Гос-споди! Да это же…
– Мэтр Гриф! Простите бога ради… Так вы – [i]не человек[/i]?
Мэтр насупился:
– Почему это я – не человек?! Такой же я и человек.
– Ой, простите пожалуйста – не то брякнула! Я хотела спросить: вы – не… Гуманоид? – она закусила губу от собственной бестактности. Разумеется – он человек!
– А-а, вот ты о чём… Ну да. Меня правильней было бы называть – гидроид. Впрочем, у вас ведь тоже есть похожие на меня. Вы их называете осьминогами.
– Да, есть конечно. Но… Они, насколько я знаю, не очень разумны.
Мэтр фыркнул, дёрнув плечом:
– Ну да, конечно… Раз существа не строят домов и не ездят в автомобилях – они животные. Ну что за антропоцентризм! У меня на родине жилища, конечно, строили. И даже в космос летали. Но начинали мы точно так же, как сейчас живут ваши осьминоги!
– Мэтр Гриф! Простите пожалуйста мою бестактность. – она стояла перед ним, красная как рак, ковыряя пыль носком кроссовки, – Я… Я не хотела оскорбить ни вас, ни ваших соплеменников. Просто… испугалась вас! Прямо до дрожи!
– Извинения приняты. А удивляет меня то, что ты смогла… Увидеть меня. Я ведь применяю очень сильное Заклятье… Да и мэтр Администратор здесь мне помогает. Жить.
Похоже, твои силы растут. Скоро, значит, обучение закончится, и мы расстанемся.
Она почувствовала, как сердце словно сжимает невидимый кулак. Опять! Уже третий человек кроме мэтра Андервуда и леди Рениллы говорит ей, что она научилась у них всему, чему было возможно, и пора кончать. Обучаться.
Страшно. Ей придётся работать самостоятельно, полагаясь лишь на себя, свои силы, свой ум и навыки. Э-э, ладно, всё когда-нибудь случается. Даст Бог, поработаем!
Но пока…
– Мэтр Гриф! Не сочтите за наглость, но… Вы не могли бы показать мне [i]ваш[/i] Мир?
Мэтр, преобразившийся теперь для неё в бочкообразное существо с восемью мощными отростками, и глазами с доброе блюдце, потёр друг о друга восьмым и седьмым щупальцами. Она уже знала, что в «переводе» на его человеческий облик это означает почёсывание затылка! Вот уж, похоже, озадачила!
– Н-ну… насколько я знаю, это не запрещено. А ты… Точно этого хочешь?
– Да. Мне и правда – интересно! А то что же я – всё к гуманоидам да к гуманоидам!
– Твоя правда. Развивать кругозор полезно. Ну хорошо – давай руку. Место называется Лирвана!
Лирвана (вот незадача, да?!) оказалась полностью покрыта водой.
Да и могло ли, если разобраться, быть по-другому на планете «гидроидов»…
А материализовались они на островке из спутанной и жутко воняющей прелью, йодом, и гнилью, массы водорослей. Водоросли казались скользкими и серыми, зато небо было бирюзовым! Ух ты! Тут и солнце – словно голубое… Да нет, точно – голубое!
– Вот это да! – хоть это выражение ничего и не значило, она оказалась поражена величаво то приподнимающейся, то опускающейся громадой вод, что простирались за горизонт, сколько хватало взгляда, почему-то не покрытых, как д[i]о[/i]ма, волнами с барашками пены, а словно залитой зеленоватой как бы тягучей патокой.
Странно. Она подобралась, чуть не поскользнувшись, к краю: точно! Вода здесь словно более тягучая. Медленная какая-то… Почему-то её укололо в сердце – она вспомнила, что говоря о сородичах, мэтр Гриф употребил прошедшее время. Неужели?!..
– Мэтр Гриф! А почему вода такая… Тягучая, как мёд? Или – клей?
– Это просто. – она взглянула на мэтра. Странно. Его глаза полны… Что это – СЛЁЗЫ?!!! Да, Мэтр плакал! – Это последствия. Мы… – он запнулся. Потом продолжил, справившись с голосом. Вернее – мозгом. Теперь она не могла слышать, что он говорит, но, как обычно, автоматически перестроилась на те слова, что формулировались в сознании:
– Здесь за ход Истории отвечала Партия тех, кто считает себя «хорошими». Поэтому никто не воспрепятствовал разработке и производству… Загустителя, назовём его так.
У нас, как, впрочем, и на всех Мирах с разумными расами, происходили войны. Но они долго не были глобальными. А их последствия… Катастрофически непоправимыми.
