Самая талантливая актриса современности Анна Ангелёнок (по авторитетному мнению самой Анны) ехала навстречу Вечности. Так она воспринимала все свои съемки. Любой проект может стать счастливым шансом – ее заметят, она снимется в культовом фильме, который будут разбирать на атомы восторженные поклонники. Пройдут десятилетия, уже не будет самой актрисы, ее детей, а фильм останется. Ане хотелось прикоснуться к чему-то большему, чем она сама. При мысли об этом в сердце начинала пульсировать точка, обдавая то волнением до жара, то восторгом – до озноба.
Сейчас девушка участвовала в документальном проекте о родном городке – ее возлюбленный Артем снимал ролики для Ю-тьюба о культуре, истории, фольклоре, выдающихся людях. Аня выступала в роли актрисы, ведущей, корреспондента.
Сегодня они должны были снимать некролог. Накануне умер их земляк - знаменитый художник, творивший под псевдонимом Иван Ога. Личность одиозная, но притягательная! Тролль. Хотя до эксцентричности Пахома ему было далеко, но что-то общее между ними было.
Картина Ивана «Подсолнухи в крови» стала чуть ли не культурным феноменом.
«Клуазонизм, клуазонизм, клуазонизм, — повторяла Аня, как помешанная. — Для своей картины Иван Ога использовал клуазонизм — манеру живописи, где главная роль отводится чистым контрастным цветам, что придает живописной плоскости особый декоративный эффект. Клуазонизм. Клуазонизм» - нет, свой текст актриса добросовестно выучила, от зубов отскакивал, лишь на этом термине запиналась. Даже мысленно. Это плохо. Чем меньше дублей - тем лучше. Быстрее снимут – скорее монтируют и выложат. Больше просмотров будет! Пока тело не остыло. Ха-ха.
Бесконечным повторением слова, которое ничего для нее не значило, Аня еще и заглушала тревожное ощущение, взявшееся невесть откуда. Ей были несвойственны всполохи предчувствия, поэтому было дискомфортно.
Картина земляка вызывала у актрисы дрожь. Почему – девушка понять не могла. «Подсолнухи…» казались ей мазней, не имеющей художественной ценности. Да какой там клу… клу… черт, опять забыла слово! И все-таки Аня не могла не признать, что картина вызывает эмоции: выглядывающая из подсолнухов прекрасная женщина с безумными-безумными глазами. То ли очень красивая, то ли страшная в своем сумасшествии.
Когда юная актриса услышала историю создания картины, поняла, почему у нее возникали такие чувства. Многие считали рассказ художника о детской травме, вызвавшей творческий всплеск, выдумкой, а вот Аня почему-то поверила.
Съемочная группа наконец прибыла на место.
Подсолнуховое поле было буквально оккупировано дамочками. Кто-то фотографировал себя, другие позировали, третьи выпрыгивали из подсолнухов и танцевали (тоже на камеру, точнее говоря, на телефон).
Аня поморщилась - картина жуткая. Будто пациентов психиатрической больницы выпустили на прогулку.
— Не мы одни хотим хайпануть на смерти поэта. Тьфу, художника, — хмыкнул Артем – режиссер, оператор, а по совместительству молодой человек Ани.
Ребята все-таки нашли свободное место. Аня надела петличку. Артем выставлял свет. Он основательно подходил к съемочному процессу. Артем был талантливым, жаль, не умел монетизировать свои способности. Флегматичный звуковик Валера со скучающим видом рассматривал девчонок.
По подсолнуховому полю прошелся ветерок. Анина тревога возросла.
Наконец-то они начали съемку.
Актриса напомнила зрителям мистическую историю создания картины Ивана Ога (в миру – Огаркова) «Подсолнухи». Собственно, ради нее съемочная группа и приехала.
Подросток из неблагополучной семьи Ваня Огарков убежал из дома от подвыпившего злобного отца. Парнишка получил очередную двойку. Не было у Ваньки способностей... да ни к чему! Ни к точным наукам, ни к сочинениям, а уж физическая культура… Парень был хлюпиком. Бате же только повод дай наорать и наподдать!..
