13. Дары небес
Конфликтов не последовало, так как у Кин на высоких нотах бессовестно срывался голос. И, хотя Тони сидела мрачнее тучи, большинство признало, что Ясото посредственная певица. На смешки обращать внимание не пришлось, все мысли ушли в одну: «как бы провалиться сквозь землю!» Как вся эта ситуация била по гордыни! Такое слабое место гордыня, самолюбие. Враг легко может сыграть на этом. Только воля победит ее! Воля и мудрость... А как их развить? Попробуем возлюбить гаммы, как пение птиц...
- Что случилось? Ты все никак не можешь отпустить вчерашний день? - шутливый, но на удивление мягкий голос Охары вернул Ясото в реальный мир; и такая же мягкая рука легла на ее плечо. - Уже прошло много времени, а ты еще не закончила завтрак.
От такого утешающего голоса Кин почувствовала себя совсем несчастной. И тут же разозлилась на себя за проявление слабости. Она улыбнулась и сказала, что просто еще спит.
- Что ж, - улыбнулась Рэй и своим обычным саркастическим тоном провозгласила. - Я знаю, что тебе сейчас поможет... Уборка!
Ясото состроила физиономию скептика.
- Разве ты забыла, что ты сегодня дежуришь в административном корпусе. Я же тебе говорила в начале недели.
В школе существовал график дежурств, согласно которому ежедневно определенное количество учеников направлялось на поддержание порядка в каждом здании школы. В случае провинности ученик дежурил вне очереди.
Кин впервые оказалась в этом здании дальше приемной. Остальные комнаты являлись спальнями. В них, как объяснила Рэй, могли переночевать учителя, путники, гости. Раньше Ясото думала, что учителя так же живут в монастыре, но командир уверила, что большинство из них – горожане, имеющие семьи и другую работу. В спальнях помещались две-три узкие низкие кровати и небольшой шкаф. Кин старалась как можно меньше трогать вещи, оставленные в комнатах постояльцами, боясь что-либо испортить. Пыль и мусор не успели скопиться, поэтому уборка продвигалась достаточно быстро. Иногда Кин позволяла себе полюбоваться узорами и пейзажами на тонких стенах - перегородках между комнатами.
Она слышала, что в одной из комнат, разговаривали двое мужчин. Она старалась не прислушиваться, концентрируя все внимание на том, что она делала. Но когда она останавливалась, ничего не могла с собой поделать.
- Уже несколько лет, говоришь? И ты не можешь расстаться с этим состоянием?
- Да. Я уже привык к нему. Но сейчас надо как-то с этим бороться. Оно опасно...
«Не слушать!», - приказала себе Кин, и принялась надраивать пол. Через некоторое время она перешла в комнату, смежную с той, где беседовали мужчины. Теперь чужой разговор сам лез в уши. Голоса показались ей очень знакомыми.
- И ты считаешь себя недостойным, - шелестел Кан.
- Да, Верховный наставник. Когда я пересказываю свои знания сотне учеников в большом зале - это одно. А когда учишь человека непосредственно – совсем другое дело. Ты отдаешь ему часть души. Это большая ответственность... Моя душа слишком нечиста для этого...
«Господин Ди?», - прошептала Ясото, подошла ближе к стене и замерла.
- Эх, - вздохнул Кан. - Ты все терзаешь себя... Когда ты пришел ко мне, я почувствовал, что у тебя на сердце неспокойно, но думал, что это из-за брата. Потом ты попросил убежище. И я начал глубже вглядываться в тебя. С тобой произошло что-то, что ты никак не можешь отпустить, но оно не уйдет, пока ты не отпустишь. Чтобы избавиться от боли, надо выйти за ее пределы. Ты никак не можешь выйти. Ты все больше уходишь в темноту. Хотя я вижу, что когда ты отвлекаешься от себя, ты даришь свет даже не замечая этого... Интересно, право слово...
Молчание. Сердце Ясото сделало попытку бешено забиться, но она усилием воли заставила его стучать как можно тише и снова превратилась в слух.
