Здесь – не так. Как бы ни был талантлив и скрупулёзен поэт, или писатель – ему никогда не передать всей… многогранности человеческой натуры! Поэтому все здесь – архетипы. – и, видя её удивлённо приподнявшуюся бровь, – Ну, искусственно созданные как бы шаблоны… Скажем, Конан – наглый и самовлюблённый качок. Ещё и вор. Придворные Шахини – интриганы. Солдаты – лентяи и обжоры. Ну, и так далее!
Так что сделай себе поправку: люди здесь куда… Проще! Обычно ими движет какая-то одна, понятная автору и читателю, страсть: жадность, любовь, ненависть, похоть…
Так что пусть меня простят живущие здесь, объясню о них попроще. Так, как задумывал Говард: большинство – обычные статисты. Безмозглые и безвольные бараны. Товар. Скажем, женщины – их пристраивают отцы. В буквальном смысле слова – продают. В гарем к кому-нибудь достаточно состоятельному, купцу ли, чиновнику – который может себе позволить раскошелиться на лишних жён. И кормить пот[i]о[/i]м их. И их детей.
Остальные, кому не повезло – вынуждены продаваться сами. Обычно в постоялых дворах, борделях, или прямо на улицах.
Мужчины же… Хм.
Примерно две трети – пытаются заниматься каким-нибудь Делом. Или, как сейчас модно выражаться, бизнесом. Ну, там, караваны водить, горшки обжигать или лепёшки печь… Такое «дело» тоже обычно передаётся по наследству – от отца к сыну, внуку, и так далее… Остальные – ещё хуже старого Шамсутдина. Используют бизнес только для прикрытия.
Работорговля. Наркоторговля. Сутенёрство. Перепродажа краденного. Да много чего… Мир Конана-варвара примитивен, жесток, и… Предсказуем. Бандиты здесь не ходят в костюмах от Версаче, а просто лезут на тебя сразу с дубиной. В иносказательном смысле. (Это – те, которые на улицах. Они куда чаще просто бьют кинжалом в живот.) Или вонзают кинжал в спину, ст[i]о[/i]ит на секунду ослабить внимание… не в иносказательном смысле. (Это те – которые во Дворцах.) Так что следи за спинами – моей и своей!
В тоне, которым это было сказано, не чувствовалось никакой иронии или весёлости… Неужели – правда?!
– Но как же… Стража султанши? Суды? Ну, или кто тут следит за порядком?!
Мэтр Дониер снова посмотрел на неё. Было в этом взгляде нечто такое, что она предпочла заткнуться, и просто шагать рядом, проталкиваясь сквозь уже приличную толпу, к помосту с невольниками и невольницами.
Мэтр всё же решил прояснить ситуацию:
– Прости. Я совсем забыл – у тебя же нет опыта работы с «восточным» менталитетом… Насчёт судов и полиции – всё просто. Откупаются. Ну, то есть отдают часть добытого. Поэтому на кол сажают лишь глупую мелкую сошку. Обычно заезжую.
А акулы продолжают отращивать толстое брюшко, пить, кутить в своё удовольствие… Ну и всё остальное, что делает такой приятной жизнь бизнесмена, или… чиновника.
Ладно, экскурс в местные обряды и традиции окончен. Мы здесь – по делу. Мэтр Администратор просил подобрать ему секретаршу.
– ?!
– Да, именно отсюда. Рабыни, или невольницы здесь – дёшевы. И достаточно долгое рабство приучает их к добросовестной работе и послушанию. То бишь – дисциплине. Ну, хотя бы года на два. Потом, конечно, приходится подыскивать новую «оффисдевочку» – так как предыдущая выходит замуж и отправляется в декрет! Или начинает лениться, и мы… Отправляем её обратно. И из неё готовят шашлык.
Шучу. – он коротко глянул на её открывшийся ротик, – Просто увольняем. После чего отсылаем в Сады Авалона. Ну, это такое место, где живут те, кто вышел как бы на пенсию… Э-э, неважно – тебе интересоваться этим ещё рано!
Распорядитель-аукционер между тем громко и внятно выкрикивал, повторяя цену, называемую стоящими у подножия помоста явно состоятельными, одетыми в драгоценные тряпки и тюрбаны, купцами, «бизнесменами», и, не то – чиновниками, не то – придворными. Многие пришли со слугами и телохранителями. Те опасливо зыркали на соседей, держа ладони на рукоятях, украшенных разноцветными каменьями. Красиво, конечно. Но вряд ли сильно поможет, завяжись действительно потасовка…
Особо богатые явно ангажировали навсегда места в первых рядах. Таких легко было узнать по особо наглому и циничному взору, заплывшим жиром глазкам, и огромному брюху.
Немного запоздало она решилась спросить:
– Мэтр Дониер! А как, кстати, получилось, что я понимаю всё, что здесь говорят?