Тщедушное тельце Вани Огаркова разрывало от обиды. Плакать он не мог – мужественно держался.
Закат истекал кровью, как его обиженное самолюбие. Он ощущал себя никчемным и стыдился этих мыслей. Пацаны должны о другом думать, а не терзаться рефлексией. А он вот страдал.
Ваня остановился и посмотрел на небо. Глубоко вздохнул, словно ему хотелось проглотить как можно больше красоты этого мира. Внезапно парнишку оглушил крик:
— Ты видишь меня? Видишь?!
Ваня отпрянул.
Из зарослей подсолнухов вдруг выбежала женщина в изорванной одежде. Она больше открывала, чем скрывала. Ваня отшатнулся. Его пригвоздил к земле взгляд этой особы – безумный, затравленный.
— Помоги мне! — выкрикнула женщина, протянув ему руку.
У Вани вдруг возникла шальная мысль взглянуть на голую грудь незнакомки, но ее безумный взгляд гипнотизировал. Парнишка уже шел к ней. Его рука почти коснулась руки этой женщины - то ли уродливой, то ли такой красивой, что глазам больно, но тут она рухнула замертво. Вроде. Какая-то неведомая сила потащила ее полуобнаженное тело в заросли подсолнухов. Женщину словно «всосало в себя», как выражался уже взрослый Иван Ога, это поле.
Морок сошел.
По словам мужчины, он побежал домой, разбудил пьяного отца, тот взял ружье, позвал друзей, те отправились прочесывать подсолнуховое поле… Вдруг женщина не умерла? Просто сознание потеряла.
Так и не нашли никого и ничего.
Эта встреча стала для юного Вани таким потрясением, что он неоднократно пытался нарисовать сумасшедшую в подсолнухах… Пару десятков лет спустя написал знаменитую картину, спустя еще пяток – прославился.
— Эта картина – квинтэссенция современной культуры. Доказательство, что хайп в наше время важнее одаренности, — закончила Анна. Артем удивленно свел брови к переносице. Даже звуковик Валера сменил покер-фейс на недоуменное выражение лица.
— Стоп! — воскликнул Артем. — Это ведь не по сценарию.
— А я импровизирую. Сценарий – сборник клише и банальностей, — фыркнула Аня. — Кому интересны эти восхваления? Картина весьма посредственная. Просто распиаренная. Поверь. Я отличу Моне от Мане, кое-что понимаю. Ваня Ога – подделка Винсента Ван Гога. Ха-ха!
— Анька, да нас снобы помоями обольют, — подал голос Валера.
— Того и добиваюсь! Под роликом будет много комментариев. Я – личность. Со своим мнением. Почему я должна соглашаться с другими?
— Ань, но мне-то хайп не нужен, — отказался Артем. — Мы формируем позитивный образ родного края. Так я написал в заявке на грант.
— А я-то не писала!
— Аня! В конце концов, режиссер здесь я!
Актриса вновь вспылила:
— Вот поэтому-то ты, в свои тридцать почти, ничего и не добился! Ты боишься яркости, экспрессии. Ой-ой, вдруг про Артемку плохо напишут! Как страшно!
— Аня… — угрожающе произнес мужчина. Желваки играли.
Юная актриса только рассмеялась и показала ему язык. Еще дразнит!
Эта Аня всегда такой была. Двадцатилетняя девчонка, студентка провинциального театрального ВУЗа, отличалась стервозностью и самомнением. Артему, который старался приводить подружку во все проекты (а его часто приглашали сотрудничать – фотодни, журналы, короткометражные фильмы местных творцов-студентов), приходилось за нее краснеть. Анька постоянно пыталась верховодить. Поучала взрослых опытных людей, отвечала дерзостью на попытки приструнить. Легко приходила в бешенство, изливала тонну негатива. Люди часто цепенели от наглости этой особы, а девчонка считала себя правой. Уела в конфликте, ха! Она - молодец, всех заткнула.
Вот только такое поведение не способствовало карьерному росту Ани.
