Правда, непризнание биологами истинной картины мироздания, в котором главным действующим лицом является сознание [4, гл. 13], приводит их к двум бессмысленным утверждениям, одно из которых предполагает уничтожение единственной силы (сознание), обеспечивающей функционирование и развитие мироздания во взаимодействии его противоборствующих сторон, а другое предполагает установление мировой гармонии, которая невозможна вследствие отрицания ею всякого развития, о чем писал еще И. Кант: «Средство, которым природа пользуется для того, чтобы осуществить развитие всех задатков людей, - это антагонизм их в обществе, поскольку он в конце концов становится причиной законосообразного порядка… Без этих самих по себе непривлекательных свойств необщительности, порождающих сопротивление, на которое каждый неизбежно должен натолкнуться в своих корыстолюбивых притязаниях, все таланты в условиях жизни аркадских пастухов, то есть в условиях полного единодушия, умеренности и взаимной любви навсегда остались бы скрытыми в зародыше; люди, столь же кроткие, как овцы, которых они пасут, вряд ли сделали свое существование более достойным, чем существование домашних животных…» [6, с. 5].
Ошибка биологов-эволюционистов состоит в категоричности утверждения о примате в процессе развития человечества решения биологических задач: «Развитие социальных инстинктов и искусственный отбор направлены на решение биологических задач, а не на интеллектуальное развитие человечества. Прогресс, конечно, есть, но его цели абсолютно такие же, как и у любого почвенного червя. Главная цель живого организма состоит в поисках бесконечного источника пищи, беспредельном размножении и доминантности при повсеместном расселении… Объекты биологической эволюции революцию социальную используют только для решения своих пищевых и репродуктивных интересов, мировые катаклизмы являются всего-навсего способами отбора мозга, а базовые инстинкты и их производные мотивации всегда остаются неизменными» [5, гл. 2].
Фактическая замена сознания его орудием – мозгом - приводит эволюционистов, как видно из приведенного выше фрагмента, к преувеличению значения действия животного (низшего) сознания в человеке, с одной стороны.
С другой стороны, эволюционисты не желают понимать, что ускоренное развитие живых существ началось именно с появлением у них самосознания (высшее сознание), которое стало конкурировать с животным (низшим) сознанием как в природной среде, так и в социальных отношениях, создавая перманентный антагонизм этих противоречивых по интересам форм сознания, а значит, и новую, специфичную только для человеческих сообществ движущую силу их развития: «… в человеческих существах имеется две составляющих сознания – низшее, именуемое часто бессознательным, или подсознанием, и высшее сознание, или самосознание. уровень которого может существенно отличаться в зависимости от степени развития человека или его сообществ – возьмите, например, человека каменного века и нынешнего нобелевского лауреата, - уровень самосознания и в том и другом случае существенно иной, однако самосознание присутствует и тут и там, не исчезая никуда, а вот низшее сознание, отвечающее в основном за функционирование организма (тела) для удержания его в живом состоянии и адекватным в отношении пребывания тела в окружающей среде, а также за его закрепление и распространение в ней, остается практически неизменным, то есть не зависит от времени.
Обе эти составляющие (ипостаси) существуют и действуют в теле и через тело в неразрывной связи, причем высшее сознание существовать без низшего неспособно, так как последнее отвечает за сохранение живого существа в среде, без чего невозможно обойтись, а первое – прежде всего за осознанно-проектную деятельность существа как индивидуально, так и в человеческих сообществах, находящихся в определенной среде, и без него остальные природные существа вполне обходятся.
Именно эти глубинные сущности в виде низшего сознания и высшего сознания, скрытые и переплетенные в каждом человеческом сознании, а, следовательно, и в общественном сознании, со всем их антагонизмом из-за необходимости решения ими различных задач, чаще всего противоречащих друг другу, реально определяют развитие человеческих сообществ на любом этапе» [7, гл. 3].
Понятно отсюда, что первоочередной задачей сознания, реализующегося через собственный носитель в виде человеческого тела, включая и мозг, является не забота о теле, продлении его существования или продлении существования человеческого рода, а поиск и создание условий для собственного изменения, включающих на отдельных этапах и развитие, которое наиболее успешно удается в рамках человеческой цивилизации.