– Хороший вопрос. Только вот поздновато возник – мы на месте, – мэтр локтями и плечами проложил себе путь к этим самым первым рядам, – Ты сможешь понимать абсолютно всех в любых [i]искусственно[/i] созданных Мирах. Это – работа мэтра Администратора. А сейчас просто молчи, и присматривай за моей… И своей – спиной!
Она так и сделала, настороженно вглядываясь в окружавшую их толпу мужчин всех возрастов и достатка – сюда пришли, явно в надежде на шоу, наверное, все, у кого не было спешных дел! Так что сердитых, весёлых, ироничных и просто – равнодушно-ждущих взглядов, обращённых к помосту-сцене вокруг оказалось достаточно. А если учесть, что пусть не тяжёлый, но объёмный мешок с травами и зельями тоже тащила она, забот теперь хватало, и на помост с «актёрами» она могла кидать взгляды лишь изредка.
Невольника, с которым «работал» распорядитель сейчас, почти сразу забрал бородатый, на удивление подтянутый мужчина с горделивой осанкой.
Пока чёрный, и блестящий от пота, словно статуэтка из эбенового дерева, негр с кулачищами, как гири, спускался в толпу, и стража снимала с него путы и кандалы, чтобы пара слуг покупателя сразу завязала и наложила свои, на помост вытащили следующего раба – белого мальчика, явно призываемого к порядку обильными трепками плетью: когда он повернулся спиной, её поразило, как с такими ранами и шрамами он ещё выжил…
– Мы можем… э-э… купить этого мальчишку? – она сопела от расстройства.
– Нет. – ответ учителя был категоричен. – Во-первых, мэтр Администратор заказывал женщину, а во-вторых – из этого не выйдет хорошего работника.
– Но… почему?! – мэтр отвечал даже не поворачиваясь, а прямо ей в ухо, поскольку она стояла спиной к помосту, бок о бок, глядя больше ему за спину, и её ухо оказалось рядом. Телохранители с чуть заметными ироничными ухмылочками фыркали в усы, видя такое старание – приняли, похоже, за неопытного новичка!
– Видала шрамы на его спине? Ну вот. Всё же ясно: если раб строптив, и предпочитает не затаить свою любовь к свободе до более подходящего момента, (который, кстати, обязательно представится!), а проявлять непокорность вот так, храбро и бессмысленно, он рано или поздно будет забит насмерть. Что говорит о его глупости, превосходящей даже гордость и храбрость… А гордый храбрый дурак нам не нужен!
С такой точки зрения она свободолюбие никогда ещё не рассматривала!
Вот тебе и – восточный менталитет!
И точно – мальчишку купил буквально за гроши какой-то не то сардор, не то сотник, в кольчуге и с саблей на боку – похоже, малец долго у такого холёного сатрапа не протянет. Разве что действительно будет до блеска драить сапоги – жиром, а кольчугу – песком. Или… Послужит дичью для какой-нибудь «охоты на человека», организованной для Избранных… Вот тебе и Дарвин в действии – выживает только подлейший и хитрейший! Затаившийся до поры…
За следующие минут двадцать были проданы ещё пятеро рабов – пара негров с бицепсами, словно у качков – этих явно купили баи для работ на каких-нибудь хлопковых плантациях, или мукомолы, один старичок, умевший, на своё счастье, писать, и двое явно местных, жёлто-коричневых от загара крестьян, проданных, судя по всему за долги…
Наконец начали выводить женщин. Первых двух, красивых, и стройных (собственно – стройных именно на восточный манер: то есть, с валиками жирка на боках, и короткими кривоватыми ножками. Фигурами напоминавшими амфору с крупными грудями, и со странно вытянутой тонкой талией, и основным утолщением тела на уровне того места, где у Сэры находились ляжки!) купили втридорога по сравнению даже с «качками» – явно в наложницы.
Сопливую девчонку, которая всё время шмыгала, затравленно озиралась, словно пойманная кошкой мышь, и размазывала сопли по носу-пуговке, купил тоже за гроши некий купец – похоже, помогать на кухне… Пятой привели женщину, к которой Дониер-бек проявил интерес, потребовав у распорядителя показать её зубы.
Пока тот выполнял просимое, оттянув нижнюю и верхнюю губы, словно это – лошадь, настал черёд Сэры поработать «по специальности».
Хитрущего вида тощий парень вдруг стал незаметно и осторожно приближаться к спине мэтра Дониера. Увидав подозрительный блеск в его правой руке, она вспомнила предупреждение о том, что бить надо первой, и так и сделала.
Парень, получив профессионально нанесённый пинок в коленную чашечку, упал на землю прямо в пыль, и заголосил, словно свинья, которую режут, схватившись за место удара. Кривой нож с тонким лезвием выпал и откатился к Сэре. Она молча наступила на лезвие сапогом.
Дониер-бек чуть повернул голову, не отрывая, однако, взгляда от помоста:
– Спасибо. Молодец. Правда, это всего лишь Али-хромой, он практикует срез[i]а[/i]ние кошельков с поясов… Ну ничего – ему порванный мениск пойдёт на пользу!
[left]Али, спохватившись, а может, услышав сигнал от сообщников, увидавших
