можно было бы вести речь уже о практически созданном Сверхчеловеке, выведенном, естественно, другим, куда более гуманным и не сильно научно обоснованным способом, в position number one, как минимум. Да ещё и предельно дешёвым, фактически бесплатным. Где-нибудь там, в явочных бомжатниках или свалках.
Хотя он и был ещё такой юный, но довольно быстро позволил реально накрыть сатанинскую полуподпольную лабораторию самодеятельного шутовского кластерогенеза. Самое главное - позволил прежде всего влезть к феноменальному злодею Савве Городецкому в самое его подлое темечко, вычислить и распознать всё-всё что там было, в том числе сердцевину замысла, технологию и поимённо всех-всех его покровителей и кураторов, кого тот знал, разумеется, а также не забыл.
Вот так оно всё и было! Теперь, естественно, где-то там наверху рассматривался вопрос о награждении настолько эффективного агента, ещё вчера совсем юного, безмятежно сосавшего полуподвальную мамку и соску, но сегодня, вскочив с горшка, как-то так успевшего спасти мир. В перерыве между «пи-пи» и «а–а».
Так вот она где, сильно животрепещущая данность повсеместного умолчания! Карла-то, полуподвальный инопланетянин, ушлый пацанчик, оказывается, являлся ещё и непосредственным агентом Шахова-Осклизкина. Провинциальные и столичные злодеи, Савва и его пока до конца неизвестные многоуровневые кураторы, долгое время предполагали ровно наоборот – мол, ихний он товарищ, преданный общему делу. Но в действительности это и вправду уже был лучший (потому что двойной-тройной) комитетский агент, даром, что как бы маленький-маленький, но на самом деле большенький и удаленький. Одновременно он же, видимо, уже в четвёртой ипостаси, - числился сотрудником гипотетической контрразведки СМЕРШ-Секси. О ней вообще никто ничего не знал и не знает, но некоторые всё же слышали как о наиболее засекреченном державном проекте. Якобы сам царь чрезвычайно плотно его опекает, причём до такой степени, что даже соответствующую масонскую ложу или близкородственный орден создал на его основе. Во главе поставил экономического министра обороны, а на посылках министров финансов и торговли. На очереди томились ещё и министры культуры, народного образования и ещё кое-кто по мелочи.
Сначала суперагент со многими нулями казался настоящим летучим мышонком, однако же с вполне человеческим лицом. Наподобие фирменной крошки-инопланетянина, но с откровенно обрусевшими, гуманоидными ушами, глазами, носом и другими важными и не очень антропоморфными деталями и атрибутами местной цивилизации. Вроде бы всё-таки из рода Homo, но в то же время и совсем-совсем другое существо. Его Шахову порекомендовал некий знакомый профессор из инновационного центра Сколково, фирменного царского детища. Передавая человекоподобного зверушку из своего вивария, сказал, глядя в сторону: «Этот пацан далеко пойдёт, вот увидите. Родителей у него нет. Надо приучить детёныша к себе, сдружиться. Возьмите к себе в комитет, поводите пару неделек по паркам и пыточным камерам, а может, дома у себя пока подержите, будто гамадрильчика или шимпанзёнка в ванной. Если не жалко, можно и на балконе, у вас же пока ни жены, ни детей. Никогда не пожалеете. Пользы потом через край будет!». Через край, разумеется, Шахов не захотел, потому что сразу было понятно - лучшим опером такой парнишка обязательно станет и поэтому никакие края чувствовать не будет. Поэтому пусть пока на балконных верёвках повисит заместо белья. Но потом и балкона всё же стало жаль.
Так что домой к себе неведому, но таку перспективну зверушку Шахов всё-таки не взял. Ещё чего - в московской квартире инопланетного гоминида держать. Не ровён час ляскать начнёт какими-нибудь хелицерами. Мало ли что соседи подумают, ещё зоофилию радостно пришьют. Поэтому ограничился периодическими визуальными контактами со зверушкой в самом Сколково, тренингами, предварительным инструктажём, когда научился разговаривать, ну и тому подобной галиматьёй. Однако уже тогда у следователя всё чаще появлялось очень стойкое ощущение, что чрезвычайно странный парнишка этот, хотя и с очень перспективной, то есть, вполне крысиной, остролицей мордочкой, всё же не вполне правилен. Прежде всего, по всем антропометрическим, да и биографическим характеристикам. Жил где-то при Сколковском Центре, родителей его Шахов и вправду никогда в глаза не видел. Во всяком случае, следователь сначала именно так и повторял профессорские слова о своём подопечном. Правда впоследствии глаза у него при этом становились такими хитрыми-хитрыми, как бы говорящими: «А вот знаю и не скажу! Ага?!».
Потом конечно кое-кому кое-что рассказал. Потом обижался, что никто не поверил. Поначалу комитетчик даже не предполагал, что у такого уникального, сверхчеловеческого существа могла быть лишь суррогатная мать, да ещё без определённого места жительства. За очень для неё серьёзное вознаграждение (основная тайна Следкома) она просто выносила готовый эмбрион будущего Омена державы. Разумеется, сама не ведала, кого именно понесла, кого в неё экстракорпорально вставили коварные сколковские доктора Менгеле. Как будто действительно гуманным и научно обоснованным способом. Если конечно верить «New York science journal», а также «Völkischer Beobachter». Ими она и ребёнок потом, после родов, буквально зачитывались. Сначала на всех явочных, а потом и съёмных хатах, а потом и в камышах с подвалами. Детёныш тот, таким образом, сразу же показал себя чрезвычайно башковитым. Всё время вынашивания во чреве жужжал как электровеник, ещё тогда жаждал необыкновенных знаний. Женщина уверяла, что он там и разговаривал и чуть ли не песни пел, на иврите, разумеется. Маршировать и летать только места маловато было, даже плавать, разве что на короткие. А когда перекусывал сам себе пуповину, экстракорпорально вырождаясь на свет, то, презрительно щурясь на него, ухмыльнулся своими мокрыми дельфиньими губами, отзиговал отмокшей в околоплодных шельфовых водах дряблой ручкой, всмотрелся в окружающий персонал и произнёс знаменитую сократовскую фразу: «Исследуем!..». Даже сколковцы вокруг все сразу попадали, потому что никто не захотел быть у него первым. Впрочем, и вторым-десятым тоже. Кое-кто впрочем, не выдержал и тоже отзиговал. Мало ли.