- Столько толков... столько злых вестей о мальчике-предателе, убившем пол Дома Правительства. Я никогда раньше не спрашивал, но скажи, неужели Черный Дракон действительно совершил...
- Да, - оборвал Верховного наставника тяжелый полушепот. - Но... не совсем.
- Я не понимаю...
- Я и сам не очень хорошо понимаю, что произошло. Об этом никто не знает, ни старец, ни мой лучший друг, ни мой брат. Но Вам я скажу... Иначе мне не получить верного совета, да?
- Я внимательно слушаю, мой мальчик.
Кин почувствовала острую необходимость исчезнуть из здания, чтобы не узнать чужую тайну. Но сейчас любое движение выдаст ее. А если ее обнаружат, Тацу может передумать и не согласиться стать ее учителем. Она решила остаться и еще больше затаилась, ей казалось, что она совершает преступление.
- Мне было четырнадцать. Я с гордостью носил форму специального отряда при Правительстве. В нашу задачу входило защищать Правителя Римуса Дарэна. Хотя, честно говоря, защищать его было особо не от кого. Один раз нас направили на запад страны помогать местным жителям в борьбе с войсками Лиги. А так наши отряды в основном патрулировали столицу и Дом Правительства и повышали свое образование. Моя работа предполагала быть постоянно возле Правителя. А оставшееся свободное время я проводил в Правительственной библиотеке.
- Я скажу, ты провел это время не зря. Ты почерпнул много знаний за столь короткий срок. Ты быстро учишься. Это дар небес, мой мальчик.
- Возможно... Я стал мастером в 12 лет, победив учителя Такаюки одним ударом, к 13-ти – в совершенстве овладел всеми тайными приемами нашей школы. В настоящее время мне известны основные приемы еще восьми школ, и среди них не только кендзюцу. А недавно я освоил полеты, всего пару раз подсмотрев, как это делается. Поэтому познавание нового не приносит мне такого удовольствия, как раньше. Я делаю это, скорее, потому, что по-другому не умею жить. Вы сказали, что это дар небес. Другие называли меня гением. Но вся эта гениальность бессильна изменить то, что я натворил семь лет назад... Я обходил помещения. За одной из дверей я услышал голоса. Смысл разговора сводился к тому, что только смерть Правителя даст им шанс остановить войну, и что к операции все готово. Тогда я подумал: «Вот оно! Теперь я могу доказать свою верность Правителю и выполню свой долг!». Я напал на них и обездвижил. Затем я мысленно позвал Правителя, чтобы показать свою работу и уточнить, что делать с предателями. Подобным вещам меня обучили уже на службе. Господин Дарэн появился достаточно быстро. Я не успел ему доложить, когда услышал голос, тихий снаружи, но очень громко отдававшийся в моей голове: «Чего ты ждешь? Убей их!». Я клянусь, я всем сердцем не желал этого. Я видел, как мое тело исполняет приказ, но мой мозг, моя воля не могли остановить этого. Я орал от ужаса. Когда все закончилось, я отбросил свой меч и с животным страхом смотрел на эти руки, испачканные кровью. Правитель что-то говорил мне, но я не слышал, я, как одурманенный, подобрал меч и ушел в свою комнату. Через два часа я покинул Дом Правительства. Сослуживцы должны были обнаружить только изрубленную форму элитного отряда на моей кровати. Я пошел в свой родной город. Я постоянно думал, о том, что произошло, и не мог найти ответа. Я надеялся, что учитель Такаюки скажет. Но мне не удалось спросить. Город вновь находился в эпицентре войны. Я вступил в бой. Вы не поверите, в тот момент я не защищал родную землю, я ставил эксперимент: смогу ли я убить человека. Когда битва окончилась, я обошел то место, где сражался – все были живы. В те дни битвы шли одна за другой. Они происходили в разных городах, и я делал все, чтобы не пропустить ни одной. Я должен был разобраться в своей сущности убийцы. В одном из сражений меня серьезно ранили. Тогда я и познакомился с Винсентом, который познакомил меня со старцем Романом. Он светлейший человек, скажу я Вам. Он начал обучать меня искусству целительства. Моим первым пациентом был орел с перебитым крылом, умиравший от голода... «Если не научился исцелять себя, можешь за меч даже не браться»,- приговаривал старец... У него было спокойно... я отдыхал душой... Но как только до меня доходили слухи о событиях на севере или западе, я бросал все и спешил туда, чтобы вновь взяться за эксперимент. Винсент всегда шел за мной. Он говорил, мол, кто-то должен за мной присматривать. Но я всегда возвращался неудовлетворенный и приступал к новому этапу обучения целительству. Моя последняя битва была исключением. Я не уходил от старца. Он сам нас с Винсентом отпустил, чтобы мы попрактиковались, а потом, когда почувствуем необходимость – вернулись бы. Последняя северная битва сильно помогла нам в практике. Кроме того, сражаясь в этот раз, я действительно защищал родную землю и дорогих людей, я не ставил экспериментов. Но я так и не нашел ответа...