В этом отношении сознание отнюдь не является паразитом для тела, которое без него есть всего лишь совокупность некоторых природных соединений, то есть вещь. Сознание на самом деле образует симбиоз бездушной материи и разумной материи, выражающийся в живых существах различного вида, включая и человека с его двойственной, в отличие от остальных живых существ, природой.
Поскольку ускоренное развитие двойственного сознания человека в рамках цивилизации не может быть бесконечным вследствие ограниченных возможностей организма человека для приема и переработки всё нарастающих информационных потоков, постольку чисто автоматически происходит разрушение цивилизации как структуры, не имеющей возможностей для дальнейшего функционирования (информационный коллапс). Эта точка сингулярности означает завершение собственного времени цивилизации, как уже негодной системы, что в некоторой степени подобно точке естественной смерти, случающейся с человеком, у которого те или иные органы уже не обеспечивают функционирование всего тела.
Как бы то ни было, приведенные грозные факторы не означают полного исчезновения цивилизации, так же как и полного исчезновения человеческого сознания. Они есть всего лишь признак коренной трансформации нынешней цивилизации в какую-то иную форму.
Таких форм, по-видимому, насчитывается немного – всего две.
Информационный коллапс означает технологический крах цивилизации, при котором информационные, энергетические, транспортные и технологические цепочки и системы прекращают функционирование.
В этом случае сравнительно быстро подавляющая часть населения планеты возвращается в первобытные условия существования, технические и культурные схемы с распадом инфраструктуры цивилизации теряются за ненадобностью, поскольку на первый план выходит грубая борьба за существование. Иначе говоря, население впадает в дикость, расслаиваясь на группки, ведущие борьбу между собой за ареалы прокормления [4, гл. 4].
Избыточный приток информации в точке сингулярности, с переработкой которого человеческий мозг не справляется, принимая тем самым неверные решения, наслоение которых приводит к практически полной утрате инфраструктуры цивилизации, означает не только прекращение течения собственного времени цивилизации, но и потерю связи самосознания каждого индивида с этим исчезнувшим «настоящим» цивилизации. Высшему сознанию каждого человека при отсутствии культурно-технологической основы уже не с чем взаимодействовать. Поэтому уровень этой части человеческого сознанию, не обнуляясь полностью, всё же падает до минимальных значений, и главенствующим становится низшее (животное) сознание, которое способно более эффективно руководить особью после исчезновения цивилизационной оболочки в условиях дикой природы, где на первый план выходит борьба за выживание, то есть добывание пропитания, обеспечение размножения и достижение наилучших условий для реализации первых двух процедур, или стремление к доминированию в собственном окружении.
Таким образом, после крушения цивилизации люди возвращаются в первобытное состояние, которое они «проходили» десятки тысяч лет назад.
Тем не менее, с течением времени эти «первобытные» люди могут поднять уровень своего самосознания до той степени, которая позволит им снова вступить на путь создания упорядоченных сообществ с возникновением собственности, законоуложений и прочих атрибутов цивилизации, и, вполне возможно, путь развития нынешней цивилизации будет с теми или иными отклонениями повторен, что, скорее всего, уже случалось в истории Земли [8, гл. 4].
Другим вполне реальным следствием краха цивилизации является плавный переход сообществ в равновесное состояние, по крайней мере, в отдельных регионах планеты. Этот вариант событий вполне может соседствовать на территориях планеты с первым вариантом постцивилизационных событий.
С распадом оболочки цивилизации приток к отдельным людям информации от культурно-технологических артефактов, которые почти полностью исчезают, снижается до минимума, что означает в значительной степени разрыв с прежним собственным временем распавшейся цивилизации, а значит, может привести к формированию нового собственного цивилизационного времени на развалинах прежней инфраструктуры.
[justify]Подобное уменьшение информационных потоков всё же сохраняет возможность удержать высшее сознание хотя и на низком уровне, но который, тем не менее, позволяет высшему сознанию сопротивляться его замещению низшим (животным) сознанием. Такая возможность появляется при условии объединения людей в сравнительно небольшие ячейки-коллективы, главной особенностью которых является сознательное ограничение собственной свободы каждым членом ячейки ради выживания всей ячейки в условиях враждебной