Первоначально появившийся спиногрызик внешне ещё был как малыш. Тихий, как котёнок, глазки, правда, непомерные, да иногда в пробном режиме подвсплывал в кроватке, но тоже пока вполне незаметно для посторонних глаз. Потом вдруг принялся расти поистине с сумасшедшей скоростью. Как в сказке, не по дням, а по часам - буквально именно так. И новый для себя мир исследовал в нарастающем темпе. Характер детёныша изменялся до такой степени радикально, что в его присутствии становилось неуютно даже видавшим виды следственным и акушерским работникам. Мучительно хотелось отдать честь и промаршировать куда-нибудь подальше. Да и с соской имелась очевидная проблема. Учёные категорически настояли на том, чтобы этот странный вспомогательный агрегат находился при нём неотлучно, как бы он ни выплёвывал основной связующий гаджет. Через неё, через якобы соску они хоть как-то ещё могли контролировать его поведение, да и самого отслеживать. Чем они этот агрегат в виде соски намазали, может генно-модифицированной валерьянкой или какой-нибудь другой приманкой для инопланетян, до конца никому не известно. Однако сверх-человеческий котёнок со студёными глазками и часа не мог прожить без такой сосочки. Знай себе наяривал её во рту, впитывая руководящие гормоны, а также мудрые излучения от кураторов и опекунов в погонах. А если и выплёвывал когда потом тот гаджет, то сам же зачастую и подбирал, быстро восстанавливая локацию и соответственно диспозицию.
В то же время маленький супер-клоник мог подчиняться и своему непосредственному временному поводырю, можно сказать, опекуну, будущему напарнику. Вот поэтому-то поводить зверушку слегка по внешнему периметру быстро расширяющего мирка с самого начала и доверили Шахову. А он решил это использовать в своих корыстных, служебных целях. Сразу подгрузил оперативным заданием по зависшему для себя делу на Ближней даче в некотором южном регионе. Предложил план начальству, оно сказало «Добре» - и понеслось, а также завертелось. В разрабатываемом следствием регионе провели основательную подготовительную работу. Подложили стремительно взрослеющего клоника другой бомжихе, которая решила вернуться за своим младенцем в приют, не зная, что тот успешно помер, даже мамки не повидав. Дальше всё пошло более или менее сносно. Надо было только находиться поблизости от опасно и стремительно набухающей шаровой молнии. Да изредка поправлять иногда довольно лихо борзеющего младенца, спускать правильные команды, посылать правильно направляющие излучения.
Иногда инфернальный карапуз вытворял нечто вообще непостижимое, наводя ужас на окружающих. Но это было уже ожидаемо. Ведь даже нормальные человеческие дети иногда выглядят дьяволятами, так что же тогда ожидать от сверх-человеческого их варианта, начитавшегося туземных «New York science journal», а также «Völkischer Beobachter»?! Понятно теперь почему сигнальный экземпляр оного теперь потрясал не только видавших виды учёных кромешников и военных, но даже и тёртых-перетёртых бомжей, последней части человечества.
Как же сам Шахов попал в подвал к бомжам, да ещё с настолько нестабильным клоником и его новой весьма специфической мамкой?! Служба-с! Перспективный следкомовец на самом деле продвигался по следам фирмы-дилера некоего Городецкого. Она крышевала фирму-лабораторию этого Городецкого, а на самом деле принадлежала совсем-совсем другому холдингу, ещё более отмороженному. Эта глубоко законспирированная контора и подписывалась вывести, а потом и сдать в эксплуатацию определённый конечный продукт, который очень и очень интересовал клинически бдительный Следственный комитет. То есть, Городецкий фактически оказался сам себе и заказчик и исполнитель и промоутер. Во всяком случае, в глазах Следкома. Так или иначе, становилось ясно, что в любой ипостаси за ним стояли очень мощные силы, которые и сделали всё это предприятие возможным и таким занимательным.
Разобрать всё это кубло Шахов намеревался в скором времени, притом с непременным участием самого своего потрясающего напарничка, причём по самой полной форме и в непосредственном виде.
Естественно, что вскоре комитетский следователь по особо важным делам с помощью своего непрерывно подсаживаемого к Городецкому клона вышел на его совместное с кураторами сомнительное предприятие в области внезапной от-винта-благотворительности. Очень скоро стало ясно, что именно так Савва с кураторами и спонсорами из ещё одной фирмы «Таун электроникс», под патронажем самого губернатора, ни сном ни духом ни о чём таком как будто не ведающего, - учредил, сформировал и запустил в работу подопытный человеко-виварий для реализации своего необычайно преступного замысла. Первый в мире социально-производственный стенд кластерогенеза, то есть, сверхчеловекосинтеза, был размещён в шикарном полуподвале недавно сданного в эксплуатацию жилого