- Бедный, бедный мальчик. Зачем он это сделал с тобой?.. Римус, неужели ты нарушил клятву ради забавы?
- Верховный наставник?
- Ты столько времени искал ответ, Тацу. Ты заслужил, чтобы я дал тебе его прямо сейчас... У каждого из нас есть дар. Ты – мгновенно обучаешься. А Римус при помощи голоса может управлять всеми стихиями и тварями. Если такой человек прикажет сухой ветке жить, она зазеленеет. Но, к сожалению, у всего есть две стороны, как минимум. Такие люди могут и убить одним словом. Дарэн приказал, ты исполнил... Я не знаю, как ты не лишился рассудка...
- Много таких людей? - перебил Тацу. Его голос вновь приобрел металлический оттенок.
- В настоящее время известно десять человек. Но не думай о мести. Каждый из них дает клятву о том, что сей дар небес не будет применен во вред земле, во вред человеку. Пока эту клятву намеренно нарушил только один человек. Я уверяю, такие вещи не проходят бесследно. Он уже расплачивается.
- Творец Великий! Значит, по сути, я не виновен, - Ясото услышал такое облегчение в этом возгласе, что у нее увлажнились глаза. - Мои руки чисты, и я могу...
- Не торопись. То, что подобных людей десять, мы обнаружили недавно, выявив последнего. Это девушка. Ей семнадцать. Она появилась в школе совсем недавно.
- Ясото Кин, - прошептал Тацу.
Ясси почувствовала сильную волну гнева, молнией прошедшую сквозь стены-перегородки и заставившую ее тело вздрогнуть. Ей стало очень холодно. «У меня? Дар, искалечивший жизнь господина Ди, у меня? Теперь он ненавидит меня! Он никогда не станет моим учителем!».
- Ясото Кин, - громко повторил Тацу. - Я ощущаю твое присутствие в соседней комнате. Я дам ответ в субботу. Приходи утром к Винсенту.
Девушка услышала вежливое прощание и звуки удаляющихся шагов. Ее трясло. Она с трудом смогла заставить себя подняться и закончить уборку.
До субботы оставалось три дня. Их следовало пережить, преодолевая сомнения, волнения и страхи. Учителя прекрасно в этом помогали, задавая сложные задания, после которых на мысли о себе не оставалось ни времени, ни сил. В четверг Саливан выдал ей расписание занятий по «Управлению голосом». На ее отказ он ответил, что если сей дар не обуздать, он принесет много бед в силу природной человеческой несдержанности. Посещение этих занятий предполагалось за стенами монастыря. Дом, в котором они должны были проходить, располагался далеко от постоялого двора Винсента, и его еще предстояло найти. Ясото и Ксан на рассвете отправились в город, чтобы все успеть. На вопросы Тэно Ясото отвечала лишь извинениями, что очень