Артема же долгое время притягивало ее хамоватое очарование. Это было сильнее мужчины. Неудержимо влекло к юной дерзновенной актрисе. Если бы дело было только в физиологии, Артем смог бы с собой совладать. Что-то другое.
Ему льстило искреннее восхищение Ани. Она верила в его талант. «Ты достоин быть знаменитым! О тебе должны узнать!», - горячо говорила Аня. Девушка с такой привлекательной внешностью могла найти обеспеченного спутника (Артем был уверен, что эффектной особе сделать это не так сложно), а не восхищаться небогатым провинциальным творцом. Аня же выбрала Артема. При этом она же его постоянно позорила и, как сейчас выражаются, абьюзила. В такие минуты Артем девушку ненавидел, но знал – будет и другой период. Восторгов. «Я хочу быть твоей Музой! Мы попадем в Вечность!», - серьезно говорила Анна. Маленькая щучка словно хребет ему переломала.
Мужчина ждал, когда его отпустит. Ведь с другими женщинами так и случалось: в один день он вдруг просыпался и понимал, что более не чувствует ничего. Когда-нибудь и Аня перестанет иметь власть над ним. Иначе придется убить ее, лишь бы не быть более влюбленным. Не страдать от эмоциональных выпадов, не ждать ее похвалы, будто манны небесной.
В последнее время Артем чувствовал, что его начинает отпускать. Просто ждал щелчка тумблера.
— Я начала с тобой встречаться, потому что считала нереально талантливым, просто нереализованным! — не переставала яриться актриса, повысив голос. На них уже оборачивались люди. — Но ты никогда не можешь отойти от сценария. Так и будешь до пенсии снимать эти… пасторали из жизни селух!!! В Вечности тебе точно не место!
В тот момент, когда маленькая стерва произнесла эту пылкую речь, Артем неожиданно ощутил: вот. Отпустило. Хоп – и сердце разжалось! Раз – и все.
И почему Аня все время отношений казалась ему такой уж эффектной? Все-таки не черты лица делают людей притягательными. Ваш КЭП. Не зря фотографии Анны получались не слишком удачными. Фотограф-перфекционист Артем не был удовлетворен. Он мог разглядеть красоту в неидеальных людях, а в своей симпатичной девушке – нет. Вернее, Артем внушал фотоаппарату, что возлюбленная хороша, а тот не соглашался. Он-то видел Аню насквозь. А еще говорят, техника бездушна.
Пресловутого внутреннего света не хватало – что юной актрисе, что Артему, когда он был рядом с ней.
— В таком случае, Аня, оставим так. Конец, — строго сказал мужчина. — Я смонтирую из того, что мы уже отсняли. Пойдем, Валера.
— Что?! Как?! — возмутилась актриса.
— Поехали домой.
Артем наслаждался ощущением свободы. Вот стервочка опять багровеет, а ему все равно.
— Проявляй профессионализм! — продолжала нападать Аня. — Ты, взрослый мужчина, разворачиваешься и убегаешь, потому что замечание сделали! Тебе точно двадцать семь, а не двенадцать? Учись принимать критику, раз до седин дожил и не привык!
Артем только хмыкнул.
— Я никуда не поеду, пока мы не доснимем! — выкрикнула Анна.
— Останешься здесь? — спросил Валера. Его произошедшая ситуация забавляла и радовала. Анну не любил никто.
— Мы доснимем, доснимем, я сказала! — выкрикнула Анна. — Это вам наплевать, какой выйдет материал, потому что профессионализма – ноль, а я позориться не хочу!!! Выполняй свою работу! Поэтому ты ничего и не добился – не можешь смотреть масштабно!!! Поддаешься сиюминутным порывам! — Актриса топнула ногой… и покатилась в подсолнухи. Словно кто-то схватил ее за ногу и потащил.
Парни расхохотались.
Казалось, подсолнухи расступились перед Аней, потому что неслась она вниз, как с горки зимой. Девушка пропахала землю лицом, комья забились в нос и в рот.
Наконец, девушка притормозила - ее остановил огромный
