Тело. Часть 1

которой лилось яркое голубое свечение, - Я единственный ребенок в семье.… Все, что сейчас здесь происходит - не более чем логическое завершение определенного этапа бытия. Это как элементарная арифметика, когда ты твердо знаешь, что сложение двух единиц не выдаст ничего кроме двойки.
-И это меня не устраивает, - подхватил Алексей, - Потому что это закон, неизменный во все времена, и его несоблюдение невозможно.
-Хотя он только один из тысяч критериев здравого смысла, - напомнила копия и заложила руки за спину, - Здравый смысл отвечает на все вопросы. Практически объясняет все законы жизни: как должно быть, а как не бывает. Человек познает сложившийся порядок окружающей реальности, старается удачно вписаться в нее, стать ее частью, научиться повторить какие-то понравившиеся ему элементы, чтобы построить свой собственный мир, где ему было бы вечно хорошо. В силу заложенной природой программы, периодически обновляет свой мир, внося все новые компоненты, захватившие его разум, и удаляя старые, которые надоедает видеть каждый день. 
-Это как наркотик: с каждым разом все труднее возвращаться к реальной жизни, - добавил Лисс, - Однажды ты понимаешь, что в какой-то момент подобрал все необходимые составляющие этой нехитрой формулы воплотившейся в реальность собственной фантазии. Остается только дождаться конца привычного безвкусного рабочего дня, чтобы как можно скорее запереться за границей реальности, полной бессмыслицы. И с каждым разом все труднее возвращаться туда. Потому что Там все просто, Там есть законы, отвечающие на любые вопросы, Там сложение двух единиц никогда не выдаст ничего кроме двойки. Там была когда-то фантазия, но ты научился копировать ее самостоятельно, забрал всю ее силу, оставляя Там одноцветно серую гниющую плоть.
-С другой стороны, наркотик несет с собой только опустошение, как изнутри, так и снаружи, - разумно пожала плечами копия, - Нет никакого движения вперед, никакого самосовершенствования, саморазвития. Только деградация, регресс, несовершенство. И как следствие – отсутствие бытия во всех смыслах. Вечная изоляция от остального мира – пропажа здорового мышления, это ненормально.
-Таким же безумием можно определить и попытки стремления к совершенству, зная все возможные тайны окружающей реальности, - опроверг Алексей, - За моей спиной дверь, ведущая к законам элементарной арифметики. Есть здравый смысл и больной рассудок. Двухмерность, черное и белое, хорошо-плохо, я-он… Я думаю, совершенство и есть рассудок. И в этом его проблема.
-Ты хочешь, чтобы я привела в порядок твою голову? – наконец рискнула влезть Алена, обратившись к тому Алексею, что стоял к ней ближе.
-Я хочу, чтобы ты остановила одного из нас, - одновременно ответили «близнецы», - Для этой цели я и привез тебя сюда. Для этой цели я привез бы сюда и Марину, чтобы избавиться от него, - каждый из них указал пальцем в своего оппонента.
Одновременно оба Алексея открыли двери комнаты, связующей реальный и иллюзорный миры….

_Лисс поставил очередную точку в тетради и отложил шариковую ручку в сторону.
Свободной правой рукой открыл верхний ящик рабочего стола. На стопке аккуратно сложенных документов, заправленных в прозрачные папки, лежал недавно приобретнный Алексеем совершенно новый пистолет. Лисс купил оружие всего четыре дня назад совершенно легально, со всеми надлежащими документами. И никому, кроме, конечно, продавца не было известно об этой важной для Алексея покупке. Все четыре дня пистолет хранился здесь, в рабочем кабинете, запертый в ящике стола. К оружию Лисс добавил целую обойму, но в стволе оставил только одну пулю.
Сейчас Алексей крепко сжал холодную металлическую рукоять. Выудил оружие из ящика, осторожно положил на крышку стола. Затем, механически задвинул ящик обратно. Он проделал всю нехитрую операцию быстро и безошибочно, будто выполнял каждое действие не один раз.
Дверь его кабинета не была заперта на ключ. Однако Алексей был абсолютно уверен в том, что никто самовольно не решится войти к нему и ненароком увидит оружие. Лисс уже наказал секретарше никого к нему не пропускать сегодня, а сама Оксана обязательно постучит. Хотя, он не боялся каких-то непредвиденных форс-мажорных обстоятельств_____________________________________