А потом какой-то умник изобрёл Загуститель – чтобы враги не смогли дышать. Ну, мы дышим почти как вы – кислородом, растворённым в воде. Вот только переносит его не гемоглобин, а… Ну, так же как и у ваших осьминогов – гемоциан. Голубая кровь, словом. – он горько усмехнулся. Она вздрогнула – поняла.
И поняла, как тяжело ему… Возвращаться сюда.
– Последствия боевого применения предвидеть оказалось невозможно. Мы…
Словом – то же случилось бы и у вас, развяжи вы ядерную войну. Вот так.
Ноги почему-то стали ватными, и голова закружилась. Во рту появился медный привкус. Кровь – чтобы не грохнуться в обморок, пришлось до крови прикусить нижнюю губу. Но ноги всё равно подогнулись, и она опустилась прямо на осклизлые вялые пучки явно мёртвых водорослей, и, не сдерживаясь, разрыдалась:
– Простите! Простите мэтр – я не должна была… Вам, наверное, это жутко тяжело… Какая я дура!.. – Господи, какая же у него должна быть выдержка и самоконтроль!..
Мэтр, стоя за её спиной, молчал. Попыток утешить, или переубедить не делал – понимал, что будет только хуже. И – неправдой.
Наконец она вытерла слёзы, размазав остатки по лицу:
– Но почему… Тут не проводили хроноформации?! Пусть даже принудительно!
– Согласно Договору, эту часть Галактики контролируют наши противники.
«Хорошие».
Правда, их силы год от года тают, а число выживших цивилизаций неуклонно сокращается… Да и таких «перебежчиков» как я, или Маддалена, всё больше… Но мы не трогаем «хороших». Применение силы лишь вызвало бы межгалактическую войну.
Поэтому мы после долгих переговоров… – он запнулся, – приняли Конвенцию. О невмешательстве. Уже тридцать одно тысячелетие эта часть галактики развивается под их контролем и руководством (если это можно назвать так!), а наша… Ну – ты знаешь.
– Да. Знаю. Но разве… Им самим не жалко всех этих, и других, – она обвела рукой неспешно дышащие воды, – погибших людей?!
– На это у меня нет ответа. – Мэтр глубоко вздохнул, – Да и ни у кого из наших нет. Даже у мэтра Верховного Верховного – это шеф мэтра Администратора, который сейчас главный ответственный за соблюдение… Конвенции. С нашей стороны.
И если ты чувствуешь, что готова, можешь задать ему свои вопросы.
Ого! Похоже, она – важная шишка! Раз может задать свои «вопросы» на самом Высшем Уровне! Или – здесь настолько развита демократия и свобода?
Но вот эти самые вопросы… Они ещё не сложились. Не сформулировались точно.
Она ещё слишком мало знает, почти никаких Миров из [i]их[/i] сектора не видела… Архивных материалов прочла… Ха – это не называется прочла! Чиркнула по поверхности – словно камушек по воде, брошенный рукой ребёнка… Вот именно – ребёнка.
– Простите ещё раз, мэтр Гриф. И… Спасибо! Сегодня вы преподали мне самый Главный Урок в моей учёбе здесь. Да, наверное, и в моей жизни.
– Пожалуйста, Сэра. Но это – не совсем так, – он концом отростка нежно дотронулся до её виска, и – сердца, – Главный Урок у каждого Человека – здесь!
И то, что человек извлечёт из него – зависит только от него самог[i]о[/i]!
Как он прав! Сколько ей ещё предстоит передумать, перестрадать, пропустив через… Мозг и Сердце! Но основное она, похоже, усвоила.
Ребёнка, лезущего под дорожный каток, [i]нужно[/i] вытащить оттуда – пусть даже потом он будет хныкать и капризничать! Зато получит [i]возможность[/i] повзрослеть.
И выбрать.
Но!
Здесь – нет врагов-личностей. Ярких и запоминающихся Индивидуальностей.
Никаких Воландемортов, или Сауронов-Саруманов, или Кощеев Бессмертных, которых можно победить – будь то в индивидуальном поединке, или с армией солдат, вооруженных… Оружием.
Здесь придется иметь дело – с [i]Системой[/i].
И её Дух – её оружие!..
Может, поэтому ей так трудно было вначале… Да и сейчас: не на кого направить конкретные разрушительные чувства и действия!.. Она развернулась к мэтру Грифу.
Не сговариваясь они взялись за руки.
Её ждала работа. Много работы.
– Я – здесь и не здесь! Я – везде и нигде! Я – в Авалоне!
