на самом деле хорошо упакованные бездны. Только безумцы могут заглядываться в нас?! Достаточно мимоходом, случайно остановить взгляд на такой бездне, как она в ответ сама начинает не просто всматриваться в нечаянно взглянувшего, а и немедленно фиксироваться на нём, проникать, запускать когти и начинать прибирать для своих нужд. Как вы только не боитесь нас… и с нами?! Всё адреналину мало?! Рисковые вы ребята, земляне!». И тут же мгновенно успокоила, отвела внимание в сторону, вновь аккуратно скатываясь на уровень рядового, хотя и необычайно хорошо разработанного месторождения юрского периода: «Да ты меня всё равно не бойся. Я же и в самом деле всего лишь простая кузька! Как у вас трусы за рубль двадцать. Если болтаю всё подряд - так что с нас, с кузек, и вправду взять-то?! Мы ж, кузьки, такие! Нам что скажут, то и делаем! А если гавкаем, так то на ветер чаще всего».

Ага-ага, знаем-знаем. Слышали и эту бодягу. Не один раз. Теперь скажи, что кузьку всякий обидеть может. Тебя обидишь, как же! Это кто кого