…-Один из нас непременно устранит другого, - бездушно объявили идентичные друг другу противники, между которыми оказалась зажатой эта маленькая частица здравого рассудка.
За спиной Алексея справа она видела побеленный крохотный коридор дома, из которого веяло холодом и сыростью. Оттуда Алена пришла, желая поскорее согреться в тепле четырех стен. Пока дошла до дома, холодный ветер пронзил девушку до мозга костей. Грязь неприятно скользила под ногами, сырая мокрая трава слегка чавкала при каждом шаге. Холодная изморось била прямо в лицо. Алена проклинала про себя это место, проклинала саму себя, что согласилась вернуться с Алексеем в опротивевшую ей глухомань после всего того, что случилось в городе. А ведь до родного дома ее отделяла всего пара кварталов. Еще она проклинала своего отца, затеявшего это никчемное сватовство….
Зато, дверь напротив, вела из дома прямо на песчаный берег, который Алена видела во сне всего несколько минут назад. Лазурного сочного цвета небо, по которому почти невидимо плыли отливавшие золотыми солнечными бликами облака, было наполнено неземным притяжением взгляда. Мягкий теплый ветер нахлынул в комнату прямо из той реальности, разлился по всей комнате, нежно согревая девушку. Прозрачная, с голубым оттенком, морская вода мило ласкала слух негромким всплеском у пологого желто-оранжевого берега. Алена видела и странных темно-бурых птиц с большими широкими клювами (по размерам они напоминали Алене пингвинов), стайками разместившихся на мелких каменных образованиях похожих на островки. Она слышала их перекликивания, напоминавшие гусиное гоготание, но чуть более высокое в тональности. Птицы не видели этого «окна» между измерениями, не видели, что Алена завороженно смотрит на них, приятно любуясь необыкновенно захватывающим зрелищем.
-«Солнечная улыбка», - сопровождал Алексей справа, - Заглавный коллаж всего альбома, первого записанного под руководством Андерссена. Одна из лучших композиций «Монстров» продолжительностью около девяти минут. Ты можешь пройти туда, я разрешаю.
Ноги сами повели Алену к той двери. Девушка прошла сквозь замеревшего в ожидании Алексея; перешагнув через порог, ступила на мягкий песок.
Реальность встретила ее охотным дружелюбием. Чистый и свежий морской воздух мгновенно наполнил невероятно мощным расслабляющим зарядом все тело. Алена полностью ощутила влившуюся в нее энергию, от чего голова вновь закружилась. Но она устояла на ногах, закрыв глаза и не делая каких-либо движений. Невидимая сила поддерживала ее как бы на весу. Алена не чувствовала под ногами опоры. Головокружение отступило, продлившись всего на несколько мгновений.
И в этот момент до нее донеслись первые негромкие аккорды гитары, сопровождаемые равномерным ритмом тамтама. Постепенно к ним добавилось магически мягкое и таинственное звучание синтезатора и басов. Это смешение рок-направление напоминало условно. 
Алена стояла почти у самой воды. Береговая коса была изогнута внутрь, образуя плавную впадину, и с двух сторон оканчивалась огромными валунами, за которыми ничего нельзя было увидеть. Слева, из песка торчал деревянный шест, толстой веревкой к которому был привязан нос большой лодки.
-Она нужна, чтобы добраться вон до того островка, - пояснил Лисс, оставаясь позади.
Взгляд девушки почему-то сразу нашел то место. Птиц там почти не было. Сам островок состоял из трех довольно больших камней, центральный из которых возвышался над остальными, образуя скругленный шпиль.
-Это Сердце осторова, Сердце всей Реальности, - вновь пояснили за спиной.
Она оглянулась назад. Дверной проем находился в нескольких метрах от Алены прямо в воздухе. А дальше, все таже каменная стена возвышалась над берегом. В одном месте вглубь нее была проложена длинная изогнутая лестница, ведущая на самый верх.
-Если поднимешься по тем каменным потрескавшимся ступеням, наверху увидишь храм, - предупредил Алексей, - Оттуда можно попасть в самые отдаленные миры.
-Это слишком великолепно, чтобы быть правдой, - у Алены захватывало дух при каждом слове, - Наверняка все исчезнет, когда смолкнет музыка, правда?
-Я вижу это каждый день, и  надеюсь, что это станет реальным в самое ближайшее время, - бесцветно ответил Алексей.
Приятное переливающееся пение струн логически смолкло. Остров неспешно померк, распался на свечение, исходившее от стен зала.
-Ты думаешь, что попадешь в собственное воображение после смерти? – она была уверена в утвердительном ответе, но как ни странно, совсем не боялась его, все еще сохраняя мощную энергию видения в каждой клеточке тела.
-Реальность за моей спиной менее реальна, чем та, что ты видела.
-Ты хотел, чтобы я остановила тебя, верно? Чтобы стала для тебя последней преградой на пути в тот мир? – спокойно настаивала Алена.
-Я получил ответы на интересующие меня вопросы, - пожал плечами Лисс, - Ты ничего не сможешь изменить. Ни ты, ни Марина, ни кто-либо другой на твоем месте.
Алена почти не раздумывала после его признания, звучавшего навроде вызубренного урока. Накопленная энергия буквально рвалась наружу, требовала выхода. Ударила в голову, горячо обожгла в груди. Не помня себя, Алена решительно приблизилась к нему, вытянувшему руку с пистолетом в застывшую копию. Как и в первый раз, она прошла сквозь псевдореальную фигуру.
Девушка прикоснулась губами к губам Алексея. Именно в этот момент неограниченно живой заряд, оставшийся после посещения необыкновенно прекрасной реальности, наконец, получил свою свободу. Поцелуй Алены получился продолжительным и более чем чувственным. Сама та реальность поместилась в  хрупком и искреннем теле, управляла им сейчас. Но губы Лисса отвели жаркую волну в стороны, оставаясь все тем же холодным куском неживой плоти.
-А если ты неправ? – глядя прямо в глаза Алексея, прошептала она совсем тихо, - Если это всего лишь твои убеждения?
-После всего, что видели твои глаза?….

_Последнее предложение получилось слишком коротким. Односложным. Но оно как нельзя кстати послужило верным финалом всей его работе на бумаге. Он даже и не предполагал, что хватит сил перенести столько миров, построенных при помощи музыки. Если бы это прочел кто-либо другой, оттуда, за дверью в сырой безликий ноябрьский день, потерянный серой мглой, оплакивающей мелким дождем улицы, наверняка, сравнил бы писаный текст с бредом фанатично настроенного шизофреника. Хотя, теперь Алексея это не касалось. Он просто сделал то, что должен был сделать. Перед тем как закрыть дописанную тетрадь, на развороте титульной обложки поставил имя и фамилию человека, которому оставлял этакое «послание». Затем, вновь отпер ящик стола, на этот раз, верхний. Не глядя внутрь, опустил тетрадь в него. Повернув ключ на два оброта, оставил его в замочной скважине.
Пальцы второй раз сжали холодную рукоять пистолета. Лисс резко передернул затвор. Напротив него реальность